– Это не имеет значения. Я знаю себя. Когда вчера я увидела Террилла у вас в гостиной, у меня дух захватило. Я слышала о нем и с нетерпением ждала встречи, но никак не ожидала, что это так вот сразу захватит меня. Я совершенно утратила контроль над своими чувствами. Мне хотелось то смеяться, то плакать без всякой причины. Все цвета вокруг стали ярче, звуки мелодичнее. Никогда прежде я не чувствовала жизни во всей ее полноте. Если это не любовь, то мне следует обратиться к доктору, потому что со мной что-то неладно.

Райна в изумлении только мигала, голова у нее закружилась. Она понимала, что происходит с Алицией, потому что эти бурные чувства были ей знакомы. И она испытывала их не однажды за три последних года. А если уж быть точной, то с того момента, как Улисс вернулся домой, окончив юридический факультет.

– Что-нибудь не так, Райна? Ты побледнела как привидение.

– Все нормально, – отозвалась Райна.

Нет, неправда! Почему она не поняла этого раньше? Она была влюблена в Улисса Прайда, человека, который относился к ней, как к пыли под ногами.

Райна вдруг отчетливо поняла, почему с такой яростной решимостью избегала мужского внимания. Она хранила себя для Улисса! От этой мысли ее затошнило, в желудке образовался спазм, желчь поднялась к горлу. Как смеялся бы Улисс, если бы узнал об этом. Его поддразниваниям и издевкам не было бы конца.

Сделала ли она когда-нибудь что-нибудь такое, что позволило бы ему заподозрить правду? Она прижала руки к животу, лицо ее исказилось.

– Да ты и впрямь выглядишь больной, – сказала Алиция, наклоняясь, чтобы пощупать лоб Райны. – Может быть, тебе лучше вернуться домой и лечь в постель?

Но у Райны не было ни малейшего желания оставаться наедине со своими мыслями.

– Ты же хотела поговорить со мной.

– Мы можем поговорить в другой раз, когда ты будешь чувствовать себя лучше.

– Я прекрасно себя чувствую. Честное слово. Слава Богу, Алиция была слишком занята собой и своими чувствами, чтобы понять состояние Райны.

– Могу я спросить у тебя кое-что очень личное? – продолжала Алиция.

– Конечно, у меня нет секретов, – ответила Райна.

– Тебя когда-нибудь целовал мужчина и целовала ли ты кого-нибудь?

Райна солгала, сказав, что у нее нет тайн. Ее целовали дважды, и первый раз это был кошмар, а второй – райское наслаждение. Но она могла позволить себе рассказать Алиции только о первом случае.

– Пару лет назад один из наших работников прижал меня в углу в конюшне и поцеловал так крепко, что поранил мне губы.

Глаза Алиции расширились.

– Как же тебе удалось избавиться от него?

– Я лягнула его между ног. Он тотчас же отпустил меня.

Алиция смотрела на нее чуть ли не с благоговением.

– Откуда ты знала, что это поможет?

– Моя мать говорила мне, что нужно делать, если мужчина попытается применить силу.

– Моя мать никогда мне ничего не рассказывала об этом, об…

– О сексе? – подсказала Райна, зная, как трудно Алиции выговорить это слово.

Алиция кивнула:

– Она сказала, что у нас будет разговор об этом, когда я буду помолвлена. И вот мне двадцать два года, а я ничего не знаю об отношениях мужчины и женщины, когда они остаются вдвоем. Я подслушала как-то разговор двух горничных. Одна из них говорила другой, что мать советовала ей в свадебную ночь просто лежать и думать об Англии. Я спросила об этом маму, и это ее почему-то возмутило. Твоя мать по сравнению с моей более откровенна.

– Думаю, ты знаешь, что она была шлюхой?

– Моя мама говорила, что миссис Велвет зарабатывала на жизнь, ублажая одиноких мужчин.

Райна с трудом верила наивности Алиции.

– Можно сказать и так.

– Ты расскажешь мне, что знаешь о сексе?

– Ну, теперь в твоей жизни появился Террилл. Правда, он не джентльмен, но тоже мужчина. А у одинокого мужчины есть свои потребности.

– Какие потребности? О чем все эти шепотки и хихиканья, которые мне доводилось слышать все эти годы? Пожалуйста, Райна, ты должна мне помочь. С моим телом творится что-то странное, когда я думаю о Террилле.

– Что именно?

Алиция покраснела и смущенно указала на свою грудь:

– Вот здесь у меня все распухло, затвердело и стало очень чувствительным, а там, внизу, наоборот, все стало мягким и влажным.

Райна снова проглотила комок. Алиция оказалась в трудной ситуации. Придется познакомить ее кое с чем ради нее же самой и ее безопасности. Вопрос заключался в том, с чего начать.

Холодный воздух в хижине теперь немного нагрелся, и Райна начала объяснять, как умела и как ей рассказывала мать, чем мужское тело отличается от женского, и то, как они служат наслаждению и продолжению рода человеческого. Райне и в голову никогда не пришло бы, что ее рассказ может быть воспринят Алицией как нечто удивительное, как нечто, в корне меняющее ее представления о жизни.

Рассказ Райны сопровождался вздохами и восклицаниями Алиции. Каждое открытие вызывало у нее новый прилив смущенного румянца. К тому времени, когда Райна окончила свой рассказ, Алиция была такой же красной, как рубины, которые мать подарила ей на Рождество.

– Не знаю, смогу ли я когда-нибудь этим заниматься… Это звучит так… отвратительно.

– Моя мать говорила, что быть с мужчиной, которого любишь, и чувствовать его внутри себя – самая восхитительная вещь на свете.

Алиция понизила голос, хотя они были в полном уединении:

– А ты когда-нибудь видела… эти части мужского тела?

Теперь наступила очередь Райны покраснеть.

– Я видела пенис Улисса, когда ему было семь, а мне четыре. Мы купались голыми. Не могу сказать, что его мужские органы произвели на меня впечатление. Мать говорила, что с возрастом они становятся больше. Я помню, какими маленькими и сморщенными они были у Улисса, поэтому надеюсь, что она говорила правду.

Алиция хмыкнула:

– Теперь, когда я знаю, что мужчины скрывают в своих брюках, боюсь, мне трудно будет удержаться, чтобы не пялиться на них.

Райна громко расхохоталась:

– Ну и развратила же я тебя!

– Нет, вовсе нет. Ты помогла мне. Но, право же, я не собиралась расспрашивать тебя сегодня о сексе. Я хотела только поговорить о Террилле.

– Если ты действительно влюблена в него, то знай, любовь и секс идут рука об руку.

– Как давно ты его знаешь?

– Всю жизнь. Родители Террилла были не очень удачливыми фермерами. Они умерли от лихорадки, когда ему исполнилось четырнадцать. Террилл остался один на свете. Поэтому мой отец попросил мистера Прайда дать Терриллу работу. Тогда мой папа еще не был женат и взял Террилла под свое крылышко. С тех пор они очень близки. Пока я росла, Террилл обращался со мной как с сестрой.

– Когда Террилл стал рейнджером?

– Когда ему исполнилось двадцать три и его снедала жажда приключений. Он принимал участие чуть ли не во всех серьезных стычках, а случается, они попадают в переплет.

Глаза Алиции заблестели.

– Пожалуйста, расскажи мне все о нем.

– Лучше бы тебе услышать все от самого Террилла, но я постараюсь.

Пока огонь в очаге постепенно угасал, Райна рассказывала Алиции о подвигах Террилла.

– Я так и знала, что Террилл окажется героем моей первой книги! – воскликнула Алиция, когда Райна закончила рассказ.

– А что, черт возьми, ты знаешь о том, как писать книги?

– Я знаю об этом почти столько же, сколько ты о том, как вести дела на ранчо, – ответила Алиция со спокойной уверенностью. – С тех самых пор, как я помню себя, моей мечтой было стать писательницей.

Сегодня Алиция преподносила Райне сюрприз за сюрпризом.

– Разве это не мужское дело?

– Да, если не считать, например, сестер Бронте и Мэри Шелли. Я намереваюсь пополнить их ряды.

– Твоя мать знает, чем ты собираешься заниматься?

– Нет. И ты должна пообещать мне не рассказывать ей.

– А я хочу работать на ранчо, как мой отец, – выпалила Райна.

– Но разве это не мужское дело? – поддразнила Алиция.

Райна рассмеялась, а Алиция вскочила со стула и принялась ходить по хижине, подметая пыльный пол подолом амазонки.

– Не смейся над своими мечтами, Райна, никогда не делай этого.

– Я и не собираюсь. Вместо меня это будут делать другие.

Алиция остановилась:

– Я верю, что мы стоим на пороге нового века, когда женщины смогут взять реванш, когда они смогут сами распоряжаться своей судьбой. Когда я увидела тебя в первый раз, я подумала: вот как раз такая женщина. Я тобой восхищалась. Ты для меня стала источником вдохновения.

Райна выдавила из себя улыбку:

– Большинство людей не одобряет мою манеру одеваться.

– Ты говоришь об Улиссе?

– В том числе и о нем.

– Мне думается, слишком уж он громко выражает свой протест.

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что некоторые люди говорят и делают противоположное тому, что думают и чувствуют. Возможно, я не знаю многого из того, что известно тебе, но зато я кое-что знаю о людях. Писатель должен уметь понимать людей и скрытые мотивы их поступков. Когда вы с Улиссом оказываетесь в одной компании, он не сводит с тебя глаз.

Райна размышляла над словами Алиции, потом воля взяла верх, и она попыталась погасить искры возникшей было надежды. Ведь Алиция не знала Улисса так, как знала его она. Улисс смотрел на нее только для того, чтобы показать, как презирает.

– С твоей фантазией ты должна добиться успеха, – сказала Райна. – А какие книги ты собираешься писать?

Алиция, как показалось Райне, хотела сказать об Улиссе что-то еще, но передумала.

– Я слышала, что грошовыми вестернами можно заработать кучу денег. К сожалению, в нашей библиотеке в Гленхэйвене таких книг не держали.

– Да у меня их полно. Одна из моих самых любимых называется «Длинный Джек, или Не в бровь, а в глаз». Потом еще есть «Малеаска, индейская жена белого охотника». Но особенно я люблю книги о «несчастной Джейн». Она умела делать все, что умеют мужчины, кроме одного – не умела мочиться стоя.