Триш Дженсен - Без ума от тебя

– Ты самый настоящий змей!

– А ты – жуткая зануда!

Черт побери, она непременно бы оскорбилась, не будь в его словах изрядной доли истины.

– Твоему клиенту не видать Дудла как собственных ушей!

– А кто, по-твоему, купил пса?

– В качестве подарка для Жасмин, а ее имя стоит на всех имущественных документах!

– Но Жасмин недвусмысленно заявила, что предпочла бы драгоценности! Пес ей не нужен!

Они разошлись, причем довольно надолго. Обоим пришлось пробираться сквозь толпу репортеров. Журналистская братия столпилась на ступеньках Дворца правосудия для освещения сенсационного судебного процесса над главарем мафии Кармином Бум-Бум Карбоне. Этой клички знаменитый мафиози удостоился за свою склонность подрывать врагов самодельными бомбами.

Оставив журналистов и атакованного ими мафиози позади, они темпераментно продолжили разговор.

– Жасмин передумала, – сказала она. – Теперь она любит Дудла и не собирается отказываться от него.

– Ей что, все мало? Муж и так согласился оставить ей дом в Палм-Бич и бунгало в Мейне.

– Она этого достойна, как и многого другого. Твой клиент не смог бы заработать и цента, если бы не деньги ее отца. Кто, по-твоему, вложил свои кровные в его идиотскую компанию?

– Эта идиотская компания сегодня сделалась доходным предприятием стоимостью во многие миллиарды долларов! И все это благодаря деловой хватке моего клиента!

– Благодаря влиянию отца моей клиентки!

– О Господи, – пробормотал он, потирая затылок. – Ну почему из всех зданий суда всех городов всего мира ты выбрала именно этот! Занималась бы своими налогами и дальше! – Он презрительно фыркнул. – Ну да, конечно, твоя клиентка – она ведь еще и твоя двоюродная сестра!

– Троюродная, но это не имеет ровным счетом никакого значения!

– Верно. Зато имеет значение то, что твоя родственница совершенно не способна внимать доводам разума!

Она повернулась, открыв было рот, чтобы достойно ответить этому змею в человеческом облике, но в то же мгновение за ее спиной прогрохотал взрыв. Что-то ударило ей в висок, и она рухнула прямо на своего собеседника. Теряя сознание, она успела подумать о том, что Вселенная сыграла с ней довольно-таки скверную шутку и теперь ей приходится отойти в мир иной в объятиях ненавистного змея.

Очнувшись, Пейдж Харт обнаружила, что голова раскалывается от боли. Такое впечатление, будто мозг разлетелся на мелкие кусочки.

Должно же быть какое-то научное объяснение того, почему ей на глазные яблоки, виски и основание черепа откуда-то изнутри постоянно и ритмично обрушивается безжалостный молот?

Пейдж мгновенно поняла, что сейчас визуальное восприятие мира окажется для нее просто невыносимым, и решила не открывать глаз. Лучше постепенно, деталь за деталью, постараться осознать происходящее.

Она лежит в постели. Это хорошо. Гораздо лучше, чем лежать в гробу, это точно. Хотя, может быть, и нет, если принять во внимание боль, от которой голова прямо-таки разламывается на части.

Пейдж провела рукой по нагретой ее собственным телом хлопчатобумажной простыне. И обнаружила еще один слой ткани, закрывавший верхнюю часть тела. Ага, значит, она не дома, а в каком-то другом месте пробуждается от ужасного ночного кошмара, от которого голова ее сейчас гудит как колокол. Дома Пейдж обычно спала обнаженной.

Значит, кто-то надел на нее хлопчатобумажную ночную рубашку и положил спать в чужую кровать.

Это точно не ее кровать: слишком жесткая, и подушка слишком плоская, а хлопчатобумажными простынями она вообще никогда не пользуется. Фланелевыми зимой, атласными летом.

– Отлично, мадам, – пробормотала она, – держитесь! Кто вы, где и почему здесь находитесь?

Пейдж почувствовала, что к ней вернулось обоняние. Пахло дезинфицирующими средствами и чем-то еще тошнотворно-сладковатым.

– Отлично! Все теперь ясно! Вы в больнице!

Эта мысль встревожила Пейдж. Она даже заставила себя провести пальцами по всему телу, производя инвентарный осмотр на предмет наличия всех его частей. Одновременно она пошевелила пальцами приподнятых ног. Движения вызвали новые удары безжалостного молота, раскалывавшего ей голову, однако теперь Пейдж точно знала, что конечности ее целы и невредимы.

Ага, она также не была прикована к аппаратуре жизнеобеспечения – по крайней мере присутствия такового Пейдж не обнаружила. Никакого свойственного таким штукам жужжания или ощущения иглы с трубочкой, вколотой под кожу. Все еще не открывая глаз, Пейдж сделала глубокий вдох.

«Тебя зовут Пейдж Харт. Тебе тридцать два года. Не замужем, слава Богу. Твоих родителей зовут Уильям и Лайла Харт. У тебя шесть братьев, две сестры и целая куча тетушек, дядюшек, двоюродных и троюродных братьев и сестер».

При мысли о своем многочисленном семействе Пейдж застонала: ей мгновенно вспомнилось еще кое-что. Вроде того, что по профессии она юрист и с того самого момента, как восемь лет назад она сдала экзамен в адвокатуру штата Джорджия, многочисленные родственники один за другим штурмовали се офис, загрузив ее массой юридических проблем, решать которые, по их мнению, непременно должна она, Пейдж.

И не важно, что она всего лишь консультант по налогам. Это не помешало тетушке Лулу притащить в ее офис кузину Дуэйн, после того как блюстители закона поймали девицу, когда она баллончиком с краской начертала на краю моста надпись «Прыгать здесь!». В равной степени и для второй кузины – Бонни – было не важно, что Пейдж абсолютно не подготовлена к ведению судебных процессов о сексуальных домогательствах. Это также не помешало большинству родственников назвать ее душеприказчицей их всевозможных завещаний.

Но самым забавным стал случай, когда ее двоюродный племянник Джерри пожелал нанять Пейдж, чтобы та помогла ему оспорить завещание его матери, ее двоюродной бабушки Твилы. К счастью, кандидатуру Пейдж отклонили, потому что она была названа душеприказчицей завещания тетушки Твилы и при всем желании не смогла бы одновременно отстаивать интересы противоположных сторон. В конечном счете вся собственность тетушки Твилы – в буквальном смысле до последнего цента – оказалась в распоряжении организации под названием «Народ за Америку, свободную от змей». Тетушка Твила отличалась сильнейшей антипатией к змеям. При упоминании о змеях в пульсировавшей от боли голове Пейдж всплыло имя Росса Бепнета. Она долго не могла понять почему. Родственника с таким именем у нее не было и нет, однако, принимая во внимание изобилие таковых, утверждать наверняка она не осмелилась бы. Хотя это имя определенно оставляло во рту какой-то неприятный привкус.

– Думай, Пейдж, – пробормотала она. – Вспоминай! Что ты делала, перед тем как потерять сознание?!

Воспоминания обрушились на нее подобно горной лавине, и у нее перехватило дыхание. Ну конечно! Она прогуливалась по коридору Дворца правосудия округа Фултон, обсуждая детали развода своей кузины Жасмин и ее мужа Карла Пейтона. А разговаривала она с адвокатом Карла Пейтона – этим змеем Россом Беннетом.

Пейдж смутно припомнила, как ее бросило прямо на Росса и как что-то взорвалось у ее левого виска. Затем из глаз посыпались искры, и окружающий мир неожиданно померк.

Так вот, значит, почему она здесь оказалась! Ее контузило! Но за исключением неприятного ощущения в области правого бедра – скорее всего это только синяк! – она вряд ли сильно пострадала. Вот разве что голова!

Впрочем, возможно, она ошибается насчет степени полученной ею травмы.

Затем Пейдж подумала о том, что могло случиться с Россом. Он, конечно, змей, какие могут быть сомнения, но это еще не значит, что она желает ему неприятностей. Хотя, сказать по правде, она не слишком-то стала бы возражать, будь у него сломана челюсть, чтобы врачи закрепили ему перелом проволокой. Ничего более серьезного, честное слово!

Нет, вовсе ей не хочется, чтобы сломанная челюсть навсегда изуродовала коллегу по профессии, змей он или не змей. Следует признать, что челюсть у него просто восхитительная. Какую мужественность придает она его лицу – чувственным губам, крупному носу и серым глазам. Такие глаза наверняка растопили не один айсберг. Да что там говорить, Росс Беннет – чертовски привлекательный змей.

Хотя, конечно, привлекательная внешность еще не оправдывает того факта, что он зарабатывает себе на жизнь свадьбами и похоронами. В представлении Пейдж, адвокатов, занимающихся разводами, от работников скорой медицинской помощи отделяет всего один крошечный шаг. Особенно тех из них, что упрямо отказывают ее, Пейдж, родственнице даже в крохах огромного состояния бывшего мужа. Среди таких адвокатов нередко попадаются типы наподобие того варвара, с которым ей когда-то пришлось иметь дело в колледже. Он тогда сделал все, что только было в его власти, чтобы испортить ей жизнь.

Адвокаты, занимающиеся разводами, обманывают клиентов. Росс Беннет был адвокатом и специализировался на разводах. Значит, он самый настоящий змей, хотя и весьма привлекательный. И отнюдь не дурак.

Пейдж гордилась собственной энергичной риторикой, способной задеть любого оппонента за живое. И в Россе ее в первую очередь раздражало, что тот, как и она сама, не лез за словом в карман.

В первый раз он застал ее врасплох, резко ответив на ее не менее резкое высказывание. И вместо того чтобы прямо у нее на глазах покорно поникнуть головой, как это делали все нормальные люди, Росс, по мере того как эта безжалостная схватка продолжалась, похоже, все больше входил в раж. Хотя Пейдж отчаянно стояла на своем, к тому времени, когда покинула его офис, она испытывала гремучую смесь злости и ревнивого завистливого восхищения.

Пейдж рывком решительно стряхнула с себя мысли о Россе Беннете и вместо этого подумала о том, что ей следует наконец открыть глаза, изучить окружающую обстановку и как можно скорее выбраться отсюда на свободу. Больница – не то место, где она согласна попусту терять время.