Я снова всхлипываю, но тут же поджимаю губы. Больно прикусываю их, чтобы собраться. Потому что он не позволит жалеть себя. Я это знаю наверняка. Огромные фиолетовые гематомы смотрятся ужасающе. Знаю, что ему больно. Об этом говорят мышцы, что напрягаются каждый раз, когда я касаюсь его.

- Всё будет хорошо. – Шепчу, скорее себе, чем ему.

- Это я тебе должен говорить, что всё будет хорошо... а не ты мне. - Николас, наконец, поднимает голову, и соприкасается со мной взглядом. – Всё будет хорошо, Снежок. Я обещаю тебе.

Всплеск воды, и он поднимает руку к моему лицу. Ласкает грубыми пальцами мои губы, так нежно, почти невесомо. Непривычно. Хмурится, касаясь большим пальцем свежей ранки в уголке рта. А затем запускает пятерню мне в волосы и снова... снова массирует, окуная меня в сладкую негу.

Я непроизвольно льну к его руке, закрывая глаза. Как поверить в то, что это Я? Скрежещущий и гнусавый внутренний голос поливает меня грязью, но я стараюсь его не слушать. Просто подчиняюсь желанию быть ближе и насладиться лаской.

- Иди сюда. – Николас вынуждает меня подняться с колен. Тянет за пояс халата и развязывает некрепкий узел на моей талии. Позволяю махре упасть к щиколоткам и чувствую, как моя кожа покрывается колючими мурашками. Обнажённая грудь высоко поднимается при каждой попытке глотнуть воздуха, которого сейчас жутко не хватает. Соски ноют и предательски твердеют у меня на глазах. Нико не стягивает с бёдер трусики. Лишь подталкивает ближе к борту высокий ванны.

- Тебе будет больно. – Мой голос надламывается от волнения.

- Я потерплю. Ну же...

Притягивает, вынуждая перешагнуть преграду. А мне страшно. Страшно, что одним неосторожным и неловким движением сделаю ему хуже.

- Агата, - Его хрипловатый смех, успокаивает и слегка расслабляет. У него ещё есть силы смеяться. – Я же не плюю кровью... у меня все кости целы. Кажется. – Очередная скупая усмешка. – А синяки и раны заживут. Ты продырявила мне грудь год назад. Так что, удары дубиной меня уже не испугают.

Мне бы хотелось посмеяться вместе с ним. Но мне не смешно. Совсем не смешно.

Чувствую скованность, но послушно опускаюсь между его разведённых ног. Его руки окольцовывают мой живот и прижимают к своей крепкой и мокрой груди. Слышу тихий хрип и пытаюсь отдалиться, но мулат не позволяет.

- Сиди смирно, Снежок. – Обдаёт теплом моё ухо. – Агата? – Полушёпотом.

- М? – Закрываю глаза, и опускаю подбородок на ключицы. Сосредотачиваюсь на его пальцах, что выводят круги на моем животе, с каждой секундой спускаясь всё ниже.

- Хесус сдох. – Мои веки мгновенно поднимаются. Губы отлипают друг от друга, а язык нервно проходит вдоль них.

- Когда?

- Не так давно.

- До того, как ты уехал?! – Дыхание обрывается, заставляя тело задеревенеть. Скажи, что ты узнал об этом сегодня… скажи.

- До того. – Выдыхает, сильнее сжимая на моих бёдрах пальцы. – Я узнал об этом, когда ещё был дома.

- Тогда почему не рассказал?

Я злюсь. Злюсь, но стараюсь унять этот гнев.

- Потому я что боялся, Снежок. Я сдохну в тот момент, когда ты уйдёшь.

Всего несколько слов, а моё сердце ухает вниз. Разбивается на сотни осколков и полосует мою душу. Что-то обрывается внутри, выбивает из реальности, заставляет гореть. Это признание?

***

Ранее

Я и не надеялась, что переживу эту ночь. Потому что поведение Ромы адекватными назвать было нельзя. Потому что его кидало. Он то злился, то расстраивался, то смеялся, как ненормальный. Но теперь он был точно уверен в том, что Николас мне небезразличен.

- Ну, так на что ты готова, чтобы я его не трогал? М? – Обходя меня кругом и склоняя голову на бок. – На тебе лица нет, Агата.

- Мне не хорошо. – Не сводя с него взгляда, я пячусь, упираясь бёдрами в светлый комод.

- Снова? – Цепляюсь пальцами за дерево, когда он делает шаг в мою сторону. Будто загоняет в угол.

- После всего того, что я увидела... Рома. Можно я просто лягу спать? Я устала. И действительно плохо себя чувствую.

Но мужчина лишь ухмыляется в ответ, и тянет узел на чёрном галстуке. С трудом сглатываю ком в горле.

- Я не верю ни одному твоему слову, Агата. Я видел, как ты смотрела на него. И это, знаешь ли... - Рома протягивает руку и касается пальцами моего бедра. Скользит ими ниже и прихватывает ткань моей юбки. – обидно. Ты оказалась лживой сукой, Агата.

- Рома. – Хватаю его за кисть в попытке оторвать её от себя. – Рома... это не так. Не нужно. – Напрягаюсь, когда он, не обращая внимания на мой слабый протест, тянет вверх ткань. – Я не хочу. Рома... - Мой голос начинает дрожать.

- Стала подстилкой для этого урода? – Шипит мне в лицо. – И как? Чёрный член слаще белого?

Сказать, что мне было страшно, это ничего не сказать. Я не дура, и понимала, чем мне может грозить компания Ромы. Когда я садилась к нему в машину, я не исключала того, что будет горько. Только сейчас мне от этого легче не было. Пульс глухо бил в барабанные перепонки, и сердечный ритм был больше похож на гул в грудной клетке.

Приступ ярости отходил на задний план. Его заглушал жгучий страх. Так, что конечности леденели.

- Зачем ты поехала сюда, Агата? Неужели ты всерьёз полагала, что спасёшь его?

Он начинает смеяться. Запрокидывает голову и смеётся так, что по моему позвоночнику проходится крупная дрожь, а озноб начинает пронизывать всё тело.

- Нужно было нагнуть тебя прямо там, на крыльце. – Продолжает, поумерив приступ хохота. - Чтобы эта мразь посмотрела на то, как я тебя имею.

- Как я могла так в тебе ошибиться? – Сдвигаю брови, и всем своим видом показываю, что он мне омерзителен. – Теперь я понимаю, что из вас двоих чудовище именно ты, Рома...

Я готовилась к худшему. Он не уйдёт из этой комнаты, пока не получит то, чего хочет. Но Руслан так и не приехал.

В ответ на мое откровение, мужчина снова заходится смехом, и показательно хватается за живот. Не могу на это смотреть. Набираю в лёгкие как можно больше кислорода, и что есть сил отталкиваю от себя.

Рома не удерживает равновесие и путается в собственных ногах. Успевает зацепиться рукой о комод, но я уже оказываюсь возле двери. Дёргаю ручку, распахивая, и перескакиваю через порог.

- Куда, дрянь?! – Ревёт Рома, совсем близко со мной, и хватает меня за волосы. Дёргает на себя, и я падаю на спину, больно ударяясь копчиком о деревянный пол. Но тут же забываю об этой боли, потому что её сменяет другая. Я срываюсь на крик, когда этот зверь наматывает мои волосы на кулак и тащит обратно в комнату. Кажется, что сейчас он оторвёт мне волосы вместе со скальпом. Я отталкиваясь ногами от пола, в надежде, что это облегчит пронизывающую боль, и пытаюсь ухватиться за его запястья, запрокидывая руки себе за голову.

Все мои самые ужасные кошмары воплотил в жизнь тот, от кого я меньше всего этого ожидала.

- Сейчас я тебе напомню, милая Агаточка, что быть патриоткой гораздо лучше... и безопаснее для тебя.

Он бросает меня на кровать и тут же седлает, залезая сверху и прижимая мои руки коленями к постели. Пытаюсь увернуться, и ударить его ногой, но меня очень быстро приводит в чувство резкий и неожиданный удар. Звонкий, хлёсткий, жёсткий. Такой, что в моих глазах на время темнеет. Кровь. Чувствую влагу на губах и провожу по ним языком. Солоноватый металлический привкус указывает на то, что он разбил мне губы. Ублюдок. Ничтожество.

Я успокаиваюсь. Открываю глаза, глядя на то, как он стаскивает со своей шеи галстук и развязывает его полностью.

- Будешь брыкаться, и с тобой позабавлюсь не только я, но мои люди... ясно тебе?

Он не ждёт моего ответа. Просто рывком поднимает меня и переворачивает на живот. Я шиплю, утыкаясь лицом в скомканное одеяло. А Рома в это время стягивает тугим и болезненным узлом мои запястья у меня за спиной. А у меня сил не остаётся. Уже не сдерживаю слёз. Чувствую, как он возится надо мной, задирая юбку на талию. Проводит ладонью по ягодицам, затем бьёт по ним, обжигая нежную кожу, и вырывая из меня ещё один глухой крик.

- Сейчас, подожди, моя девочка... я выебу тебя так, что твои крики будут слышны даже ему...

Звон пряжки заставляет меня ещё раз дёрнуться, и заскулить. Но все мои движения отдавались болью в пояснице и запястьях.

Я ничего не поняла, когда почувствовала на себе тяжесть. Я не осознала, что спасена... потому что была уверена, что мне не избежать ещё одного насилия.

Но глухие шаги вывели меня из транса, в который я сама себя погрузила, лишь бы абстрагироваться от того, что меня ожидало. Тяжесть сменилась облегчением, и я со свистом втянула воздух.

- Сейчас... - Незнакомый голос раздаётся за спиной. Ткань юбки опускают на мои обнажённые бедра, и помогают перевернуться на спину и сесть. – Я помогу...

Я знаю этого человека. Он работает в доме Руслана. О, Господи... они здесь... всхлипываю, когда мужчина осторожно освобождает мои руки от узла.

Поджимаю губы, чтобы успокоить дробь зубов, и оглядываюсь. Рома лежит рядом. Он без сознания... или...

- Он живой. – Ворчит парень в чёрной шапке, и вытащив из-под меня одеяло, заворачивает в него моё дрожащее тело.

- Спасибо... спасибо большое. – Не могу отдышаться и успокоиться. - Где Нико? – Заглядываю в тёмные глаза молодого бойца. Тот сводит на переносице густые чёрные брови, и отводит взгляд.

- Несколько человек прочёсывают территорию... ищут.

- Он в лесу. – Перехожу на шёпот. – Там какой-то склад. – Мужчина сосредотачивает на мне вопросительный взгляд. Достаёт из-за пояса рацию... - Он должен быть там. Только... я не знаю, с какой стороны...

- Ребята, шуршим лес. Ищем барак. – Прижимает аппарат к губам, не отводя от меня прищуренных глаз. – Агата у меня...