Линдси продолжила вытирать фальшивые слезы.

— Могу я присоединиться к тебе и Кейси за ужином? — с надеждой спросила она.

— Нет, не можешь, — честно ответил он. — И ради всего святого, пойди оденься. То, что ты шлюха, не означает, что должна разгуливать по дому в таком виде.

Он вышел из кухни, прежде чем она успела отреагировать на сброшенную им бомбу, и ему оставалось только догадываться какими проклятиями осыпала его бывшая жена в данный момент. К счастью для своего же душевного блага, он давно перестал беспокоиться обо всем, что было связано с Линдси.

В ранний час движение в сторону Сан-Франциско было не таким плотным, и Tesla Model X плавно нарезал мили. Как обычно, впереди его ожидал напряженный день, заполненный встречами, конференц-коллами и отчетами анализа и обзора сферы деятельности. На самом деле, единственно хорошим за весь день был предстоящий ужин с Кейси.

Поскольку он даже не мог рассчитывать на сочувствие или помощь со стороны Елены, учитывая, как она на него разозлилась. Мэтью содрогнулся, вспомнив тот день, когда он признался своей, наводящей страх на многих, личной ассистентке, что он и Саша расстались, и он временно вернулся в Хиллсборо. Елена набросилась на него, но так весь ее ураган сводился к быстрым, яростным фразам на испанском, ему оставалось только догадываться, что она называла его дураком в двадцати вариациях. Хотя прошел уже почти месяц она так и не сменила гнев на милость, ее отношение к нему было холодным и безличностным, и он старался чуть ли не буквально ходить рядом с ней на цыпочках.

И Мэтью со вздохом подумал, что даже не может винить Елену за это. Он и так уже слишком многого ждал от Саши, предполагая, что она всегда будет милой, спокойной, всегда понимающей его проблемы, поддерживающей его во всем. Но даже у нее кончилось терпение, и его решение вернуться в Хиллсборо было для Саши последней каплей. И за эти недели он пытался представить себе, что бы он почувствовал, если бы оказался на ее месте, и понял, что отреагировал бы точно так же. Независимо от того, сколько раз Саша говорила ему, что она ничего не чувствовала к своему бывшему парню, и что их отношения определенно давно закончились, Мэтью каждый раз впадал в ярость только от одной мысли, что она могла вернуться к мужчине, с которым у нее когда-то были интимные отношения.

Он так хотел ей позвонить, только услышать ее мягкий, мелодичный голос, но останавливал себя каждый раз, вытаскивая телефон. И он усиленно боролся с желанием поинтересоваться у Тессы о Саше, хорошо зная, что Тесса и Ян были не в восторге от принятого им решения в данный момент.

Его родители тоже не смогли скрыть свое сожаление, когда он сообщил им новости, и его отец сразу же честно спросил Мэтью, хорошо ли он все продумал. Мама поинтересовалась состоянием Саши, выразив свое разочарование, что она и Мэтью теперь не вместе.

Как оказалось, никто не был доволен принятым им решением, включая и его самого. Фактически, единственный человек, который казался совершенно равнодушным к созданному хаосу, была сама Хейли.

Мэтью нахмурился, выехав на автостраду, ведущую к его зданию, снова подумав, что что–то, он просто чувствовал, было не так со всей этой беременностью. Во-первых, Хейли и Линдси стали очень скрытными по данному вопросу. Он стал подробно расспрашивать Хейли о визите к врачу, что тот сказал, но она что-то мямлила в ответ и заикалась. В основном Линдси отвечала за нее, заявив, что Хейли просто стыдно обсуждать некоторые детали визита со своим отцом и доктор сказал, что она совершенно здорова.

Но когда он стал настаивать в следующий визит отправиться вместе с Хейли к врачу, она и Линдси обе выглядели ошарашенными. Хейли ошалело посмотрела на свою мать, явно в панике, а затем они обе бессвязно стали тараторить, почему этого не следует делать. Хейли все время повторяла, ранее сказанные слова Линдси, настаивая, что она будет чувствовать себя униженной, если отец пойдет с ними, пока ее будут осматривать и говорить о «женских делах» с врачом. Она практически умоляла Мэтью выбросить эту идею из головы, на что, он очень неохотно согласился… по крайней мере, на данный момент. Однако, он поклялся себе гораздо больше внимания уделять тому, что происходит с его дочерью, и очень скоро ей придется ответить на некоторые непростые вопросы, касаемые ее будущего.

Офис был почти пуст, поэтому он мог многое сделать по работе — ответить на электронные письма, прочитать некоторых отчеты, сделать пометки для предстоящей речи на конференции на следующей неделе, и все это до приезда Елены. Теперь он общался в основном со своей разозленной ассистенткой с помощью электронных средств, так как щадить его она не собиралась. Даже, когда она с недовольством шмякала его утренний кофе и завтрак ему на стол, отчего кофе немного выплескивалось из стакана, она все равно не говорила ни слова и не улыбалась. Мэтью поблагодарил ее, высказав насколько он ценит ее заботу, но в ответ получал — вспыхнувший взгляд и ворчание.

Его рабочий день был таким же напряженным, как обычно, и поскольку была запланирована встреча с персоналом, он не покидал офис весь день. К тому времени, когда наступили четыре часа он был настолько вымотан умственно и физически, что хотел поскорее отправиться на игру Кейси.

Мэтью очень надеялся, что Линдси не решится появиться на игре, как уже было несколько раз. Раньше она не любила посещать спортивные игры детей, и на протяжении многих лет придумывала все возможные отговорки, чтобы как-то их избежать. И он понимал, что сейчас она готова пойти на все, даже внезапно проявлять интерес к подобным вещам. Линдси решила по полной воспользоваться его присутствием в доме, пытаясь вернуться в его жизнь и тем самым убедить его пойти на примирение. Несколько раз она пыталась вести себя так, будто они снова стали одной большой счастливой семьей.

На прошлой неделе он вернулся домой с работы вечером, и обнаружил сто человек, которые болтали, пили, ели и отдыхали вокруг бассейна. Линдси поддразнила его, что он забыло вечеринки у них, тотчас же потащив его за собой, чтобы поздороваться с гостями. Больше половины он не знал, но были и другие, которых он знал хорошо и с которыми, на самом деле, раньше дружил. Ему было неловко уклоняться от вопросов, помирились ли они с Линдси, пока он бормотал, что находится здесь из-за детей, и живет здесь временно. Линдси, услышав несколько его комментариев, обвинила его в том, что он выставил ее полной дурой перед своими гостями.

Мэтью бросил на нее раздраженный взгляд.

— Ты хочешь сказать своими гостями, Линц? Я не приглашал никого из этих людей на сегодня. На самом деле, я понятия не имел, что ты устраиваешь вечеринку. Потому что, если бы ты мне сказала, я бы остался в квартире в городе. И хочу тебя предупредить. Если ты снова попытаешься выкинуть нечто подобное, мне будет совершенно насрать, кого я оскорблю или разозлю. Я не буду вести здесь разные разговоры, а без колебаний скажу всем, почему я снова оказался здесь. Временно, конечно.

Линдси отреагировала с гневом и паникой.

— Временами ты можешь быть таким бессердечным ублюдком, Мэтт, — прорычала она. — И не смей никому рассказывать о Хейли. Она еще не сказала ни слова о ребенке ни одной своей подруге, так что, если ты расскажешь все заранее, она никогда тебе этого не простит.

Он в отчаянии всплеснул руками.

— Господи, чего же она ждет, когда он родится? Она не сможет долго скрывать свой маленький секрет. Как только будет четвертый месяц, все станет видно.

Линдси небрежно пожала плечами.

— Ну, может не так рано. Хейли такая худенькая, вероятно, не наберет много веса. Может все станет заметно на седьмом месяце.

— Ей нужно прекратить болтаться у бассейна весь день со своими друзьями и ходить по магазинам, обедать, и принять все же решение. Если она серьезно настроена растить ребенка, я до сих пор категорически против этого, ей придется найти няню. И если она выберет усыновление, лучшее решение при данных обстоятельствах, мы должны встретиться с адвокатом и провести собеседование с приемными родителями.

Но Линдси заявила, что он слишком остро реагирует на все, как обычно.

— У нее достаточно времени для всех этих вещей, Мэтт. Хотя я серьезно сомневаюсь, что она откажется от ребенка.

Мэтью недоверчиво посмотрел на нее.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не поощряешь ее оставить ребенка, — возмущенно попросил он. — Я удивлен, что ты согласилась, чтобы твоя дочь-подросток вообще родила этого ребенка, потому что все тогда задумаются сколько тебе лет. Немного непохоже на тебя, учитывая сколько сил, времени и денег, ты тратишь, чтобы выглядеть на пятнадцать лет моложе, чтобы окружающие принимали тебя за сестру Хейли, для меня все это немного удивительно.

Линдси опешила, как будто до сих пор ей не приходили подобные мысли в голову.

— Ну, — пролепетала она, — это ведь не столь важно, не так ли? Я имею в виду, подумай об этом в другом ключе — ребенок может оказаться именно тем, что нам нужно, чтобы собрать нас всех вместе. Чтобы мы снова стали одной большой счастливой семьей.

В этот момент он рассмеялся (на самом деле, даже расхохотался), покачав головой.

— Я никогда не думал, что ты мечтательница, Линц. Хватит уже жить своими безумными фантазиями, а? У Хейли может быть полдюжины детей, они не вернут меня к тебе. Я всегда буду рядом для своих детей, но насколько я могу судить, жены, уже почти год, у меня нет. Так что, если ты подталкиваешь Хейли оставить этого ребенка, как средство, чтобы меня удержать, забудь об этом. Мы закончили, наш брак закончился, и ничто на этой земле не сможет изменить этот факт.

Ее зеленые глаза снова засверкали слезами, а голос стал расстроенным.

— Почему ты не можешь по-доброму относиться ко мне, хотя бы время от времени? — взмолилась она. — Почему ты всегда такой, Мэтт? Ты никогда не был таким злым.

— А ты никогда не спала с каждым молодым красавчиком, с которым болтала раньше в баре, — лениво ответил он. — Что посеешь, то и пожнешь, Линц. Никогда не забывай об этом. Ты можешь устраивать здесь столько чертовых вечеринок, сколько захочешь. Просто постарайся предупреждать меня заранее в следующий раз, чтобы я смог составить свой план на вечер. И не утруждай себя отправкой мне приглашения, потому что я совершенно не заинтересован в общении с твоими друзьями. Как и с тобой, если на то пошло.