Он резко провел ладонями по ее рукам и стал бесстрастно исследовать каждую частицу ее тела: ноги, спину, морщась при виде кровавых ссадин на коленях. Все ее нежные чувства развеялись. Как он смеет осматривать ее в присутствии мужчин?!

— Отпусти меня! — скомандовала она.

Стивен не обратил на ее протесты внимания и поднял глаза на нагнувшегося над ними Тэма:

— Несколько порезов и синяков, но, похоже, ничего серьезного.

Тэм кивнул и выпрямился. И кажется, мгновенно помолодел на десять лет.

Бронуин стала брыкаться, пытаясь вырваться у Стивена.

— Если ты закончил, — надменно объявила она, — я хотела бы вернуться домой.

Стивен повернулся к ней, и тут она наконец разглядела выражение его лица. Он был сердит, очень, очень сердит.

Дождь, похоже, ослабел, и небо посветлело. Она села и попробовала отодвинуться от него.

— Мне нужно позаботиться об Алексе.

— О нем уже позаботились, — бесстрастно бросил Стивен сквозь стиснутые зубы и, схватив ее за руку, потянул за собой туда, где стояли лошади.

— Я требую немедленно меня отпустить, — выговорила она как можно спокойнее, поскольку все ее люди стояли рядом.

Он развернулся и дернул ее к себе.

— Еще одно слово, и я наброшу тебе на голову подол твоей же рубашки и украшу твою голую задницу синяками. Алекс в безопасности, в куда большей безопасности, чем ты в эту минуту, так что не искушай меня больше. Понятно?

Бронуин вздернула подбородок и яростно уставилась на него, но постаралась не давать ему причин исполнить свою угрозу. Он повернулся и снова потащил ее к лошади. Он даже не дал ей времени сесть на коня и вместо этого приподнял и бросил в седло с такой силой, что у нее зубы клацнули, после чего отвернулся и мгновенно оказался на своем жеребце.

— Последуешь за мной, или я поведу твою кобылку? — осведомился он, держа поводья ее лошади.

Она не перенесет, если ее увезут отсюда, как капризное дитя!

— Поеду за тобой, — объявила она, вскинув голову.

Они все дальше удалялись от членов клана, и Бронуин ни разу не оглянулась: слишком велико было унижение. Люди уважали ее, подчинялись, но Стивен пытался низвести ее до уровня ребенка. Рэб бежал рядом с лошадьми, не желая покинуть хозяйку.

Они ехали более трех часов, и Бронуин поняла, что Стивен направляется к поместьям, находящимся на северной границе ее владений. Местность была холмистой, дикой, то и дело приходилось пересекать ручьи и горные речки. Стивен ехал не спеша, не глядя на нее, но неизменно чувствуя, когда приходилось сбавить скорость, чтобы подождать жену.

Бронуин очень устала. Она не ела с прошлой ночи, а с тех пор, казалось, прошло много дней. Ее терзал голод. Дождь сменился холодной моросью, и она промерзла до костей. Ее трясло от озноба, в носу чесалось, и Бронуин то и дело чихала. Ноги были покрыты царапинами и ссадинами, и Бронуин никак не могла усесться поудобнее, чтобы не испытывать боли.

Но она скорее умрет, чем попросит Стивена остановиться и отдохнуть.

Остановился он ближе к полудню, и Бронуин невольно вздохнула от облегчения. Не успела она спешиться, как он снял ее с лошади. Бронуин была слишком измучена, слишком голодна и замерзла, чтобы вспоминать ночные события.

Он поставил ее на землю и отошел. Бронуин поняла, что гнев его все так же силен.

— Почему? — спросил он, и одно это слово показало, как он старается не наброситься на нее. — Почему ты опоила меня?

Бронуин безуспешно пыталась держаться прямо.

— Макгрегоры задумали очередной наезд, и мне пришлось защищать собственность своих людей.

Его взгляд был ледяным и жестким.

— Никто не говорил тебе, что долг мужчины вести отряд на защиту своего имущества?

Бронуин пожала плечами:

— Так тебя учили в Англии. В Шотландии все по-другому. С семи лет меня отдали на воспитание, как и моего брата. Меня учили править и владеть, а если придет нужда, то и действовать мечом.

— И ты посчитала, что я не способен вести людей в бой, поэтому сбросила одежду… — он с презрением оглядел ее короткую юбку, — и повела их сама. Считаешь меня таким ничтожеством, что возомнила себя настоящим мужчиной?

— Настоящим мужчиной! — пренебрежительно бросила она. — Это все, что тебя заботит! В прошлый раз ты погнался за похитителями в доспехах! Знаешь ли ты, как потом смеялись Макгрегоры? Говорили, что у Макэрронов лэрд — женщина, а вождь — стальной столб! Ничего, прошлой ночью им было не до смеха! Я вырезала на плече Макгрегора букву «Б».

— Ч-что? — ахнул Стивен.

— Что слышал! — надменно бросила она.

— О Господи! — воскликнул Стивен, нервно проводя рукой по мокрым волосам. — Неужели ты совсем не понимаешь, что такое мужская гордость? Несчастный всю свою жизнь будет носить на плече метку женщины! Он возненавидит тебя и твой клан!

— Ошибаешься! Кроме того, между Макгрегорами и Макэрронами и без того целую вечность ничего нет, кроме ненависти.

— Это не так, насколько я понимаю. Вы просто дразните друг друга. Это скорее игра, чем настоящая война.

— Откуда тебе знать! Ты англичанин, — фыркнула она, принимаясь расседлывать лошадь.

Он положил ей руку на плечо:

— Дай слово, что тебе больше никогда не вздумается меня опоить!

Она дернулась, как от укуса.

— Иногда бывает так, что…

Он схватил ее за плечи и повернул лицом к себе.

— Ты никогда не будешь управлять ни моей жизнью, ни моим разумом. А что, если бы случилась беда и понадобилась моя помощь? Я спал так крепко, что замок можно было бы разобрать по кирпичику, и я ничего бы не услышал! Я не могу жить с той, кому нельзя доверять. И поэтому требую твоей клятвы.

— Я не могу ее дать, — слегка улыбнулась Бронуин.

Стивен с силой оттолкнул ее от себя.

— Я не стану подвергать своих людей опасности из-за глупой девчонки, — спокойно ответил он.

— Девчонки?! Я Макэррон! Под моим началом сотни мужчин и женщин, которые уважают меня и повинуются.

— И слишком часто спускают тебе любой каприз. Ты умная женщина, и у тебя достаточно здравого смысла. Но у тебя недостаточно опыта в сражениях. Тут я могу пригодиться.

— Мои люди не последуют за тобой.

— Последуют, пока я смогу достаточно крепко держаться на ногах, чтобы вести их в бой.

Бронуин продолжала молчать.

— Я просил твоего слова, но поскольку ты отказала, возьму его силой. Если ты еще когда-нибудь вздумаешь опоить меня, я отберу у тебя собаку.

Бронуин удивленно приоткрыла рот.

— Рэб всегда вернется ко мне.

— Нет, если будет лежать на глубине нескольких футов под землей.

Бронуин не сразу сообразила, о чем он.

— Убьешь его? Убьешь мою собаку, чтобы добиться своего?

— Я убью сотни собак и лошадей ради спасения одного человека, все равно, твоего или моего. Их жизни в опасности, если меня нет на месте, чтобы их защитить, и я не могу постоянно опасаться, что моей жене в любую минуту взбредет в голову подлить мне сонного зелья, если не чего похуже. А вдруг она решит меня отравить?! Итак, я достаточно ясно выразился?

— Куда уж яснее! Ты, вне всякого сомнения, с великой радостью прикончишь мою собаку. И без того уже отнял у меня почти все.

Стивен раздраженно уставился на нее:

— Ты, разумеется, видишь только то, что хочешь. Но помни, если любишь это животное, подумай дважды, прежде чем снова приправить мою еду каким-нибудь снадобьем.

Чаша терпения Бронуин переполнилась. Долгая сырая ночь, ужас истории с Алексом, а теперь еще и мысль о потере Рэба довели ее до полубезумия. Она опустилась на колени на мокрую землю, обняла Рэба за шею и зарылась лицом в грубую влажную шерсть.

— Да, я люблю его, — прошептала она. — Вы, англичане, отобрали все остальное, так что ты вполне можешь убить Рэба. Вы убили моего отца и трех его любимых воинов. — Она подняла голову. Непролитые слезы крохотными алмазиками переливались в глазах. — Почему бы тебе не забрать Рэба? А заодно и Тэма? И сжечь мой дом, чтобы уже ничего не осталось?

Стивен покачал головой и протянул ей руку:

— Ты устала, голодна. И сама не знаешь, что говоришь.

Не обращая внимания на протянутую руку, она встала. Стивен вдруг схватил ее и сжал в объятиях, словно не замечая попыток освободиться.

— Тебе никогда не приходило в голову, что ты меня любишь? Ах, будь это так, мы навсегда забыли бы о ссорах.

— Как можно любить человека, которому нельзя доверять? — вырвалось у нее.

Стивен не ответил. Только продолжал прижимать ее к себе, прислонившись щекой к ее мокрым волосам.

— Вот-вот снова начнется дождь. До ближайшего дома еще несколько миль.

Он отодвинулся, и Бронуин показалось, будто ему очень грустно. Однако она немедленно отмахнулась от столь вздорных мыслей и вскочила в седло.

Глава 8

Во второй половине дня Стивен остановился у старого каменного дома. Задняя стена вросла в маленький холм, крыша покрыта дерном. Как и предсказывал Стивен, дождь пошел в тот момент, когда одежда Бронуин начала просыхать.

Она натянула поводья, но не спешилась: слишком устала, чтобы пошевелиться. Стивену пришлось снять ее с седла.

— Голодна? — пробормотал он и понес ее в дом.

Земляной пол был теплым, потому что в очаге горел торф.

У стены стоял стул, и Стивен усадил на него жену:

— Останься здесь, пока я присмотрю за лошадьми.

Она была совсем измучена и так и просидела не шевелясь, пока он не вернулся.

— А я думал, вы, шотландцы, народ стойкий, — поддел он и рассмеялся, когда она немедленно выпрямилась. — Иди сюда, смотри, что у меня есть!

Он открыл шкафчику противоположной стены и стал вынимать еду. Горшок с теплым, божественно пахнувшим рагу, черный хлеб, рыбу, суп и овощи.