- У тебя во всем так! Предпочитаешь просто взять и уйти! Оставить проблему на поверхности! Так же намного легче, правда? – Дилан болезненно прикрыл глаза, прекрасно понимая, что речь идет совсем не о музыкальной группе. – Ты постоянно бежишь, и не можешь понять, что делаешь только хуже!

- Я могу сам разобраться со своей жизнью, - пытался как можно спокойнее ответить он.


- Ты рушишь свою жизнь, а не разбираешься с ней! – закричала Дженнифер.


- Хватит… - его зубы начинали сжиматься, но она словно не слышала его.


- Ты встречаешься с девушкой, которую не любишь и никогда не полюбишь! Отказываешься от гонок, потому что хочешь наказать себя за то, в чем не был виноват! Ты все делаешь неправильно!


- Это не тебе решать! – он неожиданно резко повернулся к ней, бросая сумки на землю, но она даже не вздрогнула. – Не лезь в это, слышишь? – пытался он сказать уже спокойнее. – Это не твое дело.


- Конечно, - кивнула она. – Это не мое дело, и не её, и не его, - сказала она, поочередно показывая на Сару и Макса. – Ты никого к себе не подпускаешь, считая, что одиночество огородит тебя от боли, но это не так!


- И это говоришь мне ты? – нервно усмехнулся он. – Женщина, которая всю жизнь живет под лживой маской и никому не позволяет увидеть настоящую себя?!


- Это здесь не причем…


- Нет, это как раз-таки очень причем, - он подошел к ней ближе, - прежде чем судить других, встань на их место. Прежде чем учить других, позволь им делать то же и для тебя.


В его словах не было грубости, и они не были сказаны с желанием обидеть или задеть её, но она замолчала, чувствуя, как по телу пробежался мгновенный холодок. Он был прав. Вот, что теперь можно было ясно прочитать на её лице. Прав. Прав. Прав. Она сама никого к себе не подпускала, сама никому не позволяла залезать ей в душу, и требовала от него того, чего сама не в силах была дать. Она хотела изменить жизнь человека, который этого не желал. И сделала лишь хуже.


Дилан посмотрел на неё ещё несколько секунд, а затем, словно осознав, что её присутствие становится для него невыносимым, развернулся, подхватил сумки с земли и быстро зашагал в сторону дома.


- Я поговорю с ним, - тихо сказала Сара, опустив глаза вниз, и направилась за братом.


Дженнифер стояла на прохладном ветру, обхватив себя руками, и вдруг ощутила, как по её щекам потекли соленые слезы. Макс тут же обнял её за плечи, и она резко развернулась к нему, утыкаясь в родную грудь и зарываясь в рубашку, в которой чувствовала себя защищенной. Он обнял её и сильнее прижал к себе, позволяя выплакать все слезы, которые она предпочитала до последнего копить внутри себя. Слезы, которые она сдерживала до тех пор, пока они сильнейшим ливнем не вырывались наружу. Совсем, как сейчас. Она не знала, что вдруг на неё нашло и почему она начала говорить Дилану такие ужасные вещи, но чувствовала, что полностью опустошена. Ссоры с ним всегда были другими. Они заканчивались лишь их обоюдной злостью друг на друга, но никогда ещё не разбивали её так сильно. Никогда ещё она не ощущала себя настолько подавленной и настолько уязвимой. Ей было плохо от слов, которые прозвучали из её уст. Она не чувствовала того облегчения, на которое могла бы рассчитывать. И понимала, что меньшее, что сейчас испытывала – это ноющая боль в области сердца.

 

Глава 11

Дженнифер ходила по дощатому полу из красного дерева взад вперед и поочередно грызла то большой, то указательный палец своей руки. Она люто ненавидела эту въедливую и отвратительную привычку, но когда сильно волновалась или переживала – ничего не могла с собой поделать. Хорошо, что мама не видела, как именно её дочка справлялась со стрессом. И «хорошо», это ещё мягко сказано.


Она непроизвольно посмотрела в окно, чтобы убедиться, что машина Дилана все ещё стоит на том же месте, на котором он припарковал её полчаса назад, и вздохнула с облегчением. Не сказать, чтобы она проверяла её местонахождение каждые пятнадцать секунд… всего-то раз двадцать кинула туда свой взгляд, что тут такого? Она просто любила пейзажи. Особенно загородные. И особенно в марте. Вот почему её каждый раз так сильно тянуло выглянуть в окно. Разве для этого была другая причина?


Дженнифер мучительно застонала. Господи, ну кого она хочет обмануть? Конечно же, для этого была друга причина! Она боялась, что Дилан больше не захочет её видеть. Боялась, что он сядет в машину и уедет. Боялась, в конечном итоге, ощутить огромную пустоту где-то в области груди, словно могла потерять что-то очень важное и дорогое. Словно её несдержанность могла стать самой большой ошибкой в её жизни.


- Мне кажется, или ты скоро проделаешь огромную дыру в моем полу?


Дженнифер слегка вздрогнула от неожиданности и заставила себя оторвать взгляд от серой спортивной машины.


- Прости, просто я не знаю, чем себя занять… - она немного замялась, а затем сделала глубокий вдох. – Нечестно было настаивать на том, чтобы я никуда не выходила.


- Поэтому ты решила отомстить мне, сделав дыру в итальянском дереве, - кивая и слегка улыбаясь, заключила Сара, - понимаю.


Дженнифер согнула похолодевшие пальцы своих рук и снова интуитивно развернулась в сторону окна.


Она так хотела увидеть Дилана, объяснить, почему вдруг сказала все это, но понимала, что и сама не знает истиной причины. На короткое мгновение она словно перестала контролировать собственные мысли и чувства и все то, что так долго сидело внутри неё, без спроса вырвалось наружу.


И теперь, больше всего на свете, она боялась, что своими неосторожными словами причинила ему сильную боль.


Больше не в силах смотреть на его серый хеннесси, Дженнифер отошла в сторону и с ногами забралась на диван, крепко обнимая небольшую ярко-желтую подушку в виде котенка, которую Дилан подарил ей два года назад. Только в этот момент она, наконец, поняла, что постоянно, практически ежесекундно позволяет себе думать о нем. И думать не просто, как о человеке или друге… а как о нечто намного большем.


Её сердце колотилось как бешеное, когда он был рядом, и практически останавливалось, когда их разделяли целые мили. Она очень боялась находить этому явлению разумное объяснение. Точнее, боялась, что уже невольно его нашла. Дженнифер Пирс не привыкла обманываться в том, что чувствовала, и прекрасно осознавала, что с ней происходило. Но произнести это вслух… или озвучить хотя бы в мыслях… значило бы раз и навсегда изменить свою жизнь. А она не была к этому готова. И вряд ли ей стоит думать, что когда-либо будет иначе.


- Я сильно обидела его? – внезапно тихо спросила она, поднимая взгляд на подругу. Сара на мгновение замерла, но даже не пошевелилась, словно не осмеливалась поднимать своих глаз вверх. Это длилось всего несколько секунд, но и этого хватило для того, чтобы сердце Дженни успело отбить болезненное «тук».


- Ты же знаешь Дилана, - так же тихо начала она, медленными шагами огибая маленький стеклянный столик, - его нелегко обидеть. И он никогда не обращает внимания на всякие глупости.


- Но мои слова не были глупостью, - расстроено сказала она, сильнее прижимая подушку к своей груди и утыкаясь в неё лицом. Через несколько секунд она ощутила, как диван осторожно прогнулся под небольшим весом.


- Что между вами происходит? – голос Сары звучал негромко, но для Дженнифер он был словно утренний будильник – мучил, выводил из состояния покоя и в конечном итоге заставлял столкнуться с суровой реальностью. Понимая, что не может произнести ни единого слова, она лишь отчаянно завертела головой, пытаясь сдержать поток неконтролируемых слез, готовых вот-вот с огромной силой вырваться наружу. – Эй, - Сара придвинулась ближе, и Дженнифер ощутила острую необходимость почувствовать её поддержку. Она позволила подруге обнять себя, а затем положила свою голову ей на колени. – Ты можешь все рассказать мне, ты же знаешь об этом, правда? – Дженнифер быстро закивала, все ещё отчаянно цепляясь за ткань подушки, которую стискивала в своих руках, и тут ощутила, как заплакала. Тихо… но не достаточно для того, чтобы суметь скрыть свои эмоции. – Милая…


- Я не знаю, почему сказала все это… не понимаю, что на меня нашло…


Сара провела ладонью по её волосам.


- Тише… ты не должна винить себя.


- Но я виню, - всхлипнула она, - я такого наговорила ему…