Адалин Черно - Беременность на сдачу

— Ника? Мы идем? — Матвей берет меня под руку и разворачивает ко входу в ресторан. — Идем на обед?

— Да, конечно, — я киваю и хватаю мужчину под руку, после чего иду с ним в ресторан.

Я благополучно пропускаю момент, когда мы садимся за столик, приходя в себя уже когда мне в руки дают меню. Благодарно улыбаюсь официантке и утыкаюсь в карту, бесцельно просматривая ее.

— Решила, что будешь? — интересуется Матвей и откладывает меню на край стола.

— Нет, — честно отвечаю я. — Выберешь?

— Ты чем-то встревожена?

— Нет, немного устала, — отвечаю я и пытаюсь сделать действительно уставший вид, хотя понимаю, что выглядит это, скорее, наигранно, чем правдиво, поэтому я быстро улыбаюсь и тянусь в сумочку за чем-нибудь.

— Вероника, — голос Матвея звучит слегка напряженно, — ты точно уверена, что все в порядке?

— Да-да.

— Посмотри на меня.

Я поднимаю голову и встречаюсь с его внимательным и изучающим взглядом. Слегка теряюсь, потому что взятая визитка все еще не дает мне покоя, но в итоге беру себя в руки и выдавливаю улыбку.

— Все хорошо, Матвей, я просто… немного встревожена родами, — нахожу тему, которая отвлечет его и не ошибаюсь. Он действительно немного расслабляется, его осанка становится свободней, а сам мужчина улыбается и выдает:

— Все будет хорошо.

Мы находим “безопасную” для обоих тему. Матвей делает заказ и говорит, чтобы я не переживала, риск, безусловно есть, но рядом будет он и еще несколько высококвалифицированных врачей, а также отличное оборудование, так что мой страх относительно родов беспочвенен.

Когда нам приносят обед, разговор плавно уходит от родов и касается обстановки детской. Матвей говорит, что на днях будут доставлены все товары, которые я заказала, а значит, можно обставить комнату сразу же.

— Ты хочешь? — интересуется у меня. — Сразу все поставим?

— Может, повременим? — предлагаю я. — Я не суеверная, но… у нас не совсем обычный случай и… можно же сделать ремонт, а мебель поставить потом, да?

— Конечно, можно. Если ты так хочешь, то без проблем.

— Это будет здорово.

Раньше я не задумывалась об этом, но чем ближе к родам, тем больше я не хочу обставлять все заранее. Это обусловлено еще и тем, что я попросту не смогу сдерживаться и стану приходить в детскую каждый день. Это неплохо, но в условиях сложной беременности я стараюсь готовить себя к любому возможному исходу, хотя и убеждаю себя, что все будет хорошо.

Я поедаю утку под карамельным соусом с особым удовольствием, наслаждаюсь салатом и хлебцами, которые принесли в дополнение к какому-то мега-крутому соусу. Чем дальше растут детки, тем больше я хочу есть и хочу в основном что-то вредное, или вкусное, или мега-мега необычное, чего раньше не ела. Матвей меня балует, а я и не отказываюсь, с радостью познавая новое.

На десерт мне приносят вишневый пудинг и пока я с наслаждением поедаю его, Матвей наблюдает за мной с улыбкой на лице.

— Что? — спрашиваю его, отправляя в рот предпоследний кусочек лакомства.

— Ты так ешь, что я хочу оказаться на месте этого пудинга, — он отвечает быстро и уверенно, так что я на мгновение даже теряюсь, опускаю глаза в тарелку, а затем поднимаю голову, встречаюсь с ним взглядом, облизываюсь и отправляю в рот последний кусочек десерта. — Идем, — я встаю из-за стола и с игривой улыбкой забираю сумочку.

Матвей тут же следует за мной, но останавливается, чтобы оплатить счет, поэтому настигает меня только у машины. Арсений учтиво открывает мне дверь, так что я тут же забираюсь внутрь. Матвей что-то говорит мужчине и забирается ко мне на заднее сиденье.

— Ты сведешь меня с ума, Вероника, — он набрасывается на мои губы прежде, чем я могу что-то понять и предпринять.

Хватает меня за затылок и тянет на себя, до боли впиваясь в меня жгучим, диким и до боли желанным поцелуем. Я обхватываю его за затылок и притягиваю ближе, запускаю руки в волосы и придвигаюсь ближе, а к концу теряю любой здравый смысл и бесстыже приподнимаюсь и сажусь ему на руки, размещая колени по обе стороны его бедер.

Матвей прижимает меня ближе, впивается руками в ягодицы и придвигает к себе, вынуждая уперется ему в плечи.

— Мне надо на работу, — мужчина отрывается от поцелуя и утыкается лбом в мой. — Черт, мне надо на работу, — повторяет он и продолжает меня целовать, крепко сжимая в своих объятиях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Матвей, — я отталкиваюсь от него и отстраняюсь. — Прекрати, Матвей.

Мужчина с трудом отстраняется от меня и откидывает голову назад. Его шумное дыхание — единственное, что нарушает тишину. Наконец, он отрывает голову от сиденья и смотрит на меня.

— Я хочу уволиться, — говорит он. — Впервые хочу бросить работу к чертям.

— Не нужно, — отвечаю я. — Ты помогаешь женщинам.

— Я хочу тебя, — Матвей целует меня в ключицу, а затем в шею, впивается зубами в кожу и втягивает мой запах… — Боже, Ника.

— Матвей, — я отстраняюсь, а затем сажусь с ним рядом. — Тебе пора на работу.

— Мне пора на работу.

— Да, — я улыбаюсь.

Жду, когда он соберется с духом и выйдет из машины, но Матвей не спешит. Вместо этого обнимает меня и целует, проводит рукой по щеке и говорит:

— Я вернусь пораньше. Хочу, чтобы ты ждала меня… в постели.

Я киваю и запечатляю поцелуй на его губах. Матвей выходит из автомобиля, а я, как дурочка, откидываюсь на спинку и улыбаюсь. Плевать, что у него там, я должна ему верить. И буду.

Матвей

— Сашка, ты сдурел? — спрашиваю у друга, когда тот просит меня заменить бармена. — Стать за стойку? Ты знаешь, сколько я шейкер в руках не держал? Я гинеколог, Саш.

— На часок, — просит друг. — Мне некем заменить, а ты знаешь, что такое вечер в моем клубе и какие это потери?

— Ты будешь мне должен, — я поднимаюсь и иду к стойке.

Навыки, полученные больше десяти лет назад на подработке давно улетучились, но сейчас это и не имеет значения. Все, что мне нужно — оставить клиентов довольными. Я стараюсь. Даже не отвлекаюсь первое время, пока не вижу девушку. Даже, скорее, женщину.

Она выглядит какой-то потерянной и явно чувствует себя не в своей тарелке. Я ухмыляюсь. Ну да, как же… тут таких уникальных пачками по десять штук ходит, так что.

— Что будете заказывать? — обращаюсь, ожидая какой-то банальный коктейль, но она только запинается.

— Я…

Оу… да у нас тут коктейль из стеснительности. Надо добавить щепотку комплимента.

— Ты, красавица, — уверен, что попадаю в яблочко, хотя девушка действительно красива: светлые, короткие волосы, голубые глаза, слегка пухловатые губы, которых точно не касались процедуры подкачки. Хочу взглянуть на фигуру, но за стойкой неожиданно скапливается народ, поэтому быстро спрашиваю у нее: — Коктейли, текилу, виски?

— Яблочный сок.

Контрольный. Я удивляюсь. Выполняю пару заказов, а после несу какую-то чушь про антибиотики. Да, я хреновый пикапер, потому что привык, что девушкам не нужно ничего говорить. Они открывают рот и заглядывают в мой, ожидая, когда я что-то скажу. Желательно что-то пошлое.

И она смотрит… завороженно, оценивающе и испуганно. Впервые мужика видит, что ли? Я решаюсь спросить одна ли она и даже надеюсь на продолжение, но она обламывает меня тем, что уйдет задолго до закрытия заведения. Ну да, как же! Я решаю сделать широкий жест и заплатить за ее сок, поэтому когда она протягивает мне купюру, я говорю, что у меня нет сдачи.

Банально, но вместо того, чтобы потеряться она выдает:

— Хочу тебя… на сдачу.

Скромница, блять!

У меня редко случается охренительный секс с едва знакомой девушкой. А с той, которая меня еще и сама сняла — так и подавно. Я ничего не жду от совокупления с блондинкой Никой, но когда я прижимаю ее к стене и вдыхаю запах ее волос, внутри что-то переворачивается и скручивается. Черт… это как дыхнуть наркоты — голову сносит напрочь, вот только последствия не радушные.

Так и тут.

Я боюсь того, как меня торкнуло и повело от нее. Не потому, что мне впервой, просто не привык к такому и если девушка по-настоящему нравится мы с ней остаемся друзьями или расходимся насовсем, даже не успев переспать, но Ника…

Я решительно не понимаю, что случилось со мной в баре и почему я решил таки сделать то, ради чего привел ее в Вип-кабинку. Как не знаю и то, почему иду за ней на следующий день. Я весело провожу время, пытаясь отвлечься, когда вижу ее, сидящую у бара и смотрящую на нас с Лилей, кажется.

Я иду за ней. Бросаю девушку у лестницы и иду за той, которую оставил в кабинке. Она явно не хочет, чтобы я находил ее и скрывается в подсобке. Я знаю в какой, вижу, как она туда входит, но не иду дальше. Заставляю себя развернуться и уйти. Эта девушка не для меня хотя бы потому, что меня торкает.

Серьезно так дергает при виде ее стройной фигуры, едва заметной грусти в глазах и такой отзывчивости. Продолжение будет лишним, если учитывать мое желание никогда не встречаться с женщинами. Я покидаю клуб сразу, на следующий день иду на работу и продолжаю жить обычной жизнью, пока Ира не записывает ко мне на прием некую Веронику.

— Лучшая подруга, Мэт, — умоляет девушка. — У нее ЭКО, уже почти три месяца, ей необходима твоя помощь.

Я соглашаюсь. Почему нет? Из-за имени? Бред, я взрослый мужик, а не сопляк, которого дергает от букв, расставленных в правильном порядке. Я протискиваю “подругу” в даты, а после забиваю, пропуская один прием. Я перебрал, забывая о том, что ко мне должна прийти Вероника, но когда она является на следующий прием…