«Дорогой Томас, мне очень пригодились те двадцать долларов, которые ты мне выслал. Наш маленький Томас заболел и несколько месяцев доктор лечил нас в долг. Надеюсь, что тебе улыбнется удача, и в будущем тебе повезет больше. Дорогой мой, мы по тебе очень скучаем. Ты так давно от нас уехал. Дети каждый день спрашивают о тебе.

Твоя любящая жена Марта».


Громко расхохотавшись, Тавиз разорвал письмо и выбросил в окно дилижанса.

– Ох, уж этот Томас! Бьюсь об заклад, что он потратил свой золотой песок на виски и потаскушек, пока его женушка горбится дома. Э-э… как ты думаешь, Хуан?

– Si. Я бы так и поступил, – согласился Хуан, невысокий, кривоногий мексиканец.

– Нет, – печально сказал Тавиз. – Это ты врешь.

Ты бы заставил свою женщину копать золото, а сам бы сидел дома.

– Si, si, – громко расхохотавшись, Хуан набрал полную руку писем и протянул их Тавизу. – Мне так смешно от этих писулек. Почитайте еще что-нибудь, сеньор.

Тавиз отбросил письма в сторону и решительно ответил:

– Нет, хватит!

Затем он высунулся в окно дилижанса и крикнул:

– Эй, Ренни, останови экипаж! Мне надоело так ехать! Я хочу сесть на свою лошадь!

Этот второй бандит, которого Тавиз взял с собой, был самым жестоким во всей шайке, не считая, конечно, самого Тавиза. Он остановил дилижанс и подождал, пока главарь вылезет и сядет верхом на своего черного с белыми чулками на ногах жеребца. Хуан взобрался на коня после Тавиза, держа в руках обитую железом зеленую шкатулку. Замка на ней не было. Его отстрелил Тавиз, как только они захватили карету. В присутствии Бойда Смита, подозрительно заглядывавшего ему через плечо, Тавиз аккуратно пересчитал деньги, лежащие в шкатулке. Бандиты согласились забрать себе только пятьдесят процентов от награбленного, а вторую половину должен был получить Адамс, который обещал за это удержать шерифа от поисков преступников.

В ящике, который они захватили, содержалось четыре тысячи долларов золотыми монетами. Они лежали расфасованные по восьми мешочкам, которые были посланы в компанию «Уэлз Фарго», расположенную в Юме.

По приказу Тавиза Хуан пересыпал содержимое четырех мешочков в седельные сумки, а четыре других мешка были переданы Бойду Смиту, который вместе с Тавизом участвовал в ограблении дилижанса.

– А-а-а, Адамс будет доволен, – сказал Бойд, привязывая переметные сумы к седлу и готовясь скакать с ними в Вишбон. Он и сам надеялся на вознаграждение и думал о том, что сможет приобрести себе, наконец, новое седло или красивые ботинки, которые продавались у Пенрода.

Тавиз ухмыльнулся:

– Скажешь Адамсу, что я скоро сделаю ему еще лучший подарок.

– Да? – вежливо изумился Бойд, который боялся сказать что-нибудь не так главарю шайки. – А что это будет?

– Это будет «Геймбл Лайн»! – гордо сказал Тавиз. – Я скоро преподнесу ему ее на блюдечке.

Прежде чем посланец Адамса забрался на лошадь, бандит схватил повод его лошади. День был жаркий, однако от взгляда холодных змеиных глаз Тавиза у Бойда тело покрылось гусиной кожей.

– Э, подожди-ка немного, – произнес Тавиз. – Тогда ты сможешь поподробнее рассказать Адамсу, что я делаю.

– Ну, конечно, – с готовностью сказал Бойд, желая на самом деле как можно быстрее и как можно дальше убраться от бандитов.

Сделав Бойду знак следовать за ним, Тавиз пустил лошадь галопом по каменистой равнине и резко остановился на самом краю глубокого каньона, прорезавшего пустыню в этом месте. Копыта лошади скользили по каменистой осыпи. Только несколько дюймов отделяли его от падения в бездонную пропасть.

Бойд последовал за ним значительно медленнее и догнал его только минут через пять. Он свисал с седла, чтобы заглянуть за край обрыва. От того, что Смит увидел, ему чуть не стало дурно, и он ощутил тошнотворный холодок в животе. Земля была футах в двухстах ниже, а Бойд Смит с детства не любил высоты. Так он и сказал Тавизу и судорожно подал лошадь назад.

– Тебя пугает высота? – засмеялся Тавиз и указал на человека, все еще сидевшего на козлах дилижанса примерно в четверти мили от них. Посмотри на Ренни. Сейчас он покажет тебе, что такое храбрость! Эй! Тавиз поднял над головой руку, подождал мгновение и опустил ее вниз. По этому знаку Ренни хлестнул уставшую упряжку лошадей и на бешеной скорости помчался к обрыву. Дилижанс мчался все быстрее и быстрее, поднимая клубы пыли. Бойд почувствовал, как его сердце бешено застучало в ответ на стук мчащегося к пропасти дилижанса. Позади галопом скакал Хуан, держа повод лошади Ренни.

Зачем Тавиз и его люди затеяли эту глупую игру, было выше понимания Смита. Одно он знал совершенно точно: Ренни не оставил времени на то, чтобы остановить упряжку у края пропасти.

Впрочем, Ренни даже и не пытался это сделать. Когда головные лошади оказались всего в шести футах от края, возничий спрыгнул со своего места и кубарем покатился по каменистой земле. Спустя еще минуту лошади догадались о том, что их ждет впереди, но было уже слишком поздно останавливаться, и вся упряжка вместе с дилижансом с грохотом обрушилась вниз.

Скривившись, как от зубной боли, Бойд не нашел в себе сил посмотреть на то, что происходит внизу. Бандиты, наоборот, были довольны содеянным. Они получили огромное удовольствие и теперь весело подшучивали друг над другом.

– Мы бы могли немного заработать, если бы продали лошадей, – нерешительно заметил Бойд.

– Зато мы наделали целую кучу отбивных, – ухмыльнулся Тавиз и сильно хлопнул по крупу лошади Бойда – она помчалась по равнине. Бойд отпустил поводья, и все-таки ему казалось, что он недостаточно быстро удаляется от Тавиза и его дружков.

– Ты передай Адамсу, дружище, что Тавиз четко выполняет свою работу, – донесся до Бойда голос главаря шайки.

* * *

В сотнях миль от этого места стук вагонных колес не давал уснуть Дерби Сьюрду. Он устал, и ему страшно хотелось выпить. Угольная пыль, которую заносило ветром в открытое окно вагона, въелась ему в кожу и скрипела у него на зубах. Раздраженный Сьюард, чтобы как-нибудь развлечься, взял смятую газету, оставленную одним из попутчиков. Вообще, эта поездка была тяжелой. Ему пришлось в спешке покидать Лондон, потому что Эйвери Нокс, не желая ничего слушать, требовал от Сьюарда только одного: найти Делмара и избавиться от него. За несколько недель нежелательного путешествия Сьюард весь измучился, так как питался он, как придется, мало спал и пил отвратительное виски. Наконец, его путешествие, кажется, подошло к концу, хотя ему и думать не хотелось о том, что ждет его, когда он покинет неудобный вагон поезда и пересядет в еще более неудобный дилижанс, следующий до какого-то Вишбона.

Он надеялся, что Делмар еще не покинул этот городок, и, словно в ответ на его молитвы, впрочем, в этом случае лучше было бы сказать благодаря вмешательству дьявола, взгляд Сьюарда случайно упал на коротенькую заметку в газете недельной давности. В глаза бросилось словечко «Вишбон». Писали о том месте, куда он сейчас направлялся.

В этой заметке говорилось о попытке ограбления дилижанса и о том, как она сорвалась благодаря меткому броску камнем некоего француза по имени Рис Делмар. Сьюард сразу воспрянул духом; на его толстых губах заиграла улыбка, и он мысленно поаплодировал себе за свои детективные способности. Нокс скоро сможет успокоиться, потому что его проблема будет решена. Впрочем, улыбка тут же исчезла с лица Сьюарда, когда он подумал об омерзительном будущем графе Эйвери Ноксе. Ему пришлось признать, что когда он выполнит поручение, то, возможно, награду свою выбивать ему придется долго и упорно. Нокс не любит расставаться с деньгами. Это сейчас он опустился. Что случится, когда Сьюард вернется в Лондон? Каким он там найдет этого графа? Может, тот совсем станет сумасшедшим и даже не захочет признавать его? А? Что тогда он, Сьюард, получит за свои хлопоты? И он решил как следует пораскинуть мозгами.

Во-первых, следовало подумать о том, как обезопасить себя и получить то, что ему причитается независимо от того, что случится с Ноксом. Во-вторых, надо было подумать о том, как бы не вызвать подозрений, прибыв в Вишбон невесть зачем. Сьюард не считал себя глупцом и понимал, что в маленьком американском городке появление дородного рыжеволосого англичанина обязательно вызовет разные толки и сплетни, поэтому необходимо прямо сейчас придумать приличную причину, объясняющую его приезд. А, действительно, зачем он едет в Вишбон? Нельзя же в самом деле сказать, что он приехал убить Риса Делмара!

По-прежнему держа смятую газету в руке, Сьюард закрыл глаза, потер пальцами виски, напряженно размышляя о дальнейших действиях.

Солнце заливало горячим светом расстилавшуюся за окном вагона степь. В отдалении медленно и величаво проплывали красные холмы.

После долгих размышлений о своем будущем у Сьюарда стало вырисовываться что-то определенное. Может быть, конечно, только может быть, но ему совсем не стоит торопиться с убийством Риса Делмара. Не стоит ли подумать о том, чтобы рассказать французу о наследстве и посоветовать ему вернуться в Лондон? Делмар может предложить значительно большую компенсацию человеку, который принесет ему такую новость. Особенно если этот человек еще и поможет снять с себя подозрения в убийстве. Почти наверняка он окажется щедрее Нокса. С другой стороны, может, все-таки не уходить от Нокса. Сьюард облизнул пересохшие губы: Делмар или Нокс? Вот проблема.

– Извините, пожалуйста, – послышался тихий голос. – Вы не будете против, если я сяду здесь?

Сьюард открыл глаза и увидел перед собой не очень красивую женщину в дорогой одежде. Она вопросительно смотрела на него.

– Да, пожалуйста, – ответил он, тепло улыбнувшись. – Вы чрезвычайно украсите этот тусклый пейзаж.

Женщина порозовела от удовольствия и села напротив.

– Ах, я уверена, что вы шутите, – сказала она. – Однако, так надоедает смотреть в окно – там все одна картина. Я подумала, что если пересаживаться с места на место, то хоть немного можно разогнать скуку.