– Ты чего это мусоришь, Катька?! – заорали наперебой бабки, сидящие на лавке возле подъезда. – Совсем от рук отбилась? Морда-то загорелая да гладкая! Или в отпуск ездила? Что-то тебя давно видно не было.

– Не ваше дело! – крикнула я и вернулась в комнату.

– Кать, что случилось? – в гостиную вошла мать, вытирая руки грязным вафельным полотенцем. – Чего соседки разоряются?

– Понятия не имею! – пожала я плечами.

– Может, все же чайку? – предложила она. – Не одной же мне торт есть!

– Мама, тебе что хочется, чтобы я снова покрылась прыщами? – возмутилась я. – Вместо того чтобы поддержать меня, ты подзуживаешь!

Она вспыхнула, выражение ее лица стало растерянным и явно обиженным.

– Ну прости! – тихо проговорила я. – После перелета я что-то не в себе. Да и акклиматизация! Здесь так прохладно и уже листья кое-где желтые. А там все еще лето!

– Конечно, желтые! – закивала она. – Сентябрь на дворе!

– К Алле пойду, – хмуро сказала я, видя, что она молчит.

– А я в честь твоего приезда отгул взяла, – потупившись, сообщила она.

– Это хорошо! – ободряющим тоном заметила я. – Ты выглядишь неважно, тебе лучше отдохнуть в тишине и одиночестве.

– Думала, что ты мне все-все расскажешь, – продолжила она, словно меня и не слышала. – Все-таки Кипр! Даль-то какая!

– Расскажу… потом, – уклончиво ответила я и ушла в свою комнату.

Взгляд сразу упал на диван, заваленный мягкими игрушками, которые я с маниакальным упорством покупала и покупала. Я знала, что мне никто не верит, будто их дарят какие-то тайные поклонники. Вся моя жизнь проходила на глазах моих одноклассников, и никакого парня возле меня не наблюдалось и уже тем более нескольких. Сейчас я казалась сама себе жалкой и закомплексованной. Настроение снова упало. Я метнулась в коридор, вытащила из шкафа большой плотный мешок для мусора, вернулась в комнату и набила его игрушками. Себе оставила только самую любимую: двух серых зайчиков, слившихся в крепком объятии. Я натянула старые джинсы, с удовольствием отметив, что они болтаются на талии. Пришлось затянуть ремнем. Надела футболку, поверх накинула фланелевую клетчатую рубашку с длинным рукавом. Раньше в таком виде я бы ни за что не вышла во двор, обычно я так ходила у бабушки в деревне. Но сейчас мне было реально все равно, что обо мне подумают парни из нашего двора. Перекинув через плечо сумку, я потащила мешок к двери.

– Мама, я ушла! – все-таки крикнула я из коридора.

Мне хотелось просто положить мешок возле помойки. Но жаль было игрушек, они все были выбраны мной, я много времени проводила, обнявшись со всеми этими мишками, зайцами, обезьянками. Я вышла из подъезда. Бабули все еще сидели на лавочке и при виде меня тут же замолчали. Но я решила не обращать на них никакого внимания и ускорила шаг, что с большим и тяжелым мешком было нелегко сделать.

– Катюх, ты что-то не при параде сегодня! – заорали они мне вслед. – И куда ты мешок тащишь? Овощи, что ль, на рынок продавать? Так поздновато уже!

Я не оглядывалась, спешила покинуть двор.

Но возле помойных баков замедлила шаг. Тут же представила, как игрушки будут валяться в грязи, и пошла дальше. Я вспомнила, что за моей бывшей школой, в трех кварталах от нее находится детский дом. Решение напрашивалось само собой. Но для меня оно было настолько неординарным, что я буквально не верила сама себе. Я что, вот сейчас сяду в автобус и поеду с этим мешком в детдом? И что дальше? Надо будет как-то объяснять заведующей, или кому там еще, отчего я вдруг решила заняться благотворительностью. И что я скажу? Не ограбила же детский магазин! Я в растерянности остановилась возле дороги.

Возле меня притормозила машина и знакомый голос спросил:

– Кать, это ты? Черт, не узнал тебя даже!

Я резко повернулась и вспыхнула. Возле меня остановилась новехонькая серебристая «Мазда». Ираклий был за рулем. Он открыл дверцу и улыбался. Я чуть сознания не лишилась, сердце заколотилось с бешеной силой, я стояла и не могла пошевелиться. В голове крутилось только одно: я совсем без косметики, волосы – без укладки, корни отросли, вид ужасен, на мне какие-то невнятные джинсы и рубашка нараспашку.

– Ты вообще куда? – с улыбкой спросил он. – И что это за мешок? По виду тяжелый. Может, подвезу?

– Привет, – выдавила я из себя. – Хотела на автобус… А ты откуда? Ты же в Москве!

– Сегодня вообще-то пятница, – засмеялся он. – И дело к вечеру. Я еду домой на выходные. У меня два дня назад был день рождения…

– Ой, прости! – перебила я его. – Совсем из головы вылетело! Но я как раз еще на Кипре была, так что забыла обо всем! Я ведь только сегодня прилетела! Поздравляю с запозданием!

– Кать, ты, может, сядешь? – спросил он и так очаровательно улыбнулся, что я снова смешалась.

Ираклий выскочил из машины, открыл багажник, подхватил мешок и сунул его туда. Я забралась на переднее сиденье, изнывая от волнения. Если бы меня видели сейчас его поклонницы! А уж Марта! Представляю выражение ее лица! И я начала улыбаться. Ираклий сел рядом и положил руки на руль. Тут только я обратила внимание, что он коротко подстригся, но и это ему шло. Все-таки он был самым красивым парнем нашего городка или даже всей Московской области.

– Поздравляю еще раз с днем рождения, – торопливо проговорила я. – Желаю тебе всего наилучшего!

Ничего другого на ум не шло. Отделавшись этой дежурной фразой, я замолчала и снова начала сильно смущаться.

– Ты хорошо загорела, – после паузы ответил он.

– О, там так классно! – возбужденно проговорила я. – Мой дед купил роскошную виллу, рядом море, а во дворе еще и бассейн! Я много плавала.

Ираклий искоса на меня глянул. Его зеленые глаза буквально гипнотизировали. В душе все таяло. Вот он, мой кумир еще с седьмого класса, сидит рядом со мной, а я не знаю, что говорить, как себя вести. Смущение все усиливалось, меня словно сковало, я не могла пошевелиться и сидела как истукан.

– Вижу, что ты хорошо отдохнула, – наконец, сказал он. – Я, кстати, завтра устраиваю вечеринку, будут все наши. Многие, кто учится в Москве, на выходные домой приезжают.

«И Марта?» – так и рвалось с моего языка. Но я сдержалась.

– Если хочешь, то приходи часам к шести, – продолжил он, и я буквально не поверила своим ушам. Ираклий пригласил меня к себе на днюху! Еще недавно я бы умерла от счастья. Но сейчас усилием воли взяла себя в руки, не завизжала от восторга и не бросилась ему на шею, а как полагается благовоспитанной девушке, спокойно и с достоинством ответила:

– Хорошо, я приду.

– Так куда едем? – другим тоном спросил Ираклий.

– Я тут собрала свои игрушки, – после краткого, но мучительного раздумья ответила я. – Хотела отнести их в детский дом.

Ираклий присвистнул и пробормотал, что далеко мне пришлось бы нести такую тяжесть. Он тронул машину с места. Я начала расслабляться и снова пожалела, что нас не видит Марта.

– Что за тачка у тебя? – поинтересовалась я.

– Отец подарил на совершеннолетие, – довольно проговорил Ираклий. – Вернее, я уже копил деньги на машину, а он просто доложил до нужной суммы. Но ведь машина мне необходима! На электричках-то не очень наездишься, а я сейчас, сама знаешь, учусь в Москве.

– И как в институте? – спросила я. – Как ребята на курсе?

– Да все отлично! – с улыбкой ответил он. – Время летит незаметно! Уже со всеми перезнакомился, со многими подружился. И преподы у нас замечательные! А ты, кстати, куда-нибудь поступила?

– Пока нет, – тихо ответила я и приуныла.

Тема была для меня больной, я ощущала себя ненужной и пребывала в подвешенном состоянии.

– Работать пойдешь? – спросил он.

– Пойду, – еще тише подтвердила я.

– И правильно! – кивнул он и улыбнулся, глянув на меня.

– Хочу в Москву поехать, – сообщила я. – Там буду искать работу. А то здесь родители житья не дадут.

– Даже не знаю, – после паузы ответил он. – Москва – город сложный. Снимать жилье дорого. А вообще… звони, когда там обоснуешься, – добавил он.

Я замерла, в душе снова все начало таять. Ираклий ко мне неравнодушен? Хотя в это верилось с трудом. Однако он сам предложил звонить ему, когда я обоснуюсь в Москве. И мое желание как можно скорее уехать из дома окончательно окрепло. У меня будто выросли крылья. А что, я хуже других? Вон сколько едут в Москву, и из глубокой провинции, и прекрасно устраиваются. Реализуют себя, квартиры покупают. Почему я не могу?

– Приехали, – сказал в этот момент Ираклий, и я выглянула в окно.

Он припарковался возле калитки. Никакой охраны не наблюдалось. Но и сам детдом всегда выглядел крайне запущенным. Старое двухэтажное здание давно не ремонтировали, его облупившиеся стены выглядели удручающе грязными, двор – неухоженным.

Ираклий выбрался из машины и открыл багажник. Он вытащил мешок и глянул на меня. Мне очень хотелось, чтобы он помог донести его до двери, но и злоупотреблять его добротой тоже не стоило. Однако Ираклий и спрашивать не стал и быстро пошел к входу. Я плелась сзади, разглядывая давно не мытые стекла. К ним уже прилипли мордашки разновозрастных детей. Мы не успели открыть двери, они распахнулись будто сами. На пороге стояла старушка.

– Чего вам? – хмуро поинтересовалась она.

– Игрушки принесли, – ответила я и улыбнулась.

Ираклий поставил мешок. Старушка заглянула внутрь, вынула мишку, повертела его в руках.

– Слава богу, что хоть чистые и почти новые, – заметила она. – А то часто такую дрянь тащат. А вы бы лучше колбасы или там хлеба принесли. Дети вечно голодные!

Мне стало не по себе. Такую сторону мира я видеть не хотела.

– В следующий раз обязательно, – с улыбкой ответил Ираклий. – Ну, мы пошли?

– А от какой вы организации-то? – спохватилась старушка.

– Это лично от меня, – сказала я и быстро двинулась прочь.

Ираклий догнал меня возле машины. Мы молча уселись.