— Агент О’Харли — мастер своего дела, определенно один из наших лучших людей. — Трейс вскинул бровь, понимая, что сейчас был для Эддисона словно кость в горле. — Но все его силы будут направлены на проведение операции.

— Как и мои, пока я могу быть полезна.

— Агент О’Харли скажет вам, что использовать гражданских лиц — против правил.

— Поезжай в Мадрид, Джиллиан. — Трейс произнес эти слова тихо и твердо и, нарушив данное самому себе обещание, взял ее за руки. И дело тут не в правилах. Он уже давно послал к чертям все правила. Дело в том, что так будет лучше для нее.

— Я иду с тобой. — Она сжала его руки. — Мы так договорились.

— Не будь глупой. Теперь все становится гораздо опаснее.

— Это не важно.

Трейс отпустил ее руки и, поднявшись, направился к окну и прикурил очередную сигарету. Что, черт возьми, он такое сделал, чтобы заслужить такое доверие? Он не знал ответа на этот вопрос и не знал, как заставить ее внять голосу разума.

— Я уже говорил, что у меня нет времени нянчиться с тобой.

— А я сказала, что могу сама о себе позаботиться. — Она положила руку, еще хранившую тепло его прикосновений, к себе на колени и обернулась к Эддисону: — Я играла роль женщины Кабо. Поэтому ни у кого не возникнет вопросов, если я отправлюсь с ним в Сефру. Если мне придется ждать там, я согласна. Надеюсь, вы не станете силой задерживать меня, в противном случае ваши действия получат огласку. Я поеду с агентом О’Харли.

Эддисон не ожидал такого упорного сопротивления. В сведениях о Джиллиан говорилось, что она — вдохновенный ученый, законопослушная и тихая женщина.

— Я вовсе не собираюсь применять к вам силу, доктор Фитцпатрик, но позвольте спросить, что произойдет, если ваш обман раскроют и отправят вас к Хусаду?

— Тогда я найду способ убить его. — Она произнесла эти слова совершенно бесстрастно. Это решение она приняла на рассвете, всю ночь напролет пытаясь разобраться в себе. И именно ее невозмутимость и простота заставили Трейса обернуться и во все глаза уставиться на нее. — Я никогда не позволю ему воспользоваться моими знаниями и умениями, над которыми я работала всю жизнь, не позволю ему обернуть их против других людей. Проект «Горизонт» разрабатывался не для таких, как он. Один из нас умрет, прежде чем он получит результаты.

Эддисон стянул с носа очки и принялся протирать их белоснежным носовым платком.

— Я восхищаюсь вашей преданностью, доктор, и уважаю ваши чувства. Однако у агента О’Харли скоро будет дел невпроворот.

— Она не уступит, — откликнулся Трейс.

Эддисон снова нацепил очки.

— Она — гражданское лицо и их цель.

— Она не уступит, — повторил Трейс, и их с Джиллиан взгляды встретились. — Я могу использовать ее. Кабо путешествует с женщиной. Как обычно.

— В таком случае мы привлечем еще одного агента.

— Джиллиан уже видели со мной. И она пойдет, даже если МСБ не даст разрешения, так что лучше нам использовать ее желание себе во благо.

Дело было не в численном превосходстве. Эддисон и раньше оказывался в ситуации, когда оппонентов было больше. Здесь существовала опасность провала операции, если хоть немного изменить уже существующую картину. Джиллиан Фитцпатрик не принадлежала к числу его людей, но, если она настаивала на том, чтобы рисковать своей жизнью, МСБ использует ее.

— Отлично. Я не могу остановить вас, но и не одобряю ваше решение. Надеюсь, вы не пожалеете об этом, доктор.

— Не пожалею.

— А теперь о ваших записях. Поскольку вы отказываетесь вернуться со мной в Мадрид, я должен настоять, чтобы вы передали мне записи результатов по проекту «Горизонт», чтобы я смог сохранить их.

— Конечно. Я написала их…

— Она записала их техническими символами, — прервал ее Трейс. Он метнул на нее холодный, пронзительный взгляд, заставив умолкнуть. — Скорее всего, вы ничего не сможете понять.

— Не сомневаюсь, что наши ученые смогут их расшифровать. Вы отдадите мне их?

— Конечно.

— Теперь вы несете за нее ответственность, — вполголоса произнес Эддисон, когда Джиллиан вышла из комнаты. — Мне не нужны потери среди гражданского населения.

— Я позабочусь о ней.

— Посмотрим, что у вас получится. — Эддисон встал и пригладил ладонью остатки волос. — По крайней мере, без этих записей она не сможет все испортить окончательно.

Джиллиан вернулась в комнату с аккуратно сложенными бумагами.

— Это все записи по моим разработкам.

— Благодарю вас. — Эддисон взял бумаги и засунул в свой портфель. Он щелкнул кодовым замком и выпрямился. — Если передумаете, просто попросите О’Харли связаться с нами.

— Я не передумаю.

— Тогда прощайте, доктор. — Он покачал головой. — Надеюсь, когда все это закончится, вы спокойно сможете работать вместе с братом над проектом «Горизонт». — Он коротко кивнул Трейсу: — Связывайтесь со мной через каждые шесть часов.

Джиллиан дождалась, когда за ним закроется дверь, а затем уселась на край кровати.

— Совершенно неподходящий начальник. Ты часто имеешь с ним дело?

— К счастью, нет. — Он отхлебнул из своей чашки, но кофе уже остыл. — Не все начальство в МСБ похоже на него.

— Это хорошая новость для свободного мира. — Она подождала, пока он два раза обошел комнату, и заговорила снова: — У меня есть вопросы.

— Я должен удивиться?

— Не мог бы ты сесть? — Она указала на стул, то ли взволнованно, то ли весело. — Вон туда. На таком расстоянии ты не сможешь случайно до меня дотронуться.

Трейс смерил ее пристальным взглядом.

— Я не дотрагиваюсь случайно.

— Что ж, тогда все понятно. — Джиллиан помолчала. Сгорая от нетерпения, он сел на стул. — Почему ты передумал?

— Насчет чего?

— Насчет меня.

— Просто не мог согласиться с Эддисоном.

Джиллиан скрестила руки и проговорила с терпением учительницы из воскресной школы:

— Думаю, я имею право на искренний ответ.

— Я говорю искренне. — Он прикурил сигарету. — И я именно это и имел в виду. Думаю, ты неплохо справишься.

— Твоя лесть лишает меня дара речи.

— Послушай, я считаю, что ты больше других поставила на карту. Возможно, ты заслужила право участвовать в операции. — Он наблюдал ее сквозь клубы сигаретного дыма. — Вот, пожалуй, и все.

Или все, что ей положено знать, подумала Джиллиан. И пока решила с этим смириться.

— Хорошо. А теперь объясни, почему ты не хочешь, чтобы Эддисон узнал о том, что я немного изменила записи.

— Потому что настоящие результаты хранятся в твоей памяти. И, думаю, там они и должны оставаться.

— Он твой начальник. Разве ты не обязан быть с ним честным?

— Прежде всего — смелость, потом уже правила.

Джиллиан немного помолчала. Она с уважением отнеслась к его словам, восхищаясь им, потому что он действительно сказал правду. Разве не поэтому она доверилась ему?

— Ты как-то раз обмолвилась, что, кажется, поняла, почему мистер Форрестер не связался сразу же с МСБ. Думаю, пришло время рассказать мне.

Трейс стряхнул сигаретный пепел. Солнце клонилось к закату. Сгущались сумерки. Он вспомнил, как любовался другим закатом перед тем, как впервые встретил ее. Наверное, он был обречен думать о ней, едва ночь спускалась на землю.

— Почему ты не хочешь, чтобы «Хаммер» получил формулу?

— Это просто нелепо. «Хаммер» — компания фанатиков, во главе с безумцем. Если они завладеют сывороткой, ядерную войну можно считать неизбежной. — Джиллиан умолкла, в то время как он просто сидел и смотрел на нее. — Ты ведь не сравниваешь МСБ с одной из наиболее радикально настроенных организаций мира? МСБ поддерживает международный закон и порядок, спасает жизни, защищает демократию. — Настала ее очередь возбужденно мерить шагами комнату. — Да мне и не надо перечислять тебе всего, чем они занимаются. Ты — один из них.

— Да, я один из них. Но разве не ты говорила, что в этой организации есть не только хорошие, но и плохие люди?

— Да. — Джиллиан не могла понять, почему у нее вдруг начали сдавать нервы. В комнате стало темнее, свет был неярким и теплым. — И все же я по-прежнему считаю, что если бы я обратилась к ним в самом начале, то проект вышел бы на первое место, а мои брат и племянница оказались бы на втором. И встреча с капитаном Эддисоном лишь еще больше меня в этом убедила. Проект проводился под их покровительством, и после завершения результаты должны были оказаться в руках власти. Мой отец верил в систему.

Трейс затянулся в последний раз.

— А ты?

— Моя семья для меня важнее всего на свете. Когда мы освободим их, сразу же уедем отсюда.

— Для того чтобы закончить работу над проектом и передать его МСБ?

— Да, конечно. — Джиллиан обернулась к нему, и Трейс увидел, что она слегка побледнела. — Именно к этому стремился мой отец. Что ты хочешь сказать, Трейс?

— Только то, что намерения МСБ — это одно, а полученные результаты — совсем другое. Подумай, Джиллиан, эта сыворотка защищает человека от негативных последствий ядерного взрыва. Это чудо, волшебный щит, невероятное научное достижение, называй как хочешь. И как только оно пройдет испытание, возможно, для кого-то будет намного проще принять решение и нажать на красную кнопку.

— Нет. — Она обхватила себя руками и снова отвернулась от него. — «Горизонт» — это всего лишь средство защиты, которое способно спасти миллионы жизней. Мой отец, никто из тех, кто работал над проектом, и не представлял, что его можно использовать во вред людям.

— А как ты думаешь, те ученые из Манхэттенского проекта представляли себе взрывы в Хиросиме? Или, возможно, предполагали нечто подобное. Они должны были знать, что создают бомбу во имя невероятного научного достижения.