Наталия Терентьева - Бедный Бобик

– А для меня? – спросил Денис, косясь на напряженно улыбающуюся Оксану. Все сечет, все замечает…

– Скорее хорошие, чем плохие, – зевнул в трубку Эмиль. – Приезжай, такое вино для тебя есть… Австралийское, зеленое, ты такого точно не пил, ни на что не похоже, просто роскошное. Хожу кругами вокруг бутылки, но не пью. Попробовал, оставил, тебя жду. Сегодня приезжай.

– Хорошо, конечно, – с радостью согласился Денис. И посмотрел на Оксану. Та тоже вопросительно взглянула на него:

– Сразу к Эмилю?

– Ну да… Мы же сейчас – девочки направо, мальчики налево, так ведь?

– А как бы ты хотел? Ты хотел бы иначе? – спросила его Оксана и взяла за руку, им надо было уже выходить из салона.

– Я… Да, ну ты же сама решила… В общем…

– Ясно, – невесело засмеялась Оксана, но руки его не отпустила. – Я-то решила, но время ведь прошло. И ты что-то мог решить за это время. Как тебе лучше…

– Мне… да… Слушай… – Денис почувствовал, как весь взмок под рубашкой. – А другого времени не нашлось для объяснений, кроме как у трапа?

– Так я столкну сейчас тебя и – все… – вздохнула Оксана и прижалась к его плечу лицом. – Не нагулялся, да? Или что-то другое?

– Нет, не то и не другое, – твердо ответил Денис. – Давай сейчас поедем к тебе. Я возьму чемодан и…

– Давай, – быстро согласилась Оксана. – Давай, конечно.

Денис глубоко выдохнул и снова набрал воздуха. И снова выдохнул.

– Ну, ты так не переживай, – погладила его по плечу Оксана. – Сейчас домой… ко мне приедем, отдохнешь. А потом ты же к Эмилю поедешь. Там напьешься… У него останешься вряд ли… Ко мне ехать – тоже не очень… Вот как раз к себе и попадешь к ночи. Или к утру…

У Дениса не было сил взглянуть Оксане в глаза. Хорошо, когда женщина так все про тебя понимает? Или плохо? Черт его знает… Но сам-то он решать тоже что-то должен…

Сзади засмеялась Жанна. Ему показалось, или она это сказала? Да нет… Ерунда какая… Денис все-таки обернулся. Жанна, обхватив Маргошу, с улыбкой смотрела на Дениса.

– Что? – спросил Денис. – Что?!

– Бобик… – одними губами повторила Жанна, чтобы не слышала Оксанка. И чмокнула его в воздухе. – Но очень симпатичный! – договорила она вслух. – Да, Маргоша?

– Кто? – доверчиво посмотрела девочка на Жанну.

– А, так… Есть у меня один знакомый. Или незнакомый… Не пойму пока.

Денис действительно поехал к Эмилю вечером, но толком поговорить не удалось. У того был еще один друг, азербайджанец, и три веселые девчушки… Развлекаться с ними у Дениса настроения не было никакого, тем более что Эмиль с другом то и дело сбивались на родные языки, прекрасно друг друга понимая.

Денис выпил австралийского вина, не чувствуя вкуса, и все же спросил друга:

– Так что за новости?

– А… Так… Видел случайно твою зазнобу… Шла по улице с каким-то старикашкой и с цветочками. Старик держал ее то ли за локоть, то ли за коленку, я не разглядел, у меня у самого в машине такая сидела, что я боялся – врежусь…

– Что за старик? – поморщился Денис. Этого ему еще не хватало. Вот чего-чего, а повода для ревности Алена никогда не давала. Кому-то, может, это и было бы скучно. А ему – в самый раз. Особенно сейчас. Вот сейчас точно не до ревности. Разобраться бы со всем… – Ну что там, Эма?

– А! Не стоит даже говорить! Кажется, я его узнал. Композитор довольно известный. Мультики-шмультики, песенки… Странный, чудак такой, фамилия еще у него – то ли Кокоша, то ли Бобоша…

– Бокоша? – Денис даже остановился. – Да ему же сто лет! Но правда музыки его много… Он что-то вел у нее, кажется, в институте… Ничего себе! За руку, говоришь держал?

– Да не бери в голову! – засмеялся Эмиль. – Забудь! Это так… Тебе какая из моих сегодня понравилась? Выбирай сам, а мы с Рифатом уж как-нибудь, да, дорогой? – Он, улыбаясь, переглянулся с приятелем-азербайджанцем.

– Эма… Я, наверно… устал с дороги… Хотел просто тебя повидать. Пойду…

– Ну решай как знаешь, друг. Приходи завтра. Раз тебе девчонки не понравились, подберем других… Есть у меня, знаешь, одна сейчас… Толстомясая, правда, но с секретом… – Эмиль щелкнул тонкими смуглыми пальцами и погладил свою небольшую ровную бородку. – Просто себя теряешь… Время останавливается… Завтра позову ее, она тебя будет любить так, что все забудешь…

Денис кивал, почти не слушая Эмиля, а сам думал – звонить Алене или поехать к ней. Но поехать – ведь надо будет что-то говорить, и что-то, черт побери, определенное!.. Наверно, лучше сначала позвонить, как да что…

– Пойду, Эма. Спасибо.

– Давай, родной. – Эмиль тепло похлопал его по руке и приобнял. – Рад тебя видеть. Приходи еще.

Как странно после жары и теплых волн приезжать в ветреный, дождливый московский май. Главное, не заболеть. Денис сглотнул неприятный комок в горле – то ли на нервной почве, то ли от перемены погоды у него саднило горло и болела голова.

Выйдя от Эмиля, он позвонил Алене. Трубку она не снимала. Опять двадцать пять… Вот только бы без этих глупых капризов и показательных выступлений! Как же это по-женски!.. Когда надо поговорить по делу, они… Денис еще несколько раз набрал по очереди мобильный и городской номера, потом решительно повернул машину и поехал к Алениному дому.

Уже рядом с подъездом он набрал номер Лоры. Телефон был включен, но она не ответила. Может, валяется трубка где-то в сумке, среди помад и сигарет, и она просто не слышит… Хотя эта тетка, кажется, не красится… Либо тут другое, что хуже, – Лора не хочет говорить именно с ним. Вообще-то ставят люди в свой телефон специальную функцию – антиопределитель, но ему раньше это и в голову не приходило. Пока так все в жизни не закрутилось, не закудрявилось…

Денис вышел из лифта между этажами, привычно сбежав по ступенькам, остановился перед закрытой дверью площадки. Позвонил в дверь Алены. Внимательно послушал. Ни звука. Тогда он позвонил соседке. Верка, невысокая, вечно испуганная женщина лет пятидесяти семи, открыла сразу, как будто стояла под дверью. Увидев Дениса через стеклянную дверь площадки, она побежала открывать, схватила его за рукав и буквально затащила на площадку.

– Я так и думала, что вы приедете, – затараторила она, продолжая тащить его дальше, к себе в квартиру. – Ужас-то какой, да? Вот ужас-то!..

– Подождите, – аккуратно высвободил свою руку Денис. – Я ничего не знаю. Какой ужас? Я уезжал… в командировку.

– Ка-ак?! – Соседка страшно обрадовалась, потому что и не надеялась, что сможет рассказать всю историю, с самого начала. – Так, это самое… К нам милиционер приходил. Он к ней приходил, а ее нет. А он говорит… Потому что она не пришла в церковь и на работу в школу. Нет, в общем, это они сначала не знали… Я ей всегда говорила: «Не работа это в церкви, не работа, за это грех деньги брать», а она…

Денис, стараясь сохранять терпение и спокойствие, перебил ее:

– Подождите, пожалуйста. Какой милиционер, почему?

– Да я вам говорю: пришел такой весь, я еще ему говорю через дверь: «Покажите-ка мне документы!» А он спрашивает еще: «Соседку свою давно видела?» А она, между прочим, улыбалась-то улыбалась, Алена, а сама недобрая была…

Денис чуть отступил от напиравшей на него Верки.

– Подождите, почему «была»?

Та быстро ответила:

– Потому что как зыркнет иногда! Я сразу давление бегу мерить! А раз мне отдала мясо какое-то старое, говорит: «Я телятину купила, а есть не могу!»

– Секунду подождите, я ничего не понимаю! – поморщился Денис.

– Чего ж тут понимать-то! Кто это телятину свежую есть не может? Я эту телятину даже коту не дала, сразу выбросила, думаю – может, там самунела какая или глист…

– Извините…

Денис, преодолевая Веркино сопротивление, вышел на площадку и только махнул рукой в ответ на ее возмущенные возгласы.

– Да я еще ничего не рассказала! Самое главное-то не знаете! Я сама видела, как милиционеры дверь хотели сначала ломать, меня позвали, а потом один куда-то позвонил… И говорит…

Денис на всякий случай подергал Аленину дверь и вышел на лестницу. Верка демонстративно громко захлопнула свою дверь. Денис, чуть подождав, вернулся на площадку, позвонил другой соседке. Звякнула цепочка, и пожилая женщина слабым голосом отозвалась в приоткрывшуюся щелку:

– Кто?

Денис, склонившись, тихо, чтобы опять не выскочила Верка, спросил:

– Не знаете, где Алена?

Древняя бабуся, высунув лицо в проем двери, быстро, негромко ответила:

– Утопла.

– Что? Я говорю – где Алена, соседка ваша, не знаете?

Бабуся неожиданно проворно скинула цепочку и, стоя на пороге, так же быстро и негромко сказала:

– А я тебе говорю – утопла твоя Алена. Чё ж ты хотел? Ходил здесь, матросил…

– Так… – Денис шагнул к ней в квартиру, захлопнул за собой дверь.

Бабуся с интересом смотрела на него, особо не протестуя.

– Как – утопла? Как это? Кто вам сказал?

Соседка собрала крепкие пальцы в маленький кулачок, запоздало потрясла им пару раз перед лицом Дениса и смело ткнула его в грудь.

– Вперся, вперся… Чего вперся-то? Щас вот как дам!.. – Бабуся вздохнула. – Мария Демьяновна меня зовут, я тут тридцать семь лет уж живу. Всех знаю, и живых, и тех, кто помер вперед меня.

Денис старался говорить спокойно:

– Кто вам сказал, гм… Мария Демьяновна, что она… утонула?

– А чё ж мне говорить? Я и так знаю. И милиционер приходил вначале, а потом перестал.

– А-а… – Денис присел на телефонный столик и внимательно посмотрел бабусе в лицо, стараясь понять, в уме ли та. – Кто же там теперь живет?

– А чего – кто? Конь в пальто! Никто не живет! Сорок дней еще не прошло! Да и потом… Ее ж не нашли.

– Не нашли? Так, может, она просто уехала?

Старушка поджала губы.

– Это ты уехал, а она утопла, когда ты уехал. Что? Не так? Вылупился… смотрит…

Денис все смотрел на Марию Демьяновну, которая, оказывается, его помнила, а он, похоже, и не видел ее никогда. Надо же, действительно, столько лет ходил… Расспросить бы ее поподробнее… Вроде вменяемая, говорит складно… Вдруг как-то обессилев, Денис потер лоб, пытаясь собраться с мыслями.