— Я бы тоже.

Надолго воцарилась гнетущая тишина. Джейси смотрела на Занта и видела трехлетнего мальчика, которого вместе с матерью выгнали из дома. И еще она видела своих родителей в луже крови на полу собственной спальни.

Ей хотелось забиться в угол и плакать, плакать, плакать, пока на сердце не останется ничего, кроме пустоты. Наконец Зант проговорил:

— Раз сюда мог проникнуть маленький мальчик, значит, это может сделать кто угодно. Твоя комната не так безопасна, как мне казалось. Мы должны что-то предпринять.

Джейси пожала плечами:

— Да, возможно. Но что именно?

— Даже не знаю… Может, тебе перебраться ко мне в комнату? Ничего, кроме этого, предложить не могу.

Джейси внимательно посмотрела на Занта. Он что, дразнит ее?

— Думаешь, я откажусь?

— Значит, решено.

Он схватил ее за руку и потащил к двери. Она едва успела подхватить шпору.

— Зант, подожди. Я просто пошутила. Не могу же я… перебраться к тебе. Что скажет дон Рафаэль?

— Он не удивится. Он уже спрашивал, почему ты до сих пор не в моей спальне. Видишь ли, у Кальдеронов горячая кровь. Мой дед уже положил на тебя глаз.

Джейси все еще колебалась. Наконец приняла решение и заявила:

— Хорошо, я согласна. Но ты должен пообещать мне кое-что. Во-первых, никто не заставит меня больше носить эти ужасные платья. Во-вторых, пусть мне вернут мое оружие. И в-третьих, дон Рафаэль должен считать, что мы пара кроликов, изо всех сил старающаяся наплодить ему правнуков. Иначе мне не отбиться от него. Принимаешь условия?

Зант расплылся в ухмылке:

— Слушаюсь, мэм. Все будет так, как вы пожелаете, мэм.

* * *

Зант проснулся и с улыбкой уставился в потолок. Одна из приятных обязанностей его новой жизни состояла в том, чтобы всю ночь держать в объятиях утомленную Джейси. Сейчас она тихонько посапывала, лежа с ним рядом.

Прошедшей ночью они совершенно не походили на пару кроликов. Джейси была так измотана последними событиями, что у нее хватило сил только на то, чтобы пожелать ему спокойной ночи. Кроме того, она явно стеснялась спать с ним в одной постели.

Зант уверял ее, что она не умрет от того, что проведет ночь в объятиях мужчины. Сам же он едва не умер от переполнявшего его желания. Это было одно из самых тяжких испытаний в его жизни. Лежать рядом с прекрасной женщиной — и не воспользоваться этим! Зант невольно нахмурился. Нет, он должен выкинуть все это из головы! И тотчас же, снова улыбнувшись, подумал: «Если так пойдет дальше, я и глазом моргнуть не успею, как на пальце у меня появится обручальное кольцо».

Повернувшись, он внимательно посмотрел на спавшую рядом Джейси. Неужели он и впрямь способен на ней жениться? И согласится ли она?.. Действительно, что будет после того, как все закончится? Вероятно, Джейси уйдет… и он, Зант, останется один. Но найдется ли в его жизни хоть что-нибудь, ради чего стоило бы жить? Еще несколько месяцев назад ответ был очевиден: нет. Но сейчас… сейчас все стало гораздо сложнее. Ведь после смерти дона Рафаэля он станет здесь хозяином. Да, ему стоит жить ради Сьело-Азула. Ради земли своих предков. У него были планы на эти владения. Планы, связанные прежде всего с разведением лошадей. Но все-таки без Джейси ему будет тяжело. А она едва ли согласится остаться в его доме…

Девушка зашевелилась, просыпаясь. Наконец повернула голову и посмотрела на Занта с недоумением. Она явно не понимала, почему он лежит рядом с ней.

— Ты в моей комнате, Джейси, в моей постели. Помнишь?

Она улыбнулась и положила голову ему на грудь.

— Да, теперь вспомнила.

— Что же именно ты вспомнила?

Джейси внимательно посмотрела на него и вдруг спросила:

— Скажи мне, Зант, о чем ты только что думал?

Кончита что-то проворчала себе под нос и покачала головой. Она не понимала, как может молоденькая девушка вести себя таким неподобающим образом до замужества. А уж то, что ей, Кончите, пришлось пол-утра ждать, когда они соизволят одеться, чтобы она могла прибрать в комнате и подать им завтрак, просто выводило ее из себя.

Сейчас она делала вид, что протирает столик перед дверью дона Рафаэля. Но стол был и без того натерт до блеска — Кончите просто хотелось подслушать, о чем говорил хозяин со своими помощниками. Дон Рафаэль распекал Мигеля Сантоса и Виктора Дос Сантоса:

— Черт возьми, Мигель, меня это совершенно не устраивает. Почему я не знаю, что происходит у меня под самым носом, на моей собственной вилле? За что я плачу тебе деньги?

— Но, хозяин, я следую всем вашим указаниям. Я хоть сейчас готов представить вам полный отчет о ночном рейде на Вилла-Делароса. Я встречался с людьми ранним утром. И привел Виктора, чтобы он сам рассказал вам о нашем первом ударе по остальным землевладельцам Соноры.

— Я говорю не о наших делах на стороне, Мигель. Ты что, не слышал меня? Я говорил о том, что происходит здесь, в Сьело-Азуле. — Кончита вздрогнула от неожиданного удара, раздавшегося в кабинете. Должно быть, дон Рафаэль стукнул кулаком по столу. — Повсюду какая-то мышиная возня. За каждым углом шепчутся какие-то люди. Кругом секреты. Люди по ночам проводят тайные собрания. Ты что-нибудь обо всем этом знаешь?

— Не знаю, дон Ра…

. — Черт побери, Мигель! Я прикажу высечь тебя на площади! Да-да, я так и сделаю, если ты не представишь мне полный отчет обо всем происходящем.

Кончита зажала рот рукой. Дон Рафаэль еще никогда не разговаривал так с Мигелем Сантосом. С кем угодно другим, даже с Виктором, но не с Сантосом. Сейчас Мигель наверняка чувствовал себя не в своей тарелке.

Тут из-за угла вышел Мануэль — единственный человек, которому дон Рафаэль доверял безоговорочно. А . вот Кончита не доверяла ему абсолютно. Мануэль кивнул в знак приветствия. Кончита кивнула в ответ и, подождав, когда Мануэль скроется за дверью хозяйского кабинета, стала слушать еще внимательнее.

Но Мануэль говорил очень тихо. Кончита сокрушенно покачала головой. Она уже хотела уйти, но тут дон Рафаэль снова заговорил:

— Если я умру, то твои ночные рейды будут ни к чему, Мигель. И позволь напомнить тебе, что ты не имеешь власти на этой земле. Если со мной что-нибудь случится, никто не станет тебе подчиняться. Все, что у тебя есть, дал тебе я. Ты никто. Ты мое творение. И если я погибну, ты тоже погибнешь. А знаешь, почему? Потому что мой внук ненавидит тебя. Так что мое благополучие — в твоих интересах.

— Я все понимаю, дон Рафаэль. Я не подведу вас. Кончита вздохнула с облегчением. Мигель ни словом не обмолвился о планах сеньора Чапело. Только бы Виктор не сказал лишнего.

— Знаете, дон Рафаэль, — подал голос Виктор, — я, честно говоря, не верю всем этим слухам, что ваш внук готовит против вас какой-то заговор.

Кончита чуть не упала в обморок.

— Заговор? Слухи? Мигель, о чем говорит этот болван? Похоже, он осведомлен лучше тебя. Ну-ка, ну-ка… Говори, что тебе известно? Мой внук наконец-то дома, а ты говоришь, что он желает мне зла?

— Нет-нет, что вы, хозяин… Я оговорился. Ах да, вспомнил. Ну конечно же, Зант ни при чем. А эта маленькая ведьма, эта Лолес… Она хочет убить вас. И все из-за того, что вы приказали убить ее родителей.

— Виктор, ты в своем уме? Я никогда не отдавал приказа убить кого-либо из Лолесов. Слышишь, болван? Никогда.

— Да, но сеньор Лолес мертв. А его дочь здесь. И у нее — шпора Кида. Целиком.

Сердце Кончиты екнуло. Откуда Виктор мог узнать про шпору? И тут ее осенило. Ну конечно! Вероятно, ее внук Эстебан улизнул сегодня из дома до зари. Виктор был его кумиром, и они наверняка обменялись красочными рассказами о своих приключениях. Вот мальчишка и рассказал ему про шпору. А простофиля Виктор взял и выложил все дону Рафаэлю.

Кончита не слышала окончания разговора, она уже спешила вниз — надо было побыстрее спрятать внука, пока дон Рафаэль не нашел его. А сразу после этого следовало предупредить сеньора Чапела.

Глава 18

Джейси медленно шагала вдоль глинобитных хижин, вглядываясь в каждое смуглое мальчишечье лицо. Рядом с ней шли Зант и Пако. Люди перед ними расступались, а некоторые женщины кивали Джейси. Не зная, как реагировать на эти приветствия, Джейси улыбалась и кивала в ответ.

Джейси шла и думала об этих несчастных. Им, наверное, непросто жилось с таким жестоким хозяином, как дон Рафаэль. Но все же эти люди считали Сьело-Азул своим домом. Вспомнив о своем доме, Джейси невольно вздохнула. Вдруг захотелось плакать. Но почему? Впрочем, она прекрасно понимала причину. Все, что окружало ее здесь, напоминало ей о тех счастливых и безмятежных временах, когда родители были живы. Они были хорошей семьей. Счастливой семьей.

Но увы, родители мертвы. И никогда больше папа не обнимет ее своими сильными руками, никогда не прижмет к груди и не даст мудрый совет. Никогда больше мама не выслушает ее и не приободрит улыбкой. Никогда больше они не соберутся все вместе за большим столом на Рождество.

Сможет ли она когда-нибудь снова почувствовать себя счастливой? Сможет ли беззаботно жить, спрятавшись за чью-то широкую спину? Или все закончится здесь?

Джейси попыталась не думать о грустном. Да, ей следовало успокоиться и думать о чем-нибудь приятном. Например, о том, что ей наконец-то вернули ее одежду. Как это приятно — ходить в сапогах и в свободной юбке, а не в тесных платьях и туфельках! Можно было думать и о тех долгих часах, что она проводила в объятиях Занта. Боже, может, это ее счастье? Она знала, что любит этого мужчину. И знала, что он любит ее. Джейси улыбнулась, и Зант тут же остановился.

— Что такое? Ты увидела его?

Джейси едва не схватилась за голову. Она так задумалась, что, наверное, прошла мимо дюжины мальчишек, даже не видя их лиц.

— Нет-нет, мне просто показалось.

— Ты уверена? Может, стоит взглянуть на него внимательнее?

Слушай, не мешай мне. Я ведь говорила, что если у тебя есть дела, то я справлюсь сама. С Пако я в безопасности. Кроме того, мой «кольт» при мне. А после того, что произошло вчера у конюшни, никто не станет со мной связываться. Я сейчас для них хуже гремучей змеи. К ее удивлению, Зант улыбнулся и кивнул: