Джейн Кренц - Безрассудство

Энтони поднялся на ноги, Мередит вежливо кивнула.

– Добрый вечер, Юджиния. – Графиня Лидия удостоила ее взглядом, оглянувшись через плечо. – Как тебе новый поклонник Милли? Очаровательный молодой человек.

– Милли прихватила его сегодня с собой, чтобы показать всему свету, – откликнулась леди Рэнтли. – Но я не об этом хотела поговорить с тобой, Лидия. Ты слышала последние новости?..

Феба хотела уже вставить словечко, но Мередит взглядом приказала ей молчать.

– О чем ты хочешь мне рассказать? – поинтересовалась графиня Лидия, продолжая изучать публику в театральный бинокль.

– Об Уальде, разумеется. – Леди Рэнтли оглянулась на Фебу. – Говорят, он сколотил свое состояние пиратством!

– В самом деле? – спокойно спросила графиня Лидия. – Как занятно. Я всегда говорила, что порядочной семье необходимы два-три пирата на родовом древе. Свежая кровь, знаешь ли.

Леди Рэнтли изумленно уставилась на свою собеседницу:

– Ты хочешь сказать… ты с самого начала знала, что Уальд… что он, возможно, пират?!

– Ну конечно. Энтони, леди Крессборо приехала сегодня с дочерью. Взгляни на нее. Я думаю, из крошки получилась бы превосходная жена для тебя.

На подвижном лице Энтони появилось презрительное выражение.

– Я танцевал с ней недавно на балу у Таннерсхэмов. Совершенно безмозглая девчонка.

– Вот как. Что ж, тогда не стоит. Мне не нужна глупая невестка, – сухо заметила Лидия. – Тут уж никакая свежая кровь не поможет.

Леди Рэнтли многозначительно покашляла.

– Прошу прощения, Лидия, но правильно ли я понимаю, что вы попросту смеетесь над этими чрезвычайно тревожными слухами?

Мередит загадочно улыбнулась леди Рэнтли.

– Мой муж говорил мне, что Уальд богат, как Крез, и у него обширные интересы в судоходстве.

– Да, я слышала, – мрачно подтвердила леди Рэнтли.

– Троубридж также говорил мне, что Уальд начинает новое предприятие, которое обещает стать необычайно прибыльным. – Улыбка Мередит стала еще ласковее. – Впрочем, все предприятия Уальда оказываются очень выгодными. Как я поняла, Уальд готов продать часть акций. Троубридж тоже собирается войти в долю.

Взгляд леди Рэнтли мгновенно стал острым и проницательным.

– И что же, в самом деле можно купить акции?

– Да-да, разумеется. – Мередит изящно обмахивалась веером. – Я, конечно, в такие дела не вникаю, но, если вы думаете, что ваш муж заинтересуется акциями предприятия Уальда, я берусь поговорить с Троубриджем, и, может быть, он попросит Уальда, чтобы тот принял лорда Рэнтли в дело.

– Это было бы замечательно, – подхватила леди Рэнтли.

– Сомневаюсь, что вам удастся убедить лорда, – протянул Энтони. – Ты же знаешь Уальда, Мередит. Он терпеть не может сплетен. Если ему станет известно, что лорд Рэнтли обозвал его пиратом, то, конечно же, не захочет продать ему ни единой акции.

Мередит озабоченно оглянулась на брата.

– Ты совершенно прав. – С самым огорченным выражением лица она обернулась к леди Рэнтли. – Простите, но я вынуждена взять свои слова обратно. Я не смогу поговорить с Троубриджем о вашем муже. Уальд, конечно, не захочет иметь дела с людьми, которые распространяют подобные слухи.

– Нет, нет, постойте, – поспешно заговорила леди Рэнтли. – Я понятия не имею, от кого исходит эта ужасная сплетня, но я сделаю все, чтобы задушить ее в зародыше.

– Было бы лучше, если б ты так и сделала, Юджиния, – произнесла графиня Лидия, отложив театральный бинокль и приветливо улыбаясь старой приятельнице. – Мы все с удовольствием украсили бы парочкой пиратов родословное древо, но боюсь, Уальд посмотрит на это не так, как мы, и очень рассердится, когда услышит эту сплетню. А когда Уальд сердится, он становится прямо-таки непредсказуемым. Как настоящий пират!

– И потом, я даже не знаю, как поступит папа, если вдруг узнает, какие слухи распространяют о его новоиспеченном зяте. – С лица Мередит не сходило встревоженное выражение. – Папа так серьезно относится к подобным вещам, он может решить, что его долг – вести отныне дела только с теми джентльменами, которые воздерживаются от сплетен.

– Верно, верно, – пробормотала графиня Лидия. – Юджиния, Рэнтли, кажется, только что купил акции рудника, который собирается разрабатывать Кларингтон?

– Д-да, он купил несколько акций. Мы оба совершенно уверены в успехе предприятия, – осторожно произнесла леди Рэнтли.

– Будет просто ужасно, если Кларингтон не захочет сотрудничать с Рэнтли.

– Просто ужасно, – мрачно подхватил Энтони.

– Я все поняла. – Леди Рэнтли величественно выпрямилась. – Будьте уверены, я сейчас же положу конец этим слухам. – И она величественно выплыла из их ложи.

Феба радостно улыбнулась маме, сестре и брату.

– Я всегда думала, должна же быть хоть какая-то польза от той скучной деловой жизни, которую вы так любите обсуждать.

– Я понимаю, Феба, мы иногда кажемся тебе слишком скучными и надоедливыми, – сказал Энтони, – но в любом случае мы не глупы.

– Я никогда и не сомневалась в ваших умственных способностях, – заверила его Феба. – Спасибо, что поддержали Уальда. Он не привык, чтобы ему помогали, да будет вам известно.

Графиня Лидия в последний раз обозрела публику в театральный бинокль.

– Придется привыкать. В конце концов, теперь он член нашей семьи.

– Боже мой, какая толпа! – Толчея у выхода из театра превзошла самые худшие ожидания Фебы. – Я была права, нашу карету придется ждать до бесконечности.

– Дождь идет! – пожаловалась Мередит. – Из-за него все еще больше затянется.

– Посмотрим, не удастся ли мне что-нибудь сделать, – вызвался Энтони. – Подождите меня здесь. Я разыщу наших лакеев. – С этими словами Энтони растворился в толпе изысканно одетых театралов.

Феба вместе с Мередит и графиней Кларингтон осталась ждать у театрального подъезда, безнадежно озирая сновавших вокруг людей.

Кареты буквально запрудили улицу, пытаясь оттереть друг друга. Страсти накалялись, кучера яростно перебранивались, пытаясь занять местечко поудобнее. В нескольких шагах от Фебы трое мужчин затеяли ссору.

– Надеюсь, ты получила удовольствие, вырвавшись из своего заключения? – победно улыбнулась графиня Лидия.

– Огромное удовольствие. Я навеки обязана вам, мама, вы так вовремя пришли мне на помощь.

– Честно говоря, я удивляюсь, как Уальд отпустил тебя даже на один вечер, – произнесла Мередит.

– Я и сама удивилась, – усмехалась Феба. – Маме удалось его уговорить.

В эту минуту тлевшая неподалеку от них ссора прорвалась громким скандалом. Один из мужчин толкнул другого, тот взревел от ярости и набросился на обидчика.

– С дороги, мерзавец! Я первым увидел этот кеб!

– Черта с два ты первый!

Один из ссорящихся пустил в ход кулаки, отстаивая свои права на кеб. Раздался чей-то визг: похоже, здоровенный кулак промахнулся и угодил в не причастного к ссоре прохожего. Теперь в драке участвовали уже четверо.

– Лучше нам отойти в сторону, – хмурясь, проговорила Мередит. – Куда же подавался Энтони?

Феба собиралась было вслед за матерью и сестрой вернуться в фойе театра, но драка бушевала уже со всех сторон. Люди толкались и колошматили друг друга, дамы визжали. Феба услышала звук рвущегося шелка и, оглянувшись, увидела молодую женщину, отбивавшуюся от двух грубиянов, которые, воспользовавшись давкой, позволили себе кое-какие вольности.

Феба с размаху опустила ридикюль на голову ближайшего к ней повесы. Тот пошатнулся (ага, не зря кошелек набит монетами!), но, легко оправившись, схватил ридикюль и принялся сердито вырывать его из рук Фебы.

Феба изо всех сил потянула за тесемки ридикюля, но они порвались, и маленький расшитый бисером мешочек навсегда исчез под ногами людей.

Женщина, отбивавшаяся от наглых юнцов, воспользовалась их замешательством и поспешила укрыться в фойе.

Феба огляделась и обнаружила, что беснующаяся толпа разлучила ее с матерью и Мередит. Она не на шутку встревожилась. Людей бросало, точно обломки корабля в штормовом море, отыскать в этой толпе знакомого было невозможно.

Какой-то подвыпивший юнец налетел на нее как раз в ту минуту, когда Феба приподнялась на цыпочки, пытаясь посмотреть поверх голов. Левая нога ее предательски подвернулась, и Феба потеряла равновесие.

– Черт побери! – Она неловко покачнулась, но все-таки удержалась на ногах. Подхватив юбки, Феба принялась решительно прокладывать себе путь к освещенному вестибюлю театра.

Мужская рука обхватила ее талию.

Феба гневно вскрикнула и попыталась высвободиться.

– Сейчас же отпусти меня, болван!

Мужчина ничего не ответил и потащил ее за собой, пробиваясь сквозь толпу. Феба снова закричала, на этот раз гораздо громче. Вокруг было полно людей, но никто не обратил внимания на ее призыв о помощи. Все были заняты тем, чтобы уберечься в толпе, которая грозила стать совсем неуправляемой.

Рядом с первым бандитом бог знает откуда возник второй.

– Ты уверен, что это та девчонка? – прошипел он, крепко хватая Фебу за руку.

– Надеюсь, – процедил первый. – Желто-зеленые тряпки, как и было сказано. Уж не думаешь ли ты, что я полезу в эту давку еще раз поискать другую девчонку?

Феба выбросила вперед руку, ее пальцы коснулись заросшей бакенбардами щеки. Она глубоко впилась ногтями в эту щеку, стараясь разодрать кожу. Бандит злобно зарычал:

– Чертова сучка!

– Пришлось с ней повозиться! – пожаловался второй. – Карета на месте?

– А где ей еще быть. Проклятие!

– Что там еще?

– Она лягается.

– Мы уже пришли. Открывай. – Второй злодей втолкнул Фебу в карету.

Феба уцепилась за дверцу кареты, затянутые в перчатку пальцы скользили по дереву. Она еще пыталась сопротивляться, но все ее усилия были безнадежны.

Удар сзади по спине, и она буквально влетела в карету, со всего маху упав на пол между мягкими сиденьями.