Юлия Климова - Белка в колесе фортуны

– «Как окрутить холостяка», «Мужчину выбираете вы!», «Он никуда не денется»… – палец Кати перепрыгивал с одного корешка на другой, а ноги тянули ее прочь, подальше от практичных советов и стопроцентных обещаний. – Лучше я куплю книгу по кулинарии, – выдохнула она и решительно направилась в сторону кассы. Там кучненько располагались книги с яркими, аппетитными картинками. «Неужели я собираюсь готовить для него? – не веря в происходящее, подумала Катя и тут же бодро добавила: – Да, собираюсь, почему бы и нет, почему бы мне так не развлечься?!»

Она купила маленькую книжку-раскладушку с интересными и, как ей показалось, не очень сложными рецептами. Ох, завтра кое-кому повезет… прямо с утра и повезет.

«Федор Дмитриевич, не желаете ли позавтракать, я вам тут сырничков приготовила…» Тьфу!

А вообще – это все забавно. Можно умереть от смеха, если только представить его выражение лица. Катя улыбнулась и, чувствуя, как улучшается настроение, заспешила в квартиру Архипова. И пусть только попробует не обратить внимания на ее новую прическу!

Вернувшись, Катя убрала купленные продукты в холодильник и повесила платье в шкаф. Ее внутреннее состояние заметно переменилось – внутри сначала тихонечко, а потом более настойчиво стал подрагивать возрастающий азарт. Он затопил сомнения и терзания и подтолкнул ее вперед – прямо к двери кабинета Федора. Азарт требовал совершить нечто невероятное, рискованное, и, вспыхивая огнем, пробегаясь по телу острыми иголочками, он требовал очередной победы и заодно наполнял душу необходимым оптимизмом.

– Я посмотрю только одним глазочком, – невинно сказала Катя и нажала на ручку двери.

Сделав почетный круг по кабинету, насмешливо выдавая «ну-ну», «так-так», «неплохо устроился» и «надо было раньше к вам заглянуть», Катя подошла к массивному столу и практически сразу увидела то, что ее очень заинтересовало – ежедневник Федора Дмитриевича Архипова.

– Ну что же вы его забыли, – укоризненно сказала она, театрально всплеснув руками. – Какой же вы рассеянный, и чем только ваша голова забита…

– Как тебе не стыдно, – заскрипела совесть.

– Не мешай, – отмахнулась Катя.

Пятнадцатое сентября, шестнадцатое… девятнадцатое… двадцать четвертое…

– Ага, а вот и сегодняшний день… «…позвонить в Питер, просмотреть рекламный ролик, отменить встречу с Бековым»… а он там не слишком-то утруждается, не зря говорят, что начальники ничего не делают. Хотя я сама скоро стану таким начальником, – она улыбнулась и опустила глаза ниже. – «Ужин – ресторан – Ольга».

Катя плюхнулась в кресло и прислушалась – тихо. Нервы, нервы. Архипову возвращаться с работы еще рано, а Клавдия Григорьевна сегодня не придет. Вот что значит совать свой нос куда не следует, так и от страха умереть можно. Она заерзала, закусила губу и почувствовала, как краснеют щеки. Глупо!

Только сейчас, наткнувшись на злополучное имя, Катя почувствовала себя неловко.

– Я же тебе говорила, – вновь заскрипела совесть, – влезла без разрешения… Стыдно тебе?

– Чуть-чуть, – ответила Катя и, подумав, что каждое дело надо доводить до конца, перевернула страницу и изучила записи, оставленные на завтра.

«Открытие фотовыставки – 20:00 – выписать чек – заехать за Ольгой».

Сердце по непонятной причине бешено заколотилось. Это что же… он так часто с ней встречается?.. Катя почувствовала болезненную обиду, глаза вдруг стало резать от слез – захотелось вскочить, побежать в ванную и умыться ледяной водой, но она сделала другое…

Одна рука потянулась к стопке визиток, другая – к телефонной трубке.

– Добрый день, Федор Дмитриевич, – сказала она, когда раздался ровный голос Архипова.

– Привет, – ответил он.

– Вы меня узнали?

– Ты этому удивлена? – он усмехнулся и, бросив кому-то: «Давай поговорим об этом в три», добавил: – Ничего удивительного, ты все же живешь со мной.

– Ах да, мы же с вами близкие люди, – скорчив гримасу, ответила Катя. – Я вас очень отвлекаю?

– Терпимо.

– Я по делу.

– Внимательно слушаю.

– Вы приглашали меня в ресторан… так вот – я согласна. Сегодня вечером я совершенно свободна.

В трубке повисла тишина.

– Ты решила меня отравить? – наконец раздался ироничный голос Федора.

– Зачем же так трагично, – усмехнулась Катя. – Просто сегодня последний день моего пребывания в вашей квартире, и я подумала, что нам надо с вами по-человечески расстаться. Ну, вдруг я вас как-нибудь обидела… и все такое… – она высунула язык и стрельнула глазами в сторону ежедневника.

«Ужин – ресторан – Ольга».

Ну и кого же вы выберете, Федор Дмитриевич?

– Я приеду приблизительно в восемь, – помедлив лишь пару секунд, ответил он, – подумай, куда бы ты хотела сходить.

Вот она – первая маленькая победа!

«Фотовыставка у нас завтра… ну-ну… – подумала Катя, – значит, пойдем на нее втроем».

– Пиццу заказывайте с двойным сыром или даже лучше с тройным. И никаких оливок и маслин, а то будете их сами из моего куска выковыривать. Салями, острый перчик и лучок…

– Как скажешь, – ответил Федор и распахнул дверь итальянского ресторана.

– И не думайте, что я привередливая, просто я уже сто лет не ела пиццу. И вообще, мы с вами первый раз так мило проводим вечер – надеюсь, мне будет очень хорошо, – немного помолчав, она добавила: – И вам, впрочем, тоже.

– То есть я могу заказать пиццу с курицей и ананасами? – в его глазах мелькнули искорки иронии.

– Нет! – воскликнула Катя. – Такое мы есть не будем, даже если вам это очень нравится.

– Я и не собирался, просто хотел проверить…

– Что проверить?

– Не важно. Прошу, – он улыбнулся и отошел немного в сторону, пропуская Катю вперед.

– Благодарю.

Она прошествовала в большой зал ресторана и огляделась по сторонам. В глаза сразу же бросилась колоритная композиция, украшающая одну из стен: высокая дощатая мельница, а рядом с ней кучненько стоят тряпичные крестьяне.

Мебель светлая, «под старину». На столиках, помимо различных баночек-бутылочек со специями, стояли маленькие вазочки с яркими живыми цветами. Официанты в белоснежных рубашках передвигались по залу бесшумно и быстро, точно парусники в ветреную погоду.

Катю молниеносно захлестнула атмосфера уюта и романтики, захотелось побыстрее сесть на гладкий деревянный стул с высокой спинкой, взять меню и погрузиться в ароматный и вкусный мир итальянских блюд.

– Пойдем, наш столик вон там, около высушенного дерева, – сказал Федор.

– Вы здесь уже бывали? – спросила Катя, проглатывая окончание вопроса: «…с Ольгой».

– Пару раз. Здесь очень вкусно кормят и нет излишней вычурности.

– То есть вы любите, когда все просто, без золоченых рам и семи видов вилок рядом с тарелкой.

– Точно, – кивнул Федор и отодвинул стул, приглашая Катю сесть.

– Ох уж мне эта ваша галантность, – фыркнула она и мысленно себя остановила. Опять ее характер рвется наружу, а надо быть доброй и пушистой, приятной и, как это ни звучит чудовищно, – заботливой. – Первый раз за мной так ухаживают, – мягко улыбнулась она и на всякий случай потупила взор, – раньше такие удивительные мужчины мне не попадались.

«Эх, кажется, переборщила», – подумала Катя.

«Уж не заболела ли она?» – усмехнулся про себя Федор.

Меню подтолкнуло к серьезным размышлениям – хотелось всего и сразу! Но если брать пиццу, то в животе останется не так уж много места для остальных блюд.

– «Капрезе», «Женовезе» – что это такое?

– Я тебе рекомендую взять и то и другое, как раз и узнаешь.

– А «Пенне в сливочном соусе»?

– Тоже бери, – махнул рукой Федор.

– Нет, сначала пиццу, а потом посмотрю, на что сил хватит.

Катя наконец-то определилась и, дождавшись момента, когда официант принес бокал белого вина, сделала глоток, расслабленно вытянула ноги и откинулась на спинку стула.

Федор смотрел на нее внимательно – любовался и изучал. В душе на скрипучих качелях раскачивалась грусть, а глухая ревность ходила по кругу, напоминая время от времени о Вадиме.

– Ты постриглась, – сказал Федор, откладывая бежевую, сложенную пополам салфетку в сторону.

– И года не прошло, как вы заметили, – делая еще глоток вина, ответила Катя.

«Уф, сейчас упустила отличный момент пококетничать, – подумала она, – надо было сказать – для вас старалась, Федор Дмитриевич, целый час в парикмахерской проторчала… а ну-ка бросайте свою Ольгу!»

«Теперь она еще больше стала похожа на задиру, – подумал Федор, – впрочем, она и есть задира».

– Я решила вернуться домой завтра утром, вы не против? Не хотелось портить поход в ресторан сбором вещей.

– Конечно, как тебе будет удобно. Я подвезу тебя.

«Никуда я не поеду, ха, ха, ха!» – порадовалась про себя Катя.

«Это была сумасшедшая неделя, такой больше не будет…» – мелькнуло в голове Федора.

Пиццу ели торопливо – до того она была вкусная. И с двойным сыром, и с острым перчиком, и без маслин и оливок – все как она хотела.

– Вкуснятина, да?! – выпалила Катя.

– Точно, – согласился Федор. – Может быть, еще вина?

– Давайте.

«Сейчас напьюсь и буду к нему приставать», – решила Катя.

«Сейчас напьется и потом скажет, что я к ней приставал», – подумал Федор.

– А помните, какая у нас была пирушка на острове? Кстати, а где вы прятали продукты?

– Не прятал. Лодка Карла Антоновича приплывала поздно вечером.

– А это я тогда… ночью… около вашей палатки круги нарезала… Хотела чего-нибудь стащить.