Записка предназначалась Пауле. Кристоф был в этом уверен. Девушка старалась изобразить удивление. На Лукаса и его жену этот случай определенно произвел впечатление, однако он продолжает охранять Паулу от лишних вопросов. Кристоф отломил вилкой кусок торта. И что это значит? Это послание укрепило его подозрения. Кристоф был уверен и раньше, что один человек не способен провернуть такую операцию. Теперь он получил доказательство того, что у Паулы есть сообщник или сообщники.

«Следи за ошибками». Кристоф замер, не донеся вилку до рта. Может быть, речь о нем? Кто-то хотел привлечь его внимание? «Они». Это мог быть кто угодно. Но кто хочет предупредить его? И почему? Если только Коль — не единственный, кто проиграл в этом деле.

— Ты такой задумчивый, Кристоф.

Голос Паулы прервал его размышления.

— Я думал о работе, — с улыбкой ответил он, чувствуя, как неестественно выглядит его лицо. — Я уже давно только об этом и думаю.

Девушка посмотрела на него очень серьезно:

— Ты банкир. Скажи, это скучно?

— Не совсем, — ответил Кристоф, откладывая вилку. Она выглядит спокойной. — Для меня строить схемы сохранения денег то же самое, что для тебя пытаться создать совершенную огранку.

Казалось, она не очень ему поверила.

— Не могу себе представить, что поиск денег может быть увлекательным, — осторожно сказала Паула.

— Сейчас у тебя отпуск, да, Кристоф? — спросил Петер. — Ты говорил, что нуждаешься в отдыхе. Так отдыхай. Поэтому я и предложил тебе пожить на яхте. Думаю, там будет спокойнее, чем в гостинице.

— Точно, — поспешно ответил Кристоф. — Но у меня есть еще кое-какое дело. Так что придется совмещать приятное с полезным. Это связано с Колями. Да, Лукас?

— Да. — Лукас одним глотком опустошил стакан и сделал знак официанту. — Повторим? — спросил он, не глядя на Кристофа.

Все, кроме Паулы, согласились.

— Паула Ренфру. Вам звонят. — Громкоговоритель сообщил о звонке для Паулы на телефон, стоящий в фойе отеля.

Кристоф крепче сжал бокал. Его знание голландского оставляло желать лучшего, но такую фразу он был в состоянии понять без труда.

— Почему прозвучало мое имя? — Девушка побледнела. — Что он сказал?

— Телефонный звонок, дорогая. — Петер нахмурился. — В фойе. Я тебя провожу.

— Кому бы мне звонить?

Если она и не удивилась, то сыграла это великолепно.

— Надо узнать, — вмешался Кристоф. — Сиди, Петер. Я пойду с Паулой. Вспомню прошлое.

Кристоф собрался встать, но Паула положила руку ему на плечо.

— Я справлюсь сама. Прошу вас не беспокоиться. Уверена, это ошибка.

Кристоф неслышно вздохнул. Вероятно, Пауле не нужны свидетели при получении очередного послания от сообщника. Провожая девушку взглядом, он почувствовал, что Лукас на него смотрит.

— А ты шутник, Петер, — сказал Лукас. — Когда тебе удалось это заказать?

— Ты не собьешь меня с толку, мой добрый друг. Я до сих пор помню твои шутки. Зачем ты хочешь ее разыграть?

Кристоф повернулся к Лукасу. Он улыбался, кажется, впервые с момента их встречи на площади. Что он скрывает? Кристоф понял, что непроизвольно мечтает, чтобы это был чей-то розыгрыш.

— Я ничего не заказывал, Лукас. Да и когда? Я думал, это ты. — Петер откинулся на стуле, давая возможность официанту расставить бокалы.

Кристоф жестом остановил Лукаса, который хотел расплатиться, и бросил на поднос несколько гульденов, сказав, что сдача не нужна.

— Остаешься только ты, Санди. — Петер повернулся к девушке. — А я всегда считал тебя разумной.

— Может быть, что-то срочное? — Санди в упор смотрела на мужа. — Например, из Америки, от ее родителей, которые просят вернуться. Ты говорил дома, что мы будем здесь?

— Да-а-а, — неуверенно произнес Лукас. — Теперь я вспоминаю, что говорил.

Кристоф взял бокал и опустил глаза. Лукас лгал, но сейчас не время думать об этом.

Все четверо замолчали, испытывая неловкость от создавшейся ситуации, в то время как вокруг царили шум и веселье. Даже Петер ничего не сказал. Он задумчиво водил бокалом по столу, ежесекундно поглядывая на дверь, пока наконец не показалась Паула.

— Странно, — сказала она, садясь. — Никто так и не ответил.

Кристоф заметил румянец на ее щеках.

— Надо же. — Он сделал глоток. — Женщина или мужчина?

— Никто. Я же сказала, там никого не было.

— Я имею в виду, кто попросил тебя к телефону и не захотел говорить? — Кристоф посмотрел прямо в глаза Пауле.

Девушка удивленно открыла рот. Вопрос явно сбил ее с толку.

— А, понятно. — Она провела рукой по волосам. — Я не спросила.

— Может, нам просто показалось, что назвали твое имя? — предположил Лукас.

Кристоф был уверен, что видел в глазах друга раздражение.

— Да, — сказал он. — Мы все ошиблись. Сегодня действительно какой-то странный день, полный загадок.

— А я рада, что ничего не стряслось, — сказала Санди, отодвигая стул. — Извините. Пойду поздороваюсь со знакомыми из агентства. Если я не подойду, они сами подсядут. Не хочу, чтобы вам мешали. — Она чмокнула Лукаса в щеку и направилась к большой шумной компании за соседним столиком. Через несколько секунд она вернулась и обратилась к Петеру: — Они хотят с тобой познакомиться. Репутация бежит впереди тебя. Лукас, не мог бы и ты подойти? Буквально на несколько минут. Не будем мешать Пауле и Кристофу.

Петер быстро встал. Лукас колебался, но не долго.

— Конечно. Ребята, я скоро вернусь. — Он бросил на Кристофа многозначительный взгляд, который было просто невозможно не понять.

Кристоф поднял бокал, предлагая выпить, и улыбнулся. Он должен использовать каждую, пусть самую маленькую, возможность перевести разговор в интересующее его русло.

Он подождал немного, чтобы убедиться, что Лукас их не услышит.

— Так чем, говоришь, занимается твой отец?

Глаза Паулы растерянно забегали. Разнообразные и неожиданные вопросы должны выбить ее из колеи и заставить ошибиться. Ошибка. Если только она не способна все предусмотреть.

— Твой отец… — настаивал Кристоф.

— Папа был ювелиром.

Он даже не знал, на что рассчитывал, но явно не на такой ответ. Согласно его представлениям, Майкл Ренфру должен был скрывать свою причастность ко всему, что связано с ювелирным делом. Кристоф кашлянул.

— У него был свой бизнес? Это требует большого капитала.

— Да. В Нью-Джерси. Он был талантливым мастером, и дела шли хорошо. — Голос стал напряженным.

— Ты сказала «был». Он отошел от дел? — Кристоф заметил выражение ее лица и возненавидел себя за то, что делает. Если бы не обстоятельства, он не допустил бы даже мысли, чтобы причинить человеку боль.

— Отец умер чуть больше года назад. Сейчас четырнадцатый месяц.

Проклятье! В глазах Паулы появились слезы. Как он мог! Надо уметь сострадать чужому горю, бессердечно пытаться вызвать в человеке эмоции, которые могут породить тяжелые воспоминания.

— Мне очень жаль, — произнес он наконец. Паула отвернулась. — Теперь твоя мать занимается магазином?

— Я не знаю, где моя мать. — Девушка повернула голову и с вызовом посмотрела на Кристофа. — И меня это не волнует. Мы с братом продали магазин. Гранд служит в ВВС. Отец бы нас понял. Каждый из нас занимается тем, о чем всегда мечтал.

— Это хорошо.

— А ты? — Паула сделала глоток из бокала и немного расслабилась. — Ты занимаешься тем, чем хочешь?

Она задела Кристофа за живое.

— Да. Я уже говорил, что люблю свою работу.

— Тогда, в пятницу, ты сказал, что вы с Бенно говорите на четырех языках, а объясняетесь только на английском. Я думала, что в Цюрихе в основном говорят по-немецки, а ты говоришь по-французски. И фамилия у тебя французская, ведь верно?

— Не спеши, — засмеялся Кристоф. — Сразу так много вопросов.

— Думала, ты любишь вопросы. По крайней мере, задаешь много.

Слезы на глазах Паулы высохли, и она смотрела оценивающе.

Она его сделала!

— Что ж, я очень любознательный. Не буду от тебя скрывать: да, я швейцарец французского происхождения, но свободно говорю и по-немецки. Этого требует бизнес. Еще у меня есть отец, два дяди и кузен. Все работают в нашем банке. Моя мать умерла. Братьев и сестер у меня нет.

— А жена, дети?

Кристоф глубоко вздохнул и посмотрел на Паулу. У нее можно поучиться вести допрос.

— Я не женат, детей нет. Да и разве они должны быть в тридцать пять лет?

Паула пожала плечами:

— Ну-у-у.

Неожиданно для себя Кристофу захотелось коснуться ее волос. Должно быть, они мягкие, словно шелк. Стоп, надо держать себя в руках.

— У меня были продолжительные отношения с девушкой, которую я, вероятно, любил. К сожалению, из этого ничего не получилось. Она вышла замуж и счастлива. Я очень рад за нее. Жизнь продолжается. — Кристоф совсем не собирался рассказывать ей о своей жизни, даже ради дела Коля.

— Да, жизнь продолжается. И твоя тоже.

Его успокаивал мягкий голос Паулы. Надо сменить тему, переключиться на вопросы о ней, а не рассказывать о себе. Паула касалась таких струн его души, которые не должна была. По крайней мере, не сейчас.

— Что заставило тебя… э-э-э…

— Приехать на другой конец земного шара, в незнакомую страну, чтобы учиться мужской профессии? — Глаза Паулы смотрели с вызовом.

— Я уже говорил об этом в пятницу, да? Ты правильно выразила мою мысль. Не думаю, что многие американские девочки мечтали вырасти и учиться огранке алмазов в Амстердаме.

Какая у нее красивая улыбка!

— Эта мечтала. Отец привил мне любовь к бриллиантам.

Сейчас Паула улыбалась широко и счастливо, глаза лучились.