Нэнси и Джек дружно разинули рты. Они были настолько поражены, что, казалось, потеряли дар речи. Но только не Рэй. Она с достоинством поднялась, расправила плечи и осведомилась:

— Сэр, у вас на плечах голова или коровья лепешка?

Нэнси беззвучно ахнула. Ей почудилось, что по губам незнакомца скользнула улыбка, но она исчезла так быстро, что невольно возникало сомнение, была ли она вообще. А Рэй разбушевалась не на шутку.

— Извольте объяснить свой поступок, вы, безмозглый английский аристократишка! Я вижу, вам повезло: можно хоть пол подтирать дорогими тряпками — все равно не убудет. Но это не дает вам права вот так, среди бела дня, наносить урон гардеробу других! Если вам не по нраву выпивка, вы всегда выливаете ее на того, кто первым подвернется под руку?

— Я думал, суп только что с огня, — вставил Джерри в попытках оправдаться.

— Он думал! Да вы понятия не имеете, что такое думать, иначе сообразили бы, что суп, от которого даже не идет пар, никак не может быть горячим! Эль, которым вы меня сдуру окатили, и тот был теплее! К тому же этот злосчастный суп остался бы в тарелке, если бы вам не вздумалось таращить на меня глаза. Где ваши манеры? По вашей милости я вся в мешанине из супа и пива, а платье даже не мое собственное!

— Насчет платья не беспокойся, — вмешалась Нэнси, надеясь утихомирить подругу, да и неизвестного лорда, пока он не послал за констеблем. — Пятна сойдут!

Рэй пропустила ее слова мимо ушей, поскольку Джерри подверг ее пристальному осмотру, словно желая выяснить размер нанесенного ущерба. Внезапно он протянул руку, казалось, прямо к ее груди. У Рэй перехватило дыхание, однако Джерри лишь снял с платья кусочек вареной моркови, повертел и бросил на стол.

— В самом деле, — заметил он серьезно, — столько всего! Не у каждого зеленщика такой богатый выбор. — Он повернулся в сторону кухни и так громогласно потребовал хозяйку, что та прибежала бегом. — Проводите эту молодую леди туда, где она сможет привести в порядок одежду. Обеспечьте ей уединение, горящий камин, чтобы высушить платье, и кресло, в котором можно отдохнуть, пока оно сохнет.

— Будет исполнено, милорд.

— Счет выставите мне.

— Как прикажете, милорд. Миледи, прошу следовать за мной.

Хозяйка заторопилась к лестнице на второй этаж, в жилые комнаты. Рэй прошла мимо Джерри с высоко поднятой головой, демонстративно не обращая на него внимания. Предложенная ей комната была угловая, с добавочным окном. Затопив камин, хозяйка принесла корыто, воду и мыло. Когда пришла Нэнси, Рэй, в одном нижнем белье, пыталась отстирать корсаж, сплошь покрытый жирными пятнами.

— Ты забыла свою накидку и покупки. Его милость приказал отнести все это наверх. А где платье?

Рэй молча ткнула пальцем в корыто.

— Ты что, совсем с ума сошла! — всполошилась Нэнси. — Замочила его целиком, когда хватило бы и верхней половины. Один Бог знает, когда оно теперь высохнет!

— Об этом я не подумала, — солгала Рэй, изобразив на лице озабоченность. — Не знаю, что на меня нашло.

— Не надо было так распалять себя там, внизу, — хмыкнула Нэнси и присела на кровать. — Перина! Не то что наши жалкие тюфяки. Послушай, объясни, как у тебя хватило дерзости так разговаривать со знатным человеком? А если бы он приказал отправить тебя в участок?

— А если бы я в отместку вылила твой суп на его роскошный наряд?

— Не говори так, ты меня пугаешь! Неужто ты могла бы?

— Еще как!

Нэнси в очередной раз схватилась руками за щеки.

— На счастье, его милость с первого взгляда заподозрил в тебе иностранку. Только это тебя и спасло. Иначе… — она округлила глаза и провела рукой по горлу, — голова с плеч!

— И ты еще уверяла, что здесь нет дикарей. Нравы у вас самые что ни на есть варварские. — С минуту Рэй сосредоточенно терла корсаж, потом небрежно заметила: — Послушай, зачем тебе терять со мной время? Для тебя это шанс подольше побыть с Джеком. Ты ведь не собиралась сразу после обеда возвращаться в Линфилд, верно? Вот и повеселитесь оба на славу. Часа через три встретимся перед лавкой портнихи и вместе отправимся назад. Иди же, я вовсе не хочу портить тебе выходной.

Нэнси немного поломалась, но больше для виду. Перспектива провести часть дня вдвоем с женихом явно пришлась ей по вкусу.

— Ну так я пойду?

— Конечно, иди.

Нэнси соскочила с кровати, подбежала к Рэй и обняла ее.

— У тебя золотое сердечко!

Когда она вылетела за дверь, Рэй не удержалась от добродушной улыбки. Не прошло и пяти минут, как дверь открылась снова. Она не подняла головы, так как прекрасно знала, кто это может быть, лишь процедила сквозь зубы:

— Надо было дождаться тебя и заставить самого отстирывать это злосчастное платье.

Джерри неторопливо заложил щеколду, подошел и остановился за спиной у Рэй.

— Там, внизу, ты устроила настоящее представление. Можешь считать, что я аплодировал долго и бурно. Но теперешний спектакль мне еще больше по душе.

— Это потому, что ты без царя в голове!

— Ну и язычок! — усмехнулся Джерри. — Леди, у вас ни на грош уважения к титулованной особе.

— К какой это? — осведомилась Рэй через плечо. — Кроме тебя, я здесь никого не вижу.

— Дерзкая девчонка!

Джерри бочком обошел корыто и присел на корточки рядом с коленопреклоненной Рэй, намеренно задев рукавом ее обнаженное плечо.

— А теперь самое время поприветствовать нашу милость поцелуем.

— Вашу милость? Ты чересчур вошел в свою роль.

Рэй приподняла платье над мыльной водой, внимательно оглядела его, встряхнула и принялась выжимать с таким видом, словно это поглощало все ее мысли.

— Как, милорд, вы все еще здесь? Позвольте заметить, что я не знаю своей роли. Кто я? Героиня случайной интрижки, средство разогнать сплин?

— Как хорошо ты знаешь ход моих мыслей!

— Я вообще хорошо тебя знаю, — с нажимом сказала Рэй. — Успела изучить.

Джерри сделал рывок в ее сторону, но опоздал. Рэй уже была за пределами его досягаемости. Она заботливо развешивала мокрое платье на стуле перед камином. Старательно расправляя каждую складочку, она невольно предоставила Джерри возможность как следует себя разглядеть. Обернувшись, Рэй поймала на его лице выражение решимости. Хорошо зная, что оно означает, она ахнула и загородилась стулом.

— Поберегитесь, милорд, — вкрадчиво предостерегла она. — Хорошенько подумайте, прежде чем тащить меня в постель. Я завладею вашим сердцем, и тогда…

— Ты уже завладела моим сердцем, своенравная девчонка. Я для того и хочу затащить тебя в постель, чтобы в отместку завладеть твоим.

Рэй сделала шажок из-за стула, вытянула ленту, что украшала прическу, и как следует тряхнула головой. Волосы рассыпались по плечам, словно порыв осеннего ветра разом сорвал с клена все его пламенное убранство.

— Ну так возьмите мое сердце, милорд. Оно ваше!

Джерри приблизился к Рэй. Взявшись за оба конца шелковой ленты, по-прежнему лежавшей на шее у девушки, он слегка потянул за них, принудив ее сделать шаг к нему навстречу. Потом еще и еще. Как в давнем, но незабытом сне, он взял Рэй повыше локтей и, когда ее руки обвились вокруг его шеи, ощутил ни с чем не сравнимое удовлетворение. Ее волосы пахли осенью, свежестью, прохладной росой туманного сентябрьского утра. Как он скучал по ней все это время!

Джерри высказал это и в ответ услышал: «Не больше, чем я по тебе, милый…»

Ответное объятие Рэй было таким нежным, что Джерри помедлил, прежде чем коснуться губами ее рта. Его поцелуй был жадным. Рэй приподнялась на цыпочки и выгнулась навстречу Джерри с такой отчаянной силой, что пуговицы его бархатной куртки впились в нежную кожу ее груди.

Они так и стояли в центре комнаты, прижимаясь друг к другу. Это простейшее, пока еще нетребовательное прикосновение распаляло желание. Но главное, оно было убедительным доказательством того, что все происходит наяву. Казалось, стоит на шаг отступить, нарушить тесный контакт тел — и наступит пробуждение.

Рэй наслаждалась горьковатым и волнующим привкусом эля на губах Джерри. Осененная неожиданной идеей, она принялась по очереди покусывать его губы, особенно нижнюю, и услышала тихий стон. Только тогда она отстранилась.

Когда они упали на постель, мягкая перина подалась, а ремни заскрипели под двойным весом. Этот жалобный звук рассмешил Рэй. Джерри прижался губами к ее горлу, чтобы почувствовать, как она смеется. Рэй умела радоваться самым простым и очевидным вещам. Это была одна из тех черт, которые он особенно в ней любил.

— Джерри…

— Что?

Его губы все еще прижимались к горлу Рэй.

— Мы же едва успели поздороваться… хотя нет, мы даже этого не успели. И вот тебе, лежим в постели! Может, не будем торопиться?

— Здравствуй, — сказал Джерри. — Теперь, я думаю, можно.

Он склонился к губам Рэй для поцелуя.

— Я серьезно!

— А уж я-то как серьезно!

Рэй сумела уклониться от поцелуя, но его губы все равно прижались — пониже уха. Джерри не возражал и против такого начала. Несколько минут он ласкал ее шею и изгиб плеч. Это было очень трогательно, но вскоре Рэй снова воспротивилась:

— Прошу тебя, Джерри! Все это как-то… неправильно. Я словно женщина легкого поведения, которая с порога задирает юбки!

— А что, больше никто так не делает?

Он уже успел сдвинуть ее сорочку и обнажить груди, а теперь подбирался губами к темным вершинкам сосков. Это мешало сосредоточиться, тем более что и сама Рэй желала этого. Но им нужно, необходимо было поговорить. Она понятия не имела, чем был занят Джерри все эти недели, и ей совсем не хотелось возвратиться в Линфилд в неведении.

— Остановись хоть ненадолго!

Руки Джерри замерли на груди Рэй. Он и не подумал их убрать.

— Знаю, Рыжая, знаю. Ты вне себя от любопытства, верно? Но вопросы задают до или после, никак не во время такого важного занятия. Поскольку «до» уже безвозвратно миновало, остается «после». Буду счастлив, если ты усвоишь эти азы любовного этикета. — Дразнящая улыбка исчезла с губ Джерри. — Пойми, разговор будет такой, что мы непременно поссоримся. Мне бы не хотелось, чтобы это случилось сейчас.