— Ты права. Не могу придумать ни одной убедительной причины, почему было бы странно, если войдя, моя сестра увидит тебя впервые за несколько лет в таком виде, позорно покидающей мою квартиру… Ее мнение, что я решил добраться до всех сестер Блэк. Ты права, к чему мне так волноваться?

Мое сердце сжалось. Так не должно быть, но сердцу не прикажешь. Даже когда ты думаешь, что оно надежно закрыто, ему все еще удается подергиваться, когда кто-то говорит обидные вещи, особенно если даже не осознает этого.

Опять же, Лукас нарушил слово, ему не было дела до обещания семнадцатилетней девчонке, что он обоснуется в кровати ее старшей сестры. Нажравшаяся задница.

Я сделала глубокий вдох и задумалась.

— Будем врать.

— Да неужели. Почему я об этом не подумал? — Он вперил в меня взгляд.

— Я отложу этот разговор на будущее, когда смогу бросить его тебе в лицо и высказать большое, жирное, гигантское «я же говорила»!

Я подошла к двери и широко распахнула ее.

— ЭРИН! — Должно быть, я произнесла ее имя чересчур громко, так как она отступила назад, словно я собиралась напасть на нее. — Как давно не в-виделись. — Ох, черт, заикание совсем некстати сейчас. Увереннее, Эвери!

Эрин прищурилась, а затем проскользнула мимо меня, схватила ближайшее оружие, оказавшееся шпателем, и накинулась с ним на Лукаса.

Это было грандиозное шоу. Где попкорн, когда он так необходим?

— На помощь! — кричал он, одной рукой прикрывая голову, а второй мужское достоинство.

Я зевнула, осмотрела ногти, поразмышляла на тему, а не заняться ли мне йогой, а потом очень медленно, со скоростью улитки, двинулась к ним и произнесла:

— Прекрати, все в порядке, Эрин.

— НЕ В ПОРЯДКЕ! ОН ПОКЛЯЛСЯ, ЧТО НИКОГДА НЕ ЗАМЕНИТ МЕНЯ ПО ВОСКРЕСЕНЬЯМ! — Удар. — Что ХУЖЕ! — Два удара. — Он сделал это с тобой! — Удар, удар, удар… — Как ты посмел, Лукас? Это опять расстроит маму и папу! Не могу поверить! С ней? Она же совершенно невинна! Хочешь, чтобы мама снова плакала из-за тебя? — Она ударила его еще несколько раз.

Смех зародился где-то в горле, хоть я и пыталась его сдержать. О боже, шпатель начал действовать.

— Ну, эм… на самом деле… — я встала перед ним и обняла его за шею так сильно, как могла, не задушив. — Мы видимся э… только друг с другом.

— Вы?

— Мы? — Одновременно спросили Эрин и Лукас.

— Ага, знаешь, наш маленький Торн начинает исправляться, не так ли, малыш?

Она уронила шпатель, и на глаза навернулись слезы.

— Серьезно? Ты больше не шляешься направо и налево? Не изменяешь несчастным наивным женщинам, пичкая их дерьмом, что если они знают…

— То это не измена, — закончила я за нее. — Глупо, правда?

— Глупо это мало сказано. — Счастливо улыбнулась она сквозь слезы. — Просто я… Не думала, что когда-нибудь буду так счастлива. — Она провела трясущимися руками по волосам. — Господи, родители так волновались за тебя на протяжении всех этих странных отношений, и ты знаешь, отношения между нашими семьями не могут быть прежними после… Но это может исправить буквально все! — Она сияла, глядя на Лукаса. — Я хочу спросить, ты точно со всем этим покончил? Сможешь уйти от этой серии измен или отношений, или чем бы оно там ни было? Клянусь, если бы мама с папой на самом деле знали о твоем образе жизни, они бы убили тебя. — Ее глаза еще больше увлажнились. — Мой маленький братик образумился!

Я почувствовала легкую вину, когда сжала его посильнее и произнесла:

— Такое чувство, словно мы делаем первые шаги на Луне, да?

Он пробурчал под нос слова проклятий, напрягшись под моим прикосновением.

— Лукас! — Улыбнулась она. — Хватит быть таким ребенком. Я не собираюсь рассказывать родителям. Просто я так горжусь, что ты отыскал свое сердце.

— Представь, оно было в моих руках все это время! Подумать только, мы чуть было не продали его дьяволу! — Мы обе прыснули со смеху.

Лукас вздрогнул и пробормотал:

— Простите.

Что было на него не похоже.

Имею в виду, он всегда вежлив.

Но обычно он играл в подобные игры и заставил бы меня заплатить за то, что я только что сделала, но эй! В конце концов, я выставила его в хорошем свете перед сестрой и оградила нас обоих от позора.

Вместо этого он вышел из комнаты, не сказав ни слова.

— Может, тебе стоит пойти за ним? — Она нахмурилась, словно боялась, что его чувства задеты. Прости, дорогая, этот корабль давно уплыл. У мужчины нет чувств; он эмоционально словно нейтральная Швейцария.

Но я все равно пошла — чтобы сохранить лицо.

Но чего я не ожидала обнаружить, так это Лукаса Торна, охваченного самой настоящей панической атакой в хозяйской ванной, или что он будет истекать кровью из-за осколков зеркала, рассыпавшихся в раковине и на полу, как будто он пытался сорвать его со стены, разбить или пробить его.

— Лукас? — Я шагнула по стеклам туда, где он забился в угол, кровь стекала по ладони на джинсы. — Святое дерьмо, у тебя кровь! Ты в порядке?

— Уйди.

— Лукас…

— Мне не нужна твоя помощь. — Он поднял мутный взгляд. — Скажи сестре, что я упал, скажи, что увидел дьявола в своем отражении и сражался с собственными демонами. Но я хочу, чтобы через две минуты тебя не было в моей квартире, или я уволю твою задницу.

— Что? — прошипела я. — Я просто спасала тебя!

— Нет, — рявкнул он. — Ты спасла себя. Это не спасло, а подставило меня, огромное спасибо, что разрушила мою жизнь.

— Что ж, — фыркнула я. — Расплата та еще сука.

Он окинул меня взглядом и прошептал:

— Ты даже не представляешь.


Глава 11


ЛУКАС


Мне удалось убедить сестру, что я случайно поскользнулся и разбил зеркало. Слабая отговорка, но, кажется, она купилась.

Я думал, все круто, пока не получил от нее сообщение с двумя сайтами по контролю гнева.

Оставалось только позвонить в «Мэрисвилл Госсип», чтобы пошли сплетни. Или чтобы мои родители позвонили родителям Эвери в беспокойстве, что история повторяется. Боже, могу себе вообразить. Мои дни сочтены, потому что, хоть я и люблю свою сестру, она совершенно не умеет хранить секреты.

Что означало…

Я полностью связан со всех сторон.

Я не могу выиграть.

Либо скажу, что мы с Эвери вместе, и в итоге осчастливлю всех, прекратив четырехлетний разрыв между нашими родителями, либо история повторится: сердце отца разобьется от разочарования в своем единственном сыне, мама будет рыдать каждую ночь, а родители Эвери, которых я любил почти так же, как своих, снова будут злы на меня.

Худшая часть? Моя сестра плакала. Снова. После завтрака.

Я списал это на беременность.

Она ответила, что дело не в ребенке, а потому что я наконец вырос и решил подумать о ком-то и о чем-то, кроме себя и своих личных чувств. Забавно, потому что я считал, что давно взрослый. У меня солидная работа, красивая квартира, фантастическая жизнь, и я наслаждаюсь разными девочками каждый день.

Вот что значило повзрослеть.

А не забирать домой пьяную Эвери Блэк и помогать ей отойти от глупого винного похмелья, что вообще никогда не должно было произойти.

Голова раскалывается. Вся ситуация в конце концов обрушится на меня и надает мне по заднице. Не могу избавиться от чувства, что грядут плохие вещи.


Глава 12


ЛУКАС


Три часа спустя я все еще не мог избавиться от головной боли и нахлынувших воспоминаний, которые я всегда блокировал. Они носились в моем мозгу как плохое кино на повторе.

Эвери не знала.

Никто не знал.

Эвери знала только то, что мне хотелось открыть ей, этого было достаточно.

Я уставился за окно своей квартиры. Завтра мне придется встретиться с ней на работе, и мне нужно убедиться, что она не пробралась в мою душу и никогда не обнаружит правду о той ночи.

Зазвонил телефон.

Мама.

Дьявол побери.

Да начнется игра.

— Алло? — Я всегда отвечал на звонки мамы. Если не отвечал, она звонила в полицию. По ее мнению, я жил в большом, плохом, страшном городе, и даже хоть и был всего в часе езды, я жил «в аду». Ее слова, не мои.

— Дорогой, не волнуйся, — ее тон был слишком жизнерадостным для обычного звонка, — но я только что говорила по телефону с Эрин.

Гора размером с Техас упала мне на грудь, а сердце заколотилось под ней.

— Конечно, говорила. — Какова вероятность, что метеорит упадет на землю? Падая, попадет в Беллтаун, задев только одну комнату в многоквартирном доме?

— И не сердись, но некоторые интересные новости у нее просто… вырвались.

— Естественно.

— Ты же знаешь Эрин.

— Я знаю Эрин, — вздохнул я и сжал переносицу.

— Я имею в виду, правда, это вовсе не ее вина, думаю, это все из-за ребенка.

К черту! Нечестно! Нельзя обвинять не родившегося ребенка в ее неспособности держать рот закрытым! Черт, дьявол, дерьмо, аррррррррррррр! Трясущимися руками я налил в стакан виски, посмотрел на бутылку и приложил ее к губам.

— Ты пьешь?

— Нет. — Да, черт возьми.

— Милый, подумай о своей печени.

ХА! Моя печень — наименьшая из забот. Если бы Господь был справедлив, он бы убил меня, прямо сейчас. Я зажмурился. Мы собирались начать разговор. Тот, которого, я клялся, никогда не будет. В котором моя мама копалась в прошлом, заставляла меня чувствовать себя дерьмом и плакала.

— В любом случае… — Она усмехнулась. — Младшенькая Блэк? Хочу спросить, думаешь, это хорошая идея? Все только начинает налаживаться между нами и Блэками. Мы снова в соседских отношениях, машем друг другу. На днях твой отец поздоровался с ними и его не проигнорировали! — Она вздохнула, наверно, осознав, что для простого приветствия понадобилось четыре года. — Ну, не важно. Что сделано, то сделано. И, честно говоря, это может помочь исправить то, что случилось между нами. — Она начала всхлипывать. — Я так скучаю по ним. Ты же знаешь, я ходила в старшую школу вместе с Тесс и Стюартом. — Да, знаю. Каждый знал, что в ту минуту, когда я облажался, я не просто сделал хуже себе, но и дружбе, известной на весь город. Ради бога, наши родители устраивали совместные вечеринки. Мама Эвери была моей крестной! Чувство вины накрывало меня снова и снова, наверное, до тех пор, пока не заболею. — Мы с твоим отцом так гордимся!