Джейми и лорд Джон расположились на крыльце у двери. Заслышав шаги, Джейми вскочил и стал вглядываться в сторону леса. У него было время подготовиться. Он равнодушно скользнул взглядом по мальчику и повернулся ко мне.

– А, Клэр! Значит, ты все же обнаружила нашего второго гостя. А я послал за тобой Иэна. Ты, конечно, помнишь лорда Джона?

– Как же, как же! – Я широко улыбнулась его светлости.

Губы у него слегка дрогнули, но он тут же совладал с лицом и поклонился мне. Как может человек остаться столь безукоризненно элегантным после многих дней в пути верхом на лошади, да еще и ночуя в лесу?

– К вашим услугам, миссис Фрейзер. – Лорд Джон взглянул на мальчика и слегка нахмурился, заметив его растрепанный вид. – Разрешите представить моего пасынка, графа Элсмира. Я вижу, Уильям, ты уже познакомился с нашей гостеприимной хозяйкой. Надеюсь, ты окажешь и должное почтение хозяину, капитану Фрейзеру?

Мальчишка переминался с ноги на ногу, почти пританцовывая. Услышав подсказку, он отвесил быстрый поклон в сторону Джейми.

– К вашим услугам, капитан! – произнес он и умоляюще посмотрел на меня, боясь, похоже, что у него вот-вот закончится вся кровь.

– Полагаю, вы нас простите. – Я вежливо извинилась, взяла мальчика за руку и отвела его в хижину, захлопнув дверь прямо перед носом у ошарашенных мужчин. Уильям сразу же уселся на тот стул, что я указала ему, и вытянул ноги, сотрясаясь от дрожи.

– Быстрее, – простонал он, – пожалуйста, быстрее!

Рассыпчатой соли не оказалось; я схватила нож и поспешно отсекла кусок от соляной глыбы, бросила его в ступку и растолкла пестиком. Затем пальцами растерла получившиеся мелкие камни и посыпала на каждую пиявку.

– Довольно жестоко по отношению к бедным старым пиявкам, – сказала я, глядя, как медленно скукоживается первая из них. – Но фокус удался.

Пиявка ослабила хватку и свалилась с ноги Уильяма, а за ней и ее товарки. Они осыпались на пол, мучительно погибая в медленной агонии.

Я собрала их с пола и бросила в огонь, потом опустилась перед мальчишкой на колени, тактично стараясь не смотреть на него, потому что Уильям как раз пытался совладать с лицом.

– Давай обработаю укусы.

По его икрам бежали тонкие струйки крови. Я промокнула их чистой тряпкой, промыла ранки уксусом и отваром зверобоя, чтобы остановить кровотечение.

Уильям испустил облегченный вздох.

– Крови я не боюсь, – храбро сказал он, и стало понятно, что он боится именно крови. – Просто до чего же мерзкие твари!

Я поднялась, смочила чистое полотенце и деловито вытерла грязь с его лица. Не спрашивая, потянулась за расческой и принялась расчесывать спутанные волосы.

Уильям удивился подобной бесцеремонности, но не стал протестовать, только слегка напрягся. А когда я начала приводить в порядок его волосы, тихо вздохнул и покорно ссутулился.

От мальчика шло приятное тепло, и пальцы у меня отогрелись, пока я перебирала каштановые пряди. Они были очень густыми, слегка волнистыми. На затылке волосы у него росли в другом направлении – будто корова языком лизнула. Я испытала легкое головокружение – у Джейми они росли точно так же и в том же месте.

– Я потерял ленту, – сказал мальчик, беспомощно оглядываясь вокруг, словно она могла вдруг оказаться в хлебнице или в чернильнице.

– Ничего, я дам тебе свою. – Я закончила расчесывать волосы и повязала их желтой лентой, испытывая при этом странную нежность.

Я узнала о его существовании несколько лет назад, и если порой думала о нем, то мне было лишь слегка любопытно, но обидно куда сильней. Однако теперь во мне что-то переменилось – может, оттого, что мальчик был так похож на мою дочь и на Джейми, а может, оттого, что пришлось о нем позаботиться.

За дверью послышались голоса и взрыв хохота, и ко мне сразу же вернулось раздражение на лорда Джона. Как он осмелился так рисковать чувствами Джейми и мальчика, ради чего? Какого черта он делает тут, в этой глуши, совершенно не подходящей для человека его склада…

Дверь открылась, в проеме показался Джейми.

– Все хорошо? – спросил он и задержал на Уильяме вежливо-равнодушный взгляд, но я заметила, как впились его пальцы в дверной косяк, как напряглись его икры и плечи. Вообще весь он был натянут, как струна; казалось, дотронься – и зазвенит.

– Все в порядке. Может, лорд Джон зайдет на чай?

Я повесила над огнем чайник, чтобы вскипятить воду, и с большим сожалением достала последнюю буханку хлеба, которую хотела пустить на новые опыты по производству пенициллина. Понадобилось извлечь из запасов и последнюю бутылку бренди. Затем я поставила на стол горшочек с джемом, пояснив, что масла, к сожалению, не будет, потому что на данный период времени им завладела свинья.

– Свинья? – удивленно переспросил Уильям.

– В кладовой, – кивнула я на дверь.

– А почему вы держите… – начал было мальчик, потом сел ровно и умолк. Видимо, отчим пнул его под столом, продолжая невозмутимо нам улыбаться с чашкой чая в руках.

– Очень мило с вашей стороны нас пригласить, миссис Фрейзер, – заметил лорд Джон, предостерегающе взглянув на пасынка. – Приношу извинения за наше непредвиденное вторжение; надеюсь, мы не доставим вам особых неудобств.

– Никаких, – ответила я, а про себя подумала: где же нам разместить их на ночь? Допустим, Уильям ляжет в сарае вместе с Иэном, всяко не хуже ночевки под открытым небом, как накануне. Однако сама мысль о том, что мы с Джейми будем спать в кровати на расстоянии вытянутой руки от лорда Джона…

Иэн, всегда ведомый шестым чувством, когда речь шла о еде, возник на пороге именно в этот напряженный момент. Его познакомили с гостями, несколько путаясь в объяснениях, последовали взаимные поклоны, и в тесноте нашей хижины кто-то сбил чайник.

Я воспользовалась досадным недоразумением и отправила Иэна показать Уильяму красоты местной природы, вручив им несколько сэндвичей с джемом и бутылку сидра на двоих. Затем, освободившись от стеснения, связанного с их присутствием, разлила по чашкам бренди и вперилась в лорда Джона немигающим взглядом.

– Зачем вы приехали? – спросила я без всяких экивоков.

Он широко распахнул светлые голубые глаза и недоуменно захлопал длинными ресницами.

– Вовсе не для того, чтобы соблазнять вашего мужа, уверяю.

– Джон! – Джейми стукнул кулаком по столу так, что зазвенели чашки. На щеках у него заалели яркие пятна, глаза внезапно потемнели от ярости.

– Прошу прощения. – Лорд Джон, напротив, резко побледнел, в остальном же остался невозмутим.

Мне вдруг стало ясно, что он переживал не меньше Джейми по поводу их нежданной встречи.

– Приношу извинения, мэм, – сказал он, коротко кивнув мне. – Я вел себя непростительно. От меня не ускользнуло, что с момента нашей встречи вы смотрите на меня так, словно видели, как я валялся в канаве у публичного дома для гомосексуалистов, пользующегося весьма дурной славой.

– Ах, простите, – выдохнула я, – в следующий раз предупреждайте заранее, чтобы я успела совладать с лицом.

Внезапно лорд Джон встал и подошел к окну. И застыл спиной к нам, положив руки на подоконник. Воцарилось напряженное молчание. Мне не хотелось смотреть на Джейми; я заинтересованно уставилась на бутылку с настойкой из семян фенхеля.

– Моя жена умерла, – вдруг проронил лорд Джон. – На корабле, следующем из Америки на Ямайку. Она ехала ко мне.

– Печально слышать, – откликнулся Джейми. – Мальчик был с ней?

– Да. – Лорд Джон повернулся к нам, лучи весеннего солнца золотили ему затылок. – Билли был очень привязан к Изабель. С самого рождения она была ему как мать.

Настоящая мать Билли, Женева Дансейни, умерла при родах; его предполагаемый отец, граф Элсмир, по случайности погиб в тот же день. Так говорил мне Джейми. Похоже, Изабель, сестра Женевы, усыновила сироту, а лорд Джон женился на Изабель, когда Билли было шесть или около того, тогда Джейми как раз уволился от Дансейни.

– Мне очень жаль, – сердечно сказала я, подразумевая не только смерть его супруги.

Лорд Джон посмотрел на меня и едва заметно кивнул в знак признательности.

– Мой губернаторский срок подошел к концу, так что я намеревался подыскать на острове подходящий дом, если бы членам моей семьи подошел климат. Но, как видите… – он пожал плечами. – Билли ужасно грустил, потеряв мать, и мне надо было отвлечь его от горя любыми средствами. Возможность представилась почти сразу. У моей жены обширные владения в Вирджинии, которые она оставила в наследство Уильяму. После ее смерти я получил письмо от управляющего. В нем он спрашивал, как ему следует поступить с плантацией.

Лорд Джон отошел от окна и медленно вернулся за стол, за которым сидели мы с Джейми.

– Мне захотелось осмотреть плантацию, прежде чем решить, что с ней делать, в каком что состоянии, и так далее. Я решил добраться морем до Чарльстона, а оттуда отправиться в глубь страны до Вирджинии. Я предполагал, что новые места и новые переживания отвлекут Уильяма от горьких переживаний; к счастью, так и произошло. В последние недели он выглядит куда более жизнерадостным.

Я открыла было рот, желая заметить, что Фрейзер-Ридж не совсем по пути, но передумала.

Похоже, лорд Джон понял, что у меня на уме, и криво усмехнулся. Надо следить за лицом, решила я. Пусть Джейми с легкостью читал мои мысли – это совсем неплохо, но то, что незнакомцы угадывали, о чем я думаю, – дело другое.

– А где находится плантация? – деликатно осведомился Джейми.

– Ближайший городишко называется Линчбург, он расположен на Джеймс-Ривер.

Лорд Джон покосился на меня и добавил с изрядной долей юмора:

– Пришлось немного отклониться от выбранного курса, чтобы заглянуть к вам. Несколько дней пути – и мы на месте.

Он повернулся к Джейми, слегка нахмурившись:

– Я сказал Билли, что ты мой старый товарищ со времен военной службы. Надеюсь, ты не возражаешь против такого определения?