– Зачем?

Прямой вопрос застал ее врасплох, и она не сразу нашлась с ответом.

– Оно… оно похоже на кольцо моей матери. Где вы его взяли?

В глазах Боннета мелькнуло странное выражение, хотя улыбка не пропала. Он предложил ей руку, намереваясь увлечь за собой в темный коридор. Брианна попятилась было, но капитан оказался быстрее и обхватил ее за талию.

– Хотите получить кольцо? Пройдемте, милая, в каюту, обсудим, сумеем ли мы договориться.

Оказавшись внутри, он налил бренди. Брианна едва пригубила напиток, а вот Боннет опрокинул в себя стакан и тут же наполнил его заново.

– Где, значит, где взял? – небрежно бросил он, когда Брианна повторила вопрос. – Ну… джентльмену не пристало сплетничать о своих любовных похождениях… Скажем так, это был подарок, – подмигнул он.

Улыбка словно намертво приклеилась к ее губам, единственный глоток бренди поднял в желудке бурю.

– Та леди, что подарила вам кольцо… Она в добром здравии?

Боннет удивленно разинул рот.

– Это плохая примета, – поспешила объяснить Брианна, – носить драгоценности… умерших.

– Разве? Надо же, не замечал… – Опустив стакан, он негромко рыгнул. – Впрочем, спешу заверить, что леди, подарившая мне кольцо, на момент нашего расставания была жива и здорова.

Буря в желудке Брианны несколько улеглась.

– О! Рада слышать. Так вы продадите кольцо?

Боннет откинулся на спинку кресла.

– Продать, значит… А что вы, сладкая моя, можете за него предложить?

– Пятнадцать фунтов стерлингов.

Боннет неторопливо поднялся. У Брианны застучало сердце. Он согласен! Неужели сейчас достанет кольцо?..

Вместо этого взял ее за руку и вытянул из кресла.

– Мне хватает денег, сладенькая. Скажи-ка лучше, волосы у тебя между ног такого же дивного цвета?

Брианна отскочила на несколько шагов и прижалась к дальней стене каюты.

– Вы неправильно меня поняли! Я вовсе не собиралась…

– Ты-то, может, и не собиралась, – ощерил он в усмешке зубы. – А вот я – вполне. Похоже, крошка, это ты меня неправильно поняла.

Он шагнул к ней. Она схватила со стола бутылку бренди и замахнулась. Боннет с легкостью увернулся, отобрал бутылку и вмазал раскрытой ладонью Брианне по лицу.

Ослепленная внезапной болью, она пошатнулась. Боннет схватил ее за плечи и поставил на колени; пальцы с силой зарылись ей в волосы, царапая кожу, и рывком заломили голову. Другой рукой он распутывал завязки на штанах. Довольно хрюкнув, он подался вперед.

– Поздоровайся с Леруа.

«Леруа» был необрезанным и немытым; от него разило застарелой мочой. К горлу подкатила тошнота, и Брианна отвернулась, однако Боннет резко повернул ее обратно, впиваясь пальцами в скальп.

– А теперь поцелуй нас хорошенько и приласкай своим миленьким язычком, – весело, даже игриво велел Боннет. Брианна пыталась вырваться, однако он с силой дернул за волосы, и от боли на глаза навернулись слезы.

Она покорно высунула язык.

– Неплохо, весьма неплохо, – одобрил Боннет. – Теперь открой ротик.

Он вдруг выпустил ее, и Брианна чуть не упала. Боннет с силой выкрутил ей ухо.

– Только попробуй укусить – я сломаю тебе нос. Ясно?

Он сунул ей в лицо здоровенный кулак. Потом вцепился в другое ухо и замер, сжимая голову меж ладоней.

Брианна старалась думать лишь о крови, текущей из разбитой губы, ее вкусе и запахе. Она словно воочию видела этот солоноватый вкус полированной меди, кругами вспыхивающий перед зажмуренными глазами.

Если ее сейчас вырвет, она задохнется. Задохнется, а он даже не заметит. Она умрет, а он по-прежнему будет толкаться ей в горло. Брианна цеплялась за его бедра, пытаясь отпихнуть, получить передышку…

Боннет же довольно мурлыкал под нос моряцкую песенку:

– И скоро в Ла-Манше измерим глубины, и тридцать пять лье – это путь наш домой…

Жесткие волоски кололи ей губы.

«Леруа» вдруг исчез. Боннет отпустил ее, и Брианна, потеряв равновесие, свалилась на четвереньки, задыхаясь и кашляя. Слюна была окрашена кровью, и Брианна сплевывала снова и снова, чтобы избавиться от мерзкого ощущения во рту. Губы распухли, пульсируя при каждом ударе сердца.

Боннет сгреб ее подмышки, вздернул и поцеловал, запихивая язык чуть ли не до самого горла. Одной рукой он придерживал ей затылок, не давая отвернуться. От него воняло бренди и гнилыми зубами. Вторая ладонь обшаривала и сжимала ягодицы.

– Мммм… – довольно выдохнул он. – Ну что, давай в постельку, а?

Брианна боднула его в лицо. Лоб врезался во что-то твердое. Боннет удивленно вскрикнул и отпустил ее. Брианна побежала, зацепившись юбкой за дверной засов; ткань громко треснула. Она бросилась в темный коридор и дернула на себя первую попавшуюся дверь.

За ней оказалось просторное помещение, где за длинным столом сидело человек двадцать. Было время ужина. На мужских лицах, обращенных в ее сторону, застыли самые разные выражения: от простого удивления до откровенной похоти. Брианна рванула мимо них в сторону камбуза, но кок незаметно подставил ей ногу, и она упала. Колени больно врезались в палубу. Ботинки слетели.

– Значит, любишь поиграть, милая? – весело шепнул Боннет.

Он поднял ее одним легким движением и развернул Брианну к себе лицом. Удар пришелся ему по носу; резвая струйка крови растекалась по верхней губе, окрашивая зубы, и крупными каплями падала с подбородка.

Впрочем, в бледно-зеленых глазах плескалось все то же веселье.

– Это хорошо, сладенькая. Леруа тоже любит игры. Правда, Леруа? – Он посмотрел вниз, и Брианна невольно проследила за его взглядом. Боннет был без штанов, и дрожащий от нетерпения «Леруа» терся о ее юбки.

Взяв Брианну под локоть, Боннет галантно поклонился и жестом указал в сторону каюты. Брианна оцепенело шагнула вперед, и Боннет последовал за ней, непринужденно показывая голые ягодицы экипажу.


– То, что случилось после… было не так ужасно. – Свой голос Брианна слышала со стороны, словно историю рассказывал кто-то другой. – Я… у меня больше не было сил бороться.


Он даже не потрудился ее раздеть, только сдернул шаль. Платье было скроено по обычному фасону: с низким квадратным вырезом, так что Боннет одним рывком спустил его вниз, и грудь сама выскочила из лифа.

Он принялся мять ее, пощипывать соски, потом толкнул Брианну на кровать.

Простыни были в пятнах, воняли духами и вином – но больше всего от них несло невыносимо тяжелым духом Боннета. Он задрал ей юбку, невозмутимо напевая под нос: «Прощайте, прощайте, испанские дамы. Прощай, черный бархат испанских ночей…»

Мысленно Брианна видела, как отпихивает его, спрыгивает с кровати и несется к двери, чайкой взлетает по темным ступенькам и мчится по тертой палубе к свободе. Она чувствовала деревянные доски под босыми ступнями и яркое солнце, слепившее глаза… Почти чувствовала. А на самом деле лежала в темной каюте, застыв деревянной статуей и задыхаясь от вкуса крови.

Боннет просунул руку ей между бедер, и Брианна ожила, в панике забилась. Однако тот, даже не сбившись с ритма песни, грубо раздвинул ей ноги и, встав на колени, пристроился между ними. Он не стал раздеваться до конца, и бледный «Леруа» выглядывал из-под длинной рубашки.

На секунду Боннет заткнулся, чтобы плюнуть в ладонь и тщательно растереть слюну между бедер Брианны, после чего приступил к делу. Одной рукой тиская ей грудь, другой он помог Леруа найти правильный путь, похвалив мимоходом «уютную норку», и дал себе волю.

Это длилось две минуты, может быть, три. А потом все закончилось, и Боннет рухнул на нее, мокрый от пота. Он по-прежнему мял ей грудь; светлые волосы рассыпались по ее щеке, влажное дыхание жгло шею. Впрочем, он хотя бы больше не пел.

Несколько бесконечных минут Брианна лежала, устремив взгляд в потолок, где плясали солнечные пятна от бликов на воде. Наконец Боннет вздохнул и неторопливо перекатился на бок. Он задумчиво почесал волосатое бедро.

– Неплохо, сладкая, хотя бывали у меня кобылки и поживее. Шевели в следующий раз задницей, а?

Он сел, широко зевнул и стал приводить одежду в порядок. Брианна отползла к краю кровати, а потом в страхе, что он решит ее удержать, одним движением вскочила на ноги. Голова кружилась, и воздуха не хватало, словно Боннет по-прежнему придавливал ее к матрасу.

Плавая в тумане, она подошла к двери. Та была заперта. Дрожащими пальцами Брианна дернула защелку раз, другой, как вдруг услышала за спиной голос Боннета и изумленно обернулась.

– Что ты сказал?..

– Я сказал, кольцо на столе, – повторил тот, натягивая чулки. Он махнул рукой на невысокий столик возле стены. – И деньги там же. Бери что хочешь.

Поверхность стола больше напоминала сорочье гнездо, он весь был засыпан безделушками: чернильницами, украшениями, сломанными перьями, стальными пуговицами, обрывками бумаг, накладными – и монетами: серебряными и медными, бронзовыми и золотыми из самых разных стран.

– Ты предлагаешь мне деньги?!

– Я всегда плачу за удовольствие, – заметно удивился тот. – А ты что думала?

В каюте все казалось неестественно ярким, Брианна видела каждую деталь, каждую мелочь – будто во сне, который вот-вот развеется.

– Ничего я не думала.

Шаль лежала на полу возле стола. Брианна подобрала ее, стараясь не думать о вязкой жидкости, стекающей по бедрам.

– Я ведь честный человек… для пирата, – рассмеялся Боннет. Он встал, надел башмаки, прошел мимо Брианны и одним движением открыл защелку.

– Не стесняйся, милая, – небрежно указал он стол. – Заработала.

Брианна слышала, как удаляются его шаги, потом до нее донесся взрыв мужского смеха и пара грубых одобрительных реплик, затем голос Боннета изменился, посуровел; капитал отдал приказ, и над головой торопливо зашлепали босые ноги. С играми покончено, Боннет занялся делом.

Кольцо лежало в кубке из коровьего рога, в груде костяных пуговиц, обрывков бечевки и прочей дряни. Такой же дряни, как и сам капитан.