– Этот сукин сын отказался от пятидесяти тысяч, которые я ему предложил! Он, видишь ли, договорился с Тедди!

Складки на красной юбке Норин взметнулись, когда она резко качнулась к мужу.

– Но у нее же нет таких денег! – с удивлением заявила она.

– Мужчин интересуют не только деньги! Уж кто-кто, а ты-то это хорошо знаешь.

Женщина уперлась в бедра руками:

– Да я скорее поверю в то, что ему просто наплевать на деньги, чем тому, что он предпочел меня ей.

Сомневаюсь, что эта девчонка раздвигала когда-нибудь ноги для чего-нибудь другого, кроме как залезая на лошадь.

Адамс цинично улыбнулся жене:

– Ну зато она очень хорошо знает, как сидеть на лошади.

Норин качнула аккуратно причесанной головой и сказала:

– Может быть, этот француз из тех мужчин, которые слишком высоко ценят свои принципы?

Адамс медленно отвернулся от жены и пробурчал:

– Теперь не имеет значения – ценит он или нет.

Оставив жену в раздумье, владелец салуна отправился в свой кабинет, а Норин, некоторое время оставаясь в неподвижности и невидящим взором глядя на улицу, вдруг резко встала и, подойдя к бару, попросила Харлея налить ей виски.

Дерби Сьюард перестал обращать внимание на девицу, сидевшую рядом, и принялся анализировать информацию, которую только что получил. Итак, Адамс предложил Делмару весьма впечатляющую сумму денег, и француз от нее отказался. Адамса, видимо, это крепко разозлило. В этом месте Сьюард довольно улыбнулся. Ну что ж, еще один человек, ставший врагом французу, может стать другом ему, Сьюарду.

И Делмар! Человек, который хладнокровно отказался от таких денег! Глупец! Да еще и принципиальный глупец! Нет, с таким ему договориться не удастся!

Сьюард подумал о Люсьене Бурже. Он слуга, человек, специально обученный забывать все, что видит и слышит. Неужели он что-то вспомнил? Если так, то он становится опасен.

Сьюард допил свое виски. Ну что ж, может быть, Ноксу придется заплатить двойную цену.

* * *

Луна была красной, как кровь, и зловещей от призрачных облаков, то и дело набегавших на нее. Это было первым, что увидела Тедди, когда проснулась. Она и не подозревала, что уже так темно, и не ожидала увидеть такую мрачную картину полнолуния. Дьявольская луна, как говорит Фелиция. Луна, несущая перемены для тех, кто смотрит на нее, и не всегда эти перемены к лучшему. Иногда за такой луной следует наводнение, иногда ураган, но всегда что-нибудь да происходит.

Тедди зябко передернула плечами, но так и не смогла отвести глаз от багрового светила.

– Я уже однажды видел такое, – вдруг раздался негромкий голос Риса. Заложив руку за голову, он тоже не сводил глаз с луны.

– Это было ночью, как раз накануне моего приезда в Вишбон. Мне показалось тогда все здесь удивительным: красная луна, красная земля. У меня было такое чувство, словно я попал на другую планету, в совершенно другой мир, где все…

– …Никогда не будет прежним, – продолжила Тедди. Она снова посмотрела на луну. Темные видения на лунном диске изменили свои очертания. Грядут какие-то перемены! Снова! Но какие – к лучшему или худшему?

– Я не буду спать, – снова заговорил Рис, – так что ты можешь отдыхать спокойно, я подежурю.

– Тебе тоже надо отдохнуть – ты ранен, – возразила Тедди.

Прежде чем покинуть берег ручья, она прополоскала изуродованную рубаху Риса, разорвала ее на полосы и, как смогла, перевязала раны, которые оставил на его теле нож Тавиза. Лезвие ножа неглубоко проникло под кожу Риса, но было ясно, что даже когда раны затянутся, останутся шрамы, как напоминание о смертельной схватке, которую ему пришлось выдержать.

– Да не так уж я сильно и ранен, – услышала Тедди жаркий шепот Риса. Он взял ее руку в свою ладонь, поцеловал и положил себе на грудь. Как хорошо было просто лежать рядом с ней! Она была такой же прекрасной и загадочной, как луна, висевшая у них над головой, и такой ни на кого не похожей.

– Ты уверен, что твои раны не опасны? Она повернулась к нему, прижавшись всем телом. Завязки на ее куртке разошлись, пока она спала, и теперь куртка только чуть-чуть прикрывала ее тело. Внезапно Рис увидел на коже Тедди синие пятна, оставшиеся от пальцев Тавиза, и почувствовал, как его снова охватил гнев.

Он положил руку на плечо девушки, а затем закрыл пальцами синие отметины чуть пониже ее ключиц. Он тихо, еле слышно коснулся кожи Тедди и с горечью прошептал:

– Он причинил тебе боль!

– Да нет, не очень, – ответила она, желая, чтобы нежные, мягкие прикосновения его руки длились как можно дольше. Чувствуя на теле тепло его ладони, Тедди вся задрожала от возбуждения. Он спас ей жизнь! Его самого чуть не убили из-за нее, а все, что его сейчас беспокоит, – это синяки на ее теле, оставленные пальцами Тавиза.

Улыбаясь и чувствуя, что сердце замирает от того, что он рядом, Тедди взяла в руки широкую ладонь мужчины и потянула к своей груди. Делмар почувствовал, как она вздрогнула, когда его пальцы коснулись мягкого нежного холмика. И он забыл обо всем: и о том, что он ранен, и о том, каким ужасным был этот день. Еще мгновение назад ему казалось, что не может быть ничего лучше, чем просто лежать с рядом с нею и смотреть на луну. Но теперь желание буквально взорвало его, словно дикий ураганный ветер, оно пронизало его так, что ему показалось, будто кровь закипела.

В следующую секунду он ощутил на своей груди маленькую горячую ладонь Тедди. Вот ее рука вздрогнула и двинулась вниз по его телу. Прерывающимся голосом Рис взмолил:

– Тедди, не делай этого, пока…

Однако закончить ему Тедди не дала. Она наклонилась к нему, и длинные волосы упали на грудь мужчины, закрывая ее своей шелковой вуалью. Пряди волос словно ласкали и дразнили его кожу. Девушка приблизила свои губы к его рту, и Рис почувствовал, какие они сладкие, как летние ягоды, и пьянящие, как странный свет ярко-красной луны.

Он обнял девушку и, зарывшись лицом в благоухающий водопад ее волос, отыскал своими губами нежный изгиб ее плеча и прильнул к нему.

Тедди тихо застонала, чувствуя, как ее всю охватывает страстное желание слиться с ним, однако вовсе не для того, чтобы доказать себе, как в прошлый раз, что жива, а совсем по другой причине. Они были мужчина и женщина, и судьбе было угодно свести их вместе. И что случится потом – теперь было неважно. Ничего не было сейчас важнее, чем снова почувствовать в себе его упругую, тугую силу. Ничего не было важнее для нее в эту секунду!

Ее руки обвивались вокруг Риса, словно лунные лучи. Они обхватили его так нежно, легко и возбуждающе, что он совсем забыл о возможной опасности со стороны бандитов. Сейчас он мог думать только о нежной гибкости тела Тедди и нежной трепетности ее. Если понадобится, Рис готов умереть с радостью за эту женщину.

На мгновение ему показалось, что он уже умирает. Мир, реальный мир вокруг них исчез. Теперь их миром стал лунный свет. Он стал вселенной без времени, без границ и без пространства.

Рис стянул с Тедди куртку, и в призрачно-багровом лунном свете ее кожа заблестела неземным сиянием. Их ласки становились все стремительнее и откровеннее. И, наконец, не в силах больше сдерживаться, Рис приподнялся на локтях, а затем лег на нее.

Его язык, словно легкий мотылек, стремительно порхал вокруг ее упругих розовых сосков. И Тедди, дрожа от возбуждения, чувствовала, как вся ее хваленая выдержка покидает хозяйку, бежит от этой сладкой муки. Но еще больше она боялась, что Рис остановится. И поэтому, вонзив ногти в плечи мужчины и изогнувшись всем телом навстречу ему, она хотела, чтобы его ласки никогда не заканчивались.

Она ощутила, как руки Риса стягивают с нее штаны. И тогда она стала помогать ему снять с себя одежду. И не прошло и минуты, как они оказались полностью обнаженными. Мужчина и женщина застыли в объятиях друг друга, словно прекрасное изваяние из лунного света. Однако их спокойствие было кажущимся и длилось недолго. Потом их захватил бурный вихрь страсти, и Тедди громко воскликнула:

– Ну, пожалуйста, Рис, я же хочу тебя, хочу!

– Я знаю! – прошептал он, а его руки продолжали ласкать женскую кожу. Прикосновения были воздушно-легкими и нежными, словно прикосновения облаков, и обжигающими, словно жаркий пламень.

Делмар нежно ласкал губами ее кожу в том месте, где еще виднелись синие пятна. Тедди почувствовала, как руки мужчины бережно раздвигают ей ноги, желая прикоснуться к ее лону, и, когда его пальцы оказались внизу ее тела, Тедди мучительно застонала, а Рис, заглушив стоны поцелуем, погрузил свои пальцы глубоко в недра женщины. Словно искры и языки огня опалили кожу Тедди там, где губы мужчины прикасались к ней. Казалось, на ней не осталось ни одного дюйма, которого не коснулся раскаленный пламень его поцелуев. Ей казалось, что она растворяется в нем, сгорает и вновь возрождается из пепла, словно птица Феникс.

Тедди закрыла глаза, дрожа от предвкушения и утраты чего-то, что было частью ее самой, она раскрывалась навстречу мужчине так, как распускается цветок навстречу солнцу, приветствуя его тепло и принимая его в себя так глубоко, как только возможно, радуясь его стонам, безумным, бурным толчкам. И Тедди встречала его порыв таким же сильным напором, подставляя себя ему, падая и взлетая… И так, вдвоем, они взмывали все выше, пока не достигли самой вершины, самых райских врат, и оттуда, с этих сияющих высот, все так же вместе они стали стремительно по спирали падать в глубокую, но такую манящую пропасть…

А потом, все так же не размыкая объятий, они лежали, и Тедди чувствовала, как спадает напряжение в мускулах Риса, и как его дыхание становится спокойнее и тише. Она подумала о том, как все же странно то, что произошло между ней и Делмаром. Он был ее врагом, наверное, и сейчас еще опасен для нее, и все же этот человек стал ее любовником. Она его желала так, что перехватывало дыхание, и в то же время боялась своего чувства к нему. Как только они оказывались вместе, Тедди казалось, что еще немного, и весь ее мир разлетится на куски и превратится в пыль. Рис, к ее удивлению, очень легко привык к суровой жизни здесь, в пустыне, на краю цивилизации, он органично вписался в эту жизнь, которую Тедди так любила, но тем не менее, остался по-прежнему изысканно-элегантным, словно изнеженный завсегдатай светских салонов. Теперь Тедди очень хорошо знала его, и все-таки он оставался для нее все такой же загадкой… Так кто же он такой – Марк Андре Рис Делмар?