Лесия Корнуолл - Безрассудная страсть

Екатерина встала, обняла Томаса и расцеловала в обе щеки.

– Ты глупец. Буду молиться, чтобы ты передумал до того, как станет слишком поздно.

Томас улыбнулся.

– Я не из тех, кто женится.

– Все мужчины женятся, – фыркнула Екатерина, – если на их пути попадается правильная женщина.

Каждый день ровно в три часа двадцать минут князь Талейран отправлялся на ежедневную прогулку в парке. В три часа двадцать восемь минут его экипаж поворачивал на окруженную деревьями аллею, и слуга открывал окна, чтобы его светлость мог подышать воздухом. При хорошей погоде князь выходил из экипажа и некоторое время прогуливался пешком. В четыре часа тридцать пять минут он возвращался в экипаж и возвращался во дворец Кауниц, где приступал к работе.

Джулия вышла на аллею в тот самый момент, когда туда свернул экипаж князя. Тот постучал, приказывая остановиться. Она дождалась, пока слуга откроет дверь, опустит ступеньки и поможет князю выйти.

– Леди Джулия, какой сюрприз! Я очень рад видеть вас. Прогуляемся? Сегодня хороший день, хотя и морозный.

Она протянула ему конверт.

– Я пришла, чтобы вернуть ваш подарок. Я не могу его принять.

Талейран откровенно удивился:

– У вас нет желания ехать в Луизиану? Насколько мне известно, там очень хорошо, да и плантация, которую я вам дарю, – это десять тысяч акров превосходной земли. Скажу честно, я сам там не был. Я договорился о соглашении между американским правительством и Наполеоном о продаже луизианских территорий. За помощь я получил очень хорошее вознаграждение, в том числе землю, которую никогда не видел и не увижу. Ведь я уже старый человек, и после окончания этого конгресса у меня вряд ли появится повод. И я не отношусь к этим землям легкомысленно. Я отдаю их именно вам.

Джулия сделала паузу, рассеянно посматривая на гуляющих в парке людей.

– Но почему? Ведь ваш план не сработал! Документы были изъяты.

Он улыбнулся, словно наевшийся сметаны кот.

– Ах вот вы о чем. Да, конечно. Прошу меня простить, дорогая Джулия, но это была уловка. Своего рода военная хитрость. Я хотел заставить Каслри понервничать, посмотреть, как он поведет себя, если на него слегка надавлю. Теперь мне все ясно. Наша встреча прошла успешно. Он не поддался на шантаж, заявив, что действует только в интересах Европы и хочет длительного мира.

– Не понимаю, – призналась Джулия, не зная, лжет министр или говорит правду. – Но ведь все хотят мира, разве не так?

Талейран рассмеялся.

– Наверное, вы все же не тот политик, каким я вас считал. Или вы просто очень молоды и еще верите в высокие идеалы. Понимаете, здесь очень многих можно купить. Обычно я точно знаю, кого можно купить и за сколько, но только не Каслри. Он закрытая книга. Думаю, даже в вашем правительстве его знают не слишком хорошо. Поэтому он уезжает, а его место занимает Веллингтон. Я хотел проверить Каслри, узнать, как он поступит, и, признаюсь сразу, меня сжигало любопытство, как поведете себя вы. Во всем этом деле вы для меня – глоток свежего воздуха. – Он замолчал и жестом приказал кучеру подъехать. – Так что вы уж ублажите старика и примите подарок. Я слышал от Дианы, вы собираетесь замуж за молодого офицера, который тоже был в парке в тот день. Может быть, вы…

Ну надо же, как быстро разносятся слухи! Джулия покраснела.

– Могу я сказать, что, по моему мнению, вы сделали неверный выбор? – сказал Талейран. – Я думал, вы выберете виконта Мерритона. Той ночью в моем салоне мне показалось, что вы влюблены в него по уши.

– Мы просто добрые знакомые. К тому же, насколько мне известно, он покидает Вену.

– И вы решили не следовать за ним. Как грустно.

– Вы его не знаете, – буркнула она хмуро.

Талейран засмеялся.

– Я знаю всех и каждого. Он мошенник, авантюрист, человек с запятнанной репутацией, и тем не менее он совершенно другой. Он обладает глубоким чувством чести – истинной чести, которая не мешает ему сделать что-то неправильное ради правильной цели. Я прав?

Джулия поджала губы.

– Да, совершенно.

Возле них остановился экипаж. Талейран взглянул на часы, улыбнулся и поцеловал Джулии руку.

– Прощайте, леди Джулия. Надеюсь, вы сделаете правильный выбор, пока еще не слишком поздно. Все мы присутствуем на мирном конгрессе, и вам следовало бы достичь мира со своими желаниями, тщательно выбирать свой путь. Смелее, дорогая. Именно смелость привлекает в вас больше всего. – Он вложил конверт ей в руку. – Оставьте это у себя. Если вы выйдете замуж за майора, возможно, когда-нибудь эта земля придется кстати вашему сыну. Или… Никто не знает, что готовит нам будущее.

Джулия оставалась на месте, пока министр садился в экипаж, а потом проводила удаляющийся экипаж взглядом. Кто такой Талейран, чтобы указывать ей правильный путь? Она станет отличной женой Стивену. Ее воспитывали для такой жизни. Она говорит на четырех языках, знает этикет и протокол, может устроить прием на четыре сотни человек. Если понадобится, конечно. Храбрости и дерзости нет места в такой жизни.

И, конечно же, со временем она полюбит Стивена, и он научится доверять ей, хотя она любит…

Нет, она не станет даже мысленно произносить его имя. Он часть ее прошлого. А ей надо планировать будущее.

Подходя к детской, Джулия услышала колыбельную.

Она распахнула дверь и увидела Доротею, которая вальсировала по комнате, прижимая к груди крепко спящего ребенка.

Увидев Джулию, женщина мечтательно улыбнулась.

– Привет, я отправила миссис Хоз вниз за чашкой чая. Надеюсь, ты не возражаешь?

Джулия едва заметно нахмурилась.

– Он плакал?

– О нет, он сущий ангел, – сказала Доротея. – Улыбчивый ангел.

– Я не думала, что ты… – Джулия растерянно замолчала, не найдясь с ответом.

Улыбка исчезла с лица Доротеи.

– Знаю. Раньше я не могла себя заставить даже посмотреть на него. Не думала, что когда-нибудь буду улыбаться другому малышу. Знаешь, я очень сомневалась и хотела убедиться. – Она коснулась губами лобика спящего Джейми. – Я жду ребенка.

Джулия разинула рот.

– Дороти…

Та положила младенца в колыбельку.

– Надеюсь, ты не шокирована. Когда узнал, Питер сразу сделал мне предложение, но я должна была понять, что поступаю правильно. – Она вздохнула. – Я люблю его. Все это время мы держали наши чувства в тайне, поскольку Стивен, похоже, их не одобряет. Я думала, может быть, если он женится на тебе… Я сказала «да», Джулия.

Джулия порывисто обняла ее.

– Как чудесно!

– Ты тоже так думаешь? – просияла Доротея. – Я так испугалась, когда узнала о беременности. Мой маленький мальчик был такого же возраста, как Джейми, когда умер. Он был само совершенство. Но очень хрупкое совершенство. Я бы не вынесла, если бы нечто подобное повторилось. Я стала тревожиться о Джейми и приходила сюда по нескольку раз в день. Миссис Хоз стерегла меня как ястреб. Но Джейми сильный. И теперь я уверена: он вырастет здоровым. И этот ребенок тоже. – Она погладила свой плоский живот. – Как ты считаешь, Стивен будет возражать?

Джулия улыбнулась.

– Нет, конечно. Он будет рад видеть тебя такой счастливой.

– Я никогда не думала, что полюблю еще кого-нибудь так же сильно, как любила Мэтью. Когда мистер Меррит вернул мои часы, я посмотрела в глаза Мэтью и поняла, что всегда буду любить его, но мне нужен Питер, живой человек, который тоже будет любить меня.

– Питер чудесный человек. Не сомневаюсь: вы оба будете очень счастливы.

– А я уверена, что ты сделаешь моего брата счастливым. Мистер Меррит сильно беспокоится?

– О чем? – удивилась Джулия.

– Ну как же, Джейми – вылитый Томас Меррит, но его отцом будет Стивен. Увидев вас вместе, я подумала, что, наверное, ты все еще…

– О нет, Доротея. Между нами ничего нет. Томас даже не знает о существовании Джейми. Он не тот человек, который хотел бы… – Она замолчала, почувствовав, что вот-вот расплачется.

Доротея взирала на Джулию с недоверием.

– Что ты говоришь! Нет мужчин, которые не хотели бы сына. Ты любишь его? Можешь не отвечать, если не хочешь. Но всякий раз, глядя на Джейми, ты будешь видеть его отца. Я знаю, ты любишь Стивена, но подозреваю, что это другая любовь. Ты любишь Стивена, потому что он хороший человек. Такого нельзя не любить. И это правильно. Но иногда возникает страсть. И это тоже правильно. Я узнала это, познакомившись с Питером. Я очень любила Мэтью, но страсти между нами не было. Насколько я понимаю, то же самое происходит с тобой.

Джулия покачала головой:

– Я высоко ценю и безмерно уважаю Стивена. А Томас Меррит уже, скорее всего, покинул Вену, и мы больше никогда не увидимся.

– Никогда? – На счастливое лицо Доротеи набежала тень.

– Никогда, – твердо проговорила Джулия. – Давай лучше поговорим о тебе. Насколько я поняла, помолвка через три дня, и нам надо все подготовить.

– Конечно. Думаю, я надену желтое платье.

– Я думала, ты не любишь желтый цвет, – удивилась Джулия.

– Вовсе нет. Это любимый цвет Питера.

Донован сводил его с ума, хотя вернулся всего неделю назад. Он постоянно говорил о первоклассных ирландских конях и красивых упитанных ирландских девушках. Или наоборот? Впрочем, какая разница. Донован собирался домой, с радостным оптимизмом смотрел в будущее. Томас ему завидовал.

Утром он поможет своему хромающему слуге забраться в наемный экипаж, проводит его до Антверпена, а там посадит на пароход до Англии. Одного. В надежном лондонском банке его ждет аккредитив, и Патрик Донован больше не будет нуждаться в нем, Томасе Меррите. И у него больше никогда не будет нужды воровать.