– Нет, Колин, женщина тоже человек и имеет право строить свою жизнь по собственному желанию. Она имеет право выбирать, кого ей любить и с кем ей быть. Я не могу заставить себя любить тебя, если в душе у меня другой человек. – Вала повелительно подняла руку, останавливая его возражение. – Я знаю, тебе не нужны чувства женщины, но тут ты неправ. Ты даже представить себе не можешь, чего лишаешься. Когда два человека любят друг друга, близость возносит их к вершинам блаженства. Если ты научишься любить, ты станешь самым счастливым человеком и поднимешь к вершинам наслаждения женщину, которую выберешь себе в жены, с ее согласия, конечно.

– Так научи меня, женщина! – воскликнул он в отчаянии. – Научи меня, покажи.

– Я не могу, – грустно прошептала Вала, – не могу.

– Я прошу тебя, покажи мне, – попросил Колин. – Хоть один раз покажи.

– Хорошо, я постараюсь, – вздохнула она. – Один раз, только один-единственный и только в полной темноте, ночью.

– Да, – согласился Колин. – Сегодня. А сейчас расскажи мне, что ты потеряла в жизни и что тебе дорого. Расскажи мне про своего деда-валлийца.

Они сели рядом, и Вала рассказала этому дикому шотландцу все о своей жизни, ничего не утаив и не приукрасив. Она вспомнила родной дом, отца, деда, своего любимого коня по имени Гром, на котором легко и свободно носилась по приграничным просторам, – как счастлива она тогда была. Затем поведала о мрачном периоде замужества и ужасных событиях, предшествующих ее дерзкому побегу, о трудном, полном опасностей и невзгод пути на север. Вала призналась, что только здесь, обретя покой в замке Лейк-Касл, она смогла немного передохнуть. Она так привязалась к этой маленькой девочке. Ей стало хорошо здесь. Надо же было Колину влезть в ее жизнь! А она только-только поняла сама, что любовь вошла наконец в ее сердце.

– Но я же не знал этого, – смущенно произнес Колин. – Я не думал. Прости меня, Вала де Плешар. Прости, если можешь.

После этого разговора обоим стало легче. Они спустились вниз, вышли во двор и даже немного проехались верхом. Потом вернулись в зал к ужину. После ужина поднялись в комнату Колина. Вала велела погасить свечи и даже очаг, чтобы была полная темнота, и дать ей немного времени собраться с силами. Через время она тихо позвала Колина:

– Иди сюда. Иди ко мне.

Он скользнул под одеяло, и его встретили теплые нежные руки и горячие губы. Вала целовала его, ласкала и что-то шептала, от чего Колин просто сходил с ума. Ему казалось, что он больше не выдержит, когда она вдруг вскрикнула:

– Возьми же меня, возьми!

Повторять дважды не пришлось. Колин перехватил у нее инициативу, но был почему-то медлителен, наслаждаясь каждым мгновением, каждым движением. Потом страсть взяла свое и они оба взлетели на вершину блаженства, одновременно взорвавшись фейерверком острого наслаждения. Колин блаженно застонал, а Вала с невыразимым чувством прошептала имя. Мужское имя, но не его. Она отдалась не ему, а тому, другому, которого любила. Она звала англичанина, Ричарда, к которому рвалось ее сердце.

Колин не сразу пришел в себя. Это было потрясающе. И он наконец понял, о чем толковала ему все это время Вала. Оказывается, это действительно разные вещи – взять женщину своей волей и получить ее по ее желанию.

– Это все? – спросил он спустя несколько минут.

– Все, – ответила Вала. – А теперь оставь меня, пожалуйста, Колин. Я должна прийти в себя. Потом поговорим. Дай мне хотя бы час времени.

Он молча встал, оделся, снова разжег огонь в очаге и ушел, хотя ему очень этого не хотелось. Больше всего на свете он хотел сейчас лежать рядом с ней, прижимать ее к себе и тихонько поглаживать ее тело, целовать пахнущие какой-то травой шелковые волосы. Что это с ним? Что сделала с ним эта женщина?

Когда поздно вечером Колин вернулся в свою комнату, Вала сидела на постели, подтянув колени к груди, и задумчиво смотрела на огонь. Она была спокойна, но на щеках виднелись следы пролитых слез.

– Тебе очень плохо, Вала? – спросил Колин, сам зная ответ на свой вопрос.

– Очень плохо, Колин, – честно ответила она, – и стало еще хуже. Я очень хочу к нему, к тому, кого люблю всем сердцем. Пойми, это моя первая любовь после всех бед, выпавших мне на долю.

– Я отпущу тебя, Вала, – тихо сказал Колин. – Ведь не зверь же я в самом деле. Отпущу и провожу сам, чтобы все было в порядке. Только прошу тебя, помоги мне. Помоги мне выбрать себе жену, ты в этом понимаешь. А я хочу иметь то, что ты мне показала, всегда. Ты была права. Ради этого одного стоит жить на свете, не говоря уже о продолжении рода. И, прошу тебя, позволь мне быть эти ночи рядом с тобой, просто быть. Клянусь, я больше не трону тебя. Я хочу сохранить в памяти сегодняшнее наше слияние.

Вала согласилась, и они долго разговаривали, лежа в одной постели. Колин нежно обнимал ее и прижимал к себе, но никаких попыток к сближению не делал. Он умел держать себя в руках.

Колин рассказал ей, что у старого Мак-Лейна, который живет на северо-западе от них, в двух днях пути, есть три дочери, готовые уже к замужеству. Он думает взять в жены одну из них, только надо выбрать, какую именно. Он хочет нежную и страстную, как сама Вала. И хочет, чтобы она немного подготовила девушку, научила, как угодить ему. Он будет очень благодарен за помощь.

Потом еще вспоминали молодость Валы, ее могучего деда, ее великолепного коня, которого дед подарил ей, а она назвала его Громом. Говорили о многом, только разговор о погибшей дочери Вала обходила стороной. Колин понимал, как ей больно, и клял на все лады злополучного Холта, а заодно с ним и лютого принца.

– Не понимаю я вас, англичан, – говорил он. – Как вы терпите это чудовище? Здесь у нас его порешили бы очень быстро, и никто бы не нашел концов. Подумать только, так издеваться над женщинами! Зверь лесной и тот милосерднее будет.

С этим Вала не могла не согласиться. Она ненавидела принца всей душой и желала ему самой лютой смерти, хотя понимала, что как христианка не имеет права на такие мысли. Но, вспоминая все, что произошло в ее жизни перед побегом на север, не могла унять злых пожеланий.

На следующий день начались приготовления к поездке в стан Мак-Лейнов. Был отправлен гонец с известием о скором прибытии жениха. Вала улыбалась, представляя себе, какой переполох поднялся у соседей.

Отправились двумя днями позже. Погода стояла холодная, но спокойная, без сильных ветров и снегопадов. Выехали большим отрядом. Добрались благополучно. Встретили их как дорогих гостей. И вот когда гости расселись в зале – сам Колин, Вала и старый Энгус за высоким столом, остальные за раздвижными столами по-над стенами, – появились девушки. Все три были хороши собой. Но Вала сразу выбрала взглядом одну из них, рыжеволосую и темноглазую, очень гибкую и подвижную. Она показалась ей наиболее подходящей для той цели, к которой стремился Колин. Немного присмотревшись к невестам, она поняла, что не ошиблась, и молча подала знак Колину. Тот понял ее и заговорил именно с этой девушкой.

– Как тебя зовут, красавица? – спросил он, глядя ей в лицо.

– Сорча, – ответила она, не слишком смущаясь под его пристальным взглядом. – Но я пойду замуж только за того, кто будет мне мил. Отец обещал мне. Ведь правда, отец?

– Это так, вождь, – сказал старый Мак-Лейн. – Она у меня самая младшенькая и выросла своевольной. А я обещал, что не стану принуждать ее. Так что ты уж сам договаривайся с ней. Сумеешь ее уговорить – она твоя.

Колин рассмеялся. Что-то уж очень везет ему на своевольных женщин последнее время. Но Вала его многому научила, и он понимал, что это куда лучше, чем бессловесное подчинение.

– Тогда я попробую понравиться тебе, милая Сорча, – сказал он, улыбаясь своей самой обворожительной улыбкой и сияя синими глазами.

И тут девушка смутилась, покраснела и опустила глаза. Победа осталась за Колином, это было понятно. Как и то, что жену он получит.

Домой возвращались через три дня. В их отряде прибавилось двое всадников – сама невеста и ее молоденькая служанка. На двух конях везли приданое, а еще погоняли скот. Дорога заняла больше времени, но погода им благоприятствовала, и поездка прошла спокойно. Колин все время крутился возле своей невесты, а она лукаво поглядывала на него и улыбалась, показывая очаровательные ямочки на упругих розовых щечках. Вала же с удовлетворением думала о том, что подсказала Колину правильный выбор. И с нетерпением ожидала своего возвращения в Лейк-Касл.

Но когда они вернулись во владения Кэмпбеллов, разыгралась сильнейшая метель и еще неделю никто не мог и носа высунуть за пределы селения. Освобождение Валы затягивалось.

А в доме вождя отгуляли свадьбу. Священника привезли заранее, и он тоже застрял здесь из-за метели. Но у него оказалось полно работы, так как многие здесь нуждались в пастырском наставлении, кого-то нужно было окрестить, кому-то помочь освободить душу от грехов. У священника всегда есть работа, когда он наезжает в отдаленные поселения.

Вала успела поговорить с невестой, как и просил ее Колин. Девушка оказалась сообразительной. Она все поняла из наставлений старшей подруги. Ведь за время пути они о многом переговорили и подружились.

– Главное, люби его, Сорча, – поучала Вала, – и заставь его любить себя. И тогда вы будете самой счастливой парой во всем Приграничье. Он ведь добрый человек, просто отец ему голову забил дурными мыслями о месте женщины. Не позволяй Колину повторять эти глупости, если ему вздумается. Уступай ему в мелочах, но твердо держись своего в главном. От этого он станет только больше уважать тебя. Вы отличная пара. И должны родить прекрасных детей.

Потом разговор зашел о тонкостях интимных отношений, и Вала дала молодой подруге несколько советов, которые пошли ей на пользу.

Когда погода наладилась и дороги стали проезжими, Вала собралась в путь. На плечах ее был красивый плащ из рыжего лисьего меха с теплым капюшоном, на ногах – отличные сапожки. Вождь провожал свою бывшую пленницу как дорогую гостью. Ее сопровождал отряд из дюжины воинов во главе с самим вождем. Колин был очень доволен началом своей семейной жизни – Вала хорошо выбрала ему невесту и славно ее обучила.