Диана Гэблдон - Барабаны осени. Книга 1. На пороге неизведанного

– Надо отвезти Поллианну куда-нибудь подальше, – нахмурилась Иокаста, в задумчивости прикрыв слепые глаза. – Мурчисон вчера утром снова нагрянул на лесопилку и всех там достал. А вечером Фаркуард Кэмпбелл прислал весточку: Мурчисон объявил смерть девушки убийством и приказал прочесать местность и найти виновную рабыню.

– Вы думаете, она могла? – Иэн перевел взгляд с Джейми на меня. – Ну, случайно, в смысле?

Я содрогнулась, вспоминая, как взяла в руки металлический вертел.

– Есть три варианта: несчастный случай, убийство или самоубийство. И есть масса других, куда более простых способов покончить с собой, уж поверьте. Для обычного убийства нет причин, по крайней мере, мы о них не знаем.

– Неважно, что там случилось, – присоединился к разговору Джейми. – Если рабыня попадет Мурчисону в руки, он либо ее сразу повесит, либо запорет до смерти. Суда не будет. Нет, мы должны ее вывезти. Я уже договорился с нашим другом, Майерсом.

– О чем это ты с ним договорился? – резко спросила Иокаста, заглушая раздавшиеся восклицания и вопросы.

Прежде чем заговорить, Джейми тщательно намазал гренку маслом и протянул Дункану.

– Мы отвезем рабыню в горы. Майерс говорит, индейцы ее примут, и он знает подходящее местечко, где малыш Билли Мурчисон ее не достанет.

– Мы? – вежливо поинтересовалась я. – Кто это мы?

Джейми усмехнулся в ответ.

– Майерс и я, саксоночка. Мне нужно отправиться в глубь страны и посмотреть, что там да как, пока не ударили холода, а это отличная возможность. Лучше, чем Майерс, проводника я не найду.

Он предпочел умолчать, что ему тоже было бы неплохо временно исчезнуть из поля зрения Мурчисона.

– Ты же возьмешь меня с собой, дядюшка? – Иэн смахнул с возбужденного лица спутанные волосы. – Тебе потребуется помощь, поверь! Рабыня огромная, как бочка черной патоки!

Джейми улыбнулся племяннику.

– Хорошо, Иэн. Думаю, нам пригодятся лишние руки.

– Кхм! – Я недобро уставилась на Джейми.

– …чтобы приглядывать за твоей тетушкой, по крайней мере, – продолжил он, ответив мне аналогичным взглядом. – Отправимся через три дня, саксоночка… если Майерс к тому времени сможет сидеть верхом.

Я приготовила дорожную сумку с лекарствами и инструментами, а седельные мы набили едой, одеялами и кухонными принадлежностями. Оставался лишь небольшой вопрос, связанный с одеждой.

Я обмотала длинную полосу шелка крест-накрест вокруг груди и завязала спереди на изящный бантик, а потом придирчиво изучила результат в зеркале.

Неплохо. Я вытянула руки и подвигалась из стороны в сторону, проверяя. Да, сойдет. Хотя, если обернуть еще раз, прежде чем скрещивать…

– Чем это ты тут занимаешься, саксоночка? И что ты, прости господи, надела?

Прислонившись к дверному косяку, Джейми не сводил с меня удивленного взгляда.

– Пытаюсь соорудить бюстгальтер, – с достоинством объяснила я. – Я не намерена разъезжать по горам на дамском седле в платье, а без корсета грудь будет всю дорогу болтаться. Мне это совсем уж ни к чему. Ужасно неудобно.

– Могу представить. – Джейми немного приблизился и осторожно меня обошел, держась на расстоянии. – А это что? – с интересом глянул он на мои нижние конечности.

– Нравится?

Я положила руки на бедра, демонстрируя кожаные штаны на завязках, что соорудила для меня Федра (нервно посмеиваясь в процессе) из мягкой оленьей шкуры, которую предоставил кто-то из товарищей Майерса в Кросс-Крике.

– Нет, – прямо ответил Джейми. – Тебе нельзя расхаживать в… в… – Он махнул рукой на мои ноги, потеряв дар речи.

– В штанах, – закончила за него я. – Конечно же, можно. В Бостоне я их все время носила. Очень удобно.

Джейми молча на меня уставился, а потом снова медленно обошел.

– Ты носила их вне дома? – наконец раздался недоверчивый голос из-за моей спины. – На людях?

– Да, – сердито бросила я. – Как и большинство женщин. Что в этом такого?

– Что в этом такого?! – поразился Джейми. – Господи, видно же твою задницу, саксоночка!

– Ну и твою видно, и что? – заметила я, повернувшись к нему лицом. – Я ее в бриджах наблюдаю месяцами напролет, но сие зрелище лишь время от времени побуждает меня на непристойные действия.

Джейми шевельнул губами, не уверенный, стоит ли смеяться. Воспользовавшись замешательством, я быстро шагнула вперед и уверенно схватила его за зад.

– Вообще-то, как раз килт вызывает у меня желание завалить тебя на пол и изнасиловать, – сообщила я. – Но в бриджах ты тоже хорош.

Джейми все-таки рассмеялся и глубоко меня поцеловал, осторожно поглаживая обтянутые кожаными штанами ягодицы. Он мягко сжал их, и я непроизвольно обняла его крепче.

– Снимай, – заявил он.

– Но я…

– Снимай, саксоночка, – твердо повторил Джейми. Он отстранился и потянул за тугой шнурок у себя на ширинке. – Потом снова наденешь. Если тут и произойдет насилие, то совершу его я, поняла?

Рабыню спрятали в сушильном сарае на самом краю владений Фаркуарда Кэмпбелла. Вряд ли нас заметили бы, разве что рабы самого Кэмпбелла, но они и так знали, – однако мы приехали за ней, как только стемнело, и лиловый закат сменился серыми тонами.

Женщина выскользнула наружу, будто призрак, закутанная в плащ с капюшоном, и ее взгромоздили на запасную лошадь, торопливо, как контрабанду на борт корабля. Что, собственно, было недалеко от правды. Рабыня поджала ноги и вцепилась в седло обеими руками, сгорбившись от страха. Она явно никогда не ездила верхом.

Майерс попытался передать ей поводья, но она даже не заметила и лишь сильнее скрючилась, постанывая от ужаса. Мужчины начинали тревожно вглядываться в пустые поля, словно ожидали, что вот-вот из-под земли выскочит Мурчисон с приспешниками.

– Пусть со мной едет, – предложила я. – Может, так ей будет спокойнее.

Женщину с трудом оторвали от ее лошади и усадили на круп моей, сразу за седлом. От рабыни одуряюще остро пахло свежими листьями табака и еще чем-то мускусным. Она тут же обхватила мою талию. Я похлопала ее по руке, и рабыня прижалась сильнее.

Не удивительно, что она до смерти напугана. Я повернула лошадь, следуя за Майерсом. Может, рабыня и не знала про шумиху, которую Мурчисон поднял в округе, но явно не сомневалась в том, что ее ждет в случае поимки. Она наверняка была в той толпе, когда линчевали ее собрата.

Здесь рабыню ждала неминуемая смерть. Оказаться в руках краснокожих дикарей было, наверное, все же лучшей участью. Правда, ненамного, судя по дрожи женщины. Хотя погода стояла далеко не прохладная, рабыня тряслась как осиновый лист.

Она меня чуть не придушила, когда из кустов, словно лесной демон, вылетел Ролло. Лошади он тоже не понравился – она попятилась, фыркая, и попыталась вырвать у меня повод. Стоит признать, что выглядел пес достаточно грозно, даже будучи вполне благодушно настроенным – Ролло обожал походы. Однако он все равно оставался зловещим: оскаленные зубы, прищуренные глаза, да и вдобавок из-за расцветки пес почти сливался с сумеречными тенями. Можно подумать, что он возникает из ниоткуда, словно воплощение Голода.

Ролло промчался мимо, и рабыня всхлипнула. Шею обдало ее горячим дыханием. Я снова похлопала женщину по руке и попыталась заговорить, однако ответа не дождалась. Дункан упоминал, что рабыня родилась в Африке и почти не знает английского. Впрочем, должна же она понимать самые простые слова?

– Все будет хорошо, – повторила я. – Не бойся.

Слишком занятая лошадью и спутницей, я заметила Джейми, только когда он вдруг возник у моего стремени.

– Как дела, саксоночка? В порядке?

– Пока да. – Я кивнула на руки, крепко обхватившие талию. – Если не умру от недостатка воздуха.

Джейми улыбнулся.

– Ну, по крайней мере, она не свалится.

– Хорошо бы с ней поговорить, успокоить. Бедняжка отчаянно боится. Как считаешь, она вообще понимает, куда мы ее везем?

– Вряд ли. Даже я этого не знаю.

Сегодня Джейми надел бриджи для верховой езды, но все равно обернул вокруг них плед, свободный конец перекинув через плечо. Темная ткань сливалась с лесными тенями, как когда-то с шотландским вереском, и я различала лишь белое пятно рубашки и светлый овал лица.

– Ты не знаешь каких-нибудь словечек из таки-таки? – спросила я. – Правда, она их тоже вряд ли поймет, если ее привезли не из Ост-Индии.

– Хм. – Джейми задумчиво глянул на мою спутницу. – Есть словечко, которое они все знают, неважно, откуда они родом. – Он твердо сжал колено рабыни. – Свобода, – сказал он и помолчал. – Saorsa. Ты меня понимаешь?

Рабыня не ослабила хватку, но я ощутила ее кивок.

Лошади шли одна за другой, следуя за Майерсом, даже не по дороге – по ухабистой тропе. Я сомневалась, что гнев Мурчисона достигнет нас в таких далеких краях – если сержант вообще будет нас преследовать, – но не могла избавиться от ощущения, что нам нужно бежать. Мы все одинаково беспокоились, пусть никто не заговаривал об этом вслух, и единогласно пришли к решению – уехать как можно дальше.

К ночи моя спутница либо постепенно привыкла и уже не боялась, либо просто слишком устала. После короткого привала она без лишних возражений позволила Иэну и Майерсу взгромоздить ее верхом. Хватку вокруг моей талии она не ослабила, но временами дремала, уткнувшись лбом мне в плечо.

Меня тоже то и дело клонило в сон из-за усталости, убаюкивающего перестука копыт и бесконечного шелеста ветвей над головой. Мы по-прежнему пробирались сквозь лес, и нас окружали высоченные и прямые, словно мачты давно затонувших кораблей, сосны.

В голове смутно крутились строки древней шотландской песни: «Полно ль земляники в соленых морях?.. Полно ль кораблей в зеленых лесах?..»