Ульяна Гринь - Беременна на полставки

Уверенная мужская рука проникла под моё платье, пальцы сразу нашли застёжку лифчика, освободили грудь. Губы скользнули по щеке к шее, оставляя дорожку из поцелуев, нашли ложбинку у ключицы, и бархатный голос выдохнул страстно:

— Красавица моя…

Каждый раз, когда я вхожу в здание офиса модного дома, где работаю, даже если на дворе понедельник, у меня в душе начинается праздник. Ведь шить одежду всегда было моей мечтой — сколько себя помню, я обшивала куколок, переиначивала на себя старые мамины платья, а выпускной встретила в собственноручно придуманном и сшитом за несколько недель костюме. А теперь работаю в модном доме Татьяны Игнатовой. И неважно, что бухгалтером, а не модельером, или как это сейчас называется — дизайнером…

Взбежав по ступенькам, держа на весу стаканчик кофе из ближайшей кофейни у метро, с которого я сняла крышечку — терпеть не могу эти сосалки в крышечках! — я толкнула тяжёлую дверь дома, в котором когда-то жил Достоевский, а теперь располагались офисы и банк. На весу принялась искать пропуск, копаясь в недрах женского Эльдорадо почти итальянской фирмы, сшитого в подвалах Питера гастарбайтершами из солнечного Узбекистана. Нашла и радостно вскинула руку с пластиковой карточкой в сторону охранника, но, к сожалению, не учла процент вероятности, что в открытую мною дверь может войти ещё кто-нибудь.

То, что должно случиться, случится обязательно. Если есть вероятность, что я оболью горячим кофе знойного красавца в костюме и белой рубашке — я это сделаю. Ну, вы поняли, да? Молодой человек отпрыгнул от меня на приличное расстояние с воплем:

— Ты что, охренела?

— Простите извините ой как неловко получилось!

От ужаса я скороговорила, проглатывая запятые, а сама, бросив стаканчик в урну от греха подальше, копалась в сумочке в поисках носового платка. Огромное безобразное пятно в стиле лучших импрессионистов расплывалось по накрахмаленной рубашке мужчины. Он был в бешенстве — не надо быть телепатом, чтобы понять, что он меня материл в этот момент и какими словами. Платочек наконец нашёлся, и я метнулась к незнакомцу с ним наперевес, принялась размазывать пятно ещё шире и втирать кофе в ткань. Мне ли не знать, что рубашка на выброс, но в этой ситуации мозг отключился нафиг от ужаса. Зато охранник веселился вовсю — конечно, когда ещё увидишь такой цирк?!

— Ради всего святого, прекратите! — сквозь зубы процедил мужчина, отбирая у меня платок. — Только хуже делаете.

— Проститеещёразяненарочно… — прошептала я совсем без пауз и убежала на лестницу. Стыд-позор на мою голову! Господи, хоть бы больше никогда в жизни не видеть этого человека! Вдруг я испортила ему деловую встречу? Нет, не думать об этом! У меня дела, у меня много дел! У меня сметы и закупки, а ещё зарплата на носу! Бегом на работу и заниматься работой!

Платочек только жалко, я сама его вышивала и кружевом обвязывала… А он его забрал… Пусть пользуется, для такого красавца не жалко! Вот почему, если на моём пути попадается шикарный мужчина будто только что с обложки «GQ», я обязательно должна его отвратить от себя — окончательно и бесповоротно? Какие яростные глаза! Какие чувственные губы! Какая модная щетина, фигурно выбритая модным барбер… шопером!

В офисе стоял дым коромыслом. Новая коллекция создавалась в спешном порядке для показа в Неделю моды, а времени оставалось мало, поэтому наш модельный дом стоял на ушах и не только на них. С каким удовольствием я бы поучаствовала в этом дурдоме со стороны дизайнеров… Но придётся участвовать со стороны бухгалтерии, куда я нырнула мышкой, старательно не привлекая внимания. Мне смету на новую коллекцию доработать надо.

В каморке было уютно, тихо, спокойно. Мой компьютер при нажатии кнопки пуска загудел ровно, как маленький генератор, принтер пискнул привычно, греясь. Я повесила куртку на крючок и включила кофеварку. На что Татьяна Валерьевна не скупится — это на кофе. Он тут всегда есть в любом количестве и довольно-таки хороший. Только я дура, покупаю стаканчик дрянного у метро и проглатываю его по дороге к офису, чтобы проснуться ещё до начала работы. Пила бы кофе у себя, как все нормальные работники, не получилось бы такого неприятного казуса…

Да ладно, не стоит больше так переживать. Скорее всего, этот недавно облитый уже обо мне забыл, рубашку сменил и живёт дальше своей жизнью. А я… Я тоже перестану с ужасным чувством стыда думать о нём. Лучше макияж поправлю.

Зеркало над умывальником (да, в моей каморке есть даже умывальник!) отразило испуганную блондинку двадцати лет со смазанной в уголке губ помадой. Эх, опять подделка, а ведь я понадеялась на «24 часа стойкости», когда покупала… Пришлось снова копаться в сумке и подтирать, красить, поправлять. Вот бы подлизаться к одному из гримёров, у них, говорят, грим выдерживает больше суток. К Пашке, например. Он гей, так что подъезжать надо сразу с бутылкой коньяка. Решено, сразу после показа и куплю бутылёк, схожу посоветуюсь, вдруг даст образец…

Дверь скрипнула, когда я поправляла макияж, и ко мне ворвался глубокий певучий контральто:

— Здесь у нас филиал бухгалтерии. Прошу любить и жаловать — бухгалтер Вероника.

Я чуть не подпрыгнула от неожиданности, обернувшись с помадой в руке, и застыла в приступе панической атаки. Господи, за что ты так со мной?

Татьяна Валерьевна, наша чудесная руководительница, красавица-женщина с непередаваемыми манерами потомственной княгини и голосом оперной дивы оглядела меня с ног до головы, показав движением брови, что я занимаюсь непотребством на рабочем месте, и добавила со смешком:

— Иногда она даже работает!

А потом спросила строго:

— Ведь ты уже подготовила отчёт, который я просила, не так ли?

Старательно избегая взглядом молодого человека в белой рубашке с безобразным пятном от кофе, я пробормотала, машинально выкручивая помаду на полную катушку:

— Я ещё не смотрела почту, Татьяна Валерьевна.

И принялась вкручивать помаду обратно. Они завороженно следили за этим действом, походу даже не дыша, а потом мужчина очнулся и с гипнотической улыбкой ответил:

— Ничего, у нас будет время изучить отчёт.

Мне его тон показался весьма злорадным. Ох, он изучит… Вдоль, поперёк, а потом и по диагонали! Ника, ты попала. Вот слияние и произошло. Как эпично произошло, однако!

— Пойдёмте, я покажу вам дизайнерский отдел. Там есть, на что посмотреть!

Дверь медленно, словно в плохом ужастике, закрылась за ними, а я без сил рухнула на кресло. Попадос зачётный, что и говорить. Давно со мной таких казусов не случалось. Последний был на выпускном вечере в техникуме, когда я выпила два бокала шампанского и в угаре вешалась на шею преподу по анализу. С тех пор не пью ничего более алкогольного, чем кефир…

Господи!

Неужели это и есть новый партнёр Игнатовой, инвестор, решивший попробовать свои миллионы в бизнесе моды? О слиянии говорили уже три месяца, обсуждали во всех подробностях, которые, конечно, никому известны не были, выдвигали предположения насчёт возможного партнёра. А я его кофе облила. Дура! Ведь хотела к Игнатовой идти, просить попробовать меня в качестве дизайнера после показа новой коллекции… Теперь даже не сунусь. Конец мечтам, конец всему.

Кроме отчёта.

Вздохнув, я спрятала помаду в сумку и села за компьютер. Открыла корпоративную почту и уныло принялась за работу.

В обед, до которого я едва дожила, меня подхватила дизайнер Аня и потащила с ней в кафе. Мы догнали стайку девочек из маркетинга, устроились за большим столиком и заказали «как всегда». Кто брал салатик и чай, кто сэндвич с беконом, а я взяла картофельный супчик. Разговор вертелся вокруг нового босса.

— Красавчик, я прямо не могу! — с придыханием протянула Лера, прижимая руки к груди.

— Миллионер, между прочим, — заметила Аня, помешивая льдинки в стакане с колой.

— Ну, миллионер… Я тоже миллионерша, правда, ипотечная! — фыркнула Настя.

— Ты, Настюха, ипотечная, а он долларовый, — вздохнула с завистью Оксана.

— И кстати, миллионером может считаться только тот, у кого этот миллион на счету, — добавила Аня.

— И не один, — рассмеялась Оля. — Минимум два, а то какой это миллионер?

— Думаю, у нашего не меньше десяти есть, — снова вздохнула Оксана.

— И тем не менее, кофе он пить не умеет, — отрезала Аня. — Вон, вся рубашка в кофе!

— Ну, может, его толкнули под руку, — неуверенно сказала Лера.

— Угу, или он криворукий! — пожала плечами Оля.

— Нет, девочки, миллионером криворукий не станет, — махнула рукой Оксана.

Я молчала, слушая и краснея. Нет, он не криворукий. У кого-то другого лапки из жопки растут. А новый босс… Кстати, а как его зовут хотя бы?

Озвучив робкий вопрос, я получила максимально исчерпывающий ответ от всезнающей Ани:

— Илья Владимирович Белый.

— …и пушистый! — хихикнула Настя.

И облитый кофе, подумала я. Белый… Ему идёт. И имя такое… Вроде мягкое по звучанию, но не размазня. Приятное имя. Зато сам человек… Бр-р-р!

— Девочки мои! Кушаем? Приятного аппетита!

Я вздрогнула. Ну нельзя же так пугать, блин! Главный дизайнер Антон Гладышев умел подкрадываться так тихо, словно был сиамским котиком. Нагламуренный мужчина лет тридцати обнял одной рукой Аньку, другой — меня, и склонился над нашим столиком:

— Все готовы для корпоратива? Не забываем, сегодня в двадцать ноль-ноль собираемся в холле без опозданий! Кто опоздает, тому годовую премию не дадут! Кокошники все подобрали?