– Да сделай ты уже что-нибудь. Надоело это кудахтанье.

– А я-то тут при чем? – возмутился Яр.

– Из-за тебя же, – пожал широкими плечами загорелый темноволосый Ван.

– Я, что, виноват, что Маслова всякие глупости писала?!

– Наверное.

– Что?! – еще больше раззадорился Зарецкий, но, увидев, как на него оборачиваются одноклассники, зашептал другу: – Ты что несешь? При чем тут я? Да Маслова не в себе! Я с ней дважды поговорить хотел, а она убегала.

– Сейчас поговори. Сейчас ей бежать некуда, – посоветовал Ван и ловко закинул мяч в сетку. То же самое попытался повторить Яр, но промахнулся и заозирался – не видел ли кто его позора?

– Как мне все это надоело, – прошептал Ярослав злобно. – Глупые девицы. Она какую-то фигню написала, а я виноват. У меня, между прочим, поясница болит после вчерашнего, – вспомнил он, как таскал Полину на руках, делая вид, что ему вовсе и не тяжело – госпожа Дно не должна была заподозрить его в слабости!

– И с девчонками поговори, чтобы не лезли к ней, – добавил Ван. – Растолкуй, что к чему. Ты же дипломат, лисья морда, – прекрасно знал он о том, как друг хитростью порою решал самые разные конфликты.

– Бык, – не остался в долгу Яр и все же направился к низенькой скамейке, на которой сидела Полина. Девчонки, что задирали ее, ушли сдавать нормативы, и сейчас она была вновь в одиночестве. Парень же решил действовать напрямую – пусть все видят, что между ними хорошие отношения, надо показать, что Маслова под его покровительством, тогда от нее и отстанут.

– Привет, – бухнулся на лавку Ярослав. – Ты зря вчера не поехала на вручение наград стипендиатам. Ты ведь знаешь, что ты тоже стипендиат?

– Привет, – едва слышно обронила смутившаяся Полина, которая даже чуть-чуть заикаться стала. – З-знаю, мне звонила классная.

– Тусовка была так себе, скучная, но какое-никакое разнообразие, – светским тоном продолжал Зарецкий. – Только я не уверен, что там все честно.

– Это как? – округлила синие глаза Полина.

– Вшивков, – многозначительным тоном произнес фамилию одноклассника Яр. – Он тоже стал одним из стипендиатов. Прикинь – Вшивков и знания. Знания и Вшивков. Это две составляющие моего когнитивного диссонанса.

Полина несмело улыбнулась. Яр продолжал непринужденно болтать, и если сначала девушка словно одеревенела, то теперь постепенно приходила в себя и все смелее и смелее смотрела на одноклассника.

– Слушай, – перед самым звонком с урока сказал Зарецкий. – То, что вчера было, – не думай об этом. Все нормально. И не обращай внимания на идиотов.

Полина удивленно на него взглянула большими зелеными глазами. За удивлением крылся страх. Однако она медленно кивнула, вновь сжимая лямки рюкзака так, что побелели костяшки пальцев.

– Ну ладно, мне пора, надо еще в столовку успеть забежать, в горле пересохло, – продемонстрировал Полине самую свою непосредственную и добрую улыбку Зарецкий, легко встал и, засунув руки в карманы, направился вслед за уже сдавшими нормативы одноклассниками в раздевалку. В небольшом коридорчике, ведущем к женской и мужской половине, Полина вдруг нагнала Яра и пугливо дотронулась до его плеча, отчаянно пытаясь не обращать внимания на взгляды и смех одноклассниц.

Ярослав удивленно обернулся.

– Ты… Ты сказал, что хочешь пить? Д-да? – вдруг спросила Полина странным голосом, глядя на парня расширенными, видимо от осознания собственной смелости, темно-синими глазами. Она резким нервным движением расстегнула ранец и достала темно-зеленую пластиковую бутылку без этикетки. – Вот, – протянула она Зарецкому бутылочку. – Это домашний напиток… На основе свежевыжатого сока и трав. По рецепту бабушки, – девушка опустила взгляд и закусила губу. Кто-то из ребят вновь стал прикалываться над ней.

– Маслова, ты к активным действиям перешла? – спросил с ухмылочкой Мишка. Его друзья заржали.

– Ярочка, не пей из ее рук, она ж ненормальная, на тебе помешанная, – добавил кто-то из девчонок ехидно. – Мало ли что в ее домашнем отварчике?

Плечи Полины вздрогнули. Ярослав, которому все это порядком надоело, взял бутылку и оглядел одноклассников тяжелым взором.

– Это уже не смешно, – ледяным голосом Снежного Принца, в груди которого билось горячее сердце, проговорил он – это было его лучшее амплуа. Отстраненный, но ответственный, хладнокровный, но справедливый, являющийся примером, но не боящийся пойти против всех – таким его видели те, кто не был его близким родственником или другом, за исключением чокнутой Насти, которая опять снилась Яру в весьма фривольном сне, или того же Вшивкова, с которым они были знакомы с детства. Для одноклассников Зарецкий был авторитетом, хотя он был достаточно умен, дабы не потерять его и не использовать слишком часто. Однако сейчас наступил именно такой момент.

– Все ваши намеки на произошедшее я буду принимать на свой счет, – сказал отстраненно Ярослав, глядя в стену, хотя в душе его кипело хорошо скрываемое возмущение: «Как вы меня достали, стадо! Ведите себя адекватно. Чего пристали к девчонке? А ты, на фига было свой драгоценный дневник тащить в школу? И меня еще в свои шуры-муры впутывать?! Идиотизм!»

– Да Ярик, ладно тебе, – примирительно улыбнулась одна из девочек, которая сегодня доставала Полину. – Мы же прикалываемся!

– Надо мной?

– Ты что! Нет, конечно! – хором стали возражать девчонки. – Мы просто так шутим!

– Я не умею просто так шутить, – холодно ответил парень и весьма эффектно удалился в мужскую почти пустую пока что раздевалку под слова умеющего казаться грозным Вана, что если кто будет шутить над его другом, будет разбираться с ним лично. Угроза эффект возымела.

Довольно быстро переодевшись в форму, Яр повертел бутылку в руках – пить ему действительно хотелось. Он открыл пробку и понюхал напиток, приготовленный Полиной – пах тот весьма недурственно: травами, хвоей, явственно угадывались нотки лимона и малины. Зарецкий сделал пробный глоток. После того, как в детстве он случайно выдул залпом полкружки самогона у бабушки в деревне, у него выработалась привычка перед тем, как что-то пить, изучить, что это.

– Ну как? – весело спросил Ван, натягивая майку, которая плотно облегала крепкий торс и плечи. Поступок друга ему понравился – этот парень вообще был обеими руками за справедливость.

– На вкус? – не сразу понял Яр, смакуя странный вкус напитка – сладковатый, но с приятной кислинкой и удивительным освежающим послевкусием.

– На цвет, – усмехнулся Ван.

Ярослав отмахнулся, вновь поднес к губам бутылку и успел сделать ровно два глотка – на втором он благополучно и подавился; напиток Полины чуть не пошел у него носом.

– Девки дерутся! – радостно сообщил Михаил, заглядывая в раздевалку.

– Кто? – удивились парни, и все, кто был в помещении, выскочили в коридор. Там уже собрался весь класс, видимо, все уже сдали нормативы и пошли в раздевалку, где и застали еще один акт драмы.

Дракой это было назвать сложно, скорее избиением младенца. И в роли жертвы вновь была Полина Маслова, вжавшаяся в стену.

– Стерва! – наотмашь, видимо уже в который раз ударила ее по лицу черноволосая барби. Она и ее подруга-блондинка только что пришли в спортзал. – Нажаловалась училкам? Нажаловалась, да? Из-за тебя моего отца вызывают в школу! В эту чертову тупую школу! – орала она. Отец этой девушки был человеком достаточно строгим, в некоторых вопросах даже деспотичным, а потому, после звонка классной руководительницы, узнавшей все от Насти, решил применить к дочери наказание – лишить карманных денег на несколько месяцев, а дома устроил целый скандал – посещать школу из-за проблем в поведении ребенка ему казалось отвратительно унизительным занятием. Свою роль сыграл и тот факт, что ему вечером позвонила еще и крайне возмущенная мама Полины, которую Светлана Викторовна тоже оповестила о случившемся, он еще больше рассердил мужчину, тем более что та думала почему-то, что дочь толкнули или ударили, что она аж упала.

Брюнетка схватила Полину за длинные пушистые волосы и резко дернула, а после стала наматывать их на кулак – кажется, в эту минуту контролировать она себя не могла, даже светловолосая подружка-барби не могла остановить ее. Она просто держала Маслову за руки, чтобы та не вырывалась, ее родителям было все равно, как девушка ведет себя в школе, но с подругой она была солидарна – таких как эта тихушница Маслова, которая их оклеветала (они ведь вчера ее и пальцем не тронули!), надо учить! То, что мама Полины все не так поняла, им просто не приходило в голову. И во всем они винили одноклассницу.

– Мерзавка! Уродливая крыса! – орала брюнетка в ярости. – Пойдешь и скажешь, что я не виновата! Ты сама упала в обморок, придурочная, а на меня спихиваешь все?! Да я от тебя мокрого места не оставлю!

Она почти повалила вяло сопротивляющуюся ошарашенную Полину на пол.

– Эй, хватит! – попытались остановить ее парни. – Девчонки!

– Атас, – покачал головой Вшивков, пытаясь вместе с другими оторвать одноклассниц друг от друга. Удалось им это с трудом. Если блондинка не сопротивлялась, то с брюнеткой дела обстояли гораздо хуже – она вцепилась в Полину мертвой хваткой. Рвущуюся в бой черноволосую барби едва оттащили в угол трое парней.

Кто-то из девушек помог Масловой подняться с пола. Взгляды Ярослава и Полины встретились. Лицо ее было красным, волосы – растрепаны, в глазах стояли слезы. Вид ее был таким, что Яр против воли ощутил жалость, граничащую с легкой степенью отвращения. Возможно, это чувство отразилось в его широко открытых светло-зеленых глазах, и Полина разглядела его, а возможно, катализатором стало что-то другое, но то, что произошло дальше, стало настоящим шоком для всех.

* * *

Девушка вдруг закричала – громко, пронзительно, сжалась в комочек, зажмурившись, а потом… Потом тело ее приподнялось на несколько сантиметров над полом, голова откинулась назад, и из кончиков пальцев забил яркий свет, желающий проломить стены, на которые он падал.