Стелла Камерон - Бездыханная

Анжелика смочила другой край салфетки.

– Не забудь, подуй сюда. – Синджун похлопал себя по щеке и закрыл глаза.

– Ничего страшного. Я думала, придется обратиться к врачу, чтобы наложить швы, но теперь вижу, что это лишнее. Само зарастет.

Стараясь не приближаться, Анжелика наклонилась, чтобы прижечь рану.

Расстояние оказалось явно недостаточным. Его руки легли ей на талию, хотя прикосновение не было властным, скорее робким.

– Готово! – сказала она.

– Нет, мне больно. Подуй.

– Сейчас пройдет.

– Все проходит. – Синджун открыл глаза и посмотрел на нее. – Иногда для этого требуется нежное женское дыхание.

Темно-зеленые глаза вспыхнули, красноречивее любых слов говоря о его намерении.

Анжелика старательно подула на щеку.

– Господи, – пробормотал он.

– Так… лучше?

– Нет, хуже.

– Скоро пройдет…

– Боль проходит только с чьей-нибудь помощью.

Возможно, она была неопытна, но поняла, что он имел в виду, и уже не пыталась отстраниться от ласкающих ее рук, которые спускались все ниже, пока не остановились на животе. Синджун провел большими пальцами по внутренней стороне бедер, потом надавил на пульсирующую точку.

– О!

– Тебе хорошо? – спросил он, внимательно следя за движениями своего большого пальца.

– Нет.

Синджун остановился, но руку не убрал.

– Уходи, Энджел. Уходи. Или это произойдет.

Она молча смотрела на него.

– Ты не хочешь, чтобы я остановился?

Все, чего она хотела, сосредоточилось в одной горячей точке ее тела.

– Я рад, что наши желания совпадают, – улыбнулся он. – Сегодня на тебе нет лифчика. Ты их не любишь?

– Как ты узнал?

– Я вижу твои затвердевшие соски.

Вспомнив, что она сняла жакет, Анжелика густо покраснела.

– Мне нравиться, когда ты краснеешь.

Он прижался губами к соску и начал ласкать его языком через тонкий шелк блузки, а пальцы тем временем продолжали свое дело.

Мозг приказывал ей бежать, но тело отказывалось ему повиноваться. Никогда в жизни Анжелика не испытывала таких мучительно-сладких ощущений.

– Поцелуй меня, – прошептал Синджун.

Закрыв глаза, она коснулась губами горячего рта, и его язык мгновенно проник внутрь, руки сжали обнаженную грудь. Они целовались… целовались, Не прерывая поцелуя, он быстро расстегнул и стянул с нее блузку, потом отстранился, чтобы полюбоваться ее телом.

Анжелика чувствовала, как горячая краска заливает ей лицо и грудь. Ну почему она всегда краснеет? Хотя не всегда же она стоит голой перед мужчиной. Вернее, никогда такого не было, если не считать ту ночь на острове.

Но та ночь не идет ни в какое сравнение с этой.

Ей захотелось прикоснуться к нему. Дрожащими пальцами она стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Синджун молча наблюдал за ее действиями, потом снял с себя рубашку, и Анжелика замерла. Как же он красив! Широкоплечий, мускулистый, подтянутый.

– Мне продолжать? – спросил он, когда ее взгляд остановился на выпуклости у него в паху. – Ты снова покраснела. Мне очень нравится.

Анжелика знала, что настанет момент, которого она так ждала и боялась… как знала и то, что Синджун хочет ее, а она его. По крайней мере сейчас.

– Что случилось, Энджел?

– Ты… мне нравится смотреть на тебя.

– А мне еще больше нравится смотреть на вас, леди.

– Нет, мне…

– Неужели мы сейчас устроим соревнование, кому нравится больше? Я хочу заняться с тобой любовью. А ты хочешь?

Анжелика открыла рот, но не смогла выговорить «да».

– Хочешь, – улыбнулся он.

Она изо всех сил вцепилась в его плечи, стала целовать ему шею, подбородок, мочки ушей.

– Господи, как же мне повезло… Ты маленькая волшебница…

Нащупав его соски, Анжелика инстинктивно начала повторять ласки, целуя, массируя языком и пальцами чувствительные бугорки, и улыбнулась, когда он вздрогнул от удовольствия.

– Где ты этому научилась? Я больше не вынесу… Я так хочу тебя! Не бойся, я не дам тебе упасть.

Она машинально сделала шаг назад и уперлась спиной в холодный кафель стены, беспомощно раскинув руки.

– О да, так мне нравится еще больше, – хрипло пробормотал он.

Целуя ей шею, плечи, грудь, живот, он опускался нее ниже, пока его лицо не оказалось на одном уровне с ее лоном.

Анжелика подняла глаза и сквозь толстое стекло увидела звездное небо.

Синджун старался добраться до части ее тела, которую не видел еще ни один мужчина, а тем более не прикасался к ней.

Анжелика вцепилась ему в волосы, стремясь оторвать от себя, но в этот момент какая-то сверхъестественная волна, казалось, вознесла ее к самому звездному небу, не давая вздохнуть.

Она услышала свой вопль… и смех Синджуна.

Он смеялся.

А она содрогалась и содрогалась, все крепче прижимая к себе его голову.

Когда он взял ее на руки, она была уже совершенно без сил и могла только обнять его за шею.

Войдя в полутемную спальню, Синджун отбросил покрывало, усадил ее на край постели и быстро снял брюки. Анжелика молча смотрела на него, удивляясь величине его пениса. Неужели у всех мужчин такие? Как женщина может принять это в себя? Но ведь они делают это ежедневно… только не она… еще ни разу.

Раздевшись, Синджун начал ее целовать, а руки ласкали ей плечи и грудь, затем пальцы снова коснулись еще пульсирующей точки, и Анжелика вздрогнула.

– Теперь я собираюсь заняться с тобой любовью, Энджел, – сказал он, целуя после каждого слова. – Почувствуй меня. Возьми.

Он потянул ее руку к себе, заставив обхватить его пенис пальцами, и Анжелика ощутила пульсацию гладкой твердой плоти.

– Да, – прошептал он, нетерпеливо роясь в ящике прикроватной тумбочки. – Ты уже готова принять меня, Энджел.

Да, она хотела его. Пора.

Он начал входить, но ее тело сопротивлялось.

– О, Энджел, – пробормотал он, проводя языком по мочке уха. – Ты идеальна. Так идеальна для меня. – Он нажимал, продвигаясь внутрь. – Господи, Энджел. О Боже! – Голос его прервался, и он с силой вошел в нее.

– А-а! – в ужасе закричала она. Ее тело не могло принять его. – Нет! Нет!

Анжелика замолотила кулаками ему по плечам, но Синджун, казалось, ничего не чувствовал.

– Ты совсем маленькая… – Неожиданно что-то у нее внутри прекратило сопротивление. – Мой… Бог! Ты же?.. Господи Иисусе!

Он замер, потом, словно отброшенный пружиной, слетел с кровати.

– Синджун, я…

– Сколько тебе лет? – спросил он, тяжело дыша.

– Я… двадцать восемь.

– Как чувственная женщина с такой внешностью могла дожить до двадцати восьми лет, ни разу не… Ты девственница! – Это прозвучало обвинением.

– Да. – Закрыв глаза, Анжелика отвернулась.

– Поправка: ты была девственницей, черт меня побери!

Она услышала, как он хлопнул дверью.

Открыв глаза, Анжелика увидела радужный блеск, исходивший от какого-то предмета на тумбочке. Она протянула к нему руку, осторожно прикоснулась к затейливым граням. «Я никогда не занимаюсь любовью без того, чтобы не взглянуть хоть раз на три пиона».

А ведь это могло и не случиться с ней.

Из спальни не доносилось ни звука.

Стоя в нескольких шагах от двери, Синджун настороженно прислушивался. Он прихватил с собой брюки, но так и не надел их.

Двадцать восемь лет.

Журналистка, объездившая весь мир.

Невероятно привлекательная, сексуальная женщина.

По какой-то непостижимой причине она решила сохранить чистоту.

Чистота. Даже это слово застревало у него в горле.

Но почему он? Почему сегодня?

Синджун потер ладонями лицо.

Черт побери, эрекция не пропадала. Отвернувшись от двери, он поморщился. Он снова хотел ее.

Вечером Анжелика Дин спасла ему жизнь и ничего не потребовала взамен. Она вообще ничего не требовала, даже не просила. Кроме того, несколько минут назад он сам убедился, что к ней не прикасался ни один мужчина.

Из спальни донеслись какие-то звуки, то ли всхлипы, то ли стоны.

Закрыв глаза, Синджун помотал головой. Ему не хотелось чувствовать себя животным, не хотелось быть солдатом, оставившим поле боя, чтобы избежать смерти. Он никогда не занимался сексом с женщиной, которая не хотела его… во всяком случае, так же сильно, как он хотел ее. Анжелика другая, и… она не заслуживает подобного обращения.

Он медленно подошел к двери, тихо постучал, но ответа не услышал. Вздохнув, Синджун вошел в комнату. Луна освещала постель и бугорок на ней, завернутый в простыню.

– Ты меня потрясла, – начал он, мысленно называя себя идиотом. – Анжелика, прости, если я напугал тебя.

Молчание.

Синджун осторожно присел на кровать.

– Эй! Покажись! – Он услышал сдавленный всхлип. – Ты плачешь?

– Нет.

– Тогда поговорим?

Молчание.

– Анжелика, прошу тебя, давай поговорим.

Она приподняла край простыни, но даже не повернулась в его сторону.

– Можешь спать здесь, я сейчас уйду.

– Никуда ты не пойдешь, – рассердился он. – Во всяком случае, без меня.

– Ты не можешь заставить меня остаться.

– Почему?

Она снова натянула на голову простыню.

– Уходи, пожалуйста.

– Но почему?

– Я стесняюсь. Возможно, я… Это не имеет для тебя значения.

– Имеет. Так что, возможно, ты?

– Просто стесняюсь. Никто о тебе не узнает, я спущусь по лестнице.

– Ты никуда не уйдешь. Давай поговорим, Энджел, – тихо сказал он, поднося ее руку к губам и нежно целуя пальцы. – Объясни, что случилось?

– Не могу.

– Можешь.

– Не могу, потому что сама не знаю, черт побери.

– Начнем с того, что ты испугалась.

– Да, испугалась, – вздохнула она. – И почувствовала себя последней идиоткой.

– Почему?

– Сам знаешь.

Анжелика сильно отличалась от его прежних женщин, и ему это очень нравилось.