Стелла Камерон - Без страха и сомнений

– А как ты определишь, когда нам уехать?

– Я сам решу. – Он обернулся к ней. – Пожалуйста, предоставь мне принимать решения за нас обоих.

Он снова стал чужим, отдалился от нее.

– Я заранее согласна с твоими решениями, – спокойно сказала она ему. – Я всего лишь прошу тебя объяснить, что заставляет тебя так поступать. Впрочем, забудем этот разговор. Я подожду, пока ты не привыкнешь обращаться со мной, как с равной.

Он ничего не ответил.

Элла оглядела комнату.

– Я ожидала, что ты выберешь нечто более соответствующее твоему вкусу – что-нибудь необычное. – Миниатюры в позолоченных рамках с изображениями цветов покрывали одну из стен. Фарфоровые фигурки – дамы в широких кринолинах – заполняли все свободное пространство на туалетном столике вперемешку с портретиками в серебряных рамках. Модные куклы в платьях, изображенных на гравюрах Аккермана, и сотни раковинок, заполнивших полки в застекленном угловом кабинете. Изящная, элегантная мебель во французском стиле.

Сейбер не сделал никаких замечаний относительно убранства комнаты. Он положил дорожный чемодан на вышитое желтое покрывало и расстегнул ремни.

– Ты правда собираешься прислуживать мне при одевании? – спросила она его.

Он открыл чемодан и принялся неуклюже вытаскивать ее одежду, завернутую в тонкую бумагу.

– Я же сказал тебе, что буду делать все, что обычно делает твоя горничная.

– А я хочу обратно в карету.

Сейбер выронил ночную рубашку, и она соскользнула на пол.

– Что?

Элла подошла и встала с ним рядом. Она подобрала рубашку и положила ее в чемодан.

– Я сказала, что хочу обратно в карету. Мне там нравится. Мы прикажем Поттсу везти нас, куда глаза глядят.

– Элла…

– Конечно, иногда нам придется останавливаться, чтобы переменить лошадей, да и Поттсу тоже надо что-то есть и пить время от времени.

Сейбер снова вытащил рубашку из чемодана и осторожно расправил ее на постели.

– А как насчет нас с вами, мадам? Неужели нам не дозволено будет иногда подкрепиться? – Хорошо знакомая насмешка зазвучала в его голосе.

– Нет – по крайней мере до тех пор, пока мы не обессилим от наших развлечений. – Она вскинула на него глаза. – Мне нравится заниматься с тобой любовью, Сейбер.

Он привлек ее к себе и поцеловал.

Она знала, что он покинул ее – в очередной раз.

Элла перевернулась и приложила руку к подушке, на которой совсем недавно покоилась его голова.

– Сейбер? – Откинув волосы с лица, она села и вгляделась в темноту.

Это была уже пятая ночь, которую они провели в Бретфортен-Мэнор. Пятая ночь, в течение которой они с Сейбером любили друг друга, пока Элла не засыпала, счастливая и умиротворенная. И пятую ночь подряд, просыпаясь, она обнаруживала, что его рядом уже нет.

Каждое утро он появлялся в спальне, замкнутый и смущенный, и помогал ей одеваться. День проходил следующим образом: Сейбер запирался в библиотеке, а Элла тем временем пыталась беседовать с приятной, но молчаливой миссис Габблер, которая прислуживала по дому.

На следующее утро после их приезда Элла попыталась сказать Сейберу, что чувствует себя несчастной, поскольку он отвергает ее постель. На это он ответил ей, что есть вещи, которые лучше не обсуждать.

Этому надо положить конец.

– Есть вещи, которые необходимо обсуждать, супруг мой, – произнесла она вслух – ее сердитый голос несколько укрепил ее решимость. – И ты выслушаешь меня.

Она выползла из постели и натянула на себя кружевной пеньюар, подаренный прабабушкой.

– Где ты прячешься, негодяй? Как ты можешь быть сначала таким нежным и любящим, а потом грубым и невнимательным?

Зажав в руке свечу, Элла выглянула из комнаты в коридор, который вел к входной двери.

– Я не боюсь, – громко промолвила она. – Я никогда не боялась темноты и одиночества. Сейбер? Сейбер, где ты?

Никто не ответил.

– Ну, хорошо же, я все равно тебя разыщу.

Элла прошла по пустым комнатам, в которых стояла зачехленная мебель. Сейбера не было.

Она не на шутку разозлилась. Он женился на ней, а между тем его никогда нет рядом.

– Но я доберусь до тебя, Сейбер, – пробормотала она.

От страха у нее вдруг похолодели руки. Где же он?

– Сейбер? – Если бы он услышал ее, он бы непременно отозвался, хоть бы и гневным воплем. – Сейбер, где ты? – крикнула она во всю силу своих легких.

Никакого ответа.

Коридор, в котором она ни разу не бывала до этого, вел к комнатам, где чехлы с мебели были сняты. Одна из комнат оказалась спальней.

Элла осторожно ступила на порог. Занавески на окнах были широко распахнуты, но луны не было видно. Угасающий огонь слабо потрескивал в камине.

Она заметила один из дорожных чемоданов Сейбера и бросила взгляд на кровать. Затем на цыпочках приблизилась к постели, затаив дыхание.

Вздох облегчения вырвался из ее груди. Скомканные простыни были отброшены. На комоде рядом с кроватью лежали часы Сейбера, цепочка… и что-то смятое, белое.

Элла присмотрелась и увидела, что это один из цветков от ее свадебной диадемы. Комок подступил у нее к горлу. Она не знала, что он взял цветок с собой.

– Глупец! Все мужчины – глупцы! Они боятся признаться, что у них есть сердце. – Она взяла в руки цветок и прижала его к щеке. – О-о, ты узнаешь, что такое гнев супруги, мой дорогой.

На комоде лежала знакомая ей медная коробочка. Элла с любопытством открыла крышку и сразу вспомнила, где видела ее раньше. Пуговицы от мундиров, те самые, лежали внутри. Зачем он взял их с собой в свадебное путешествие?

Зачем Сейбер скрывается от своей молодой жены во время медового месяца? Лорд Эйвеналл – загадка.

И где сейчас ее муж, тоже загадка. Она положила цветок на место и открыла ящик комода. Подняв свечу, Элла увидела, как блеснули в углу изумруды на рукояти кинжала, и поморщилась.

Ненавистный кинжал. Зачем он повсюду таскает его с собой?

Все эти вопросы останутся без ответа, пока она не отыщет мужа. И она найдет его.

Она обыскала нижние этажи, выкрикивая имя Сейбера. Мысль о том, что можно разбудить Поттса, мелькнула у нее в голове и тут же пропала. Она сделает все сама.

Но где же Сейбер, будь он неладен!

От отчаяния мурашки пробежали по ее спине. На лбу выступила испарина. Оставалось только заглянуть в кухню.

Ступая по холодному каменному полу, Элла открыла дверь и прошла в кладовую – по подолу ее рубашки и пеньюара потянуло сквозняком.

Свеча потухла, и молодая женщина поставила ее на стол. Дверь в сад была широко распахнута.

– Вот тупица! – промолвила она, но голос ее дрожал и зубы выбивали нервную дробь. – Вышел на улицу в дождь, ветер. И в темноту.

Может, он что-то услышал и решил проверить?

Элла поджала пальцы в тоненьких туфельках. Она должна вернуться к себе: обуть ботинки и надеть что-нибудь потеплее.

Он где-то недалеко – совсем рядом. А вдруг он попал в беду и ему нужна ее помощь?

Дождик продолжал моросить, все усиливаясь. Поднялся холодный ветер. Деревья клонились к земле и скрипели под его порывами. Элла вытерла глаза и, пригнув голову, огляделась по сторонам.

– Это уже ни на что не похоже, лорд Эйвеналл. Просто безобразие. – Она направилась к заброшенной пасеке мимо розовых кустов, чьи цветы так восхищали ее днем. Завтра их лепестки опадут.

Когда она добралась до кладбища, которое находилось на границе владений, то повернула обратно.

Ужас охватил ее.

Она побежала.

– Сейбер? – Где он может быть? – Сейбер!

Ветер относил ее крики, дождь насквозь промочил одежду, и та прилипла к телу.

Вдруг он упал в озеро?

Всхлипывая, тяжело дыша, она побежала к водоему.

Если бы она не заметила белеющей в темноте рубашки, то врезалась бы в него с разбега.

Мокрые волосы прилипли к ее голове и сосульками повисли вдоль спины. Она остановилась, задыхаясь от быстрого бега, и бессильно опустила руки вдоль тела, стараясь успокоиться. Пуговицы, которые она забыла положить в коробочку, впились ей в ладонь.

Озеро слегка серебрилось, а на берегу стоял Сейбер. Плащ его развевался на ветру. Элла заметила рукав его белой рубашки, когда он поплотнее закутывался в плащ.

Она открыла рот, но не смогла заставить себя выкрикнуть его имя, хотя он бы наверняка ее теперь услышал.

– Сейбер, – прошептала она. – Что тебя мучит, любовь моя?

Он неподвижно уставился на поблескивающую рябь озера – высокий темный силуэт под ветром и дождем.

Элла подкралась поближе, пока куст рододендрона не скрыл ее от него, раздвинула ветки и продолжала наблюдать.

Профиль Сейбера четко вырисовывался на фоне светлого озера. Ей показалось, что Сейбер покачнулся.

Он смотрел вниз, на воду.

Неужели он хочет…

Сейбер отошел от берега, и Элла облегченно вздохнула.

Он приблизился к иве, опустился на землю под качающимися длинными ветвями и прислонился спиной к стволу.

– Сейбер, – снова шепнула она, глаза ее наполнились слезами. Его что-то мучит, тревожит, а он не хочет с ней поделиться своим горем. Он предпочитает уйти в ночь, один, и страдать от демонов, которые терзают его.

Она стояла совсем близко, раздумывая, то ли подойти к нему, то ли вернуться в дом и скрыть от него, что вынуждена была подсматривать за ним.

Он тяжело, медленно пошевелился, упал на бок и перевернулся на спину, вытянув руки за голову.

– О, – пробормотала Элла. – Что это? Это же настоящее… О Господи.

Заплетаясь в намокшем пеньюаре, она покинула свое укрытие и, увязая в земле, бросилась к своему неподвижному супругу.

К своему глупому супругу.

Он, похоже, не слышал ее шагов.

Сейбер не повернул к своей жене головы, даже когда она остановилась в нескольких дюймах от его руки.

Глаза мужа были закрыты.

Рубашка распахнута до пояса.