Я провела взглядом по его лицу и застыла на губах, вспоминая совершенно другие. Они не ласкали и не дарили нежность, они обжигали таким огнем, словно клеймили меня. На всём моём теле было клеймо Мая. Даже на моём сердце выжглось это чертово чувство.

— Ты любишь его. Пора тебе признать очевидные вещи, агашши. Ты любишь человека, которого хотела уничтожить. А я лишь помог тебе это понять.

Джун опять прикоснулся ко мне в поцелуе, но на этот раз сделал это по-другому, с силой и с дрожью, так чтобы я запомнила его вкус. А он у него был терпким и свежим. Таким как ветер, который и приносил запах тех самых фрезий.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Анъёнаэ, сарани… *(Прощай, милая)… — тихий шепот коснулся моих губ, а потом Джун как ни в чем не бывало вложил в мою руку круасан, и подмигнул, — Хотя бы доешь. Если я буду нужен, ты всегда знаешь где меня найти.

Он обернулся, но я не могла его просто так отпустить. Не могла, потому что это было цинично и неправильно.

— Джун, постой! Почему…

— Потому что у Мая никого нет. Он мне, как брат с того самого момента, как я его встретил. Поэтому, Грета, я переступил через себя. Мы оба сделали этот шаг ради одного и того же человека. Ты это совершила из мести, а я так поступил из-за любви, — всё это он сказал, как и всегда холодным тоном, а потом просто вышел вон.

Разговор с Джуном не выходил из моей головы до самого вечера. Я ходила по комнате из угла в угол и пыталась понять, как мне быть. С одной стороны я понимала, что такой бардак в голове на пустом месте не появляется, а с другой — Май не тот парень, о котором можно сидеть и вздыхать. Это тот парень, который заставляет себя хотеть, черт бы его побрал!

Я взяла телефон в руки и уже собралась звонить Энни, чтобы позвать с собой на матч Джуна, как заметила в куче сообщений именно то, что напрочь вылетело из моей головы — сообщения из номера Изабель. Я ведь так и не выяснила, что это всё значило?!

Поэтому, вызвав такси, решила поехать в сервисный центр, который находился в этом же районе. Торговый центр гудел посетителями, и в этой толпе мне стало намного спокойнее. Вскоре я смогла привести свои мысли в порядок и вошла в один из магазинов сети нашего оператора.

— Вы же понимаете, что обычно номера продаются сразу с аппаратом, мисс? — за белоснежной стойкой стояла улыбчивая девушка в форме и объясняла мне очевидные вещи.

— Этот номер, вероятно, кто-то купил. Это не значит, что это аппарат вашей сестры. Увы, серийный номер сервера, я не могу вам предоставить, поскольку это конфиденциальная информация. Если вы сомневаетесь в законности этого — обратитесь в полицию. Я думаю тогда мы предоставим всю информацию по этому номеру незамедлительно. Пока же я могу вас уверить в том, что это скорее всего обычный вирус, а ссылка и вовсе не активна. Попробуйте перепечатать её в ручную в поисковик на вашем компьютере, возможно тогда удастся перейти по ней и узнать что там.

Она говорила, а я продолжала успокаиваться. Это и вправду может быть просто вирус, а номер могли действительно продать новому абоненту.

— Хорошо, спасибо! — я забрала свой телефон, а девушка опять приятно и открыто мне улыбнулась.

— Пожалуйста! Обязательно приходите или звоните на номер горячей линии. Наши сотрудники всегда готовы помочь в тех вопросах, которые находятся в нашей компетенции, мисс. Приятного вечера!

— И вам! Благодарю!

Я вышла из светлого и просторного салона. Осмотрелась, и решила что можно пройтись и пешком, чтобы уж совсем успокоить свои расшатанные нервы.

От торгового центра до кампусов не так далеко. Если сесть на метро, то и вовсе, выйдя из подземки, я буду в десяти минутах пешей ходьбы от студенческого городка.

Поэтому я вышла из торгового центра, и купив в "маке" бургер, не спеша пошла в сторону подземки. Я смотрела на людей и продолжала идти. Следила за ними и жадно ловила их эмоции. Шла и наблюдала за теми, кто спешил домой. За женщиной, которая тщетно пыталась поймать такси в час пик, когда все возвращались из бизнес-центра.

Они жили, и когда-то и я точно так же думала о совершенно обычных вещах. Что купить Дженсену в подарок, когда буду в Вегасе? Какое платье надеть на бал основателей? Какую речь написать для публичного выступления перед своим курсом?

Я всегда думала только о простых вещах. В моей голове никогда не было мыслей о том, что совсем рядом жили другие люди, со своими проблемами и заботами. Всё потому, что моя собственная жизнь, была той, которую я создала как ширму. Заслонку от того, что считала позором.

" — Милая… Ну, что опять? Ты чего надулась?

Я лежала в обнимку с Дженом в его комнате в кампусе. Парень обнял меня теснее, а я смотрела на сотовый, который лежал на журнальном столике, в сотый раз, вспоминая сообщения мамы.

"Грета, приезжай. Я не справлюсь с ней одна. Ты нужна сестре. Она послушает только тебя…"

"Изабель опять начала принимать наркотики. Грета приезжай. Ты нужна нам. Я понимаю, что у тебя своя жизнь и ты взрослая, но ты нужна семье…"

— Опять из дома звонили? — прошептал Дженсен, а я лишь кивнула.

— Я говорил с твоим отцом, и он солидарен со мной, малышка. Ты не должна вмешиваться в это. Твою сестру уже не спасти, а ты только погубишь свое будущее, если сейчас переключишь свое внимание на неё.

Я кивнула опять и лишь сильнее прижалась к нему, веря в то, что он прав. Дженсен всегда желал мне только добра. Оберегал и опекал с той самой минуты, как мы решили быть вместе. Поэтому я слушала его безоговорочно. Никогда не спорила и соглашалась с ним и с отцом.

— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя? — Джен повернул меня к себе и поцеловал.

Мягко, нежно и с осторожностью. Тогда это рождало во мне самые приятные эмоции.

Я знала, что рано или поздно он сделает мне предложение и мы поженимся. Была уверена в нём, и в будущем с этим человеком…"

Но видимо, моя придуманная ширма, действительно была настолько идеальной, что я не просто ошиблась. В этот вечер я осознала, что такое быть игрушкой в руках других людей.

Когда я вернулась в кампус, встала напротив гардеробной и смотрела в одну точку. Думала и решалась на то, что мне твердили все вокруг — вернуться за свою ширму. Спрятаться за ней снова, и выбросить из жизни ту часть, которая была связана с сестрой.

Даже слова пастора Абрахамса теперь обесценились, потому что я сгорала изнутри. В ситуации, когда нужно бежать от подобного ужаса, и перестать влезать в трясину жизни мертвого человека, я думала совершенно о других вещах. О парне, который подарил мне в этой темноте, самые яркие чувства и эмоции.

"Май…"

Будучи счастливой и живя беззаботно, я не никогда не чувствовала подобного. И это дико не справедливо. Почему? Если бы Джен был хоть наполовину таким же ярким, как Май… Возможно, тогда мне действительно стало бы наплевать даже на загадочную смерть собственной сестры, которая унесла в могилу покой всех людей, которые её окружали.

Дорожная сумка выпала из рук, и я схватила телефон. Открыла ноутбук и запустила его.

"Это неспроста. Это всё с самого начала не было спроста. Кто-то разрушил нашу семью специально! И я узнаю кто это сделал!"

Именно эта мысль заставила меня вбить чёртову ссылку в поисковик и молиться, чтобы это действительно был вирус.

Но это был не он. Как только ссылка попала в поисковик — система выдала мне только один источник — облачное хранилище для файлов.

Я опустилась на пол, напротив кровати, на которой и лежал ноутбук. Дрожащей рукой перешла в хранилище, и стала ждать когда же файлы скачаются на ноутбук. Ждала и отсчитывала время до того, как увижу то, чем на самом деле был вирус. И чем на самом деле была моя ширма.

Это были документы. Самые настоящие документы, которые подтверждают факт удочерения. Я схватилась за грудь и не могла понять, что происходит. Такого просто не могло быть. Это какая-то глупая шутка!

Я захлопнула крышку ноутбука с такой силой, что он действительно мог треснуть пополам.

По моим щекам стекали слезы, но я не чувствовала уже ничего. Медленно сходила с ума. Мне стало казаться, что ложь повсюду. Что врут и скрывают правду все, и лишь я одна, словно идиотка, ничего не знаю. Как? Как это могло произойти?

Выскочила за двери и, не разбирая дороги от слез перед глазами, неслась к выходу. Теперь мне было плевать на слова отца. Мне нужна была правда и сегодня я её узнаю.

Спустя тридцать минут, машина такси затормозила у подъездной дорожки нашего дома. В окнах на первом этаже горел свет, а значит родители дома. Если не отец, то мама точно находилась здесь постоянно. В её состоянии, она не могла выйти снова на работу, и отец обеспечивал быт сам.

Дверь оказалось не заперта, и это меня не насторожило, хотя должно было. Из кухни пахло пастой, которую мать готовила в последнее время постоянно.

Она не ожидала меня увидеть, поэтому, когда я вошла в столовую, минуя гостиную с громко орущей плазмой, мать встала у столешницы и застыла.

— Грета? — она положила полотенце на стол и быстро обошла его, заключив меня в объятия, — Детка, почему ты плачешь? Что случилось?

— С тобой… — я всхлипнула, а потом обняла её в ответ и зашептала, — С тобой и правда все хорошо. Тебе и правда лучше. Я уже не знаю чему верить. Мне страшно, мама. Я не понимаю что происходит! Мне… Я нашла документы, вернее мне прислали документы о том, что мы ваши приемные дети.

После этих слов мама резко остановилась и перестала поглаживать мою спину. Она лишь тихо, почти беззвучно, прошептала: