В панике она нырнула в ближайший подъезд.

Ну когда же, когда кто-нибудь придет и спасет ее?!

* * *

— Доброе утро, — мрачно буркнул Грегори, входя в пропахшее подгнившей капустой помещение коррекционного центра. Ситуация ему очень не нравилась, не нравился этот бывший склад, не нравилось то, что его вызвал Рамирес.

Рамирес сидел за старым деревянным столом и что-то записывал в дешевом блокнотике.

— Что-то вы рано, сенатор, — заметил он, подняв голову.

— У меня сегодня много дел, — ответил Грегори. «Ну давай, шантажист хренов, не тяни!» — мысленно взмолился он.

— Берите стул, садитесь, — радушно пригласил Рамирес. — К сожалению, кофейный автомат опять сломался, а ничего другого я вам предложить не могу.

— Ничего, переживу, — проворчал Грегори и сел, уставившись на Рамиреса. — Итак, чем могу быть полезен?

— Как я уже сказал вам в телефонном разговоре, дело касается моего брата, — сказал Рамирес, откладывая блокнот.

«Да, конечно. Так я и думал», — сказал себе Грегори. Он был уверен, что Бенито зашел слишком далеко, и теперь Кэролайн мертва, а ему придется платить, и платить этим двум подонкам, Рамиресу и его брату, чтобы купить их молчание. И он будет платить, потому что, как ни суди, младший Ортега просто исполнял план, который придумал именно он, сенатор Грегори Стоунмен.

— У Бенито крупные неприятности, — проговорил Рамирес, и его угрюмое рябое лицо сделалось еще более мрачным.

— И чем я могу помочь? — подыграл Грегори.

— Моего брата заказали. Конкурирующая банда… — объяснил Рамирес. — Меня Бенито даже слушать не хочет, но вы — другое дело. Вот я и подумал… Нет ли у вас для него какой-нибудь работы? Бенито мог бы ухаживать за вашим садом, чистить бассейн, подстригать газоны, а если бы в вашем поместье нашлась какая-нибудь хибарка, где он мог бы жить, было бы вообще прекрасно. Главное, сделать так, чтобы Бенито не появлялся на улицах. Тогда эти подонки до него не доберутся.

Грегори постарался сохранить непроницаемое выражение лица, хотя то, что он только что выслушал, иначе как безумием назвать было нельзя. Неужели Рамирес действительно считает, что он вот так, за здорово живешь, возьмет да и наймет Бенито садовником? С какой стати?

— Это ненадолго, всего на несколько недель, — добавил Рамирес. — Думаю, этого времени мне хватит, чтобы разобраться с ситуацией.

— С какое ситуацией? — хрипло переспросил Грегори.

— Ситуация, в общем-то, обычная. — Рамирес слегка пожал плечами. — «Столкновение молодежных группировок», как это называют в газетах… Мой брат связался с девчонкой, которая год назад родила ребенка от главаря конкурирующей банды, а теперь этот тип хочет его убить. Если я не вмешаюсь… — Рамирес не договорил, все было понятно и так.

Бенито могут прикончить, понял Грегори. Но действительно ли это будет так ужасно? Особенно после того, как он причинил вред Кэролайн, может быть, даже убил…

Грегори покачал головой:

— Мне очень жаль, но я ничем не могу помочь.

Глаза Рамиреса превратились в две узенькие щелочки.

— Не можете? — спросил он. — Или не хотите?

В его голосе прозвучала враждебность, и Грегори поднялся. Убедившись, что Рамирес не собирается его шантажировать, он мечтал только об одном: как бы поскорее покинуть этот унылый, грязный склад и забыть о Рамиресе и его чертовом братце.

— Не могу, Рамирес, — ответил он голосом, исключавшим любой дальнейший разговор на эту тему.

Рамирес тоже встал.

— Понимаю, — сказал он. — Но знаете, что я вам скажу, сенатор? Если бы опасность угрожала кому-то из членов вашей семьи, к примеру, одной из ваших очаровательных дочерей, я бы сделал все, что в моих силах, чтобы вам помочь.

Грегори так и не понял, действительно ли в интонации Рамиреса прозвучали угрожающие нотки, или они ему только почудились. Неужели этот гангстер угрожает его детям? Да будь он проклят, этот грязный латино — и Эвелин тоже! Какого дьявола она познакомила его с этим отпетым типом? Все эти «перевоспитавшиеся» бандиты никогда не внушали сенатору доверия. Змея, пригретая на груди, и та была безопаснее.

* * *

Прошло довольно много времени, прежде чем Кэролайн осмелилась выглянуть из подъезда, в котором пряталась. Мальчишки давно ушли, но улицы продолжали понемногу наполняться людьми. Как и прежде, прохожие не смотрели на нее, а некоторые явно старались держаться подальше, словно Кэролайн была больна какой-то заразной болезнью.

Чтобы позвонить по телефону, ей была нужна всего-то пара четвертаков, но на ее просьбы так никто и не откликнулся.

* * *

— Прошу прощения, но я действительно ничем не могу помочь, — повторил Грегори и, повернувшись, решительно направился к выходу. Теперь, когда угроза шантажа больше не висела над ним, он думал только о том, как бы поскорее вернуться в привычный цивилизованный мир.

Рамирес проводил его до двери.

— Вы меня очень разочаровали, сенатор, — сказал он. — Я-то думал, что вы — как и я — хотите помочь подросткам из неблагополучных семей расстаться с улицей.

— Твой брат не подросток, — отрезал Грегори.

Рамирес удивленно посмотрел на сенатора:

— Откуда вы знаете?

— Я… гм-м… — Грегори пожал плечами. — Я просто предположил, — сказал он и, толкнув дверь, вышел на улицу.

Снаружи снова пошел дождь, и Грегори недовольно поморщился. Зонтик он оставил в машине и теперь боялся, что дождевые капли испортят новый серый костюм.

Он уже собирался шагнуть под холодные дождевые струи, когда прямо перед входом в коррекционный центр остановилась полицейская машина без опознавательных знаков и оттуда вышел детектив, которого сенатор сразу узнал. Это был тот самый следователь, который приходил к нему в офис и задавал вопросы насчет Кэролайн.

«Что бы это значило?» — подумал Грегори, и волна страха захлестнула его.

Глава 77

ДЕНВЕР

Я сразу заметила, что Бобби привык командовать, а поскольку я тоже предпочитала брать дело в свои руки, наш стратегический союз легко мог превратиться в банальный спор из-за того, кто будет принимать решения. К счастью, до препирательств дело не дошло. Я чувствовала себя не в лучшей форме, поэтому — в виде исключения — решила соглашаться со всеми его решениями, по крайней мере, до тех пор, пока он не выскажет какую-нибудь глупость.

Впрочем, пока он справлялся.

Насколько я поняла, Бобби сумел каким-то образом раздобыть информацию о том, в каком именно районе полиция засекла работающий телефон Кэролайн. Должно быть, помогла его всемогущая мамаша — Лаки Сантанджело. Вооружившись картой города, Бобби некоторое время рассматривал ее и делал какие-то пометки, а потом предложил отправиться туда самим. «Зачем?» — спросила я. «Покатаемся по улицам и попробуем оценить обстановку», — ответил Бобби.

В иных обстоятельствах я бы поинтересовалась, что нам это даст, но, поскольку сидеть в номере и ждать каких-то известий мне хотелось гораздо меньше, чем болтаться по трущобам, я согласилась. Кроме того, я все-таки надеялась, что если нам повезет, то мы сумеем напасть на след моей подруги.

Наш водитель, очень приятный молодой парень из Сьерра-Леоне (я точно не знала, где это, но, поскольку водитель был чернокожим, я предположила, что его родина находится где-то в Африке), сразу предупредил, что район, куда мы ехали, считается в городе самым опасным и что там идут самые настоящие военные действия с участием местных бандитских группировок.

— Надеюсь, вы не будете выходить из машины, — сказал он, явно не понимая, зачем мы вообще туда едем.

— Не будем, — заверил его Бобби.

Но ни один из нас и предположить не мог, сколько в этом районе заросших кустарником автомобильных стоянок, свалок, пустырей и брошенных, разваливающихся домов. Глядя на очередной покосившийся забор, утопающий в зарослях сорняков, я невольно подумала, что мы никогда не найдем Кэролайн или ее тело, если будем только сидеть в машине и смотреть в окна. Нужно было что-то делать.

— Может, выйдем и поищем ее? — предложила я.

Бобби посмотрел на меня так, словно у меня было что-то не в порядке с головой.

— Где же мы будем ее искать? — спросил он, косясь на проплывавшую за стеклом машины стену, сплошь исписанную бандитскими граффити. У стены, под импровизированным навесом из старых картонных коробок, укрывались от дождя несколько бродяг.

— Я… я не знаю. Здесь так много пустырей, развалин… Почему полиция не использует розыскных собак? И вообще, я что-то не вижу здесь ни одного полицейского. Они ее вообще ищут или нет?!

— Вашингтон — довольно большой город. Полиция не может начать поиски Кэролайн, пока не получит точных данных относительно того, где она может быть, — возразил Бобби. По-моему, он решил, что со мной вот-вот случится истерика.

— Тогда Кэролайн будем искать мы! — отрезала я.

— Я понимаю, ты готова сделать все возможное, чтобы найти свою подругу, но Кэролайн может быть где угодно. Из этого района только звонили с ее телефона.

Он был прав, конечно, и все же я не сумела сдержать разочарованного вздоха.

— Я все понимаю, — сказала я негромко. — Но если ничего не делать, я… я чувствую себя такой беспомощной!

— Хочешь, вернемся обратно в гостиницу? — спросил Бобби и взял меня за руку.

Я не ясновидящая и не экстрасенс, но что-то словно подсказывало мне — мы ни в коем случае не должны отказываться от поисков.

— Нет, — сказала я. — Давай проедемся еще немного.

Глава 78

АННАБЕЛЬ

На похоронах Джеммы было сказано много трогательных слов. Надгробные речи произносили по очереди давний агент актрисы, директор студии, где она снималась, ее последний партнер по съемкам, знаменитый продюсер, с которым она часто работала, лучшая подруга — женщина постарше, которая с трудом сдерживала слезы. Последним слово взял Ральф Маэстро.