С легкостью, которая привела Эллу в ярость, он оттолкнул ее и стал читать письмо.

По мере того как он читал, краска заливала его лицо и шею.

– Сядь, пожалуйста, – приказал он Элле чужим голосом. – Сядь и приди в себя.

– Ты не имеешь права читать мои письма! Макс стукнул кулаком по спинке стула.

– Как смеет этот мерзавец писать тебе такие непристойности?

Она дрожала, зубы ее выбивали нервную дробь.

– Но что он?.. – О Господи, как она может просить своего пятнадцатилетнего брата объяснить, что это за ужасные намеки автора записки?

Макс сжал губы и посмотрел на Эллу.

– Ты не понимаешь, о чем здесь говорится, верно? – Он потряс листком. – Конечно, откуда тебе знать.

– А откуда ты знаешь? – возразила она в ответ. Он провел рукой по волосам.

– Я ведь мужчина. Я стал мужчиной, когда иной еще считает себя ребенком. Жизнь сделала меня таким. А теперь успокойся.

– Ты-то сам отнюдь не спокоен, – вымолвила она осипшим от волнения голосом. – Ты зол, как черт.

– Это еще мягко сказано. Да сядь же, Элла. – Когда она неохотно повиновалась, он продолжал: – Что ты намерена с этим делать?

Слезы потекли у нее по щекам.

– Не знаю. Я прочитала его незадолго до твоего прихода. Кто мог его прислать?

– Дурак, – коротко ответил он. Элла вытерла слезы.

– Я убью его, – добавил Макс.

– Нет! – Этого-то она и боялась. – Нет, только без кровопролития. Это противозаконно. И скорее пострадаешь ты, чем он. Я узнаю, кто он такой, разыщу его и поговорю с ним. Я постараюсь убедить его, что он ошибся, и потребую извинений.

– Ха! – Глаза Макса превратились в зеленые сверкающие лезвия. – Ты собираешься убеждать сумасшедшего? Может, ты еще думаешь заняться этим, пока он будет насиловать тебя?

– Макс, не смей со мной так говорить!

– Да кто же еще образумит тебя, если не я. Ты совсем спятила. На сумасшедшего разумные доводы не действуют. Этот злодей намерен заманить тебя в ловушку. Он рассчитывает на то, что, получив письмо, ты спрячешь его и решишь встретиться с автором. И если ты это сделаешь, он исполнит то, что задумал, – он овладеет тобой, Элла.

– Но…

– Сейбер нам поможет.

– Сейбер? – Сейбер ни за что не должен знать ужасную историю ее пребывания у Лашботтам. – Сейбер не согласится. Он хочет остаться просто другом нашей семьи.

– Поехали к нему. Где он живет?

– Нет! Все повторится, как и в прошлый раз. Он не пожелает меня принять, если даже я и упрошу его дворецкого Бигена объявить о нашем приходе, в чем я сомневаюсь после всех моих неудач.

– Неудач?

– Я не могу рассказать тебе об этом. Мне тяжело.

– У тебя назначены визиты на этот вечер?

– Я отклонила все приглашения. Нет сил появляться в свете после всего, что произошло сегодня. Мне надо перевести дух. – Она отвела взгляд. – А, кроме того, я не хочу, потому что там все равно не будет Сейбера.

– Так, значит, он не выезжает?

– Нет. Единственный раз он был у Иглтонов, но мне кажется, он явился туда только затем, чтобы встретиться со мной. – Она затрепетала, вспомнив подробности их свидания. – Он хотел убедить меня, что у нас с ним нет будущего.

Макс, все это время расхаживавший по комнате, остановился перед ней.

– Тебе надо отдохнуть.

– Что?

– Ступай отдохни. Приляг, поспи немного. Мама с папой лягут рано – им завтра отправляться в путь на рассвете. Прабабушка всегда рано ложится, да и Бланш тоже. Кто прислуживает тебе?

– Моя горничная Роуз. Она придет ко мне с Ганновер-сквер.

– Ей можно доверять?

– Я… а в чем доверять?

– Сегодня, когда все уснут, мы пойдем к Сейберу. Пойдем поздно вечером – так поздно, что он уже наверняка будет дома, если не в постели. Лучше бы нам застать его врасплох.

– О нет! – простонала Элла.

– А я думал, ты его любишь.

– Люблю, но…

– Тогда посодействуй мне – я же пытаюсь тебе помочь. И нам необходима его помощь. – Макс взмахнул конвертом. – Он подскажет нам, насколько все серьезно и что надлежит делать.

Элла закрыла лицо руками.

– Мне стыдно.

– Тебе нечего стыдиться. Ты ни в чем не виновата. Она склонила голову.

– Ты говоришь так, словно это ты старший, а не я. Я понятия не имею, как просить Сейбера о помощи, когда он совершенно ясно дал понять, что не хочет иметь со мной ничего общего.

– Ясно дал понять? – тихо переспросил Макс. – Ты уверена?

У Эллы холодок пробежал по спине. Она обхватила руками колени и посмотрела на брата.

– Ну так что? – повторил он, слегка улыбнувшись. – Уверена?

– Нет. Нет, я не уверена. Мне кажется, он просто решил по глупости, что его шрамы вызывают у меня отвращение. В глубине души я точно знаю, что он… что он любит меня, Макс. О, все так запутанно.

– Не важно.

Она резко вскинула голову:

– Не важно?

– Не имеет значения. Все загадки со временем разрешатся.

– Ты сам загадка, Макс.

– Пока ты будешь отдыхать, я объясню маме и папе причину своего внезапного приезда. Ну и прабабушке, конечно. В полночь вставай и одевайся – подбери что-нибудь попроще, чтобы не привлекать внимания. Поедем на лошадях. Ты знаешь расположение комнат в доме?

– Да. – Внутри у нее все сжалось. Она почувствовала холод. – Но зачем нам ехать верхом в Берлингтон-Гарденз? Даже если Сейбер меня примет, он лишь повторит, что говорил раньше: у наших отношений нет будущего.

По лицу Макса поползла хитрая ухмылка.

– Может повторять сколько ему вздумается. Ты его убедишь в обратном.

– Я уже неоднократно пыталась это сделать, – яростно выпалила она. – Но он то ли не слушает меня, то ли ему все равно.

– Значит, сегодня услышит и передумает.

– Но как? И почему?

– Я все продумал. – Макс накинул сюртук и подбоченился. – Да, план окончательно созрел у меня в голове. Надо только убедиться, что он лег спать.

– О! – Элла привстала на цыпочки от волнения. – А если он лег спать, тогда что?

– Ну, это же очень просто, – сказал Макс, вскинув рыжую бровь. – Ты соблазнишь его, и он тебя скомпрометирует.


Сейбер взглянул на смесь из трав, которую для него приготовил Биген, и холодно усмехнулся. Во что он превратился!

– Пейте же, милорд, – сказал Биген, хотя стоял спиной к хозяину, развешивая его одежду. – Выпейте и спокойно засыпайте.

– Хочешь, чтобы я одурманивал себя этим зельем?

– Ничего другого не остается.

– Да, ничего другого мне не остается – только одурманивать себя, чтобы не впасть в беспамятство.

Биген обернулся к нему. Его золотистый тюрбан поблескивал в полумраке спальни Сейбера.

– Вам надо отдохнуть, милорд.

– Я никогда не отдыхаю.

– Ну, так хотя бы тело ваше наберется сил. Я завтра пошлю рубиновые сережки.

– Хорошо. – Сейбер сам хотел бы вручить сережки Элле. Он залпом осушил бокал и поставил его на стол. – Я должен выбрать юной леди жениха.

– Но это же проще простого, милорд. Сейбер сердито воззрился на Бигена.

– Ты считаешь, это просто? Найти человека, который будет достоин…

– Такой очаровательной, прекрасной девушки?

– Хм. Да, именно так.

– Как я уже сказал, – заметил Биген, сметая невидимые глазу пылинки с хозяйского сюртука, – это проще простого. Такой человек существует.

– Кто он? – Сейбер откинул одеяло, забыв о своей наготе – он предпочитал спать раздетым. Почему его так взбесило это известие? Ведь он тем и занимается, что ищет Элле мужа. – Кто этот человек, Биген? Да говори же!

– Вы, милорд.

Сейбер замер, не успев натянуть на себя одеяло. Он уперся кулаками в матрас и закрыл глаза.

– Кажется, мы договорились больше не касаться этого вопроса. Я не могу стать ее мужем. И мы оба знаем почему.

Биген не спеша повесил сюртук в шкаф черного дерева.

– Мы же оба знаем, почему это невозможно, Биген? – громко повторил Сейбер.

– Мы оба знаем, почему вам хочется думать, что это невозможно, – мягко возразил Биген. – Я с вами не согласен. Мне кажется, юная леди создана для вас. Она любит вас и желает…

– Замолчи!

– А вы любите ее, – спокойно продолжал Биген, не обращая внимания на яростные протесты хозяина.

Сейбер отвернулся и лег ничком на постель.

– Оставь меня. Оставь меня в покое.

– Вы любите ее.

– Я сказал тебе, уходи. Убирайся. Сейчас же.

– Вы любите Эллу Россмара, милорд. Вы желаете ее тело и душу. Вы мечтаете о том, чтобы она всегда была рядом…

– Вон! – прорычал Сейбер, приподнявшись на локтях. – И никогда больше не упоминай ее имени в моем присутствии.

– Как прикажете. – Биген поклонился и направился к двери. – Но вы все-таки любите ее.

– Вон!

– Конечно, конечно, милорд. Подумать только, что любовь делает с людьми. Но это можно исцелить.

– Убирайся!

– Нежные женские руки успокоят разгоряченное мужское тело…

– Убирайся! – Дверь захлопнулась, прежде чем Сейбер успел еще что-нибудь прибавить.

Голова его раскалывалась от боли.

Голова болела с того самого дня, когда он в последний раз встречался со своими ночными демонами.

Биген прав. Ему необходим отдых. Надо уснуть любой ценой.

Тепло разлилось по его телу, ноги налились свинцом. Он потушил свечу и повернулся к окну, которое никогда не закрывали портьерами – по его приказу. За окном была непроглядная тьма. Ветер раскачивал ветви деревьев, и мелкий дождь барабанил в стекло.

Ветер завывал, то ослабевая, то вновь усиливаясь.

Шум моросящего дождя напоминал музыку. Словно тихонько звенят крошечные серебряные цимбалы, с которыми танцуют индийские женщины. Танцуют, поворачиваясь по кругу. Гибкие тела, серебро и золото, шелк…

Сейбера одолевал сон.

Легкий туман окутал его.

Ветер завывал за окном.

Дождь усилился.

Но только он стал замерзать, кто-то заботливо накрыл его одеялом.