— Вот прекрасная мысль! — сказал Джерри.

И охнул, когда каблук ее ботинка с силой опустился ему на правую ногу. Это было не слишком больно — до тех пор, пока Рыжая не налегла на каблук всем своим весом, впечатав его в ногу до хруста костей. При этом она издала пронзительный крик торжества. Сам того не желая, Джерри ослабил хватку. Яростный рывок позволил девушке освободиться.

Он понятия не имел, что она предпримет дальше, и как только ему удалось восстановить равновесие, замер с полусогнутыми коленями, словно ожидал очередного выпада противника. Он увидел, как Рыжая рванула подол вверх и выхватила кинжал. Не имеет ли он дело с сумасшедшей, подумал Джерри. Он вообще не предполагал, что она носит свое оружие постоянно. Очевидно, Рыжая могла забыть все, вплоть до собственного имени, но только не навыков владения клинком. Когда она двинулась к нему, луна будто нарочно вынырнула из-за облака и осветила глаза девушки, горевшие дикой яростью.

Джерри отступил на пару шагов и заговорил, надеясь урезонить Рыжую.

— Эй, не принимай все так близко к сердцу! Я просто хотел тебя немного отрезвить.

— А я хочу немного отрезвить тебя, — процедила она сквозь зубы. — Ты только и делаешь, что издеваешься надо мной. Я покажу тебе, как издеваться!

И она снова двинулась к нему, держа кинжал наготове.

— Ну хорошо, хорошо! Считай, что мы квиты. «У Вульфа» я тебя кое о чем предупреждал. Наверное, предупреждение вылетело у тебя из памяти вместе со всем остальным, но учти, если будешь продолжать в том же духе, я приму меры, невзирая на твой пол.

Ответа не последовало. Рыжая остановилась, когда Джерри прижался к поручням. Она находилась за пределами его досягаемости и все же достаточно близко для хорошего выпада. Его собственный кинжал так и оставался в ножнах.

— Мы будем квиты, когда ты окажешься в воде. Прыгай!

Джерри не двинулся. Рыжая сделала выпад, но не всерьез, а так, в виде устрашения.

— Давай, давай. Что такое маленькая холодная ванна для того, кто обожает забавляться с водой? Прыгай за борт, Джерико Смит!

На губах у Рыжей блуждала пренебрежительная улыбка, все больше раздражавшая Джерри. Должно быть, она мнила себя новой амазонкой. Интересно, каким был бы исход этой конфронтации, если бы он умел плавать? Прыгнул бы в воду по требованию этой сумасшедшей или нет? Конечно, нет, но тогда у него по крайней мере был бы выбор. Не надо было объяснять свой страх перед глубиной — Рыжая все равно не поверила бы. В любом случае предстояло обезоружить ее.

— Ну. и что же дальше? — осведомилась девушка. — Вижу, ты не поддаешься на угрозы. Может, мне встать на колени?

— Отдай кинжал, — сказал Джерри ровным голосом.

Она молча покачала головой.

— Тебе не понравится, как я его отберу.

— Тебе не понравится, как я не дам тебе отобрать его.

Джерри стоял спиной к поручням, держась за них обеими руками. Он крепче стиснул пальцы, оттолкнулся и прыгнул вперед ногами. Если бы Рэй предвидела это, она могла бы отскочить. Но он действовал так быстро и ловко, что она успела лишь увидеть стремительно летящие к ней подошвы сапог. Они толкнули ее в плечи и ушли в стороны. В результате Рэй неуклюже повалилась на палубу. Джерри приземлился на ноги и оседлал девушку, придавив ногами разбросанные руки. Кинжал выпал из ослабевших пальцев. Завладев оружием, он убрал ноги с ее рук, но остался на коленях. Кончик лезвия коснулся ямочки между ключиц. Чтобы пустить ей кровь, требовалось лишь легонько нажать, а чтобы убить — нажать немного сильнее. Рэй замерла, тяжело дыша и настороженно ожидая, как поступит противник.

Глядя в искаженное злостью лицо Рыжей, Джерри испытал сильное искушение усесться ей на живот всей своей тяжестью — чтобы поняла, почем фунт лиха.

— Так ты сдаешься или нет?

Невзирая на свою невыигрышную позицию, Рыжая яростно помотала головой, рискуя пораниться об острый кончик кинжала, Джерри самую малость отвел его.

— Осторожнее! — предостерег он, наслаждаясь ситуацией с той же полнотой, что совсем недавно она. — Я терпелив и могу ждать хоть целую вечность… вот только поза не слишком удобная, ноги затекут.

Рэй попробовала набрать побольше слюны, чтобы плюнуть ему в лицо, но во рту, как назло, совсем пересохло. Почему этот тип все время обставлял ее во всем? Это больше всего ее бесило.

— Что ты собираешься делать?

— Пару дней назад я сказал, что не потребую платы. Так вот, я передумал.

У Рэй перехватило горло. Она замерла.

— Сдаюсь! — прошептала Рыжая, надеясь, что этого будет довольно.

Джерри молчал и с интересом смотрел на девушку. Он видел яркий блеск ее глаз, путаницу волос, неуступчивую линию подбородка и как будто даже россыпь веснушек, так поразившую его в этой продажной женщине. Но нет, то была лишь игра воображения. В бледном свете луны кожа ее казалась безупречно белой.

— Что это ты вдруг пошла на попятную? А главное, зря старалась. Сдаваться надо было раньше, теперь придется платить за упрямство.

Джерри переместил кончик кинжала так, чтобы тот коснулся линии выреза блузки. Рэй прикусила губу. Его намерения были недвусмысленны, и она лишь вполуха выслушала угрозу рассечь одежду пополам, если она немедленно не снимет ее своими руками. Вместо этого она прислушивалась к тому, как меняется дыхание Джерри, как оно становится менее глубоким и более частым. И неровным. Она встретила его взгляд и прочла в нем желание.

Великое спокойствие снизошло на Рэй, и хотя сердце продолжало сильно биться, она уже примирилась с тем, что должно было случиться. Более того, в глубине души она надеялась, что когда-нибудь так оно и будет.

— Так как же мы поступим?

Она взялась руками за край блузки. Джерри убрал кинжал. Рэй стянула ее через голову и отбросила в сторону. Кинжал тотчас коснулся кружевной кромки сорочки в развилке грудей.

— Тебе не кажется, что кинжал уже ни к чему? — спросила она мягко.

Джерри оглядел оружие, словно решая, как поступить. На деле он уже знал, что не выпустит его из рук до самого последнего момента. Пусть Рыжая знает, что от него не стоит ждать ни кротости, ни нежности. Он не из таких. Как тот камень, на котором она недолгое время спала у реки. Он будет согрет теплом ее тела, но это не оставит на нем никакого отпечатка. Мысленно он усмехнулся сравнению.

— Сперва я должен убедиться, что могу доверять тебе.

— Как же я могу сделать это? — шепотом спросила Рэй и положила руки на колени Джерри.

Оттуда они двинулись вверх по ногам и замерли совсем близко от паха — от выпуклости на брюках, так ясно говорившей о том, что ее желают. Там, у реки, в своих непристойных снах, она знала, как следует поступать, и потому теперь легонько коснулась выпуклости пальцами, пробежала по ней и… отдернула руки. Это дразнящее прикосновение заставило Джерри качнуться.

— А теперь сними этот хлипкий кусок ткани, или, клянусь, я изрежу его на куски! — прорычал мужчина, поддевая кинжалом край сорочки.

Когда сорочка последовала за блузкой, Рэй в безмолвном ожидании подняла глаза на Джерри. Она знала, что он не однажды видел ее обнаженной. Но никогда прежде он не смотрел на нее такими глазами, как теперь. Тогда она была для него как пациентка для доктора. Она выгнулась, потянулась к нему всем телом, мысленно приказывая положить руки ей на груди, коснуться напряженных вершинок огрубевшими кончиками пальцев. Судя по всему, Джерри изнемогал от того же желания, но не шевельнулся. На его лице застыло странное выражение, похожее на гримасу боли.

Внезапно, не говоря ни слова, он воткнул кинжал в палубу и отодвинулся к ногам Рэй. В первый момент она подумала, что он встанет и уйдет, потом — что возьмет ее без затей, просто задрав юбку. Ничего этого не случилось. Джерри приподнял ее, мимолетно прижав к себе. Ощущение грубого сукна его куртки на голой груди было довольно приятным. Рэй не ощутила боли, когда он запустил пальцы в мокрые волосы у нее на затылке и резко рванул их вниз. Голова ее запрокинулась, губы приоткрылись в ожидании поцелуя, ресницы опустились, затенив отразившееся во взгляде нетерпение. То, как Джерри с ней обращался, граничило с насилием, но почему-то не пугало.

Новый рывок за волосы заставил ее качнуться вперед. Хотя начало поцелую положила Рэй, дальнейшее происходило так, как того желал Джерри. Он впился в ее рот с чем-то вроде ненависти, с яростным желанием стереть с них отпечаток чужих поцелуев. Удивительно, но Рыжая не протестовала. Наоборот, она откликнулась на его порыв так, словно что-то знала о нем и понимала его боль.

Рэй, в свою очередь, запустила пальцы в волосы Джерри и сильнее прижала к себе его голову. Язык ее скользнул вдоль ровного ряда зубов, которые еще совсем недавно она мечтала выбить. Вот и хорошо, что из этой затеи ничего не вышло!

Они целовались, пока хватило воздуха.

— Идем в каюту. Там теплее.

До этой минуты Рэй не сознавала, насколько продрогла, и слова Джерри заставили ее ощутить озноб. От бесстрастного лица ее любовника тоже не исходило ни капли тепла. Пораженная этим каменным спокойствием в такую минуту, Рэй поспешно собрала одежду — не столько порядка ради, сколько чтобы прикрыться. Они вместе спустились в каюту, где Джерри зажег в подсвечнике свечи. Не зная, как с ним теперь держаться, Рэй остановилась возле кровати.

— Что с тобой? — спросил он с откровенной насмешкой. — Забыла, что дальше? Как-то не верится! — Он помедлил и добавил: — Или ты передумала?

Это были именно те слова, что вертелись на языке и у самой Рэй.

Как ни коротка была дорога до каюты, Джерри успел взвесить и оценить свое отношение к происходящему. Он желал Рыжую. Он целовал ее со страстью и нежностью, хотя давно поклялся не испытывать к шлюхам ничего, хроме похоти. Раз уж так вышло, что он не заслуживает ничего лучшего, так пусть эти женщины проходят через его руки, не оставляя следа в душе. Вопреки этому решению он находился сейчас на грани того, чтобы открыться этой бесстыжей девчонке, подобранной в низкопробном борделе. Он пил глазами ее красоту и мечтал о том, чтобы обнять ее нежно, как возлюбленную. Он почти готов был позволить ей змеей вползти ему в сердце.