Лия шла от пустынной автостоянки к фасаду клуба, принадлежащего Дэлтону. Бетонные стены источали зной.

Она негромко постучала и, ожидая, пока ей откроют, взглянула на часы. Слишком рано. До трех оставалось целых двадцать минут. Впрочем, как она всегда считала, лучше раньше, чем позже.

Может быть, он не услышал? Лия постучала еще раз, посильнее. Безрезультатно. Она повернула ручку, и, к ее удивлению, дверь открылась. Она вошла в вестибюль, который примыкал к ресторану. Здесь было прохладно, но воздух казался затхлым. Лия огляделась по сторонам. Прямо перед ней располагался бар. Справа от бара – ресторан. Он был пуст: просто голые перегородки.

Слева находился пустой зал с площадкой для танцев в центре. Воображение Лии легко дополнило эту картину: вот столики, окружающие площадку, а вот и оживленные, веселые лица посетителей, сидящих за столиками.

Мысленно укоряя себя за то, что слишком забегает вперед, Лия прошла мимо бара и оказалась в длинном коридоре; в конце коридора она обнаружила дверь с табличкой «Дирекция». Дверь была полуоткрыта; Лия немного подождала и постучала. Никакого отклика. Она нахмурилась, понимая, что Дэлтон Монтгомери должен быть неподалеку. Она видела его черный «мерседес», припаркованный у входа. Лия толкнула дверь, открыв ее пошире.

– Мистер Монтгомери?!

Тишина.

Набравшись духу, она вошла внутрь и застыла на месте.

В этот самый момент Дэлтон Монтгомери, полуодетый, ввалился в помещение. Рубашки на нем не было, и именно сейчас он застегивал молнию на своих джинсах с обрезанными штанинами.

Лия предпочла не присматриваться к этому процессу и кашлянула. Дэлтон резко поднял голову. Он усмехнулся, но начатое дело довел до конца, как будто в присутствии Лии не усматривал ничего особенного. Вероятно, для него это действительно не важно, подумала она.

Но для нее это было очень важно, – она знала, что щеки у нее сейчас полыхают огнем.

– Добрый день, – сказал он, все еще улыбаясь и подходя к ней.

– Я… извините, я не думала… – Голос не повиновался ей.

– Все в полном порядке. Я прихожу попозже, вы приходите пораньше. Мне нравится это свойство у тех, кто на меня работает.

– Я стучала… несколько раз, но… – От смущения она снова не смогла договорить. Ну и начало для новой работы!

– Да бросьте, не придавайте этому значения. Конечно, мне следовало быть готовым, но я здесь кручусь с рассвета: на пароходе помогал плотникам потрошить эту проклятую посудину.

Лия прикусила нижнюю губу.

– Понимаю. – Она не узнавала собственного голоса.

С минуту он смотрел на нее.

Она залилась румянцем. После ее бурной реакции на его появление в полуголом виде он, должно быть, считает ее ханжой. Но единственным мужчиной, которого она когда-либо видела без одежды, был Руфус, а ведь тут совсем другое…

– Вы выглядите очень мило, – сказал Дэлтон, – но впредь приходите, пожалуйста, в шортах или джинсах… – Он пожал плечами и уточнил: – Черт возьми, я хочу сказать, приходите в чем хотите – лишь бы вам было удобно.

Обсуждение вопроса об одежде или об отсутствии таковой вызвало у Лии чувство еще большей неловкости – то ли из-за только что разыгравшейся сцены, то ли из-за того, что в последние дни она вообще все воспринимала с особенной остротой.

Или, может быть, из-за того, что он еще так и не надел рубашку.

– Буду иметь в виду, – сказала Лия, с облегчением обнаруживая, что голос снова повинуется ей и она обретает свое обычное самообладание.

Дэлтон потянулся за синей тенниской, которая висела на спинке ближайшего стула, и надел ее.

– Вот теперь можно приступить к делу.

Его тон был неуловимо насмешливым, как будто он находил нечто забавное в ее пуританской реакции на неполноту его костюма.

А может быть, просто ее воображение разыгрывает с ней такие шутки? Нет, вряд ли – уж очень озорные искры то и дело вспыхивали в этих карих глазах, затененных необычно густыми ресницами.

И тут же в мозгу у нее вспыхнули слова «вольный дух»… В нем угадывалось нечто от благородного разбойника. А еще чем-то он напоминал ей маленького потерянного мальчика, вроде Джеймса Дика, только более рослого и мускулистого.

– Сегодня у нас с вами будет уйма дел, но я не хотел бы переутомлять вас, – сказал он.

Лия взяла себя в руки.

– Об этом можете не беспокоиться.

– Прежде всего я поведу вас на обзорную экскурсию, а потом мы еще кое-что обсудим.

– Я готова.

Жестом он предложил ей пройти вперед, и в течение следующих двадцати минут они осматривали здание, а затем по сходням перешли на пароход, где царил настоящий разгром.

Дэлтон высказал вслух то, о чем она думала:

– Черт ногу сломит, верно?

– Но зачем же крушить все подряд?

– Я же вам говорил, тут все не по мне.

– Да уж, вас можно понять. Я в жизни своей не видела ничего более безвкусного, чем вот тот ковер.

– Ну ничего, скоро от этого хлама останутся одни воспоминания – на всех трех палубах.

– А те резные украшения по краям потолка? Вы ведь не собираетесь их заменять?

– Ни в коем случае. Это настоящее красное дерево.

– Они очень хороши.

– По-вашему, тут можно сделать что-нибудь стоящее? – спросил Дэлтон, проследив за направлением ее взгляда.

– Конечно, только до конца расчистки нечего и думать о том, чтобы начинать новую отделку.

– И я того же мнения.

– А оборудование? Прежний владелец что-нибудь закупил?

– Он заказал несколько игровых автоматов, а я их оплатил, они хранятся в трюме.

Лия промолчала, и он предложил:

– Давайте уносить отсюда ноги, пока мы не расплавились.

Лия кивнула: ее одежда так отсырела, что прилипала к телу.

– После такой жары, – заявил Дэлтон, – я скорее всего и у сатаны в пекле буду чувствовать себя как дома.

Лия изумленно взглянула на него.

– Это просто такой оборот речи, – пояснил он с усмешкой.

И больше ничего не было сказано, пока они не вернулись к рабочему столу Дэлтона. Объявив, что его мучает жажда, Дэлтон вышел и скоро появился снова; он принес чай со льдом в двух запотевших кружках.

После того как оба сделали по глотку, Дэлтон спросил:

– Скажите откровенно, какое у вас впечатление?

– Я думаю, это грандиозная задача.

– Но вы с ней справитесь?

– Будем надеяться. Только я все еще не могу взять в толк, почему эта работа досталась мне. Есть фирмы, которые проектировали и оборудовали множество других казино, и даже очень успешно.

– Верно, только я ведь вам говорил, что не хочу иметь дело с крупной фирмой. Мне нужен кто-то, с кем я мог бы работать индивидуально, один на один. – Он сделал паузу. – Кстати, об индивидуальности: можно я задам вам пару вопросов личного характера? Нет возражений?

Возражения были, и очень основательные. Поэтому она отреагировала уклончиво:

– Это зависит от того, насколько личного.

– Сказано достаточно честно. Итак, из-за чего вы ушли из фирмы Андерсона?

– Из-за денег. Точнее, из-за их недостаточного количества, – ответила она без особой уверенности в голосе.

Она не собиралась сообщать ему истинную причину своего ухода. Видимо, и Купер не стал откровенничать. Да и трудно было ожидать, что он захочет открывать миру свои грязные секреты.

– Они платили вам меньше, чем вы – по вашему мнению – заслуживаете?

– Они платили мне меньше, чем я действительно заслуживаю.

Дэлтон поднял обе руки:

– Поправка принимается. Не беспокойтесь. Я верю, что вы первоклассный специалист, иначе вы бы здесь не присутствовали.

Снова наступило молчание. Потом он спросил:

– А ваш муж? В каком он состоянии?

Лия застыла.

– Я вижу, вы собирали сведения о моих личных делах.

– Если вы имеете в виду отзывы о вас, то да, собирал.

Лия чувствовала, что опять сглупила. Конечно же, кто-нибудь мог в разговоре упомянуть, что ее муж болен, и скорее всего этот кто-нибудь – Купер Андерсон. Вероятно, очень мало осталось такого, чего бы не знал о ней ее новый босс; это совершенно естественно, учитывая масштаб работы, которую он намеревался ей поручить. Так почему же ей так не по себе? Может быть, из-за не вполне благопристойного начала их сегодняшней встречи?

– Послушайте, я скажу вам напрямик. Ваш проект для меня – дело чести, но эта работа мне необходима еще и в чисто финансовом отношении.

– Почему? – спросил он без обиняков.

– Я думаю, вы знаете почему, мистер Монтгомери.

– Дэлтон. Терпеть не могу всех этих «мистеров».

Она кивнула, но не назвала его по имени.

– Я уверена, что Купер вас просветил.

Дэлтон не отреагировал.

Лия поджала губы.

– И еще, я уверена, он поведал вам, что в доме, где я работала, пропали драгоценности и что меня допрашивали в полиции в связи с этим делом.

– Так и есть, поведал. Но я и на секунду не мог бы поверить, что вы – воровка.

– Вот спасибо. – У Лии как гора с плеч свалилась: к этому злосчастному эпизоду можно больше не возвращаться. По крайней мере он не стал расспрашивать ни о каких унизительных подробностях.

Но… напрямик так напрямик. И она продолжала:

– Если вам известна даже эта история, то, вероятно, известно и другое: мой муж неизлечимо болен, он находится в специальной больнице для хроников, а содержание в такой больнице обходится очень дорого.

– В таком случае почему бы не забрать его домой?

Лию привело в ярость не то, что он сказал, а то, чего он не произнес вслух.

– Я не в состоянии обеспечить ему такой уход, какого он заслуживает, вот почему! – почти выкрикнула она. Как он смеет судить о ней или о ее семейных делах?

Между ними упала тяжкая тишина.

– Извините, – сказал наконец Дэлтон. – Я несколько вышел за рамки. Я уверен, вы делаете для него все, что в ваших силах.