Уинстон Грэм - Белла

— Кого?

— Кэти Томас. Которая замужем за Певуном Томасом.

— Да, я знаю Кэти. Она моя сестра.

Эстер затаила дыхание.

— Прости, Бен. Извини. Я недавно в этих краях.

— Да без разницы. Она ведь замужем за слабоумным.

— Ох, ты про Певуна? Он добрый, Бен. И... и Кэти тоже.

— Так что с того?

— Ты же знаешь, она работает у молодого мистера Уорлеггана. Оба там служат. Она рассказала, что в доме постоянно какие-то чужаки, навроде тех двух женщин, что верхом на лошадях. Мол, дом похож на бордель, люди ходят туда-сюда, хохочут, пьют и играют в карты. Кэти говорит, они поставили стол в большой гостиной, и на этом столе лежит плашмя какое-то колесо, которое крутится, и люди делают ставки, куда упадет белый шарик.

— По-моему, Валентин проклят с рождения, — пробормотал Бен. — Сеет неприятности везде, куда ни ступит.

— Нам он точно ничего не сделает, — ответила Эсси.

Осмелившись, она подалась вперед и поцеловала Бена в щеку.

Он поднес руку к лицу.

— Не делай так.

— Почему?

— Это приводит к определенным вещам.

— Дурным?

Он вдруг разволновался.

— Не дурным, Эсси. Вовсе нет. Знаешь, я ведь хочу жениться на тебе.

— Ты не говорил. Не спрашивал у меня...

— Ну, так выйдешь за меня?

Эстер перевела дух и ответила:

— Да, Бен. Мне бы очень этого хотелось.

Он взял ее за руку.

— Эсси, у меня сильные чувства. Я хочу сделать все по правилам и по-честному. Настоящую свадьбу в церкви. Ты в белом платье. Мне всегда хотелось жениться именно так. Не украдкой. Не прятаться по углам. Не так, как шутили те люди. И если я сейчас поцелую тебя и стану ласкать, то вряд ли смогу остановиться.

Эстер взяла его за руку.

— А почему бы не попытаться, Бен? Мне хватит сил. И я скажу, когда остановиться.

— Кто это приходил? — спросила Харриет, когда прошла в зал, где ей обрадовались два престарелых пса.

Джордж с неодобрением взглянул на перепачканную жену.

— Твой знакомый, капитан Придо.

— Я решила, что внешне вроде похож на него, но слишком темно, чтобы разобрать точно. Он хотел меня видеть?

— Об этом он не просил. Передал свое почтение.

Харриет наклонилась осмотреть обвисшее ухо Кастора.

— Мы взяли след, но потеряли его у ручья Карнон... — сказала она минутой спустя.

Отношения между Джорджем и женой после приема в Тренвите стали натянутыми, хотя до откровенной стычки дело не дошло. Джордж давным-давно пришел к выводу, что на Харриет ссоры не действуют. Если только рассвирепеть и закатить скандал на весь дом, а иначе ей совершенно наплевать. Сарказм бесполезен, на холодность она не обращает внимания. Когда после приема Джордж спросил, нарочно ли она пыталась его оскорбить, выставляя себя напоказ с Россом Полдарком, Харриет только и ответила:

— Нет, я о таком вообще не думала. С чего бы? Это же бал.

— И тебе даже в голову не пришло, что этот человек — мой злейший враг? Своим поступком ты меня оскорбила.

Харриет хлестнула крутом Баргрейва и ответила:

— Боюсь, я принимаю людей такими, какие они есть. Хорошо бы этот проклятый дождь повременил.

Вызвать Харриет на разговор — та еще проблема. Вечно она занята чем-нибудь, даже если всего лишь причесывается. И это занятие как будто полностью ее поглощает.

Джордж не желал ссориться из-за глупой выходки на приеме еще и потому (хотя ему и нелегко было в этом признаваться), что скорее он не хотел расставания, нежели она. Если Харриет бросит его, то, само собой, лишится большей части щедрого содержания; но он потеряет статус человека, женатого на сестре герцога. Она не леди Уорлегган, а леди Харриет Уорлегган, и это совсем другое. Это ставило его в один ряд с английской аристократией. Поэтому уже несколько недель Джордж вел себя холодно и зачастую язвительно, а Харриет, если даже это и замечала, закрывала на его поведение глаза.

— Почему Филип ушел так рано? Ты не пригласил его поужинать?

— Он еще вернется.

Харриет пытливо посмотрела на него и сосредоточилась на ушах Кастора.

— Он попросил разрешения, — сообщил Джордж, — поговорить с Полмеском.

— С кем? С Полмеском? Ты про нашего дворецкого?

— Именно.

— По какой причине?

— Твой добрый знакомый отправился повидаться с братом Полмеска на ферму Ангоррик.

Ну наконец хоть что-то привлекло ее внимание.

— Да быть не может.

— Вот у него и спросишь, когда вернется. Похоже, твой герой войны превращается в проныру и везде сует свой нос. Еще несколько месяцев назад он явился ко мне в банк и отнял время на пустословие по поводу грязного состояния улиц Труро. Теперь, видимо, очередное продолжение на тему вони.

— Мой дорогой Джордж, сегодня не первое апреля. — Она снова перевела внимание на Кастора. — Думаю, Хендерсону следует его осмотреть. Не вижу нарывов, но...

— Я вроде не намекал, что капитан Придо нуждается в услугах ветеринара. Хотя, если подумать, лошадиная доза пилюль вправит ему мозги.

Харриет снова бросила на Джорджа взгляд и низко хохотнула.

— Отрадно, когда у тебя появляется чувство юмора, Джордж. Делай это почаще. Раз мы отделили тему уха Кастора от любопытства Филипа, может, объяснишь, в чем вообще дело?

— Кажется, — наконец заговорил Джордж, — капитан Придо взял на себя смелость провести тщательное расследование внезапной кончины Мэри Полмеск, которая, как ты помнишь, работала у нас года полтора назад, и именно когда она шла отсюда домой, на нее и напали. Только понять не могу, почему молодого Придо это так интересует. Настырный проныра — вот что я думаю. Видимо, пытается найти связь между убийством девицы Полмеск и смертью Агнеты Тренеглос в минувшем октябре!

Харриет не фыркнула с отвращением, как отчасти ожидал Джордж.

— Знаешь, как умерла Агнета, по моему мнению? — спросила Харриет.

— Понятия не имею. Как и ты.

— Хм. Мне это пришло в голову на северном побережье, в Тренвите. Агнета сама нарвалась на неприятности. Она стала досадной помехой Валентину и, вероятно, другим тоже, нам точно не известно...

— То есть ты допускаешь, что...

— Я ничего не допускаю. Но на месте Валентина, если бы Агнета стала слишком настырной, я бы заплатила какому-нибудь безработному шахтеру, чтобы избавился от нее, а сама тем временем направилась в Ирландию, чтобы никто не смог обвинить в преступлении. О таком ты не думал?

Джордж серьезно задумался.

— Можно придумать что угодно, если обладать богатым воображением. С таким же успехом можно обвинить самого Придо.

— Да брось...

— Тогда почему он так хлопочет об этом деле? Где он находился, когда убили Агнету? Он мог быть где угодно. Нам известно, где он был во время убийства девицы Полмеск. Здесь, в доме, наслаждался нашим, вернее твоим щедрым гостеприимством. Мне трудно мыслить, как преступнику с больной психикой, но общеизвестно, что убийцам свойственно возвращаться к старым местам. Мы знаем, что он до сих пор не оправился от нервного срыва после Ватерлоо. Психика его могла настолько расшататься, чтобы это переросло в злобу на женщин...

— Мой дорогой Джордж, какая гениальная теория! Развивая эту идею, можно предположить, что он даже завел жалкую интрижку с Мэри Полмеск, а потом решил от нее избавиться. Как-никак, это был его первый визит к нам, и он провел здесь четыре дня. И ты считаешь, что сейчас он вернулся на место собственного преступления?

— Можешь насмехаться, — сказал Джордж. — Я просто выдвинул теорию, чтобы доказать — теорий масса, и каждая может быть и правдивой, и лживой. Говорю же, никто не знает и никогда не узнает.

Харриет встала.

— Пошлю Треглоуна за Хендерсоном. Сложно сказать наверняка. Кстати, где Урсула?

— На уроке фортепиано. К счастью для нас, здесь звук не слышно.

— Она не особо музыкальна. Зачем ты настаиваешь на уроках?

— Потому что это непременный атрибут образования юной леди. По крайней мере, так считается.

— У меня вот нет слуха, — задумчиво произнесла Харриет. — И я ничего не потеряла, не научившись играть.

— Ты вышла за того олуха Картера.

— Детская выходка. Уверяю тебя, музыка тут ни при чем! Все дело в похоти. Именно это сподвигло меня на брак, а также уверенность в том, что он богаче, чем оказалось на самом деле.

— Когда ты вышла за меня, то наверняка тоже питала какие-то иллюзии.

— Ничего подобного. Ты очень богат, Джордж. И не унаследовал состояние. Это преимущество, а не недостаток. Огромные поместья, передающиеся по наследству, редко приносят выгоду. В основном такие деньги утекают сквозь пальцы. А вот ты выработал привычку зарабатывать деньги и продолжаешь в том же духе.

— Ну да. Я зарабатываю деньги, а ты их тратишь!

— Именно. А что еще с ними делать? Или есть какой-то другой вариант?

Джордж ухмыльнулся, скрывая легкое удовлетворение.

— Мне сказали, что младшая девица Полдарк помолвлена с тем усатым парнем, с которым пришла на прием.

Вернувшись домой, он впервые открыто заговорил с Харриет о приеме.

— Так я слышала.

— Очередной никчемный армейский офицер? После войны их полно по всему графству. Половина без средств к существованию. Твоего доброго знакомого Придо ждала бы такая же участь, если бы не родственные связи.

— Мне сказали, что у Кристофера Хавергала тоже есть кое-какие связи, а сейчас он работает у Ротшильда.

— Это Полдарк тебе успел сообщить, когда вы устроили целое танцевальное представление?