- А теперь задержись, и оденься как следует. – Возвышается над ним, отбирая у того пшено. – Снег от тебя не убежит.

Арсений фыркает, но всё же слушается. Заматывает шарф как положено, натягивает шапку на уши и лоб, и застёгивает куртку, поднимая собачку до самого подбородка.

- Теперь все готовы! – Я накидываю на голову большой капюшон, и заправляю под него волосы.

Анна кивает мне и мы выходим на улицу. Мужчины поблизости здороваются с нами, некоторые улыбаются и вежливо кивают в знак приветствия. Для меня это всё так дико. Не знаю как реагировать, поэтому просто отвожу взгляд в сторону. А вот с Сеней они здороваются по-взрослому, по-мужски. Крепкое рукопожатие, и у мальчика заметно расправляется плечи.

- Про Нико ничего не слышно? – Срывается с моих губ вопрос, что не давал мне покоя. Провожаю тоскливым взглядом удаляющегося от нас Арсения. Позабыв о нас, девочках, он кинулся в сторону… вновь прибывшего Руслана.

- Не знаю… - Вздыхает женщина, поправляя беретик. – И этот, - Кивает в направлении маячившего на горизонте Руслана. – чертёнок. Молчит, как истукан. Зубами скрипит, и глаза свои бестыжие прячет. Не нравится мне это.

- А обычно? – Боюсь показаться наглой, и в итоге остаться в неведении. – Обычно они вам рассказывают всё?

- Мне не нужно ничего знать, Агата. Не моё это дело. Главное, чтоб живые и здоровые. – Тяжело выдыхает Анна, глядя на мужчин вдалеке. Взрослого и совсем ещё маленького.

- Вы так говорите, будто они ваши дети. – Свожу брови, не понимая, как Анна закрывает глаза на всё то, что творится в стенах этого большого дома.

- Они и есть мои дети, милая. - Переводя на меня колючий, обвиняющий взгляд, от которого хочется провалиться под землю. - Они попали ко мне совсем ещё мальчишками. Нико… маленький, испуганный, но смелый мальчик. Он приехал сюда, не зная ни одного слова на русском языке. Дикий и нелюдимый. Знала бы ты, сколько времени ушло на то, чтобы найти к нему подход. Никого к себе подпускать не хотел. Точно зверёныш лесной… а глаза какие... листва по весне! На пол лица!

А я боюсь её перебивать. Впитываю в себя каждое её слово, словно губка, истосковавшаяся по влаге. Собрать по крупицам внутренний мир человека, что лишил меня спокойной жизни… на вес золота.

Глава 26 

- А как вы оказались здесь? Среди этих людей?

Жду ответа, хотя не удивлюсь, если не получу его. Анна стряхивает слой снега со скамьи и садится на самый край. Снова поправляет берет, что так и новорил слететь с головы под порывами холодного ветра. Её взгляд останавливается на своём воспитаннике. Только не пойму, на котором из них. Держа Арсения за руку, Руслан твердыми шагами направляется в нашу сторону. Разочарованно вздыхаю, понимая, что вот-вот наше с Анной уединение будет нарушено.

- Грачёв был женат на моей сестре. – Тихо произносит, сплетая на коленях свои пальцы. – Несчастный случай забрал её у нас. Её и Вовочку.

- Вовочку? – Не пойму, о ком речь.

- Сын их. Мой племянник. – Женщина поднимает голову, рассматривая танцующие в воздухе снежинки. – А он один остался. Да и я.

По мере приближения Руслана, я начинаю нервно кусать губы. Ловлю на себе его неизменно тяжёлый взгляд. Словно льдом окатили.

- Не знала я толком чем он занимался. Бизнес и бизнес… а потом он уехал за границу и привёз оттуда Николаса. А у меня ни детей, ни плетей. Звонил тогда, приезжал. Звал, просил жить с ними. А то ребёнка оставить не мог, а следить за ним кому-то нужно было.

Анна замолкает, когда звонкий смех Арсения разносится по округе. Оглядывается на приближающуюся парочку, и поджимает тонкие губы.

- И не знаю даже, хорошо это или плохо… что они мальца здесь приютили. – Вздыхает и переходит почти на шёпот.

- А когда вы узнали, чем занимается этот Грачёв?

Едва успеваю задать вопрос, как мне в плечо прилетает мягкий, но точный удар. Смех за спиной подсказывает мне, что это было шалостью Арсения.

- Агат! Давай в снежки? – Подбегает вплотную, и умоляюще заглядывает мне в глаза. – Руслан сказал, что он сейчас не может!

Сомневаюсь, что он вообще способен на подобные игрища… Руслан подходит ближе и негромко приветствует нас. Склоняется над пожилой женщиной, и касается мягкой сухой щеки своими губами.

Когда-то я видела подобное.

Значит, не одна она считает их своими детьми. Судя по их отношению, они считали её если не матерью, то несомненно важным человеком в их жизни.

- Ну, давай! – Мальчик вылепливает несколько снежков идеальной круглой формы и выкладывает их на скамью рядом с Анной. – Я поделюсь с тобой снарядами!

…

- Сделаешь и мне?

Вздрагиваю от неожиданности, и чай в моей кружке плещется непозволительно сильно. Горячие капли чёрного напитка попадают мне на пальцы, обжигая кожу.

Я шиплю, и отвожу руку в сторону чтобы кипяток не попал ещё и на ноги, хоть я и в тапочках.

- Давай сюда. – Руслан забирает чашку из моих рук, и ставит ту на стол. – Уже жалею, что попросил. Иди. – Включает в кране холодную воду. – Остуди. Здесь где-то спрей был… от ожогов.

Мужчина склоняется к нижним ящикам, отыскивая там, видимо, тот самый спрей. А я стою в полнейшей растерянности возле раковины, и держу свои пальцы под ледяной водой. Он ищет для меня пшикалку от ожогов? Какая из собак его укусила?

- Вот. – Выпрямляется и стучит небольшим баллончиком об столешницу.

- Спасибо. – Кряхчу полушепотом, потому что в его присутствии, мои голосовые связки отказываются выполнять свои функции.

- Не за что. – Сухо отмахивается, и тянется за полотенцем. Передаёт его мне. – Завтра в восемь выезжаем. Будь готова.

- Что? – Выключаю воду, и сжимаю в пальцах махру. – Зачем? То есть, куда? – В голове абсолютный сумбур.

- Разве тебе не надо почтить память отца? – Руслан хмурится, и от этого его лицо становится ещё более зловещим, чем обычно. – Или я что-то путаю?

- А Нико? – В замешательстве я даже не могу сдвинуться с места. – Он говорил, что приедет к этому времени.

Попытка раскусить его, прочитав эмоции, закончилась неудачей. Вечно каменное выражение на лице, не даёт мне совершенно никакой информации.

- Он задержится. Поедешь со мной.

Два коротких предложения, и мужчина, крутанувшись на месте, выходит из просторной кухни так же тихо, как и вошёл.

***

Николас

- Скучаешь?

Отрываю затылок от холодной стены и кривлюсь от мерзкого жжения, когда корочка от запёкшейся крови остаётся на бетоне.

Как быстро капитан может стать майором… Не сдерживаю усмешку, глядя на его погоны. Вверх по карьерной лестнице Рома поднялся сказочно быстро. Вот что значит, не бояться перепачкать руки.

- Не очень. – Отвечаю спокойно, и прикрываю глаза. – Мог бы и не приходить.

- Ты подумал над моим предложением? – Эта падаль садится передо мной на корточки, и я чувствую отчётливый запах алкоголя.

- Подумал. – Поднимаю уставший взгляд, чтобы взглянуть на него. – И ничего не изменилось.

- Ты сгниешь в тюрьме, Герреро! – Выплёвывает мне в лицо. Его морда перекашивается и становится ещё более отвратной. – Я засажу тебя и твоего дружка! Вы сдохнете, глядя на небо в клеточку.

- Не напрягайся ты так, майор… - Нарочито тяну его звание, и поднимаю тяжёлую руку. Щёлкаю по звёздочке на его плече. – А то обгадишься ненароком.

- Кто из нас обгадился, Герреро, так это ты…

- Ты серьёзно надеешься посадить меня, Рома? – Обвожу насмешливым взглядом камеру-одиночку, куда он со своим волками закинул моё изрядно потрёпанное тело, предварительно дав им команду хорошенько помять меня. Паскуда.

И, сука, так обидно. Просчитался на сущей мелочи. Рано расслабился. И границу без проблем пересекли, и груз доставили без заминок. Даже отметить это успели с Каримом.

Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы организовать эту сделку. И вот когда мы уже были на пути домой, случилась облава. Мы с Максом несколько бесконечных часов петляли по приграничным окрестностям. Дважды меняли тачки, но эти паскуды оказались готовыми как никогда. И уже тогда я понимал, чьих рук это дело. Ещё сидя за столом с Каримом, я уловил нервозность Романа. Его суетливый взгляд и постукивание пальцами по столу или по подлокотнику дивана. Не стоило мне расслабляться раньше времени. Потому что когда я допустил мысль о том, что наконец-таки, оторвались, вот тогда нас схватили за задницу. И сказать честно, я недооценил своего врага. Хотя. Обычно. Мне это несвойственно. Но зелёный, на тот момент ещё капитан, оказался матёрым псом. Тварь конченная. Не стоило оттягивать момент, когда вздёрну ублюдка. Пожалел щенка, время дал.

Только вот засадить ему меня не удастся. Его погрешность в том, что он уверен в своей силе. Уверен, что я окажусь за решёткой. Не на того напал, дерьма кусок. К тому же, я гражданин другой страны. Меня депортируют, а там, опять же… Максимум неделя, и я выйду отсюда. И вот тогда мы спляшем на костях.

- Ты у меня здесь в овощ превратишься. Я изувечу тебя так, что ты ссать под себя будешь до конца дней. – Шипит этот змеёныш, краснея от ярости. Я стискиваю челюсти, чтобы не реагировать на его истерику. Ссать, говоришь? Я заставлю тебя давиться этими словами, грёбаный ты пидор.

- Ты? – Ухмыляюсь ему в харю. – У тебя кишка тонка. Единственное, на что ты способен, это натравить на меня своих шакалов. И то… заплати я им чуть больше, и ссаться будешь ты. От их же рук. Но только я не стану этого делать. Я в состоянии сам справиться с таким убогим, как ты. Понимаешь о чём речь? – Сплёвываю ему под ноги слюну, перемешанную с кровью, и провожу языком по зубам. Бля… я бы мог перегрызть ему глотку прямо сейчас. Потому что он чертовски близко. И не побрезговал бы.