— Ах, вот как? Ну и хорошо, оставь все здесь, Юлисес соберет и принесет.

С большой неохотой оставив на месте мольберт, Брианна все же забрала альбом с набросками, сунув его подмышку и предложив другую руку Джокасте. Она не желала оставлять это мистеру Все-Вижу, Bee-Слышу, Везде-Прохожу-Насквозь.

— У нас сегодня гости, — сообщила Джокаста, поворачивая назад к дому. — Судья Элдердайс из Кросскрика и его матушка. Я подумала, что ты, возможно, захочешь переодеться не спеша перед ленчем.

Брианна закусила щеку изнутри, чтобы удержаться от ответа на этот более чем прозрачный намек. Опять гости… ну и наплевать.

При данных обстоятельствах Брианна едва ли могла отказаться от встреч с гостями тетушки, или даже от переодеваний ради них… но ей очень хотелось, чтобы Джокаста была немножко менее общительной. Поток визитеров в этом доме не иссякал; они являлись на ленч, к чаю, на ужин, оставались ночевать и завтракали с хозяйкой… кто-то покупал лошадей, кто-то продавал коров, или торговал пиленый лес, или просил почитать какие-то книги, или просто являлся с подарком Джокасте, или хотел помузицировать… Гости являлись с соседних плантаций, из Кросскрика, даже из Эдентона и Нью-Берна.

Круг знакомств Джокасты просто ошеломлял. Но все же Брианна заметила, что в последнее время тетушка со все возрастающим усердием приглашает в дом мужчин. Холостых мужчин.

Федра подтвердила подозрения Брианны, болтая, как обычно, во время поисков в гардеробной подходящего утреннего туалета.

— В нашей колонии не так уж много незамужних женщин, — сообщила Федра, когда Брианна упомянула о том, что в последние дни что-то уж очень часто появляются явно свободные от обязательств джентльмены. И тут же бросила косой взгляд на талию Брианны, уже заметно изменившуюся в объеме; даже свободный муслиновый капот не мог скрыть этого факта. — Особенно молодых мало. А уж тем более таких, которым, может быть, достанется Речная Излучина.

— Которым что достанется? — переспросила Брианна. Она замерла с поднятой рукой, забыв о шпильке, которую собиралась воткнуть в волосы, и уставилась на горничную.

Федра испуганно зажала рот изящной рукой и вытаращила глаза.

— Ой… а ваша тетушка еще ничего вам не говорила? Я-то думала, вы знаете, иначе бы помолчала…

— Ну, ты уже сказала более чем достаточно, так что продолжай. Что ты имела в виду?

Федра, прирожденная сплетница, не заставила долго себя упрашивать.

— Ну, как только ваш батюшка и все с ним уехали… ну да, недели не прошло, как мисс Джо послала за адвокатом Форбсом, и переписала свое завещание заново. Когда мисс Джо умрет, кое-какие денежки достанутся вашему папе, и кое-что перепадет мистеру Фархарду и другим друзьям мисс Джо… но все остальное — это уж ваше. Плантация, скипидарный завод, лесопилка…

— Но мне это не нужно!

Федра элегантно вскинула брови, выражая глубокое сомнение, но потом видимо, решила, что Брианна говорит правду.

— Да ведь это неважно, чего вы хотите, я так думаю. Мисс Джо привыкла делать то, чего она хочет, и всегда своего добивается.

Брианна отложила в сторону расческу и шпильки и спросила.

— Ну, и чего же она хочет? Ты случайно не знаешь, а?

— Да ведь это вовсе и не секрет. Она хочет сама управлять Речной Излучиной, пока жива… ну, а потом чтобы плантация досталась кому-то из ее рода. По мне, так это разумно; у нее ведь нет ни детей, ни внуков. Кто еще станет тут обо всем заботиться, когда ее не станет?

— Ну… например, мой отец.

Федра аккуратно положила выбранное платье на кровать и слегка нахмурилась, переводя оценивающий взгляд с платья на талию Брианны и обратно.

— Да, это платьице вы сможете надевать еще с пару недель, а потом ваш животик слишком вырастет… О, да, конечно, есть еще ваш папа. Мисс Джо пыталась уже уговорить его стать наследником, но, как я слышала, он того не захотел. — Федра с осуждающим видом поджала губы, и в то же время ей явно было смешно. — Вот уж до чего упрямый человек! Надо же было — отправиться в глушь, в горы, и жить там, как краснокожий, только бы не делать того, чего хотела от него мисс Джо! Но вот мистер Юлисес считает, что ваш папа правильно поступил, да. Если бы он тут остался, они бы с мисс Джо только и делали, что ругались целыми днями.

Брианна медленно закрутила волосы с правой стороны, но шпилька снова выскользнула из ее рук, и волосы рассыпались.

— Погодите-ка, мисс Бри, дайте я вас сама причешу. — Федра быстро подошла к Брианне, подобрала шпильки и начала ловко укладывать волосы в прическу.

— А все эти гости… эти мужчины…

— Мисс Джо хочет выбрать для вас самого лучшего, мисс Бри, — заверила ее Федра. — Вы же не сможете одна управлять плантацией, даже мисс Джокаста не может. Этот мистер Дункан, он просто как дар божий; уж и не знаю, что бы она без него делала.

Крайнее изумление в душе Брианны начало уступать место ярости.

— Так значит, она старается подыскать мне мужа? Она меня выставляет напоказ, как… как призовую корову?

— Ух! — Федра, похоже, ничего дурного в этом не видела. Она нахмурилась, аккуратно подкалывая последний оставшийся на свободе локон.

— Но ведь она прекрасно знает о Роджере… о мистере Уэйкфилде! Так как же она может пытаться выдать меня замуж, если…

Федра вздохнула с некоторым сочувствием.

— Ну, мне-то кажется, мисс Джо вовсе не рассчитывает, что они найдут этого человека. Мисс Джо, она ведь кое-что знает об индейцах; да и все мы слыхали, что мистер Майерс рассказывал об ирокезах. — В комнате было довольно прохладно, но Брианну охватило жаром, по ее шее поползли капельки пота… — Ну, и кроме того, — продолжила Федра, вплетая в прическу Брианны голубую шелковую ленту, — кроме того, мисс Джо не знает этого Уэйкфилда. Может быть, из него не получится хороший управляющий. Так что лучше… ну, она так думает, — лучше выдать вас замуж за человека, о котором она точно знает, что он будет заботиться о ее плантации; а может быть, объединит ее со своей собственной, и тогда у вас будет очень большое имение.

— Мне не нужно большое имение! — Брианна почувствовала, что ее охватывает самая настоящая паника.

Федра завязала концы ленты в бант.

— Ну, если вы меня спросите… никого не интересует, чего вы хотите. Это ведь желание мисс Джокасты. Ну вот, давайте-ка теперь попробуем надеть это платье…

В коридоре послышались шаги, и Брианна поспешно перевернула лист своего альбома для набросков, чтобы на виду оказался наполовину законченный рисунок углем — речной берег со склонившимися над водой деревьями. Шаги не остановились возле ее двери, и Брианна облегченно вздохнула, вернувшись к предыдущему листу.

Она не работала, портрет был уже закончен; она просто хотела еще раз взглянуть на него.

Брианна изобразила его в три четверти, и голова Роджера была чуть склонена набок, как он склонял ее, играя на гитаре. Это был всего лишь набросок, но ей удалось точно поймать очертания головы и плеч, насколько их удержала ее память. Глядя на рисунок, Брианна вызвала в памяти живой образ Роджера, и он вставал перед ней так отчетливо, что его, казалось, можно было потрогать рукой…

Этот рисунок был не единственным; некоторые оказались совсем неудачными, она их стерла. Некоторые были сами по себе неплохи в техническом смысле, но в них не ощущался живой человек. И лишь один или два были такими же, как вот этот, и именно на них смотрела Брианна в те спокойные предвечерние часы, когда дневной свет начинал угасать, а огонь в очаге постепенно догорал.

Вот и сейчас за окном, над рекой, медленно сгущались сумерки, и вода уже не сверкала живым серебром, а казалась сплавом олова со свинцом…

В ее альбоме были и другие портреты: Джейми Фрезер, ее мать, Ян. Брианна начала рисовать их, страдая от одиночества, и время от времени смотрела на них со страхом, продолжая надеяться, что эти рисунки — не все, что осталось от ее семьи, которую она обрела на такое недолгое время.

Мне-то кажется, мисс Джо вовсе не рассчитывает, что они найдут этого человека. Мисс Джо, она ведь кое-что знает об индейцах.

Ладони Брианны повлажнели; угольная линия в углу рисунка размазалась. Мягкие шаги приблизились к самой двери небольшой гостиной, и Брианна поспешно закрыла альбом.

Вошел Юлисес, держа в руке тонкий огарок, и начал зажигать свечи в большом канделябре.

— Вам незачем зажигать все их ради меня, — заговорила Брианна, скорее из желания нарушить унылую тишину комнаты, чем из скромности. — Я ничего не имею против полутьмы.

Дворецкий сдержанно улыбнулся, продолжая свою работу. Он аккуратно касался каждого фитиля, и в ответ тут же вспыхивали маленькие желтые огни, как будто вызванные из небытия взмахом волшебной палочки.

— Мисс Джо скоро спустится, — сказал дворецкий. — Она увидит свет… и огонь в очаге… и будет знать, что в комнате кто-то есть.

Он закончил дело и задул огарок; потом пошел по гостиной в обычной своей манере, ступая почти бесшумно. Юлисес быстро расправился с беспорядком, оставшимся после дневных гостей, подбросил дров в камин, раздул огонь маленькими каминными мехами.

Брианна наблюдала за ним; движения Юлисеса были экономными, точными, он полностью сосредоточился на том, чтобы должным образом расставить графины с виски и стаканы. Сколько раз он наводил порядок в этой комнате? Ставил на место каждый стул, каждое кресло, каждую безделушку… так, чтобы рука его хозяйки могла коснуться чего ей вздумается — и не промахнуться…

Целая жизнь, посвященная нуждам другого человека… Юлисес умел читать и писать на английском и французском; умел обращаться с цифрами, умел петь и играть на клавесине. И все эти умения и искусства применялись лишь с одной-единственной целью: ублаготворять властную старую леди.

Да, Джокаста привыкла приказывать людям: «Сделай то, сделай это» — и они делали.

А если Джокаста настоит на своем… Брианна будет владеть вот этим человеком.

Это была просто безобразная мысль. Хуже того, мысль была чудовищно глупой! Брианна нервно подвинулась на стуле, стараясь выгнать всю эту дрянь из головы. Юлисес услышал шорох и вопросительно обернулся, чтобы проверить, не нужно ли Брианне что-нибудь.