– Мы все вернемся в Шотландию. – Эти слова вырвались у Эллы, прежде чем она успела подумать. – Я тоже еду с вами. Мне здесь надоело. – Зачем оставаться, если Сейбера ей все равно не получить?

– Ба! – Краска выступила на сморщенных щеках прабабушки. – Ничего не желаю слушать! Я все уже устроила.

– Все? – переспросил Струан, вскинув брови. Трость поднялась в его направлении.

– Да, все, – твердо ответила прабабушка. – Как только я узнала про письмо Аррана – вчера, – я тут же дала всем знать, что Элле следует теперь писать на мой адрес. Так что письма, и подарки тоже, будут теперь присылать сюда.

– Да никакие подарки не могут…

– Я одобряю это, – перебила маму прабабушка. – Элла пользуется неоспоримым успехом. Горы цветов, драгоценностей, вееров, золотых часов. – Она вздохнула. – Все это немного напоминает мне мой первый сезон. Он, правда, был первым и последним, да и то скорее для развлечения. Дедушка Джастины в то время уже давно сделал мне предложение.

Джастина, которая выказывала крайнее волнение, обратилась к мужу:

– Струан, прошу тебя, помоги мне.

Он сел с ней рядом и взял ее руки в свои.

– Я разрываюсь, как и ты, – признался он. – Но я думаю, нам следует поблагодарить твою бабушку за любезное предложение и спокойно вернуться в Шотландию.

– Мы поедем все вместе, – повторила Элла. Она встала рядом с родителями. – Мне наплевать на лондонский сезон. Ничтожные развлечения ничтожных людей.

– Но, дорогая, – промолвила Джастина, – тебе же пора замуж, а где еще искать жениха, как не в Лондоне.

– Я уже встретила… – Элла потерла лоб. – Замуж? Нет уж, благодарю покорно.

Бланш Бэстибл ахнула.

– Слышали ее? Она пытается сбежать, а теперь выясняется, что у нее уже есть кое-кто на примете. Господи, ну что за морока с этими девчонками! Она тайком обделывает свои делишки за нашими спинами. Вы должны сейчас же во всем признаться, юная леди. Кто этот человек?

– Да никто! – выпалила Элла, потеряв терпение. Она встретила Сейбера, и никто больше ей не нужен, но Бланш не должна знать, что сердце ее разбито. – Папа, я буду помогать вам в Керколди. Я буду ухаживать вместе с мамой за младшими, помогать тете Грейс. Я не буду вам обузой.

– Все, довольно! – Будучи хрупкой, вдовствующая герцогиня тем не менее обладала громовым голосом. – Девочка станет делать, что ей скажут. Ее надо вывозить в свет, и я этим займусь. И нечего спорить. Готовься к путешествию, Джастина. Струан, забирай жену, а в остальном положитесь на меня.

– Ну, хорошо, – улыбнулся папа, глядя в мамины встревоженные глаза. – Кажется, все устраивается. Мы вернемся как раз к тому времени, когда Кэлум и Пиппа будут давать бал в честь Эллы. Если понадобится, возьмем с собой и младших детей. Думаю, прабабушка позаботится о девочке.

– Нет, я не хочу здесь оставаться, – сказала Элла. Прабабушка подошла к Элле и остановилась перед ней, устремив на нее пронизывающий взгляд.

– Нет, не в этом дело, – сказала она. Элла облизала пересохшие губы.

– Просто есть что-то, что ты очень хотела бы получить, но не можешь.

Элла, нахмурившись, кивнула.

– Мы с тобой хорошо поладим, – заметила прабабушка, усмехнувшись краешком бесцветного рта. – Джастина и Струан вернутся в Шотландию, а мы с тобой заключим союз. Понимаешь меня?

Элла снова кивнула.

Герцогиня повернулась к Элле и молча приложила палец к губам.

– Ну конечно, понимаешь. У нас общая цель. Общая цель? Элла вежливо улыбнулась. Возможно, прабабушка вовсе не так проницательна, как они предполагали.

Старушка прищурила глаза.

– Наша общая цель – твое счастье, – продолжала она, сверля Эллу глазами. – Твое и того, кто станет твоим возлюбленным. Может, я и старомодна, но я считаю, что браки совершаются на небесах. Я верю, что для каждого мужчины в мире существует только одна женщина, с которой он будет счастлив. Найти таких мужчину и женщину – задача не из легких. Но надо стараться.

– Да, – прошептала Элла. – Да, конечно.

– Так стоит найти и убедить их обоих, что они созданы друг для друга, так я говорю? – Прабабушка склонила голову набок.

– Да, – вымолвила Элла.

– Ну, вот и славно. Доверься мне, дитя мое. Мы всего лишь немного ускорим события.

Тех, кто знал о происхождении Эллы, всегда удивляло то расположение, которое питала к ней вдовствующая герцогиня. Но Элла понимала, что прабабушка – ее самый верный союзник.

В дверь будуара постучали. Дворецкий Финч вошел в комнату, держа в руках серебряный поднос, на котором лежали конверт и карточка. Все это он передал Элле, предварив свои действия фразой:

– Мисс Элла, вас желает видеть мисс Эйбл.

Элла взглянула на карточку, потом раскрыла конверт. Приглашения поступают на Ганновер-сквер каждый час. Очевидно, прабабушка уже успела переадресовать корреспонденцию на Пэл-Мэл.

Финч откашлялся.

– Так мне проводить сюда мисс Эйбл?

Элла вновь взяла в руки карточку.

– Эйбл? А, это же Пришес Эйбл. – Она взглянула на маму. – Зачем она пришла ко мне? Мне казалось, она меня недолюбливает.

– Почему? – встряла Бланш.

– Бланш, дорогая моя, – сказала герцогиня. – А почему бы тебе не проверить, не подшила ли служанка мой чепец?

– Но…

– Я бы хотела надеть его сегодня, – твердо промолвила прабабушка.

Бланш открыла рот, но спорить не стала. Она покинула комнату, шурша ярко-оранжевыми юбками из тафты.

– Так за что тебя невзлюбила эта Пришес? – спросила Эллу прабабушка, как только за Бланш захлопнулась дверь.

– Не знаю, – ответила Элла, втайне догадываясь, но не желая думать о Помрое Уокингеме.

Прабабушка сморщила острый нос.

– Наверное, ревнует или завидует. Да и кто бы не стал завидовать?

– Согласен с вами, – сказал Струан. Он встал, увлекая за собой Джастину. – Мы должны собираться в дорогу – выезжаем завтра утром на рассвете. Не скучай в Лондоне, Элла. Думаю, бабушка с радостью будет тебя сопровождать.

Элла размышляла над прабабушкиными словами. Может, ей почудилось, но когда вдова говорила о том, что следует искать «единственного» мужчину, она имела в виду Сейбера.

На конверте было только ее имя, выведенное тонким изящным почерком. Она вытащила бумагу.

– Так что же, Элла? – спросил отец. Она подняла на него глаза.

– Ты полагаешь, мне надо остаться?

– Да, – сказал он. – И мама тоже так считает.

– Да, – подтвердила мама. – И не будем заставлять мисс Эйбл ждать.

– Проводите ее в комнаты, – приказала прабабушка дворецкому. – Если я не нужна тебе, Элла, я уйду к себе до обеда. А ты готовься к отъезду, Джастина.

– Тут принесли розы, – заявил Финч. – Красные, кремовые и желтые. И лилии. И коробку в серебряной обертке. Я все поставил в гостиной. Это для мисс Эллы. Я позову мисс Эйбл. – И он удалился бесшумными размеренными шагами.

– Обещай мне, что будешь веселиться, – попросила Эллу мама.

Элла почувствовала на себе острый взгляд прабабушки и подняла глаза.

– Мы с прабабушкой прекрасно поладим, – сказала она и тут же заметила, что престарелая леди несколько успокоилась. – Мне было бы тяжело сознавать, что из-за меня ты не можешь поехать к моим маленьким брату и сестренке.

– Тогда договорились. – Отец широко улыбнулся. – Оставим Эллу с ее гостьей. Это та самая девушка, что помолвлена со старым Уокингемом?

– Да, – в один голос заявили Джастина и Элла. Джастина рассмеялась.

– Я иду с тобой, Струан.

Прабабушка удалилась к себе в спальню, Струан с Джастиной вышли, разминувшись в дверях с Пришес Эйбл.

Пришес, в пене из кружев и оборок и в шляпке, украшенной несметным числом шелковых фиалок, скромно потупила глаза. Как только они остались с Эллой одни, она бросилась к ней с распростертыми объятиями, словно та была ее самой лучшей подругой.

– Я говорила этому чопорному дворецкому, что обо мне не надо докладывать, – выдохнула она. – Я сказала, что мы очень хорошие знакомые. Но может, я не права?

Элла уклонилась от объятий Пришес, указав ей на кресло.

– Ваш приход неожидан для меня, – промолвила она, не ответив на вопрос Пришес. – Присаживайтесь. Я позвоню, чтобы нам принесли чаю. – О чем ей говорить с ней? Зачем вообще явилась Пришес Эйбл?

Пришес плюхнулась в кресло, расправила юбки и положила на колени бархатный ридикюль.

– О нет, я не хочу чаю. Кажется, я сейчас не смогу ни есть, ни пить. Я так взволнована, Элла, так взволнована! Я долго не могла придумать, к кому бы обратиться. Но тут я вспомнила о тебе – ты была так добра ко мне во время нашей первой встречи.

Добра? Элла не могла сказать, чтобы между ними установились какие-то особенно теплые отношения.

– Вы и правда не хотите кофе или чаю? Или шоколада?

– Нет-нет! – Пришес приложила руку к пышной груди и возвела рыжие ресницы к кремовому потолку с позолотой. – Я сейчас не смогу проглотить ни кусочка. Я пришла к тебе, потому что знаю – у тебя доброе сердце. Мы, правда, знакомы совсем недавно, но мне кажется, ты всегда готова помочь одиноким, попавшим в беду.

– Ну конечно… – Элла умолкла, терзаемая одновременно сочувствием и смутными подозрениями. – Но твои родители…

– Нет! – Пришес развела руками и откинулась на спинку кресла. Слеза выползла из ее широко раскрытых глаз. – Ты не понимаешь. И никто не понимает меня. Даже мой дорогой Уоки.

– Понятно, – промолвила Элла, ровным счетом ничего не понимая. – А Уоки?..

– Это лорд Уокингем. Мой суженый. Он благороднейший из мужчин. Так заботится о моем благосостоянии и моей репутации! Он не повинен в муках одиночества, которые я испытываю с некоторых пор.

– Муки одиночества?

– Именно так, – кивнула Пришес. – Элла, ты так красива. И зеленый очень идет тебе. Какое очаровательное платье.

– Благодарю. – Элла не ожидала такой быстрой смены темы разговора. – Прошу тебя, не плачь. – Она протянула Пришес кружевной носовой платок.