Джеки Коллинз - Бестия. Том 1

Паоло в одних трусах и грязной майке стоял в изножии кровати. В правой руке он держал тяжелый кожаный ремень с устрашающего вида пряжкой. В налитых кровью глазах застыл ужас.

Ни тот, ни другая не заметили Джино.

— Ублюдок! — взвизгнула Вера и нажала на спуск.

Пуля вошла Паоло аккуратно между глаз. Он сделал шаг назад и упал с выражением крайнего удивления на лице.

— Ублюдок! — снова крикнула Вера, но, прежде чем она вторично нажала на спуск, Джино в два или три прыжка преодолел расстояние до кровати, повалил ее и начал вырывать револьвер.

— Что ты делаешь, Вера?

— Джино! — она разрыдалась. — Ох, Джино… Господи!

Ему на мгновение показалось, будто это — всего лишь кошмарный сон. Сейчас он проснется и увидит рядом с собой Би — ее теплую грудь, податливые бедра.

Как случилось, что он среди ночи стоит в этой мерзкой клоаке, под ним распласталась голая Вера, а его отец на полу истекает кровью?

Если бы он вошел минутой раньше! Если бы успел остановить ее!

Паоло мертв. Не об этом ли он мечтал всю жизнь?

Джино сполз с кровати, сжимая в руках револьвер. Вера, рыдая, каталась по кровати.

Джино уставился на мешок с костями, когда-то бывший его отцом. Попытался вспомнить хоть один светлый миг, связанный с этим человеком. И не смог. Он нагнулся над Паоло — сердце не билось.

— Джино, зачем ты это сделал? — внезапно взвизгнула Вера. — Зачем ты это сделал, Джино?

— Успокойся, — тихо попросил он, лихорадочно соображая, как бы вытащить ее отсюда. — Ничего я не делал.

— Да, — зашипела она. — Это ты убил его! Вышиб из него мозги! Ты виноват, ты! — она вопила в полный голос: — Ты убил его, Джино! Ты, ты, ты!

И снова разразилась рыданиями.

Джино невидящим взглядом уперся в потолок. Что же теперь делать?

В канун Нового года Маргарет О'Шонесси и Майкл Фланнери отпраздновали свою помолвку. Он презентовал ей дешевое кольцо с поддельным изумрудом и ключ от гостиничного номера.

— Вот, я обещал — и веду тебя в гостиницу! — похвалялся он.

Подогретые пивом, они ринулись в номер.

Интерьер произвел на Маргарет гнетущее впечатление. Но когда Майкл начал снимать с нее одежду, она забыла обо всем на свете.

— Целую ночь вместе! — радовался он. — Если тебе в первый раз будет неприятно, повторим еще и еще раз.

Ей было приятно, но они все равно повторили — еще и еще, пока не упали в изнеможении на мятые простыни и начали строить планы на будущее.

Примерно в половине четвертого они уснули.

Через четверть часа в соседней комнате послышался шум. Маргарет тотчас проснулась. Ссорились двое: мужчина и женщина. Она не разбирала фраз, но время от времени до нее доносились отдельные слова: «Сука… Грязная шлюха!.. Терпеть тебя не могу!», потом все стихло.

Маргарет понадеялась, что парочка в соседнем номере угомонилась, но не тут-то было. Мужчина взвыл: «Я вышибу из тебя мозги, стерва!», послышался свист ремня.

Маргарет села на кровати. Майкл по-прежнему сладко спал.

Что делать — разбудить его? Шум стоял ужасный. Женщина орала благим матом — видно, ее истязали.

Она осторожно ткнула Майкла под ребро. Он и не подумал проснуться. Спал как убитый. Маргарет укрылась одеялом и концами подушки заткнула себе уши.

Все без толку. Женщина надрывалась все громче, и все слышнее становились звуки ударов ремнем по коже.

Маргарет твердо решила на этот раз разбудить Майкла. Это оказалось несложным делом.

— Ну, Майкл Фланнери, меня могут сто раз изнасиловать и убить, а ты и не подумаешь проснуться! — обиженно заявила она.

— В чем дело, малышка? — виновато спросил он.

— Тс-с! Слушай!

Майкл сел на кровати.

— Что?

Шум за стеной затих.

— Там, в соседней комнате, дрались и ругались — просто ужас как. Наверное…

— Я убью тебя!

Майкл подскочил на постели.

— Ублюдок! — завопила женщина в истерике. — Ублюдок!

Майкл Фланнери запутался в брюках.

— Маргарет, оставайся здесь, а я вызову полицию.

— Не оставляй меня!

Но он уже исчез за дверью.

— Господи, — забормотала Маргарет, — спаси и помилуй!

Она торопливо напяливала на себя одежду. Сроду ей не было так страшно. Ясно, что это Божья кара за блуд до свадьбы.

— Зачем ты это сделал? — взвыла женщина за стеной. — Зачем ты это сделал, Джино?

Впоследствии Маргарет О'Шонесси много раз пришлось повторять эти слова — единственные, какие она запомнила.

— Как тебя зовут, крошка? — толстяк в костюме горчичного цвета почесал у себя между ног и похотливо уставился на нее.

— Кэрри, — ответила она, стараясь не выдать свою гадливость. «Крошка»! Ей двадцать восемь лет, у нее растет сын, а этот — «крошка»! Он продолжал чесаться — словно ее и не было в комнате.

— Ладно, я беру тебя на работу. Жалованье небольшое, но у такой красивой девушки не будет проблем с чаевыми. И не только, — он подмигнул. — Все будет зависеть от тебя.

У Кэрри было сильное желание сказать: подавись ты, туша, своей вшивой работой! Но вместо этого она залебезила:

— Спасибо, мистер Уордл. Мне приступать сегодня же?

Он на мгновение забыл про зуд в паху и погладил ее по плечу.

— Да, моя прелесть. Очень хорошо. Надень что-нибудь, чтобы было видно твои хорошенькие грудки.

Она вышла из его зачуханного кабинета, прошла через заплеванный зал для танцев и села на автобус до дома.

Дом.

Всего одна комната для нее и Стивена в меблирашках в центре Гарлема.

Дом.

Без ванной. Крысы бегают по ночам. Сырые стены.

И все-таки дом. Ей два года как-то удавалось сводить концы с концами.

Это было нелегко. После тяжелых родов она чувствовала себя совсем обессиленной. Но отлежаться не удалось. Две недели в больнице — и она снова очутилась на улице — с жалкой мелочью от благотворительного фонда и грудным младенцем на руках. Кэрри нашла Стивену няню и заступила на свое прежнее место кассира в ресторане. Это длилось недолго. Теперь, когда ее фигура вернулась в норму, у босса появились определенные идеи. Это был пожилой человек с костлявыми желтыми руками, внушавшими ей непобедимое отвращение, и женой, следившей за ним не хуже ястреба. Однажды он затащил ее в заднюю комнатку и всю ощупал своими желтыми руками. В тот же день она потребовала расчет.

Два года скитаний с одного места на другое. Всюду хозяин, всюду одна и та же история. И что только в ней было такого, что заставляло мужчин с такой силой желать ее? Или это цвет кожи делал ее доступной в их глазах? Кэрри не могла понять. Она гладко зачесывала назад волосы, не пользовалась косметикой, бедненько одевалась. Ничего не помогало.

И наконец Кэрри пришло в голову, что она ведет себя, как последняя идиотка. Если мужчины так сильно ее хотят, пусть платят за это. Одна ночь проститутки принесет ей больше денег, чем ее недельное жалованье.

Но как себя заставить? Снова перестать быть личностью — только вещью, куском мяса?..

Раньше ей помогали наркотики.

Теперь это исключено. У нее растет сын, и уж если ему суждено иметь мать-проститутку, то, по крайней мере, она избавит его от матери-наркоманки.

Оставалась последняя возможность — поступить жиголеттой в «Фан Палас». Во-первых, ее устраивала работа в ночные часы — значит, днем она могла посвящать себя Стивену. Во-вторых, днем можно было устроиться только уборщицей либо служанкой к какой-нибудь белой неряхе.

Конечно, она снова становится объектом домогательств со стороны мужчин, но что с того? Отшивать их на переполненной танцплощадке легче, чем в каком-нибудь укромном уголке.

Бойкая мексиканка Сюзита учила:

— Если он слишком близко прижимается, дай ему коленкой в пах! Раз-два — вот так! Живо отскочит.

Кэрри убедилась в ее правоте. Молниеносное движение коленкой оказалось эффективнее сотни «нет».

Сюзита подрабатывала на стороне. Если клиент не внушал ей отвращения, она оказывала «дополнительные услуги».

— По крайней мере, я могу выбирать, — делилась она с Кэрри. — Почему бы и тебе не делать то же самое? Лишние деньги не помешают. Тем более, это легкие деньги. Пойдешь только с тем, с кем захочешь.

Кэрри покачала головой.

Сюзита хмыкнула:

— Ты еще передумаешь.

Через три недели после этого разговора Стивен подцепил какую-то непонятную вирусную инфекцию. За одну ночь из крепкого двухлетнего малыша он превратился в скелетик. Кэрри забегала по врачам, но никто не мог поставить точный диагноз.

По прошествии нескольких недель ей предложили поместить ребенка в клинику на обследование. Кэрри дошла до ручки. Раньше ей как-то удавалось сводить концы с концами. Теперь на нее посыпались счета, счета, счета. Честной жиголетте они оказались не по карману.

Предложение Сюзиты оставалось в силе. Она повела Кэрри в отель и представила портье.

— Тебе понравится, Кэрри. Это не такая уж плохая работа. Много-много денег.

Кэрри с отсутствующим видом кивнула.

В тот вечер она особенно тщательно нарядилась. Даже мистер Уордл не остался равнодушным.

— Я бы и сам не прочь станцевать с тобой, куколка!

Она пожала плечами. Если и приниматься за старое, то на своих условиях. Она будет выбирать, как Сюзита.

В тот вечер, однако, выбирать особенно было не из кого. В конце концов она остановилась на смешном коротышке в очках, непостижимым образом державшихся на кончике носа.

— Как насчет того, чтобы прогуляться в отель? — спросила она, когда они ступили на круг и отдались томному танго. — Здесь совсем недалеко.