— Моя репутация опережает меня, я знаю, — сказала Кэтрин со смехом и начала танцевать в бассейне.

К моему удивлению, я вписалась в их маленькую команду, и день прошел как во сне. Нескончаемые «Мимозы» и кулинарные шедевры, которые они явно воспринимали как должное. Мы танцевали, пели, смеялись, и я не хотела, чтобы это заканчивалось. Я могла бы привыкнуть к этой жизни. Хотя знала, что это не мое.

Я облокотилась на перила, наблюдая, как солнце опускается к горизонту, заливая берег желто-оранжево-розовым цветом. Это было потрясающее зрелище, я не готова была отпускать этот день.

— Эй, — Льюис пристроился рядом со мной.

— Эй.

— Ты кажешься мне задумчивой. Что происходит?

Я пожала плечами.

— Ничего. Просто не готова возвращаться на берег. Сегодня был такой прекрасный день.

— У меня каждый раз такое чувство, когда я вступаю на яхту. Иногда жалею, что не могу работать с яхты или оставаться в городе.

— Правда? — С удивлением спросила я. — Мне казалось, что вы все любите этот город.

— Не пойми меня превратно. Нью-Йорк — мой дом. А когда мы выбираемся сюда, это напоминает великий побег.

— Тогда, возможно, тебе не стоит здесь работать.

— Ах, яхта как раз очень хорошо приспособлена для этого. Я уже говорил, что в люксе моего отца есть встроенная библиотека и кабинет с отдельной комнатой для ассистента? — Он ухмыльнулся. — Или телохранителя, в зависимости от того, с кем он имеет дело.

— Твой отец случайно не мафиози? — Со смехом спросила я.

Он усмехнулся.

— Иногда мне тоже так кажется.

— Ну, я бы хотела взглянуть на библиотеку, если такое возможно?

Я прислонилась бедром к перилам и улыбнулась ему. Он был невероятно красив. И было трудно не улыбаться ему в ответ, от его непринужденного поведения и очарования. Если бы я встретила его до Пенна, то, возможно, заинтересовалась бы. Но сейчас об этом не могло быть и речи. Он и Пенн были лучшими друзьями. Не очень хорошая идея, если напрячь воображение.

И особенно не очень хорошая идея, потому что я не могла перестать мысленно их сравнивать. Льюис был легкий и непринужденный в общении. Пенн слегка колючий и напряженный. У Льюиса были мимолетные улыбки и волевой подбородок. Пенн же обладал проницательным взглядом и магнетизмом.

Ладно, мне пора было остановиться. Я не собиралась заводить интрижку ни с одним из них. Итак, сравнивая их на контрасте, все равно ни к чему бы не привело.

— С удовольствием покажу, — сказал Льюис.

Он жестом пригласил меня пройти вперед, я последовала за ним, спустившись на два этажа в личные апартаменты его отца. Честно, мне в голову не пришло, что могут подумать остальные. Зачем я пошла с мужчиной в каюту?

Я сомневалась, что кому-нибудь придет в голову, что я хотела посмотреть библиотеку его отца. Только писатель мог отправиться взглянуть на библиотеку, совершенно не замечая огромной темной деревянной кровати в соседней комнате.

— Я глубоко впечатлена, — сказала я Льюису, осматривая стены, заставленные книгами. Я не могла себе представить, как может выглядеть его дом, если такое количество книг было на яхте.

— Да. Мой отец немного коллекционер. Думаю, это связано с издательской стороной бизнеса.

— У него хороший вкус. Диккенс, Уайльд, Остин... о, и один из моих любимых авторов Хаксли.

— «О дивный новый мир»? — догадался он. — Дай угадаю, тебе нравится символизм?

— Да. — Я сняла книгу с полки, перелистывая страницы, вспоминала ту радость, которую получила от романа, когда прочитала его в средней школе.

— Этот роман — один из любимых Пенна.

Я захлопнула книгу.

— Конечно, его невозможно не любить.

— Знаешь, он неплохой парень.

— Уверена, что так, — сказала я, ставя книгу на полку.

— Я слышу сарказм в твоем голосе, — добавил Льюис. Он плюхнулся в кресло, вытянул ноги, положив ногу на ногу. — Ты должна просто получше его узнать. Не знаю, что произошло с вами в прошлом, но он уже не тот парень, каким был раньше.

— Может и нет, — осторожно произнесла я. — Почему ты его защищаешь?

— Он — мой лучший друг. Я знаю его всю свою жизнь. У него было много взлетов и падений. Ему пришлось тяжелее, чем ты думаешь.

— Не вызывай у меня слезу рассказом о нем.

Льюис усмехнулся и потянулся ко мне, я прошла мимо и вышла из комнаты. Он схватил меня за руку и притянул к себе.

— Не горячись. Я не говорю, что ты должна с ним переспать. Я говорю, что тебе не следует каждый раз с ненавистью смотреть на него, когда он открывает рот.

— Я не смотрю на него с ненавистью, — тихо заявила я.

Льюис выгнул бровь.

— Правда?

— А я-то думала, что ты подкатываешь ко мне, — сказала я. — Но, может ты подкатываешь ко мне из-за Пенна? — Я не смогла сдержать смех.

Льюис стоял, и на секунду мне показалось, что он сейчас меня поцелует. У него был такой взгляд, который я раньше видела у дюжины парней. Но потом он улыбнулся.

— Я всего лишь показывал тебе библиотеку. Пошли. Давай вернемся к остальным.

Он первым вышел из каюты, и я в замешательстве последовала за ним. Льюис был в некотором роде для меня загадкой. На самом деле, все они были для меня загадкой. Я никак не могла понять, какие они на самом деле, кроме того, что готовы они были показать другим. С одной стороны, мне казалось, что они действительно были сами собой, потому что они были вместе. Но они за все время, что я их видела, ни разу до конца не расслабились… ни разу. Как будто секреты и ложь настолько укоренились в них, что они не могли себе этого позволить, чтобы хоть один из их секретов вдруг стал достоянием чужака.

Мы уже почти вернулись к бассейну, когда увидели Пенна, одиноко стоящего на палубе. Его глаза остановились на нас двоих, что-то момилетное промелькнуло на его лице, я даже не успела понять, что именно. Но Льюис кивнул ему и поспешно прошел мимо.

Пенн протянул руку, останавливая меня.

— Что? — Спросила я. В моем голосе звучал яд, и мне тут же вспомнились слова Льюиса в библиотеке. Может я и впрямь смотрела на Пенна с ненавистью, когда мы сталкивались на пути. Я вздохнула и встретилась с ним взглядом, пытаясь сдержать гнев в своем тоне. — Ты что-то хотел?

— Что вы там делали вдвоем?

— Я хотела посмотреть библиотеку.

Брови Пенна поползли вверх.

— Да?

— Да. Льюис был так любезен, что показал ее мне.

— Ммм, — пробормотал он.

Очевидно, он мне не поверил. Да, ради Бога. Я не собиралась перед ним оправдываться.

— А ты что здесь делаешь?

— Размышляю. — Он снова перевел взгляд на море, казалось, на мгновение исчез в своих мыслях. Этот взгляд был таким знакомым с того момента в Париже, что у меня перехватило дыхание от воспоминаний.

— О чем? — Прошептала я, зачарованная его отстраненным взглядом в даль.

— Ты знаешь, что означает эвдемонизм?

Я прищурилась.

— Эв… что?

Он отодвинулся в сторону и рассмеялся.

— Я приму это как «нет».

— Нет, — согласилась я. Я не могла понять, почему он вообще заговорил со мной об этом.

— Это греческий термин, обозначающий счастье или благополучие. Более точно переводится как расцвет или процветание человечества. В этике мы используем его для описания идеи Аристотеля о том, как этика способствует счастью и что цель жизни — достичь эвдемонии.

Я тупо уставилась на него.

— Честно, я плохо поняла.

Он кивнул.

— Я видел такое же выражение на лицах моих учеников. Нас уже не так много.

— Этому ты учишь? Идеям Аристотеля?

— В основном этике. Вот в чем заключается мои исследования.

— Интересно.

Я удивилась сама себе, прислонившись к перилам рядом с Пенном. Мне следовало отступить и проигнорировать этот разговор. Мне не нужен был урок философии в конце такого невероятного дня. Я должна была просто уйти. Но, так или иначе, я не могла, я хотела узнать больше. Мне хотелось услышать, как он говорит о своей страсти — философии. Именно это и привлекло меня к нему тогда. И даже, зная, чем все закончилось ранее, не заставило меня уйти сейчас.

— Значит... счастье? — Спросила я.

— Видишь ли, для некоторых людей прошлое — темное место. В основном, то что не следовало делать, но все равно делали. До тех пор, пока не найдешь способ достичь счастья, не сможешь отказаться от своего прошлого. Чтобы достичь более счастливой, более наполненной жизни.

Он, не отрываясь, смотрел на меня, не отводя глаз, и я поняла, что он хотел мне этим сказать. Шесть лет назад в Париже, он был совсем не тот, кем был сейчас. Он пытался стать другим, лучше, чем был раньше. Конечно, у меня не было никаких доказательств на руках, что он стал лучше. Но он и не пытался навязать мне свое мнение. Он открыто мне высказал свою точку зрения.

— И все твои лекции посвящены этой теме? — Спросила я с неуверенной улыбкой.

Он рассмеялся и покачал головой.

— Нет, они гораздо скучнее, чем проводить время с тобой.

Я открыла рот, чтобы ответить, но тут же закрыла. Я не знала, как на это отреагировать. Даже не поняла своих чувств на его замечание... да и чувств по поводу его самого. Все очень запуталось.

Но прежде чем я успела хоть слово сказать, появилась Кэтрин.

— Натали! Вот ты где. Давай. Мы все пошли в джакузи.

— Конечно, — ответила я.

Мой взгляд метнулся к Пенну, выглядевшему довольно сдержанно. Выглядевший очаровательным секунду назад и совершенно отстраненным — в следующую. Какой из них был настоящим, а какой нет?

— Ты идешь, Пенн? — Спросила Кэтрин с быстрой, коварной улыбкой.

— Да. Буду через минуту.

Я оглянулась на него, прежде чем последовать за болтающей Кэтрин в джакузи, пытаясь забыть о разговоре с Пенном. И насколько легко мне удалось завязать с ним такой глубокий разговор. И то, как меня раздражало, что я опять попалась на его удочку... опять.


9. Пенн