– Что сказать? – шепчу я.

– Просто спроси, живет ли здесь Анна Монро. А там посмотрим.

Встретив его взгляд, я киваю.

Потом слышу шаги в прихожей. Кто-то подходит к двери. Я цепенею. Джордан ободряюще стискивает мою ладонь.

– Все нормально. Я с тобой, – ласково шепчет он.

Дверь отворяется. Перед нами – китаянка.

Нет. Не она.

Странно, пожалуй, что при этом я испытываю облегчение.

В моей внешности ничто не указывает на то, что в роду у меня были китайцы: кожа светлая, волосы белокурые, глаза голубые. Но, может, это – не Анна Монро.

Сейчас выясним и уйдем.

– Что вам угодно? – спрашивает женщина, переводя взгляд с Джордана на меня.

– Я… э… – Я прокашлялась. – Я… э… – Что с моим голосом?

– Здесь живет Анна Монро? – спрашивает Джордан, стоя у меня за спиной.

Китаянка моргает, все так же глядя то на меня, то на Джордана. Нерешительно произносит:

– Да.

– Можно с ней поговорить?

– А вы?..

– Простите. Меня зовут Джордан, а это Мия.

Китаянка переступает с ноги на ногу, складывает на груди руки.

– Анна Монро – это я.

Я делаю выдох, только теперь сообразив, что все это время стояла, затаив дыхание, и… сразу убегаю. Поворачиваюсь, вырываю ладонь из руки Джордана и мчусь по дорожке к машине.

Я знаю, что поступила нехорошо, бросив Джордана, но ноги сами несут меня прочь.

Сердце колотится в груди. Кровь шумит в ушах. И мне хочется только одного – наесться.

Наесться и вытошнить все, что съела.

Мне действительно крайне необходимо опорожнить желудок.

Забравшись под защиту «Мустанга» Джордана, я рывком снимаю очки и, подсунув руки под мягкое место, пытаюсь унять расходившееся сердце и утихомирить бушующие во мне противоречивые чувства.

Несколько минут спустя в машину садится Джордан. Поворачивается ко мне.

– Так… это не твоя мама.

– Почему ты так решил?

Я в полной растерянности. В такие мгновения я либо плачу, либо смеюсь. Перед Джорданом плакать я не хочу, поэтому захожусь смехом. Он вырывается из меня. Я понимаю, что, должно быть, похожа на сумасшедшую, но остановиться не могу, да и не пытаюсь.

Наконец, когда вновь беру себя в руки, ладонями вытирая глаза, замечаю, что Джордан смотрит на меня, да с таким выражением на лице, которого я прежде не видела.

Никто никогда не смотрел на меня так, как он сейчас. Будто сопереживает мне. Искренне сопереживает.

Напряжение уходит из его взгляда, на губах появляется лукавая улыбка.

– Ты, по-моему, совсем не расстроилась.

Глядя на его улыбку, я тоже смеюсь.

– Извини, что бросила тебя там. – Все еще чуть задыхаясь от своего истеричного смеха, я показываю в сторону дома китаянки.

– Не беда. Поехали. – Он заводит машину. – Перекусим что-нибудь.

Еда. Для меня в данный момент не очень хорошая идея.

– Я не голодна. – Я пристегиваюсь ремнем безопасности.

– Зато я голоден. А ты посидишь посмотришь, как я ем. – Он снова сверкает белозубой улыбкой, и я, ослепленная ею, даже не думаю возражать.

* * *

Джордан привозит меня в кофейню, в которой он, по-видимому, бывал не раз. По его утверждению, здесь потчуют лучшим в мире лаймовым пирогом.

Я вынуждена поверить ему на слово, потому что мне самой сейчас лучше не есть, во всяком случае, не в присутствии Джордана. Боюсь, если начну, не смогу остановиться и откроюсь той своей стороной, которую никому никогда не должна показывать, тем более ему.

– Только время зря потратили, приехав сюда, – вздыхаю я.

– Ну, это как посмотреть.

Я ставлю локоть на стол, кладу подбородок на руку.

– И как ты на это смотришь?

Он откидывается на спинку стула.

– В нашем списке одной Анной Монро стало меньше. Шансы повышаются. Остались всего две. Пятьдесят на пятьдесят, что следующая Анна, которую мы посетим, окажется твоей матерью.

Или ни та, ни другая.

– А мне представилась возможность полакомиться любимым пирогом. В общем, что-то теряешь, что-то находишь. То на то.

– Ты все так оцениваешь?

Его взгляд помрачнел.

– Не все. – Джордан скривил губы в лукавой улыбке, наклонился ко мне за столом, понизил голос: – Только то, что я расцениваю как верняк. И если я чего-то действительно хочу… я этого добиваюсь.

Уф. Мою кожу опалил жар, пульс участился.

Официантка, появившись у нашего столика с кофе и пирогом для Джордана, прерывает наш разговор.

Я испытываю облегчение.

И разочарование.

Джордан заигрывал со мной, сомнений быть не может.

Я не жалуюсь. Приятно, когда с тобой флиртует такой обалденный парень, как Джордан. Полагаю, меня беспокоит то, что я понимаю, что это значит для него. И еще больше то, что я хочу, чтобы это значило.

– Как пирог? – спрашиваю я, наблюдая, как Джордан уплетает десерт, будто это творение самого Господа.

– Вку-усный, – бормочет он с набитым ртом. По всему видно, что он получает огромное удовольствие. – Хочешь попробовать? – Джордан протягивает вилку с нанизанным на нее кусочком пирога.

Я качаю головой.

– Ты многое теряешь. – Он крутит вилкой у меня под носом.

Я со смехом качаю головой.

Улыбаясь, он сует вилку себе в рот и стонет с преувеличенным наслаждением.

На долю секунды мне хочется стать этой самой вилкой.

Да уж, видать, у меня серьезные проблемы.

Я сыплю в кофе сахар.

– Спасибо, что поехал со мной. Для меня это много значит.

– Мы же друзья. А друзья помогают друг другу.

– Мы друзья? – шутливо переспрашиваю я. Губы сами собой складываются в улыбку.

Он вскидывает темные брови.

– Разве мы это уже не установили?

Я подношу чашку ко рту, делаю глоток горячего кофе.

– Не припомню.

– Считай, что этот факт установлен. – Он тыкает вилку в пирог. Глаза его улыбаются. – Мы с тобой друзья.

С особыми привилегиями?

Матерь божья, даже не верится, что я это только что подумала.

– Ну и ну… Джордан Мэттьюз. Не ожидал увидеть тебя здесь снова.

Я поворачиваю голову и вижу парня примерно такого же, как Джордан, роста и телосложения. Бритоголовый, с татуировками на руках, он направляется к нам. За ним, я вижу, идут еще два парня, оба рослые и худощавые.

Краем глаза замечаю, что поведение Джордана резко изменилось. Он застыл на месте, напрягся.

Атмосфера в зале мгновенно накалилась. Джордан со стуком швырнул вилку на тарелку. Я вздрогнула от неожиданности.

– Кру-гом и дуй отсюда, Донни, – сквозь зубы процедил Джордан, да так зло, что я оторопела.

Донни хохотнул. Схватил стул у пустого столика и сел на него, как на коня, передом к спинке.

При близком рассмотрении я углядела татуировку на его шее: На-ка выкуси.

Мило.

– Старых друзей так не приветствуют, – говорит парень.

Джордан сухо рассмеялся.

– В гробу я видал таких друзей.

– Ты разбиваешь мне сердце, Мэттьюз. – Донни хлопает себя по груди и переводит взгляд на меня. – А это у нас кто?

От его взгляда мне становится не по себе. Мне знаком такой взгляд. Форбс на меня так смотрел.

Я сжимаю на коленях кулаки.

– Не отвечай. – Я мгновенно перевожу взгляд на Джордана. Он смотрит мне в глаза, взглядом пытаясь что-то донести до меня. Что – не могу понять.

Джордан поворачивает голову к Донни.

– Не обращайся к ней больше, урод, не то…

– Что? – Донни склоняет голову набок. – Что ты сделаешь, Джордан? Папашу своего на меня натравишь?

Джордан стиснул зубы.

– Я и сам с тобой разберусь, – проскрежетал он. – Говори, какого черта тебе надо, и чеши в свою нору, жалкий кусок дерьма. А к ней не лезь.

Донни снова хохотнул.

– Ух! Полегче. Так ты и впрямь запал на эту цыпу. Вот уж никогда бы не подумал. По-моему, твой девиз: «трахай медленно, убегай быстро». Хотя, отдаю тебе должное, эта телка… чертовски хороша.

– Как и твоя подружка, – парирует Джордан.

Лицо Донни окаменело, и на мгновение мне показалось, что сейчас он ударит Джордана.

Но он снова обратил взгляд на меня, оценивающе оглядел с ног до головы. От его взгляда меня затошнило.

– Сучка, когда он с тобой наиграется, приходи ко мне, я покажу тебе класс.

Джордан так стремительно вскочил из-за стола, что его стул опрокинулся на пол. Взгляды всех, кто находится в кафе, в том числе мой, мгновенно приковались к нему.

– Я сказал, оставь ее в покое! – свирепо рявкнул Джордан.

Донни медленно поднимается на ноги, отставляет в сторону свой стул.

Глянув на его дружков, я вижу, что они тоже стоят. Страсти накаляются. Меня охватывает трепет при мысли о том, что сейчас может произойти.

– Пойдем, – резко говорит Джордан, протягивая мне руку.

Я смотрю на Донни, не сводящего пристального взгляда с Джордана. Вкладываю свою руку в ладонь Джордана, он помогает мне подняться из-за стола.

В то же мгновение, как моя кожа соприкасается с его, я чувствую всю силу его гнева, волнами исходящего из него и просачивающегося в меня.

Как ни странно, я не боюсь. Меня не пугает то, что произойдет, когда мы уйдем отсюда и я останусь с Джорданом наедине. Однако чувство, владеющее мною сейчас, для меня внове.