Господи, с каким удовольствием она влепила бы ему пощечину! Ей хотелось громко закричать, забарабанить кулачками по его широкой груди, спросить, как же он тогда сдал этот чертов экзамен и какую отметку получил.

Конечно, она не стала этого делать. Вместо этого она подошла к раковине и принялась тщательно намыливать руки дезинфицирующим мылом.

– Это ваше обмундирование не слишком претендует на моду, верно? – сказал Ник, и оттенок юмора в его голосе, такой мучительно знакомый, вызвал у нее спазм в горле.

Рейчел с усилием сглотнула.

– Он изначально не претендует на моду! Рассчитан на другое.

– Пару минут назад я ни за что не догадался бы, что под ним скрывается женщина, да еще такая красивая. – С этими словами он протянул ей руку. – Ник Харт.

О да, она обязательно застрелила бы его, появись у нес такая возможность! Пустила бы пулю прямо в его бесстыдное сердце. Закончив вытирать руки бумажными полотенцами, Рейчел многозначительно посмотрела на его руку, затем перевела взгляд на лицо. Сказать «приятно познакомиться с вами» было бы двойной ложью. Во-первых, вовсе не приятно, а во-вторых, они уже давно знакомы. Поэтому Рейчел ограничилась более нейтральным:

– Рада вас видеть.

Она изумленно моргнула. Даже для ее собственных ушей эта фраза прозвучала слишком сухим, формальным приветствием. Впрочем, какая разница? Ей-то что задело? Разве у них есть общее будущее? Вряд ли.

Рука Ника опустилась, и улыбка исчезла с лица, но, вместо того чтобы прийти в замешательство в ответ на се ледяную сдержанность, он, похоже, проявил свое обычное любопытство. Ом заглянул ей в глаза, и на какой-то миг у Рейчел перехватило дыхание: она словно почувствовала себя загипнотизированной.

Не сводя с нее глаз, Ник слегка нахмурился и спросил:

– Мы с вами могли встречаться раньше?

Рейчел почувствовала, как сердце се на мгновение остановилось.

– Почему вы так решили?

– Не знаю. Вы просто... просто ваша внешность кажется мне знакомой.

– Поверьте мне, мистер Харт: если бы мы с вами встречались раньше, я бы об этом помнила.

– Это комплимент? – с улыбкой спросил Ник.

– Нет.


– Ух ты! – произнес Росс, после того как доктор Тернер удалилась в тамбур к брату Пейдж.

– Что значит «ух ты»? – спросила Пейдж, все еще глядя на закрывшуюся за врачом дверь.

– Ты видела, как тут в воздухе прямо-таки искры летали?

– Искры? – вопросом на вопрос ответила Пейдж. – Скорее, настоящие молнии!

– Как ты думаешь, что все это значит?

– Что касается Ника, я уже давно решила для себя, что не стоит даже пытаться понять, что в таких случаях происходит.

– Мне кажется, что за этим что-то кроется, – сказал Росс, испытывая гордость за свою острую наблюдательность и знание человеческой природы. Конечно же, его последние наблюдения касались не внутреннего устройства людей, но природы совершенно иного рода. За что мужчины должны быть благодарны господу Богу и вечно возносить ему благодарственные молитвы, так это за то, что тот сотворил этих удивительных существ – женщин. Особенно ту из них, которую он лицезрел в настоящий момент. Ту, которая оказалась вместе с ним в одной больничной палате.

И вирус, которым они с Пейдж вполне могли заразиться, совершенно тут ни при чем. Росс ничуть не сомневался, что Пейдж Харт от природы была женщиной сексуальной. И то, что она в настоящее время ужасно ему нравится, – вполне объяснимая реакция со стороны нормального, здорового мужчины.

– На что это ты уставился, Бсниет?

Росс моргнул, понимая, что пялится на нее самым неприличным образом.

– На тебя.

– Знаешь, прекрати!

– Легко сказать, когда ты единственный другой человек в этой палате, а под рукой нет ни книжки, ни газеты, чтобы почитать.

– А ты попробуй пересчитывать половицы или кафельные плитки на стенах, – не слишком вежливо предложила Пейдж.

Росс сжал губы, чтобы не расхохотаться. До недавнего времени его ужасно раздражали ее язвительные манеры, но сейчас ее резкость начинала ему даже нравиться. Более того, решил Росс, переворачиваясь на кровати, это даже возбуждало. Абсурд, конечно, но от этого никуда не денешься.

Пейдж в отчаянии обхватила себя руками и огляделась по сторонам.

– Неужели дальше будет еще хуже?

Росс пожал плечами. Он тоже был не в особом восторге от сложившейся ситуации, однако понемногу начал открывать для себя ее маленькие преимущества.

– Скажи спасибо, что мы живы. Все могло обернуться гораздо трагичнее.

Пейдж задумчиво кивнула в знак согласия.

– Сколько мне всего понадобится, подумать страшно! – Пейдж была полностью с ним согласна. Все могло быть гораздо хуже.

– Если все действительно обстоит так, как сказала доктор, и мы не сможем забрать домой все, что нам принесут, то получается настоящее разорение!

– Не мы вызвали эту ситуацию, так почему же мы должны за нее расплачиваться?

– Я, например, собираюсь потребовать, чтобы мне возместили все издержки, но первоначальные расходы, видимо, придется выплатить из собственного кармана. – Росс встал и прислонился к спинке кровати. – Хотя у меня есть кое-какие соображения насчет того, как их можно немного сократить.

– И как же? – ехидно поинтересовалась Пейдж у коллеги.

– Мы могли бы поделить расходы между собой. – Кошачьи глаза Пейдж сузились еще сильнее.

– Конечно, тебе это было бы весьма кстати, верно? Как только я отвернусь, ты тут же сунешь свой змеиный нос в мои папки с делами!

Росс мгновенно выпрямился.

– Давай-ка поосторожнее, я могу и обидеться!

Пейдж презрительно усмехнулась:

– Ты же адвокат по разводам. Как истинному паразиту, тебе неведомо, что значит обижаться. Можно подумать, ты и тебе подобные привыкли принимать во внимание чьи-то чувства!

«Отлично, – отметил про себя Росс, – мы уже перешли от простой перебранки к откровенным оскорблениям». Но оскорблять друг друга – не то что подкалывать, пусть даже по делу. Росс не собирался оправдываться перед ней в своем выборе профессии. Это его личное дело, почему он решил специализироваться на судебных процессах, связанных с разводами. Причина имела слишком личный характер, и он не собирается говорить об этом с кем попало.

– Тебе виднее. Но прикинь сама – глупо тратить деньги на два компьютера, два факса и прочую дребедень, если все это придется бросить здесь.

Пейдж какое-то время обдумывала сказанное, с ханжеским выражением лица поджав губы. Росс решил, что, каким бы разумным и здравым ни было его предложение, ей покажется унизительным соглашаться с ним.

Помимо того, что он был ее оппонентом – таким же адвокатом, как и она, – в бракоразводном процессе, Росс никак не мог понять первопричины того, почему Пейдж недолюбливала его. В конце концов, у любого развода всегда есть две стороны. Кровавые войны он вел ради своих клиентов. По окончании же боевых действий они с адвокатом противоположной стороны обычно пожимали друг другу руки и вместе угощались выпивкой. Все представители их профессии поступают именно так.

Росса немного раздражало, что ему небезразлично, что она об этом думает. Впрочем, какая разница? То, что она умная красивая женщина, абсолютно не играет никакой роли. За те тридцать три года, которые он прожил на белом свете, он ухаживал за многими успешными деловыми женщинами и они все были к нему неравнодушны. Он даже овладел тонким искусством бросать их без особого сожаления. Со многими своими бывшими подружками он до сих пор сохранил прекрасные дружеские отношения.

Мысль об этом напомнила ему о Тине, его соседке, с которой он несколько недель встречался около года назад. Ему нужно как можно скорее связаться с ней – попросить, чтобы она на то время, пока он будет находиться в больнице, взяла на себя заботу о его персидской кошке Сэмми. Росс надеялся, что бывшая подруга сейчас в городе, а не отправилась на какие-нибудь экзотические съемки.

– Хорошо, – наконец нарушила молчание Пейдж и тем самым отвлекла его от обдумывания списка самых срочных и важных дел. – В принципе мы могли бы пользоваться факсом – одним на двоих. Но не компьютером.

– О Господи, ну и подозрительная же ты особа. Поступи мы так, как ты предлагаешь, и наступит настоящий ад!

– Конечно, если принять во внимание, с кем я имею дело!

Росс подошел к ней ближе и пристально заглянул в глаза.

– Знаешь, я уже устал от твоих оскорблений. Между прочим, я еще и адвокат. И вообще, что ты обо мне знаешь?

Пейдж собралась было возразить, бросить ему что-нибудь обидное, одну из язвительных фраз, что вертелись у нее на языке. Но неожиданно для себя промолчала.

– Верно, – согласилась она, чуть подумав.

Это короткое слово прозвучало так тихо, что Росс его едва расслышал. После ее неохотного признания он с трудом заставил себя сдержать улыбку.

– Я хотел сказать, – добавил он, решив довести до ее понимания свою точку зрения, – что не пинаю ногами домашних животных. И не отбираю конфет у младенцев.

– Понимаю, – прервала она его. – Я не имею права осуждать человека, не зная его. Прошу прощения.

Господи, кое-что новенькое из уст этой невозможной женщины. Извинение. Росс подумал о том, что, когда ему привезут диктофон, недурно было бы попросить ее повторить эти самые слова – скажем так, на память для потомства, – однако пришел к выводу, что Пейдж вряд ли проявит любезность и согласится выполнить его просьбу. Как бы то ни было внешне она не проявила особой радости от того, что ей пришлось признать его правоту. Но факт есть факт – она это сделала. Что в общем-то немного повысило его уважение к ней – чуть-чуть, на полградуса.

Может, в конце концов предстоящие две недели окажутся и не такими мучительными, как он думал.

– Просто ты любитель обирать бедных беззащитных женщин.

А может, окажутся и мучительными, и нестерпимыми.