– Весь первый этаж – это конюшня, – стоял на своем Майкл, – и на каждом стойле прибита золотая табличка с лошадиной кличкой! А каждую ночь лошадей укладывают спать на простыни из ирландского льна.

– С вышитым на них гербом Бельмонта, – добавил красочности Алекс. – А что у него наверху?

– Два лошадиных чучела!

Дейзи изобразила на лице неподдельное изумление.

– А на них сидят два манекена, одетые в средневековые доспехи!

Даже Майкл решил, что чучела – это уж чересчур, хотя сама по себе идея поселить своих лошадей вместе с собой в доме представлялась ему замечательной. Он был уверен, что взрослым следует хорошенько над ней поразмыслить.

Игра продолжалась с переменным успехом, зато разговор оживился и неожиданно перекинулся на костюмированные балы. Дейзи рассказала, как на маскараде, состоявшемся в Ньюпорте несколько лет назад, произошел забавный случай. Одна богатая супружеская пара попыталась растолковать дворецкому, объявлявшему о прибытии новых гостей, что символизируют их костюмы. Муж изображал Генриха IV [17], а его жена-уродина была наряжена «типичной французской пейзанкой». «Генрих Четвертый! – прокричал дворецкий. – Со своей личной французской обезьянкой!»

Эта история вызвала у Майкла приступ безудержного хохота, которым он заразил всех остальных. Все побросали карты, и игра была забыта.

– Мистер Макуэйд, я устраиваю званый вечер у себя в доме в следующую пятницу, – объявила Дейзи за третьей рюмкой шерри. – Буду очень рада, если вы удостоите нас своим присутствием. Вообще-то это небольшая вечеринка по случаю помолвки моей племянницы из Бостона. Все будет попросту, без затей. Вы не уедете из города на этот вечер?

Сара пристально посмотрела на него. Интересно, что он ответит. Она прекрасно знала, что мистер Макуэйд намерен «всерьез заявить о себе в обществе», как выразилась Дейзи, в то время как сама Дейзи считалась в хорошем обществе persona non grata [18] из-за скандала, омрачавшего ее прошлое. Она уже успела пригласить Сару на свой званый вечер, причем без всяких церемоний: «Моя дорогая, это будет просто семейное сборище, ничего особенного. Ужин и танцы на свежем воздухе. Приходите, а то музыка так и так не даст вам покою. Но если вы не сможете, я не обижусь, я все прекрасно понимаю, поверьте, это ничего не значит…» И так далее до бесконечности, пока Сара наконец не прервала ее излияния, сказав, что придет с удовольствием. Дейзи так рассыпалась в благодарностях, что больно было слушать.

– Мне придется завтра уехать в Нью-Йорк, – ответил Алекс, – но всего на несколько дней. Я вернусь в четверг и с удовольствием приду на вашу вечеринку.

Сара украдкой бросила на него благодарный взгляд. «Как это великодушно с вашей стороны», – говорили ее глаза. Алексу бы следовало устыдиться, потому что она абсолютно неверно истолковала мотивы его поступка по отношению к миссис Вентуорт, но его подобное соображение ничуть не смутило. Отнюдь не великодушие руководило им, он принял приглашение по той простой причине, что хотел провести вечер с Сарой. Но он не собирался выводить ее из заблуждения.

– Я есть хочу, – объявил Майкл.

– Не может быть, – удивился Алекс. – Ты только что в одиночку умял фунт орехов.

Сара бросила взгляд на часы и убедилась, что и в самом деле пора подумать об обеде.

– Давайте-ка, я приготовлю что-нибудь на скорую руку для нас всех прямо здесь, – предложила она. – Кажется, миссис Годби оставила ростбиф. А может быть, и индейку.

Майкл и Дейзи переглянулись.

– В чем дело? Думаете, у меня не получится?

Их лица выражали недоверие, и Сара обратилась за поддержкой к Алексу:

– Уверяю вас, я умею готовить, мистер Макуэйд. Могу сделать яйца вкрутую или приготовить овощи, если их требуется только сварить в кипятке…

Майкл сделал вид, что его тошнит. Сара нахмурилась и открыла рот, чтобы сделать ему замечание, но промолчала.

– А почему бы нам всем не перебраться ко мне? – предложила Дейзи. – Моя кухарка в отличие от миссис Годби не уходит домой. Я велю ей приготовить обед на всех.

– А может быть, нам лучше пойти в ресторан? – предложил Алекс. – У Терье хорошо кормят, и «На отмели» тоже очень прилично – это новый ресторан на Бэй-стрит.

Дейзи промолчала, а Майкла предложение пойти в ресторан привело в восторг. Сара мысленно спрашивала себя, насколько прилично все это будет выглядеть, когда послышался звук подъехавшей и остановившейся у ворот кареты. Майкл вприпрыжку слетел с крыльца и помчался на разведку. Через минуту со двора донесся его крик:

– Папа!

Сара отодвинула свой стул.

– О! – невольно вырвалось у нее, но она сдержалась и заставила себя замолчать, прежде чем последовало «нет».

Ее взгляд невольно метнулся к Алексу. В один краткий, мимолетный миг он разглядел в ее глазах тревогу, испуг, мольбу о помощи, но она тотчас же взяла себя в руки и усилием воли подавила свои чувства. Алекс решил, что это стальное самообладание еще хуже, чем откровенная паника. Сара поднялась и, ни к кому в особенности не обращаясь, проговорила: «Какой приятный сюрприз», а ему ничего другого не осталось, как беспомощно наблюдать за происходящим.

Минуту спустя Бен обогнул угол дома по выложенной каменными плитами дорожке и поднялся по ступеням на крыльцо. Майкл бежал за ним следом, как верная собачонка.

– Почему ты не позвонил? – спросила Сара с радушной улыбкой хозяйки дома.

– Времени не было. Сегодня днем в Нью-Йорке я встретил прямо на улице Мартина Кейнса, и он пригласил меня на обед. Мы с ним приплыли сюда вместе. Начало в восемь, Сара, в бухте, на борту его яхты, так что тебе пора начинать собираться.

– А можно мне с вами, папочка?

– Нет.

– Бен, мы с миссис Вентуорт и мистером Макуэйдом как раз строили планы на обед. Может быть, мы все могли бы вместе пообедать где-нибудь…

– Слушай, я уже обещал ему, что мы придем. Извините, – кратко бросил он Алексу и Дейзи.

Они начали заверять его, что все в порядке, а он бесцеремонно перебил их, обратившись к Саре с многозначительным видом:

– Кейнс говорит, что на обеде будут Шерманы и Уильям Уитни с супругой.

– Ну, раз уж там будут Шерманы и Уильям Уитни с супругой, – повторила она с нажимом, повернувшись к Дейзи и Алексу, – не лучше ли нам с вами распрощаться поскорее?

Ей был ненавистен собственный фальшивый смешок и наступившее вслед за ним неловкое молчание, она презирала себя за то, что не сдержалась и устроила сцену, прибегнув к самому дешевому сарказму. К тому же она заставила Бена рассердиться, а последствия могли быть какими угодно.

Алекс поторопился исправить положение.

– Жаль, что я не знал о вашем приезде, Бен. Завтра мне придется уехать в Нью-Йорк, а то я показал бы вам стройку. Правда, я мог бы отложить отъезд на день, или вы…

– Не стоит, я сам должен вернуться в город с утра пораньше. Вы едете восьмичасовым? Значит, мы можем все обговорить на пароме.

– Ну я пойду, – сказала Дейзи, поднимаясь с кресла. – Рада была познакомиться, мистер Кокрейн. Я так много о вас слышала.

Он окинул ее откровенно хамским взглядом, вытащил из жилетного кармана часы и щелкнул крышкой, проверяя время.

– Да ну? Я тоже о вас кое-что слышал.

Сара вспыхнула от возмущения.

– Я вам позвоню, – сказала она Дейзи, коснувшись ее руки. – Спасибо, что составили мне компанию сегодня. Скоро увидимся.

Дейзи пожала ей руку и отвернулась, не говоря ни слова.

– Ну что ж… – начал Алекс, – я, пожалуй…

– Не вижу причин, почему бы вам не пойти на обед вместе с нами, Макуэйд, – внезапно перебил его Бен, даже не потрудившись понизить голос. – Вы не знакомы с Кейнсом? Главным образом недвижимость и банковское дело. Вам было бы полезно свести с ним знакомство. Пойдете с нами?

Алексу следовало бы согласиться. Огден и остальные партнеры были бы рады обзавестись новыми многообещающими связями, к тому же они ожидали, что время от времени он будет принимать участие в светских мероприятиях с самым важным из своих клиентов.

– Спасибо, Бен, я ценю вашу заботу, но, пожалуй, на этот раз мне придется отказаться от приглашения. Мне надо упаковать вещи и сделать несколько телефонных звонков перед отъездом, пока еще не слишком поздно.

Он привел еще несколько причин, столь же глупых и неубедительных, но в данный момент его не волновало, поверит ему Кокрейн или нет. Ему было наплевать. Этот ублюдок обхватил рукой плечи Сары, а она смотрела прямо перед собой, в никуда, притихшая и напряженная. Майкл стоял рядом, глядя на отца с простодушной детской любовью. Алекс решил, что надо поскорее выбираться из этого дома.

У него не хватило духу взглянуть в лицо Саре, он даже не дослушал ее, пока она желала ему счастливого пути.

– Пока, Майкл. Увидимся утром, Бен.

Алекс стремительно повернулся кругом, поспешно спустился по ступеням крыльца и чуть ли не бегом скрылся за поворотом дорожки, быстро прошел по городу в сгущающихся сумерках и оказался дома через пятнадцать минут. Рекордное время.

Его дом представлял собой просторное деревянное строение на самом берегу, выступающее из густого соснового леса, который начинался прямо у его задних дверей. Вдоль длинного фасада в передней части дома тянулась открытая веранда. На ней Алекс проводил большую часть своего свободного времени и любовался океаном – либо сидя в кресле, либо покачиваясь на поскрипывающих качелях. В самой большой комнате имелось окно чуть ли не в четыре фута шириной, поэтому он превратил ее в спальню, а свой рабочий кабинет перенес в бывшую столовую. Наверху располагались ванная и еще две комнаты, которыми он никогда не пользовался. Немногочисленная мебель была старой, но вполне пригодной, кровать – удобной. Никаких соседей. Это место идеально устраивало Алекса.

Но в этот вечер ему здесь стало тоскливо. Включив везде свет, он начал рыться в кухне в поисках съестного и просто из лености остановил свой выбор на банке консервированной фасоли. Алекс открыл ее, отнес на веранду, уселся на перилах, вытянув одну ногу вдоль деревянного поручня, и съел холодную фасоль, наблюдая восход луны.