– Давай открывай, Рыжая, пора идти.

Не сводя глаз с замка, Кэтрин отступила на шаг одр двери. Ей совсем не хотелось устраивать сцену в кафе.

Почему она раньше не догадалась, что вот здесь и надо проделать все задуманное?

– Рыжая, открывай.

– Нет. – Голос звучал слабо, тихо. Откашлявшись, Кэтрин повторила:

– Нет.

Молчание длилось не больше секунды, потом тихий угрожающий голос спросил:

– Что ты сказала?

– Я сказала – нет, я отсюда не выйду.

Сэм с силой стукнул кулаком по двери.

– Вытаскивай свою задницу или я разнесу эту дверь ко всем чертям!

– Эй, что случилось? – послышался раздраженный женский голос.

– Вас это не касается, леди! – прорычал Сэм.

– Я хозяйка, мистер, и меня очень даже касается, когда угрожают моей собственности. Когда кто-то намерен разнести вдребезги то, что принадлежит мне.

– Слушайте, вы не поняли…

– Мэм! – крикнула Кэтрин через закрытую дверь. – Я вас очень прошу, не могли бы вы заставить его уйти? Он заделал мне ребенка, – начала она свою импровизацию, – обещал позаботиться обо мне. Я думала, он на мне женится, понимаете? А он тащит меня в клинику, чтобы заставить… – Кэтрин умолкла. – Он говорит, будто маленький Сэмми вообще не от него. Хотя прекрасно знает, что ни с кем другим я никогда…

– Да это же ложь! – Сэм не верил своим ушам. Толпа собиралась, народ подтягивался, заинтересованный в развитии событий, Хозяйка заведения уставилась на Сэма Мак-Кэйда так, будто более презренного существа на свете не было, а водитель автобуса посматривал на часы. – Да я никогда к ней не прикасался.

Один мужчина в толпе недоверчиво хмыкнул. Сэм резко обернулся и поглядел на него.

– Что? – прорычал он в лицо недоверчивому незнакомцу.

– Да мы все видели ее, приятель, – заявил мужчина. – Мы все видели, как ты возле нее терся. Думаешь, поверим, что ты и пальцем ее не тронул?

– Да мне плевать, чему ты веришь, а чему нет! Я говорю правду. Если я и крутился возле нее, то только по одной причине: я представитель поручителя, а она под моим арестом.

Еще один тип недоверчиво хмыкнул. Сэм признал в нем деревенщину, сидевшего через проход, – это он пускал слюни, глядя на задницу Рыжей.

– Хороша у тебя работенка, – насмешливо сказал парень. – Вы с арестованной спали, как голубки, всю дорогу. Видать, так прижиматься по инструкции положено? Не больно-то ты хочешь от нее избавиться, приятель, по правде сказать. – Он посмотрел мимо Сэма на запертую дверь туалета и похотливо улыбнулся. – Я-то тебя не осуждаю, нет. Я бы тоже поохотился за процентами с такой телкой.

– Осталось три минуты! – крикнул водитель автобуса.

Сэм дернулся, будто его ударили, и еще раз постучал в дверь.

– Хорошо, Рыжая. Все зашло слишком далеко. Ты сейчас выходишь или я ломаю дверь.

– Ты сломай мне, сломай. И приготовься заплатить сполна, – предупредила хозяйка кафе.

– Боже мой! – Сэму так хотелось разбить что-нибудь, но он взял себя в руки. – Может, у вас найдется отвертка? Я сниму петли.

– Не найдется.

Сэм ничего не мог сделать за две оставшиеся минуты. С глухим стуком он ударился лбом о дверь и выплеснул целый набор витиеватых ругательств.

– Пора занимать места! – обратился водитель к толпе.

– Сэмми? – раздался из туалета голос Кэтрин. – Не сходи с ума. Если не хочешь жениться, отпусти меня домой к маме. Это ведь твой ребенок, Сэм, я просто не могу позволить себе от него избавиться.

Сэм почувствовал перемену в настроении толпы, больше оно не было веселым, оно стало по-настоящему мрачным. Что ж, этот раунд Рыжая выиграла, печально признал Сэм Мак-Кэйд. Он повернулся к водителю:

– Дай мне забрать вещи из автобуса.

– Я не могу открыть багажное отделение, – сухо заявил водитель. – У нас строгое правило на этот счет.

– Это не нарушит никаких правил – они в салоне на полке.

– Тогда ладно. Последнее предупреждение, граждане пассажиры, автобус отходит.

Сэм схватил водителя за руку, когда пассажиры стали заполнять автобус:

– А как насчет наших билетов?

– Поговори с Дарси. – Водитель указал на хозяйку кафе. – У нее разрешение от местных властей, она переоформит ваши билеты на следующий рейс.

– А когда он будет?

– Я не нанимался торчать тут с тобой и обсуждать расписание. Спросишь у Дарси. – Водитель стряхнул с плеча руку Сэма и забрался в кабину. – Ну давай! – крикнул он ему. – У тебя тридцать секунд. У меня график!

Сэм управился за двадцать секунд. Дверь с шипением закрылась за ним, и через секунду большой автобус, удовлетворенно урча, отрулил от стоянки, выплюнув клубок дыма, и исчез за углом,

Рыжая первой увидела его глаза, когда он плечом открыл дверь кафе. Она сидела за стойкой и пила маленькими глотками что-то из дымящейся чашки, а Дарси суетилась вокруг нее. Три официантки, задрав ноги, пили кофе и курили, глубоко затягиваясь. Он подумал: ну какой смысл травить себя дымом? Если только они хотят похудеть.

С громким стуком опустив вещи на пол, он подошел к хозяйке кафе, стараясь не смотреть в сторону своей вероломной пленницы, опасаясь, что не совладает с собой и свернет ее нежную белую шейку.

– Водитель автобуса сказал, что вы можете переоформить билеты.

– Хм. – Дарси неодобрительно посмотрела на Мак-Кэйда. Но тем не менее перестала успокаивающе похлопывать Кэтрин по спине и направилась к концу стойки, к компьютеру. Она нажала несколько клавиш, чтобы выяснить картину с билетами. Дарси вела себя по-деловому и быстро все узнала. Потом вернулась обратно и принялась с любопытством разглядывать Сэма, как будто он был странным существом, только что выползшим из-под камня. – Так, значит, ты поразвлекся с этой молоденькой женщиной? – презрительно бросила она ему, подавая билеты. – А когда пришло время проявить себя настоящим мужчиной и выполнять обязательства, удрал в кусты?

Когда к Сэму Мак-Кэйду привязывались хулиганы в его старом районе, или позднее, в армии, или лучше сказать так: всегда, когда ему грозили неприятности, Сэм стоически держался. Его главным девизом было: никогда не показывать задирам, как сильно они тебя раздражают. Но сейчас в нем что-то возмутилось из-за нечестной игры и уничижительного тона, причем со стороны совершенно незнакомого человека.

– – Позвольте-ка уточнить, правильно ли я расслышал? – зарычал он на хозяйку кафе. – Насколько я понимаю, вы никогда про меня не слышали, а заявляете, что я должен жениться на этой Рыжей и воспитывать ее ребенка?

– Ну она говорит, это и ваш ребенок, мистер.

Сэм мрачно рассмеялся:

– Правильно – мой ребенок. Которого я, стало быть, поразвлекшись, ей заделал. – Но это уже перебор. Подумать только, как истово всю жизнь он придерживался профессиональных правил, и что вышло? Его уже объявили папашей, а он даже не попробовал вкуса игры!

Ладно, черт побери. Теперь Рыжая узнает, как сильно ошиблась. Нельзя с ним бороться таким способом, и теперь она получит достойного партнера. В такие игры обычно играют двое. Итак, Сэм Мак-Кэйд взял себя в руки и изобразил на лице несмелую улыбку.

– Ах, миссис Дарси, что мне сказать? Уж если вы правы, так правы. – Засунув билеты в карман рубашки, он повернулся на каблуках и направился прямиком к Рыжей.

Кэтрин, настороженно следившая за Сэмом одним глазом, повернулась к нему, догадавшись, что он направляется к ней. Она немного волновалась, хотя испытывала удовольствие от одержанной победы. Но она не могла просчитать новый ход, а что он его сделает, Кэтрин не сомневалась и заставляла себя держаться невозмутимо. Сказать, что Сэм Мак-Кэйд в ярости – ничего не сказать. А ведь он еще не знает расписания следующего автобусного рейса. Как он себя поведет, когда узнает, – одному Богу известно. Но на лице Сэма она не могла прочесть ничего, кроме решительности, впрочем, это не означало, что кровопролития не произойдет.

Но такого Кэтрин не ожидала! Сэм, не говоря ни слова, сел рядом, обвил ногой ее бедро, запустил большие горячие руки ей в волосы и впился губами в ее губы.

Необъяснимое белое пламя охватило ее всю. Кэтрин была потрясена. Она услышала, как ахнули официантки, и потянулась к запястьям Сэма, пытаясь отцепить от себя его руки, но это было все равно что пытаться сдвинуть гору. Его губы никак не могли оторваться от ее губ. Отчаянно сопротивляясь, боясь ответить на поцелуй, Кэтрин сильнее вцепилась в его за запястье, но он держал ее не за затылок, а обхватив пальцами нежные щеки. Голова девушки лежала у него в руках, как в чаше. Когда наконец он отнял свои губы, Кэтрин сильно толкнула его в грудь и грубо спросила:

– Что ты себе позволяешь, Мак…

– Да, я свинья, – пробормотал он и наклонился, чтобы прижаться ртом к ямочке за ухом, потом, не отпуская ее голову, он стал целовать шею. – Ты была права вчера насчет денег, когда говорила… – Он приоткрыл губы и прихватил зубами кожу на шее, потом отстранился и потер большим пальцем это место, а Кэтрин испугалась – не осталось бы синяка. Сэм Мак-Кэйд не спускал с нее напряженного золотистого взгляда. – Извини, дорогая, я позабочусь и о тебе, и о ребенке. Обещаю, ты мне только скажи, чего хочешь, – я все сделаю.

Кэтрин застыла. Ах, подлец! Беспринципный, бессовестный подлец! Он воспользовался ее вымыслом и обратил его против нее! Она крепко стиснула бедра. И на минуту, к ее вечному стыду…

Сэм вдруг резко отступил назад, стащил ее со стула и, развернув, прижал спиной к себе, а его огромные руки легли ей на живот, отчего Кэтрин почувствовала нестерпимый жар внизу, везде, и что-то твердое стало настойчиво толкаться ей в поясницу.

О Боже! Почему в комнате стало так жарко? Взглянув на Дарси, Кэтрин решила, что жарко не только ей, но и этой пожилой женщине тоже. Казалось, и у нее поднялась температура, потому что, уставившись на них с открытым ртом, она промокала носовым платком шею.