Роджер кивнул, не в силах произнести ни слова. Трудно было поверить, что Александр умер, даже услышав это от непосредственного свидетеля. Умер, ушел. Но куда он ушел? Нет, конечно же, священник ошибался. Мне не может быть прощения… Нет, это не так. Неужели Господь…

Роджер резко встряхнул головой, отгоняя эту мысль. Ему было ясно, что Фрезер не рассказал и половины того, что видел, уж слишком все это было ужасно. Только теперь Роджер заметил, что Фрезер постоянно смотрит на вход, и на его лице написано ожидание. Он что, надеется, что его спасут?

— Сколько человек пришло с тобой? — спросил Роджер. Темно-голубые глаза удивленно сверкнули.

— Мой племянник Ян.

— И все?! — Роджер попытался скрыть ошеломление, но ему это не удалось; голос выдал его.

— А ты чего ожидал, что я приведу семьдесят восьмой шотландский горный полк? — саркастически поинтересовался Фрезер. Он встал, слега покачнувшись и по-прежнему прижимая руку к телу. — Но я привез виски.

— Виски? А не из-за него ли случайно там разгорелась такая драка? — Роджер кивнул в сторону треснувшей стены хижины, припомнив сильный запах спиртного, исходивший от рухнувшего на него индейца.

— Возможно.

Фрезер подошел к треснувшему участку стены, прижался лицом к щели и выглянул наружу, на поляну; потом вернулся к угасшему костру. Снаружи было уже совсем тихо.

Огромный горец явно чувствовал себя очень плохо. Лицо его побелело, из-под засохшей крови проступили капельки пота.

Роджер молча налил воды, Фрезер так же молча ее принял. Роджер прекрасно понимал, что происходит с Фрезером; рана тут была ни при чем.

— Когда ты ее в последний раз видел?

— Когда началась драка. — Не в силах усидеть на месте, Фрезер поставил черпак, снова встал и принялся мерить хижину шагами, как попавший в клетку медведь. Потом остановился и посмотрел на Роджера.

— Ты хоть что-то знаешь о том, что тут произошло?

— Кое-что…

Роджер вкратце изложил Фрезеру историю священника, и обнаружил, что рассказ принес ему некоторое облегчение. Фрезер, слушая его, сел наконец на землю.

— Они не должны ничего сделать Клэр, — сказал он потом, пытаясь убедить в этом скорее себя, чем Фрезера. — Она ведь тут ни при чем.

Фрезер насмешливо фыркнул.

— Да, ни при чем. — И вдруг с размаху ударил кулаком по земле и злобно рявкнул: — Чертова женщина!

— С ней все будет в порядке, — упрямо повторил Роджер. Ему нестерпимо было думать, что все может быть совсем иначе… но он, как и Фрезер, прекрасно понимал: если Клэр Фрезер жива, не ранена и свободна, ничто не могло бы удержать ее сдали от мужа. А что касается этого незнакомого Роджеру племянника…

— Я слышал голос твоего племянника… во время драки. Он звал тебя. Голос звучал вполне бодро. — Но, говоря это, Роджер осознавал, как мало утешения в такой информации. Однако Фрезер кивнул, а потом опустил голову на колени.

— Он хороший парень, Ян, — пробормотал он. — И у него есть друзья среди могавков. Господь призовет их защитить его.

Роджер почувствовал, что потрясение, вызванное событиями этой ночи, начинает понемногу утихать, сменяясь любопытством.

— Твоя жена, — сказал он. — Что она могла такого сделать? Как она могла вообще оказаться впутанной во все это?

Фрезер вздохнул. Провел здоровой рукой по лицу, запустил пальцы в волосы и терзал их до тех пор, пока распущенные локоны не встали дыбом.

— Я бы не сказал, что она во что-то впуталась, — сказал он. — В конце концов, это была не ее вина. Вот только… нет, они ее не убьют, но, видит Бог, если они хоть что-то с ней сделают…

— Не сделают, — твердо произнес Роджер. — Так что же случилось?

Фрезер передернул плечами и закрыл глаза Потом откинул назад голову и начал описывать происшедшее — так, словно и теперь видел все прямо перед глазами, словно все отпечаталось на внутренней стороне его век. А может быть, так оно и было.

— Я вообще не заметил эту девушку, в такой-то толпе. Я даже не могу сказать, как она выглядела. Я ее увидел только в самый последний момент…

Клэр стояла рядом с ним, бледная и напряженная, и со всех сторон на них напирали кричащие взволнованные индейцы. Когда могавки закончили экзекуцию священника, они отвязали его от шеста — и тут же снова привязали, на этот раз на длинный шест, причем руки подняли вверх, чтобы в таком виде поставить его на костер-Фрезер бросил короткий взгляд на Роджера и вытер губы тыльной стороной ладони.

— Мне уже приходилось видеть, как из груди живого человека вырезают бьющееся сердце, — сказал он. — Но я никогда не видел, чтобы это сердце тут же и съели… — Он произнес это слегка смущенно, словно прося прощения за собственную слабость.

Потрясенный этим, он посмотрел на Клэр. И как раз в тот момент он и заметил индейскую девушку, стоявшую по другую сторону от его жены и державшую в руках доску с привязанным к ней младенцем.

С величайшим спокойствием девушка передала ребенка Клэр и скользнула в толпу.

— Она вообще не смотрела по сторонам, только вперед, и шла прямиком в огонь…

— Что?! — У Роджера от ужаса перехватило горло, и вопрос прозвучал как воронье карканье.

Огонь в одно мгновение охватил девушку. Джейми, возвышаясь над толпой на целую голову, прекрасно видел все происходящее.

— Сначала на ней загорелась одежда, потом вспыхнули волосы… К тому времени, когда она добралась до него, она вся пылала, как факел…

Но Джейми еще видел черные очертания ее рук, вскинутых вверх, чтобы обнять выпотрошенное тело священника. Но через несколько мгновений уже невозможно было различить, где мужчина, где женщина, они слились в единое целое, в черную массу посреди взлетающих к небу языков огня.

— И вот тогда-то все словно взбесились. — Широкие плечи Фрезера как-то странно обвисли, он коснулся раны на своем виске. — Все, что я знаю, — так это что какая-то женщина вдруг завела похоронный вой, а потом словно ад рухнул на землю, все кричали, визжали, выли… и вдруг я понял, что все вокруг или бегут куда-то, или колотят друг друга что было сил.

Он тоже слегка помахал кулаками, прикрывая Клэр и ее ношу, когда они выбирались из обезумевшей толпы, проталкивались сквозь мечущиеся тела.. Но индейцев было слишком много. И, не в силах удрать куда-нибудь подальше, Джейми просто толкнул Клэр к стене хижины, схватил какую-то дубину и принялся лупить кого попало, призывая на помощь Яна, — и тут уж досталось всем, кто рискнул подойти к нему слишком близко.

— А потом откуда-то из дыма выскочил маленький дьявол и врезал мне своей дубинкой, — закончил Фрезер и пожал одним плечом. — Я повернулся, чтобы дать ему сдачи, а на меня набросились сразу трое.

Потом что-то ударило его в висок — и больше он ничего не помнил до того мгновения, когда очнулся в хижине рядом с Роджером.

— И я не видел больше Клэр. И Яна тоже.

В хижине становилось все холоднее. Джейми расстегнул брошь и развернул плед во всю ширь, закутавшись в него как можно тщательнее, хотя ему и приходилось действовать только одной рукой; а потом осторожно прислонился к стене.

Его правая рука вполне могла быть сломана; Джейми получил хороший удар боевой дубинкой по предплечью, и точка удара сначала онемела, а потом вдруг взорвалась оглушающей болью. Но боль ни на минуту не могла отвлечь мысли Фрезера от Клэр и малыша Яна.

Было уже очень поздно. Джейми твердил себе, что если с Клэр ничего не случилось во время всеобщей драки, то теперь она уже скорее всего в безопасности. Та старуха-командирша вряд ли одобрила бы, если бы Клэр нанесли увечье… Но вот Ян… Джейми на мгновение ощутил гордость за парнишку, вопреки страху. Ян отлично сражался, он оправдал доверие дяди, обучавшего его.

Но все равно ведь его могли одолеть… дикарей было слишком много, а при том, с какой энергией он дрался…

Джейми беспокойно шевельнулся, стараясь отогнать мысль о том, как бы он посмотрел в глаза сестре, если пришлось бы сообщить дурную новость о ее младшем сыне… Господи, да он бы скорее сам вырвал собственное сердце из груди и съел его; наверное, ощущения были бы примерно такими же.

Пытаясь отвлечься — хоть как-нибудь отвлечься от страшных картин, Джейми снова повернулся, оглядывая полутемное помещение в надежде найти какую-нибудь дубинку или палку. Но вокруг было почти так же пусто, как в буфете скупца. Кувшин с водой, сломанный лежак для сна и пара потрепанных оленьих шкур, валявшихся на земляном полу.

Маккензи сидел, съежившись, по другую сторону погасшего костра, не обращая внимания на усиливавшийся холод. Он обхватил руками колени и задумчиво склонил голову. И не замечал, что Джейми наблюдает за ним.

Фрезеру не слишком хотелось это признавать, но парень все же явно был сделан на славу. Длинные голени, очень широкие плечи… он мог бы неплохо владеть мечом. И он был высоким, как все Маккензи из Леоха… а почему бы и нет, подумал вдруг Джейми. Этот парень был ведь потомком Дугала, хотя и через несколько поколений.

Джейми вдруг понял, что эта идея одновременно и тревожит, и успокаивает его. Да, он убивал людей, когда приходилось, и в основном их духи не слишком-то мешали ему спокойно спать по ночам, они не являлись к нему, дребезжа костями. Но смерть Дугала была одной из тех немногих смертей, которые он переживал снова и снова, и видел ее во сне, и просыпался, обливаясь потом, слыша те последние едва различимые слова Дугала… они звенели в его ушах, они гудели в его крови…

Но ведь тогда не было ни малейшей возможности выбора; убить или быть убитым — вот и все, ничего больше. И все же, все же… Дугал Маккензи был его приемным отцом, и, если быть честным до конца, часть его души любила этого человека…

Да, было что-то утешающее в мысли, что хотя бы малая часть Дугала осталась в этом мире. Но вот другая часть наследия семейки Маккензи вызывала далеко не слабое беспокойство. Джейми ведь видел глаза этого парня… сразу, как только очнулся, — зеленые, настороженные… и на секунду у него в брюхе все сжалось в тугой комок, потому что он подумал о Джейлис Дункан.