Я сглотнула эмоции, нараставшие в горле. Ненавидя то, что она, возможно, права. Ненавидя, что я тоже об этом думала.

— Или, — я вздернула подбородок, — это все изменит.

После нескольких мгновений молчания она, наконец, издала долгий вздох и сменила тему.

— Слушай, мне нужно идти на занятия, а потом я встречаюсь с Тэтчем. — Ее взгляд стал мечтательным, сучка. — Он освободил остаток дня, чтобы мы смогли пойти на дневной спектакль.

— Ауч, Тэтч такой милый, — с сарказмом ответила я, раздражаясь на нее за то, что та заставила еще больше нервничать по поводу случившегося с Лукасом. — Ты же знаешь, что он законченный бабник, верно? Конечно, не как дьявол, но как его сводный брат.

Мечтательное выражение лица Остин не изменилось.

— Ты не знаешь его так, как я. Он больше не такой.

Посмотрите на нас. Два идиота.

— Ну, раз ты так говоришь.

— Ну да. — Она встала. — Ты нападаешь на Тэтча только из-за того, что твой новый партнер по сексу не может удержать член в штанах.

Я уставилась на нее.

— Удар ниже пояса, Остин. Я не хочу драться. — Горло сжалось. — Я всего лишь хотела, чтобы моя подруга, которая лучше всех меня знает, сказала, что делать.

— Это так не работает, дорогая, — Остин надела на глаза солнечные очки. — Ты хотела, чтобы я сказала, что все хорошо, а я не могу. Слушай, я знаю Лукаса так же долго, как и ты. Он не тот парень, каким был во времена нашей старшей школы. Он изменился, Эвери. Лукас Торн, в которого ты была влюблена, не тот, с которым ты только что переспала. Он словно тигр, покинувший клетку ради жизни в джунглях. Думаешь, он действительно захочет добровольно вернуться в клетку? Поверь мне. Каким бы сексуальным ни был укротитель, лев не останется. Он сбежит.

— Погоди, я думала, он тигр?

Остин отмахнулась от меня.

— Они оба коты, а вопрос остается — зачем любому здравомыслящему парню остепеняться, когда ему это не нужно? Ему бесплатно достается и молоко, и корова.

— Значит, теперь я толстая?

— Я ухожу. Наслаждайся пирожным.

— Наслаждайся своим свиданием, — проворчала я, чувствуя себя еще хуже, чем раньше, если такое вообще возможно.

Какая удача.

День обещал быть лучше.

Загорелся индикатор сообщения.


Торн: СОС! СОС! ТРЕВОГА!


Я закатила глаза и ответила.


Я: Прекрати так остро реагировать.

Торн: Мамы.


И правда, это единственное, что человеку надо сказать, чтобы вызвать страх и повергнуть в абсолютный ужас.

Потому что, если я правильно прочитала, число было множественным.

Наши матери. Что означает только одно. Они вышли за рамки обычного телефонного разговора и теперь, должно быть, планируют порабощение мира.

Моего.

Его.

О, Боже мой.

Я медленно написала ответ.


Я: Апокалипсис.

Торн: Возможно, нам придется инсценировать собственную смерть.

Я: Я знаю нужных людей.

Торн: Встречаемся в офисе через пять минут.


Глава 33


ЛУКАС


— Знаешь, все эти метания не помогают, а по факту лишь заставляют меня еще больше нервничать. Просто. Хватит. Ходить.

Я проигнорировал просьбу Эвери и продолжил расхаживать взад и вперед по кабинету. Телефонный разговор с мамой проходил приблизительно так:

— О, привет, мам. Как папа?

— Праздник возвращается! — она взвизгнула. — Билл, прекрати! Я сказала, хватит. Твой отец! Ты же знаешь, как он относится к четвергу. Между нами, думаю, это потому что близится суббота, а «С» значит…

— МАМА! — Из ушей сейчас кровь пойдет. — Что ты имела в виду под «праздник возвращается»? — На лбу выступил холодный пот.

— Ты о проблеме, про которую я писала? — она вздохнула. — Что ж, не хочу слишком лезть в личные отношения, но у матери Эвери тяжелое время, так как Брук вернулась домой и… Ну, ее нужно немного подбодрить, поэтому…

Одна только мысль об этой сучке Брук могла заставить впечатать кулак в стену. Она всегда была коварной манипуляторшей, и частично я обвинял ее в том, что произошло, хотя и все равно это оставалось моей ошибкой. Между ней и Кайлой я чувствовал себя так, словно голова готова взорваться.

— Прекрати это! — мама захихикала и как будто что-то стряхнула с себя, вероятнее всего папу. — Как бы там ни было, мы разговаривали на прошлой неделе, и это было… напряженно, понимаешь? Но сегодня я видела ее во время утренней прогулки. Мы снова поговорили, так хорошо! Как в прежние времена.

Мое сердце замерло.

— Я скучала по ней, — мама всхлипнула. — Мы обнялись, и конечно тема разговора перешла на тебя и Эвери, и я, должно быть, намекнула, что буду более чем счастлива устроить вечеринку. Не только по поводу того, что вы вместе, но и по поводу воссоединения наших семей.

О, черт.

Она громко вздохнула.

— Знаю, вы сказали, что не хотите ее устраивать и что планируете встречаться долго, но, честно, не понимаю, почему вы не хотите! Это же путь все исправить, и, ну, когда я сказала Тесс, что мы будем принимать гостей, она расплакалась!

— От счастья?

— Ну, уж конечно не от грусти, черт побери! — Последовал странный шелест. — Билл, перестань! Твой сын на телефоне.

— Привет, пап.

— Сын, ты бы понял, если бы видел, что на этой женщине сейчас надето.

— Прошу, не надо мне рассказывать, что она…

— Ничего, кроме фартука, сын, ничего, кроме фартука.

— Который с курицей? — я вздрогнул. — С огромным…

— Петушком сзади, — папа хмыкнул. — Ох, сын, это славный денек! Думаю, я увижу луну!

— Ох, тише ты! — мама хихикнула. — Итак, вечеринка в эту субботу. Никаких возражений. Подумай обо всех тех людях, которых ты собираешься сделать счастливыми! И самое приятное! ВСЕ собираются прийти, даже дедушка Эвери!

Я почувствовал, как все тело онемело, а потом меня бросило в жар.

— Правда? — Как, черт побери, они так быстро все устроили?

— Конечно, конечно, и Кайла тоже, но Тесс говорит, что Кайла и правда рада за вас, ребята. Разве это не мило с ее стороны? Она на самом деле сказала, цитирую Тесс: «Они такая прекрасная пара!»

— Так и сказала? — Ну конечно. Я очень сомневался, что это ее дословная фраза, и более чем убежден, какие бы милые вещи она ни говорила, это было произнесено с таким сарказмом, который Тесс не способна понять. Она не знает Кайлу так, как я или Брук, если на то пошло.

Обе обладали отвратными чертами характера, которых не было у Эвери.

Я повесил трубку и написал Эвери, прося о встрече в офисе через пять минут.


***


— Думаешь, она серьезно про вечеринку? — спросила Эвери, грызя зеленую соломинку из «Старбакса» и барабаня пальцами по стулу. — Мы можем попасть в автокатастрофу.

— Значит, мы возвращаемся к этому? — я застонал. — Опять про сценарий нашей смерти.

Эвери перестала жевать соломинку.

— Кайла, Брук, мама, папа, дедушка с ружьем и вся твоя семья в одном доме. Да, Торн, я возвращаюсь к инсценировке смерти. Какие-то проблемы?

— Черт, нет, — прорычал я.

Мне было дьявольски тяжело сосредоточиться из-за того, что, когда Эвери сидела, ее черная юбка-карандаш приподнималась на бедрах. Колготок на ней не было, только туфли телесного цвета на очень высоком каблуке, и это напоминало о том, как выглядит ее розовая кожа под одеждой.

Топ немного обнажал живот.

А глаза были подведены темным карандашом, делавшим их выразительными и вызывающими желание забыть обо всем и наброситься на нее.

— Торн, — она щелкнула пальцами. — В глаза смотри, Казанова.

Я моргнул, не осознавая, что пялился на ее грудь, пока она что-то говорила, но не смотреть было нереально.

Со вздохом она бросила соломинку на стул и подошла ко мне, покачивая бедрами так медленно, что ввела меня в транс.

— Что будем делать? — она испустила дрожащий вздох.

Инстинктивно я притянул ее к себе и погладил по спине.

— Мы ляжем… в окопы.

— Ооу, — она задрожала в моих руках, и мне это понравилось. — Значит, воюем?

Я кивнул.

— Какой еще у нас есть выбор?

Ее спина затвердела.

— Мы можем рассказать им правду.

— О, прекрасно, я начну, — ухмыльнулся я. — Привет, народ, мы на самом деле не помолвлены, и вам не стоит в скорости ждать внука. Видите ли, это была маленькая ложь, которая немного вышла из-под контроля. Но вот вам бонус — прошлой ночью мы видели друг друга голыми, дважды, и, черт побери, оргазмы вашей дочери стали самым сексуальным зрелищем, когда-либо мною виденным. О, привет, дед, давно не виделись!

— Твоя взяла. — Лицо Эвери стало красным как помидор. — Это правда?

— Что правда?

Она прервала зрительный контакт и скрестила руки на груди, ставя преграду между нами.

— Это было самым сексуальным, что ты когда-либо видел? — Наконец, она посмотрела прямо на меня.

Я дернул ее к себе и впился в губы горячим поцелуем, руки нашли ее попку и крепко сжали, губы коснулись ее уха.

— Самое сексуальное, что я когда-либо имел удовольствие видеть.

— Ох. — Она залилась еще более насыщенным оттенком красного.

— Но, — продолжил я, вздыхая, — мне понадобится больше исследований в этой области. Первая их часть была настолько мимолетной, что результаты могли быть искажены.

— Это твой тупой способ узнать, сможешь ли ты снова увидеть мои сиськи? — она ухмыльнулась.

— Зависит от того, сработает ли тупой Лукас лучше, чем доминирующий.

— Я дам тебе знать, — она схватила меня за плечи и заколебалась.

— Это нормально — целовать меня, — прошептал я, касаясь пальцами ее подбородка.