– Это просто чудо, что ты остался жив, – вырвалось у нее.

Он резко повернулся к ней.

– После того, как меня изуродовали, превратив в отвратительного монстра?

– Я не верю, что ты так думаешь о себе.

Он хрипло рассмеялся:

– Я не думаю, я знаю, так оно и есть. Но это не имеет значения, если мой вид не вызывает у тебя отвращения.

– О да, конечно. – Гнев охватил ее, словно пламя. – Ты мне настолько отвратителен, что я совсем недавно умоляла тебя позволить мне быть с тобой на любых условиях.

– Только потому, что тебе нужна моя защита. Элла часто заморгала, слезы подступили к ее глазам.

– Если ты так думаешь – что ж, мне тебя не переубедить. Похоже, враги изранили не столько твое тело, сколько душу.

Он сощурил глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты знаешь что. Твои раны зажили, но разум твой все еще кровоточит.

Уголки его рта опустились, губы сложились в мрачную усмешку.

– Не тебе судить о состоянии моего разума, Элла.

– Как скажешь. – Нет, она не цветок, который вянет от холода. – Позволь мне встать. Я поеду с Максом на Пэл-Мэл.

– Ты еще слаба.

– Я уже отдохнула. Пусти меня, пожалуйста.

– Огонь почти потух. – Он отпустил ее. – Подожди, я подброшу углей в камин, чтобы ты согрелась перед тем, как выходить.

Элла откинула одеяло, одернула юбку и слезла с кровати.

– Ну хорошо, поедем сейчас же. – Сейбер встал вслед за ней. – Я только оденусь. Посиди пока у огня.

Он стал еще выше и возмужал с тех пор, как она видела его в последний раз в Корнуолле. Рядом с ним Элла чувствовала себя совсем крошечной, слабой – и желала его. Сегодня Сейбер наконец дал ей обещание стать ее мужем. Эта ночь должна быть для нее самой счастливой, но почему-то у нее так горько на душе.

Она обула полусапожки и сунула чулки в ридикюль. Потом накинула пелерину на плечи и завязала бант.

– Спокойной ночи, Сейбер. Спасибо, что согласился стать моим защитником.

– Подожди. – Он преградил ей путь. – Я провожу вас с Максом домой. Как ты считаешь, мне лучше переговорить со Струаном прямо сейчас или утром?

– Думаю, не стоит поднимать такой переполох. Поговоришь, когда тебе будет удобно. – Что она наделала? Он теперь будет ненавидеть ее за то, что она вынудила его предложить ей руку и сердце.

– Черт возьми, Элла, не притворяйся такой скромницей.

– Скромницей? – Она хмыкнула и накинула капюшон. – Я никогда ею не была. И никогда не буду. Обстоятельства не позволили мне выучиться этому.

– Тогда в чем дело? – Он прислонился к двери и скрестил ноги. – Ты хочешь, чтобы я выполнил положенный ритуал ухаживаний? Может, нам потанцевать на каком-нибудь балу или погулять по саду?

Его неприкрытый сарказм больно ранил Эллу. Ноги ее дрожали.

– Ты не имеешь права упрекать меня.

– Дьявол! – Даже в тусклом свете лампы она видела краску гнева у него на щеках. – Ты получила что хотела. Чего ты еще добиваешься, черт подери?

У нее тоже есть гордость.

– Вы, милорд, грубый, напыщенный осел. Спокойной ночи.

Если он начнет бранить ее, она сможет сохранить чувство собственного достоинства.

Но Сейбер не стал ее бранить. Вместо этого он широко раскрыл глаза, прикусил зубами нижнюю губу, хлопнул себя руками по коленям и расхохотался.

– Смейтесь, сэр, смейтесь. А ослы кричат «иа-иа». Так кричите по-ослиному.

Он зажмурил глаза, и она заметила, что от смеха у него выступили слезы. Наконец он прижал ладони к животу и снова прислонился спиной к двери.

– Это… совсем… не похоже… на настоящую леди. Настоящая леди никогда не назовет джентльмена ослом. – И он снова начал хохотать. Его смех ее бесил.

– Дай мне пройти, говорю тебе! – потребовала Элла. – У вас истерика, милорд. – Горло ее сжалось. Нет, она не будет плакать, чего бы это ей ни стоило.

– Я-то думал, что ты не похожа на остальных дам. Я думал, ты не станешь обижаться на отсутствие комплиментов и ухаживаний. Говоришь, я принял твою любовь, как нечто само собой разумеющееся? Я не упал перед тобой на колени, как полагается пылкому поклоннику? И ты считаешь, что мне следовало это сделать, после того как ты сама пришла ко мне просить меня о том же? – Он задыхался от смеха. – Элла, ты меня разочаровала.

– Тем хуже для тебя. – Слезы показались у нее на глазах, и она не могла их остановить. – Ты ничего не понимаешь, тупица ты этакий! Мне не нужно от тебя никаких ухаживаний. Мне не нужно от тебя ничего, кроме твоей любви. Когда-то ты дал мне понять, что хочешь, чтобы я была рядом. Я бы пошла за тобой на край света. Но ты решил наградить меня своей благосклонностью. И я благодарю тебя, Сейбер. Как я уже сказала, ты честный, благородный человек. Благодарю.

– Элла, Элла…

– Я не прошу тебя забыть, что я люблю тебя, – ты и сам забудешь. Но я все равно люблю тебя. И всегда буду любить. Я даже знаю, что по-своему ты тоже любишь меня.

– Элла!

– Спокойной ночи.

– Нет.

– Не будь смешным. На пожелание «спокойной ночи» отвечают, как правило, тем же: «Спокойной ночи».

– Нет.

Она резко обернулась к нему.

– Мне необходимо подумать – одной. Пусти меня.

– Нет.

– Я закричу.

– Кричи.

Элла облизала губы, плотно сжала их, потом открыла рот…

Она не может закричать. Не может заставить себя унизиться до этого.

– Ну хорошо. – Ей вдруг стало жарко, и она откинула капюшон. – Я хочу выйти отсюда.

– Попробуй.

– О-о-о! – Элла яростно топнула ногой. – Тебе ведь это нравится, да?

– Нравится?

– Да, тебе нравится жестокость… – Не успев договорить, она поняла, что совершила непоправимую ошибку.

Сейбер опустил руки и отошел от двери.

– Я только хотела сказать, что ты…

– Хватит, Элла. Не говори о том, чего не понимаешь. Я провожу вас с Максом домой.

– Нет, благодарю. – От сознания собственной вины все внутри нее похолодело. – Мы приехали верхом и вернемся той же дорогой.

– Тогда я поеду с вами. Вам опасно разгуливать по улице в такой час.

Она прошла мимо него к двери.

– Я не смею утруждать тебя. Ради меня ты поступаешься своими привычками.

– Тебе ничего не известно ни о моих привычках, ни вообще о моей теперешней жизни.

– Да, не известно, – согласилась она бесстрастным тоном. – Ты прав. Я ничего не знаю о тебе, но очень хотела бы узнать.

Они вышли в коридор, и Элла стала спускаться по лестнице, изо всех сил стараясь не побежать.

Сейбер шел за ней следом.

– Я приеду на Пэл-Мэл утром. Вряд ли мой ночной визит кого-нибудь обрадует. Или ты думаешь, что твое отсутствие заметили и тебе грозит суровый прием? Если так, я зайду в дом вместе с тобой.

Элла спустилась в холл, где ее ждал Макс. На его красивом лице сияла по-мальчишески радостная ухмылка.

– Я так думаю, пусть Сейбер едет на Пэл-Мэл прямо сейчас, ты согласна, Элла?

– Нет, – отрезала она, протискиваясь мимо него к двери. – Не сейчас. Нет нужды поднимать шум. Я и так уже наделала переполох. – Краска стыда залила ее щеки.

– Но…

– Биген, – обратился Сейбер к слуге. – Подавай лошадь.

– Сию минуту, милорд, – сказал Биген, со всех ног бросившись к выходу.

– Я решил сообщить все твоим родителям прямо сейчас. – Сейбер подхватил сюртук и торопливо повязал шейный платок. – Ты, Макс, не смей говорить о том, чему стал свидетелем наверху. Вы с Эллой всего лишь приехали навестить меня. И ты присутствовал при том, как я делал ей предложение.

Макс по-военному отдал ему честь, игнорируя бешеный взгляд Эллы.

– Ты волен распоряжаться своим временем, как тебе угодно, Сейбер, – сказала она ему. – Я не желаю быть эгоисткой. Я не допущу, чтобы наша связь нарушила твой распорядок.

– Уверяю тебя, никакой распорядок не помешает мне быть твоим мужем.

– Помолчи, Элла, – вмешался Макс. – Ты ведь получила что хотела – так зачем теперь злиться?

– Я не получила то, что хотела. – Она закрыла лицо руками, стыдясь своих слез. – У меня есть только то, что я в действительности заслуживаю. – У нее будет брак без любви.

– Ох, уж эти женщины! – Сейбер натянул сюртук и расправил манжеты. – Никогда их не понимал.

– Я тоже, – признался Макс.

Элла хмуро посмотрела на него, но обратилась к Сейберу:

– Не сомневаюсь, что вы, милорд, не один раз убеждались в загадочности женской натуры. Но думаю, отсутствие интеллекта у некоторых дам окупается наличием других способностей.

– В моей жизни таких женщин не было. Ни одной. Она быстро взглянула на него и отвернулась.

– Элла? – Голос Сейбера стал нежным, ласковым. – Посмотри на меня, Элла.

Она неохотно повиновалась. Он улыбнулся и приблизился к ней.

– Это, может, и не самое романтическое предложение руки и сердца, но ведь ты принимаешь его? И потом, ты меня застала врасплох.

Элла намотала на палец ленточку ридикюля и кивнула.

– Ну конечно, – подхватил Макс. – Признайся же. Парень всегда должен признавать свои ошибки.

– Я не парень, – сердито заявила Элла. При других обстоятельствах она бы рассмеялась. – Но ты прав. Я застала Сейбера врасплох и поэтому винить могу только себя.

Сейбер остановился перед ней.

– Ну, вот и хорошо. Это недоразумение мы уладили. А теперь – домой. Утром я нанесу визит твоим родителям.

– Отличная идея, Сейбер, – подхватил Макс. Но их надо предупредить, чтобы они не уехали, не повидавшись с тобой.

– Ты согласна, Элла? – Сейбер приподнял ее лицо. – Мы вместе будем думать, как одолеть твоего злого демона. И я рад, что мы будем вместе, моя дорогая. То, что я говорил тебе о своих чувствах, – чистая правда. У меня нет никого, кроме тебя. Ты единственная. Мы будем счастливы вдвоем.

У нее стало легче на душе. Как бы то ни было, она все же вырвала у него предложение против его воли. Вряд ли бы такие ухищрения потребовались, знай он, как она его любит.