– Ты, – кивнул парень в капюшоне. – Узнаешь, наконец, темнота, что такое настоящий спиритический сеанс.

– Я и что такое искусственный спиритический сеанс, не знаю, – отозвалась я, но огласилась на эксперимент.

Главный колдун, он же эксперт по миру духов еще зачем-то подогрел блюдце и положил обратной стороной по центру листа. После он попросил нас помолчать и, закрыв лицо узкими ладонями с длинными пальцами, на одном из которых было надето кольцо со странными символами, которое парень никогда не снимал, что-то стал шептать. Мы все изумленно таращились на друга, который словно забыл о нашем существовании, продолжая едва слышным голосом говорить непонятные, неразличимые слова, и переглядывались, как стайка психиатров, собравшихся на консилиуме с особо сложным больным, вообразившим себя канареечкой.

– Еще чуть-чуть, – прошептал Дан, – и я вызываю «Скорую».

Однако сделать он этого не успел. Наш магистр спиритизма пришел в себя, отнял руки от лица и велел мне и Алсу коснуться пальцами бледно-зеленого блюдечка, которое призывно смотрело на нас – так по крайней мере мне казалось в полутьме. Интересно, а это неопытное блюдечко, или оно уже участвовало в спиритических сеансах множество раз, и совсем уже не блюдечко, а этакое матерое блюдище?

– Как звали твою тетю? – спросил он у любимой девушки не своим голосом.

– Алевтина Сергеевна, – тихо отозвалась она. Голос подруги оставался спокойным и ровным, но все же мелькнуло в нем что-то, похожее на тихую грусть. За что Алсу понравилась мне еще все на том же далеком первом курсе, за то, что она, так же, как и я, умела прятать свои эмоции.

– Втроем повторяем: «Дух Алевтины Сергеевны, приди к нам», – проинструктировал все тем же странным голосом нас Темные Силы. – Трижды. Блюдечко должно начать двигаться само. Когда это произойдет, не убирайте руки. Ни в коем случае. И молчите. Вопросы буду задавать только я.

Все это напоминало детский сад «Три ползунка» и трусы в горошек, но мне и Алсу пришлось, сохраняя серьезные мины, следом за Олегом произносить, как дурочкам, слова призыва умершей тети Алсу. Выглядело это довольно глупо даже в антураже темноты и семи свеч, с неохотой освещающих комнату. Хорошо хоть ребята, не участвующие в сеансе, не смялись и вели себя вполне прилично. Если бы кто-то из них издал хоть смешинку, я бы тоже тут же начала хохотать.

Мы вроде бы как призвали духа тети Алсу – даже уже трижды, итого девять раз громко произнеся ее имя и отчество в воздух, пропитанный шалфеем, но блюдечко все никак не двигалось и не двигалось.

– Не выйдет с ней, – вздохнул Темные Силы, наконец. – Наверное, она не идет на контакт. Давайте вызовем кого-нибудь другого. Прости, малышка, – шепнул он подруге. Та ничего не ответила, только едва заметно кивнула, говоря, что все в порядке.

– И кого теперь будем вызывать? – поинтересовался Даня, уже порядком заскучавший.

А меня вдруг переклинило – так, что я даже дышать на несколько секунд перестала. Алсу пыталась поговорить со своей любимой тетей, которая погибла несколько лет назад, а я… Я ведь тоже могла бы предложить кандидатуру для этого дурацкого сеанса.

Моя мама. Та, которую я никогда не видела. Та, о которой мне никогда не рассказывали те, кто когда-то назывался моей семьей. Та, из-за которой Матильда заботилась обо мне. Моя мама. Едва я подумала о ней, как все мои мысли и эмоции – и по поводу Алены, и по поводу происходящего моментально выветрились. Я почувствовала себя беззащитной слезой, застывшей в воздухе. Внутри все сжалось.

Может быть… может быть… может быть…

Я открыла рот, но Темные Силы, хвала ему, меня опередил, и я тихонечко выдохнула. Настя! Ты сошла с ума? Все это ерунда. Моя мама не станет говорить со мной через эту тарелку и кусок бумаги. Если она даже не снится мне, то как она появится в этой комнате?

Этого не может быть.

– Бывает, сложно призвать кого-то конкретного. Давайте я попробую призвать кого-нибудь из свободных духов, – сказал задумчиво Темные Силы, все моментально согласились, и он опять начал что-то шептать в свои бледные ладони.

Я в это время поспешно выдохнула, пытаясь прийти в себя. Все хорошо, Настя. Все хо-ро-шо. Ты не тряпка, чтобы так раскисать. Маме не понравилось, если бы она видела, как ты сейчас мучаешься, прикусывая язык почти до крови, чтобы сдержать слезы, которые никогда не должны будут показаться наружу перед кем-то, кроме самой себя.

Мне не нужно тешиться иллюзией того, что с помощью какой-то там магии или непонятного чего еще я смогу поговорить с тем, кого больше нет под этим ясным голубым небом. Мама живет в моем сердце, в самом теплом, уютном и надежно защищенном его уголке.

В правом глазу почему-то все же появилась вражеская влага, и я на несколько секунд прикрыла ресницы, чтобы не дай бог слеза не потекла по щеке. Я давно заметила – стоит закрыть глаза, как наворачивающиеся на них слезы отступят, утекут куда-то в горло.

– Повторяем за мной: «Благой дух, приди к нам», – властно сообщил Олег мне и Алсу, которая все это время молча, и даже с каким-то удовольствием наблюдала за любимым, как будто любуясь.

– Благой дух, приди к нам, – уже более-менее стройным хором выдали мы трижды. После этого в комнате секунд на двадцать установилась тишина, которую я с натяжкой могла бы назвать зловещей. Мы молча пялились на спиритический круг, свечи таинственно горели, играя с тенями, темнота, чувствуя свое превосходство, сделалась важной и решила подарить нам напряжение.

Появись дух именно в этот момент, он бы произвел фурор – все бы мы жутко перепугались, разорались и развопились и выскочили на улицу либо в чем были одеты сейчас, забыв обуться и в панике толкаясь в дверном проеме, либо вообще сделали бы это через окно, благо этаж у нас второй.

Увы, никто не пришел. Может быть, у медиума не хватило сил вызвать духа из мира мертвых, а, может быть, тетя Алсу очень сильно ее любила, чтобы пугать.

Хотя, о чем это я думаю? Духов не бывает. А если бывают, то тогда можно считать меня парнем.

– Дух, ты здесь? – громко спросил Темные Силы, наконец. Все напряглись, ожидая момента расплаты за вмешательство в жизнь мира мертвых. Жизнь мира мертвых – ну и оксюморон, однако.

– Тута я, – раздался писклявый жеманный девичий голосок, от которого я чуть не подскочила, едва не оторвав пальцы от поверхности блюдечка – это Даня решил поприкалываться. – Возьми меня, я вся гор-р-рю, – последнее слово он практически прорычал, явно вложив в него всю свою силу страсти.

– Идиот! – яростно посмотрел на друга Темные Силы. – Я же сказал.

– Ну ладно, ладно, – поднял руки вверх Даниил. – Прости.

Мы продолжили.

– Дух, ты здесь? – спросил вновь Темные Силы, не отрывая взора черных глаз от спиритического круга.

– Я тут, людишки. Аз есмь царь Петр Великой, – раздался громоподобный бас. Олег откровенно разъяренно глянул на Дана, а тот лишь стеснительно пожал плечами – мол, само вырвалось.

– Скотина, – грозно прошипел Темные Силы, – я же тебя после сеанса в пельмень превращу. С фаршем наружу.

– Прости, дружище, прости, – делано поник Олег. – Я не хотел! Правда!

– Дух, – голос Темных Сил был громок и полон энергии, а глаза светились желанием пообщаться с настоящим духом. – Ты здесь? Ответь.

Бледно-зеленое блюдечко со стрелкой молчало, а вот кое-кто опять подал голос.

– Я съем ваш мозг, – просипел неутомимый Дан, который все никак не мог уняться. – Миасо-о-о, писча!

– *Запрещено цензурой*, чел, ты реально достал! – взорвался Олег.

– Да я не хочу, само вырывается, – принялся оправдываться Даниил, хитро поглядывая на друга. – Понимаешь?!

– У меня сейчас кулак тебе в нос сам вырвется, не удержу, – пообещал Темные Силы. Этого Даня очень не хотел. Как я уже говорила, Олежка – парень, несмотря на свою субтильную нежную комплекцию, очень сильный. Ранджи явно не без намека, но с очень серьезным видом на этот счет говорит, что у тех, кто слегка особенен головой, физическая сила всегда очень высока.

– Успокойтесь, – велела им Ранджи, не отлипая от спинки дивана, на которую облокачивалась. Однако она случайно задела пульт от музыкального центра, и все мы вздрогнули от громкой музыки.

– Давайте я вам подкину духа? – предложил, когда все успокоились, Женька. – Был у меня дед, классный мужик! Вот такой вот! – он поднял вверх большой палец, но Темные Силы и Даня его не слышали: один наезжал, второй отпирался и препирался. Обычное дело в нашей компании. Серьезно Дан и Олег никогда не ссорились. Даже было дело, Олег как-то вступился за Даниила, выйдя один против троих – парни, на вид вполне нормальные, кажется, откуда-то прознали, что Дан – нетрадиционной ориентации, и это им очень не понравилось, настолько, что они решили выбить из Дана его неправильное увлечение представителями не того пола. Эти ребятки не успели нанести Дане ощутимый урон – Олег вовремя подоспел и умудрился выйти из схватки победителем.

Пока они развлекались, явно нарушая вибрацию пространства, я вдруг почувствовала на руке чье-то мимолетное холодное дыхание, или, может быть, мне просто это показалось, после чего рука моя, касающаяся тонкого фарфорового блюдца, дернулась, но не сама по себе, а вслед за ним, будто бы блюдце, кто-то резко потянул в сторону. Я с возмущением посмотрела на Олега, который сам говорил ни в коем случае не отпускать девайс для общения с миром мертвых, подумав, что он психанул и решил покончить со своей спиритической игрой. Однако Темные Силы сам смотрел на меня подозрительно и удивленно одновременно, перестав вопить на Дана. Мы попялились друг на друга, чувствуя, как блюдце нетерпеливо дрожит, а после перевели взгляд на третьего участника мистической драмы, Алсу, которая, впрочем, тоже выглядела изумленной.

– Кто двигает блюдце? – задали мы с ней вдвоем одновременно один и тот же вопрос.

– Это не я, – почти так же одновременно ответили мы уже втроем с Олегом, явно заинтересовав Алену, Ранджи, Женьку и Даню в происходящем. Они с жарким любопытством уставились на нас.