– Ага, в другой жизни, да? – усмехнулся Денис. – Слушай, может, помогать кому-нибудь лучше будем, чем хрень такую покупать? Ну там, сиротам… инвалидам… учителям биологии… – Он провел ладонями по лицу и закончил едва слышно: – Детишкам… голодным…

– Помогай, – миролюбиво ответила Оксана. – Займись хоть чем-нибудь всерьез. – Она чуть отпила из бокала, поморщилась и поставила его на место. – Не будем сейчас об этом. Лучше скажи мне, родной мой, ты чувствуешь что-нибудь… особое?

– Чувствую, – прищурился Денис.

– Что?

– Пустоту. И вот здесь подсасывает. – Денис потер грудь, где что-то все пекло и пекло с тех пор, как он проснулся. Он потянулся за льдом и приложил большой кусок себе на сердце.

Оксана подошла к мужу и поцеловала его в лоб, провела пальцем по бровям.

– Щеночек мой… Будешь моим песиком? Маленьким, смелым таким, ершистым, самостоятельным… Деня, я думаю, это не пустота, это – легкость.

– Нет. Это пустота. – Он отвел ее руки и сказал с нажимом: – А ты – мой ежик. Умный и рассудительный. И главный. Ты ежик, я – бобик. Договорились? У нас с тобой совместного потомства поэтому нет. Разные мы. Не получается. Нет.

Оксана села на место и, чуть помолчав, спокойно заговорила:

– Мы с тобой сбросили тяжесть греха. Столько лет наша связь была греховна, перед тем, кто создал нас и ведет по жизни. И теперь в легкой пустоте ты ясно ощущаешь ту невидимую нить, которая сегодня Господом установлена между нами. Ты, искушаемый, как обычно, диаволом, сопротивляешься. Нить натягивается. И тебе больно. Вот и все. И глупости не ты говоришь. Тебе только самому плохо от них. Глупости все эти за тебя говорят. Чтобы меня испытать. А я – выдержу все испытания.

– Ты сейчас с кем разговариваешь? – Денис усмехнулся. – Точно не со мной. Дичь какая-то. Как в сумасшедшем доме. Ты на каком языке говоришь? Я – на собачьем. Гав-гав… – Денис звонко пролаял.

Оксана только улыбнулась и вздохнула.

– И ладно, если тебе так легче. Полай.

Денис посмотрел на нее. И завыл.

– Повой, – кивнула Оксана. – Только совсем с ума не сойди, хорошо?

Денис перестал выть, встал, достал из бара большую бутылку виски и низкий бокал, налил себе половину. Несмотря на протестующий жест жены, проглотил залпом обжигающее виски, глубоко вздохнул и бросил бокал в стенку.

– Го-рько! – проорал он в тишине дома. – Го-о-о-о-рько-о-о-о-о!

Оксана мучительно помотала головой:

– Ну что ж ты меня так, Деня…

– А ты меня? Диавол, нить… На черта мне эта болтовня сумасшедшая? Ты что, совсем чокнулась? Откуда это у тебя в таком количестве поперло?

На звук разбившегося стекла из своей комнаты наверху высунулась Жанна, глянула на супругов и стала спускаться. Оксана тихо ответила мужу:

– От одиночества, наверно, Деня…

– Слышала, кричали «горько». Думаю, может, будет продолжение банкета? – весело встряла Жанна, внимательно глядя на лица друзей.

– Будет, будет, давай подваливай, – махнул рукой Денис. – Наливай!

– Ой, Деня, ты сегодня злой какой… Прямо не знаю, на какой кобыле к тебе подъехать.

Денис, вздохнув, ответил:

– А ты – ползком, ползком и мимо…

Жанна засмеялась, подошла к нему, обняла. Денис казался маленьким рядом с ней. Она встряхнула его, подняла и достаточно легко перебросила на диван. Ошарашенный Денис хотел что-то сказать, но так и замер в неудобной позе с открытым ртом.

– Ты меня так больше не обижай, как сегодня, – зевнула Жанна. – А то я двоих своих мужей похоронила, и тебя, как почти родного, тоже уговорю…

Оксана, которая взялась подметать узеньким каминным веником осколки, вскинула голову:

– Эй-эй, что там у вас за шутки? Жанка, и правда, что у нас так… грустно… Наливай себе что-нибудь! Полегче… И мне плесни. А Денису – минералки. Обойдемся без опохмелок, перерастающих в следующую пьянку… Люди все интеллигентные…

Со стороны улицы, как обычно вальяжно и неторопливо, появился улыбающийся Эмиль:

– Не помешаю?

Оксана, быстро взглянув на него, отвернулась, но тут же взяла себя в руки:

– Поможешь. Как раз вовремя. Некому сказать тост.

Эмиль, казалось, ни мало не замечая ее сдержанного тона, продолжал так же спокойно и легко:

– Наконец придумал, что вам подарить к свадьбе, – показал он всем грязный бесформенный кусок чего-то серого. – Тут вот надо почистить…

– Все чокнулись сегодня… – заметил Денис.

Эмиль, не обращая внимания на это замечание, объяснил:

– Это только в ваших лесах растет. Гриб такой, называется чанга.

Жанна захохотала:

– «Чанга»! – И громко запела, пританцовывая, не вставая с дивана и широко размахивая руками, как негритята в мультике. – «Чунга-чанга, весело живет!» Это «чага» называется! Зачем ты его приволок, чудо?

Эмиль невозмутимо улыбнулся:

– Из него можно все, что угодно, сделать. Напиток там, сувенир на память… – Он положил гриб на камин, сел к низкому столу, удобно расположившись на диване.

– Я тебя и так не забуду, солнце мое… – негромко ответила Оксана и убрала гриб с камина. – Здесь он стухнет. Спасибо! – Она оглянулась, ища, куда ей положить гриб. – Дареному коню…

– … под хвост не лезут! – закончил за нее Денис. – Друга моего единственного не трожь, женщина!

Жанна развернулась всем телом к полулежащему на диване Эмилю и чуть отодвинула его ноги:

– Слушай, а что твоя Матата не пришла?

– Мою жену зовут Манана, – с улыбкой объяснил Эмиль. – Она сама не ходит, ты разве не знаешь?

Жанна посмотрела на Оксану, та пожала плечами. Жанна в некоторой оторопи пробормотала:

– Извини, Эмиль…

Тот помолчал, выбирая из деревянной миски большие бразильские орехи. Отправил один в рот и продолжил, вроде не замечая произведенного эффекта:

– Я беру ее с собой или не беру. Я от нее должен отдыхать. Ты представь: я ее вижу перед собой днем и, – вздохнул он, – ночью уже двадцать два года. Поэтому она чаще сидит дома, у нее хватает дел.

Жанна удовлетворенно хлопнула в ладоши:

– Ну я ж и говорю – Матата, дрессированная обезьяна бонобо! – Она скинула его ноги на пол. – Слушай, ну нехорошо с ногами-то… Не в шатре сидим и не в кибитке… Сядь нормально. Да… Обезьянка бонобо… Тупиковое звено между гоминидом и антропоидом. Освоила двенадцать символов – «есть», «пить», «совокупляться», «слушаться». К хозяину не агрессивна и крайне сексуальна. Готова плодоносить дважды в год. Парадокс эволюции.

Оксана глазами попросила подругу остановиться. Налив всем понемногу вина в бокалы, она примиряющее сказала:

– Давайте, друзья мои, выпьем за наши прочные семьи… – Она обняла Жанну. – За наше счастье, за всепрощение…

Едва заметно ёрничая, Эмиль закончил ее фразу:

– За души невинно убиенных…

– Ты о чем? – негромко спросил его Денис.

– Я ведь тоже помогал тебе, Оксанка, – широко улыбнулся Эмиль. – А ты меня не любишь. Ой, не любишь… Ревнуешь, наверно…

– В чем ты мне помогал?

– Семью твою спасать, когда дымом запахло… Искренне и бескорыстно, только из любви к ближнему – к Дене, к вашей семье… Не надеясь на благодарность…

Оксана с Жанной переглянулись.

– Подожди. – Оксана быстро отпила из своего бокала и отставила его. – Ты хочешь сказать… Ничего не понимаю, каким ты-то боком…

– Тем самым, – ответил Эмиль, крайне довольный ее смятением.

– Э-э, нет, друзья, так не пойдет! – Денис откинулся на диване и обвел глазами всех. – Давайте с самого начала. Я вообще не в курсе! О чем речь?

Оксана, собравшись с духом, проговорила:

– Денис… Я хочу, вернее, я должна, наверно, признаться… Сейчас, в такой день, и при наших лучших друзьях… При моей подруге, при твоем Эмиле… Я хочу, чтобы ты меня простил… Дело в том, что я… Надо было раньше тебе сказать… Я… следила за тобой и за твоей… – Она потупилась.

– … девкой, – подсказал Эмиль.

– Ну… да. – Оксана подняла глаза на мужа. – И я знаю, на что ты пошел, чтобы сохранить семью, ради нас с Маргошей.

Денис, прищурившись, спросил:

– На что?

Оксана хотела подойти к нему, но, увидев его жесткий взгляд, остановилась.

– Я знаю, что на тебе грех. Поняла недавно. Но Бог тебя простит. Потому что…

Денис, до которого постепенно дошел смысл ее слов, медленно и яростно заговорил:

– Какой из твоих богов… простит мне то, чего я не делал? Я – не делал! Я не хотел! Я…

– Успокойся, ты что? – Оксана кинулась к мужу, но он резко махнул на нее рукой:

– Да я спокоен! Спокоен как никогда! А ты, значит, все знала, и обвенчалась с таким злодеем? – Он резко повернулся к Эмилю. – Ну а ты – я что-то не понял, – ты мне, оказывается, помогал?

– Ну да… – ответил Эмиль чуть менее уверенно. – Давайте мы еще бутылочку откроем. Я видел, там вчера вино французское коллекционное подарили. Или лучше вискаря, а, Деня? Что нам с тобой это вино? – Эмиль легко встал и подошел к бару, выбирая бутылку.

Жанна с интересом глянула на него.

– Помогал… Вот этого мы не знали… Как же ты помочь-то мог?

– А ты, значит, Жануля, в курсе всего? – спросил Денис, стараясь при этом не встречаться с Оксаниной подругой взглядом.

– Денис, это не главное, – ответила за подругу Оксана. – Жанна мне как сестра. Ближе даже.

Денис отмахнулся:

– Ладно! – Он повернулся к другу. – Так ты-то… Ты что, видел Лору?

– Лору? – Эмиль постарался скрыть свое недоумение. – Ммм… Я просто кое-что посоветовал твоей знакомой, и она после этого, как я понимаю, копыта и отбросила. А разве не так?

– Твою мать… Выбирай выражения, Эма!.. Так это действительно ты ей звонил, она же мне пыталась сказать…

– Ага… – широко улыбнулся Эмиль.

– Подожди-ка… Как же это может быть? Я вроде после этого говорил с Лорой… и с ней самой… Эма, ну что ты на себя теперь наговариваешь, витязь в тигриной шкуре, тоже мне…

– Да собственно, мне чужие лавры не нужны, я действительно не знаю, как там у вас все было…