Но как только она спустилась в комнату, где царил неяркий свет, соски ее напряглись, натягивая тонкую ткань, и глаза Гейба моментально уловили едва заметное движение ее тела. Кейси увидела, что он не терял времени. В камине плясал огонь, разбрасывая во все стороны неверные и загадочные тени. Перед камином расстелено одеяло, на нем корзинка с черничными кексами и две чашки горячего капуччино.

– Лови! – К удивлению Кейси, в комнате проходил бейсбольный матч. Издав крик, Генри бросил мяч. Гейб быстро вытянул руку и успел спасти кофе. Мальчик побежал вокруг одеяла, которое для него изображало поле. Гейб преследовал его, веселясь не меньше малыша.

– Еще! – Но следующий мяч приземлился в корзину с кексами.

Гейб вынул мячик и, подхватив спортсмена на руки, понес к импровизированному столу.

– Матч временно прерван. Садись-ка – твой шоколад готов.

– Когда ты успел все сделать, Гейб? – растерянно спросила Кейси.

Пес уничтожал кекс. Генри тихо сопел над чашкой. Кейси вдруг с испугом подумала, что пройдет совсем немного времени и мальчик спросит ее об отце. И что она скажет? Может, с ее стороны было просто эгоизмом оставить у себя Генри? Чем он младше, тем больше шансов, что его усыновят… А если не усыновят? Нет, она не могла позволить, чтобы он повторил ее путь: из приюта к приемным родителям, а потом в другой приют.

Между тем Гейб говорил:

– Я привез с собой черничные кексы, как ты любишь. И подумал, что после такого купания в грязи подкрепиться не помешает. Пей капуччино, пока не остыл.

«Я не хочу кофе, я хочу тебя». Еще немного и она сказала бы о своем желании вслух. Вряд ли он стал бы возражать. Вот он поднял на нее глаза – дразнящая улыбка на губах и взгляд такой, словно он точно знает, как бешено колотится ее сердце и какие крамольные мысли бродят в ее несчастной голове.

Тем не менее она взяла себя в руки и устроилась на одеяле перед камином рядом с Гейбом. Избегая смотреть на него и невольно касаясь его коленями, Кейси отпила кофе и пробормотала:

– Как уютно.

– Да. Я тоже люблю смотреть на огонь. Когда я был маленький, отец построил очаг во дворе. Мы часто собирались вокруг него… Иногда что-нибудь жарили – баклажаны, например…

Да, Кейси тоже помнила огонь, разведенный на улице. Только чаще всего его разжигали около мусорных баков. Возле него собирались бездомные, чтобы согреться. И жарили на нем не баклажаны, а то, что трудно было назвать настоящей едой.

– О чем ты думаешь? – Голос Гейба вернул ее к действительности.

«Нет, – подумала Кейси, – я не буду вспоминать о детстве». Все прошло. Она смогла, сумела изменить свою жизнь: теперь у нее есть настоящая еда, свой дом и даже маленький сын. Ее книги печатаются и продаются. Почему же, как только рядом появляется Гейб, все самые мрачные воспоминания начинают всплывать из глубин ее памяти? «Да потому что мы совсем из разных миров. И он своим присутствием напоминает, из какого я мира».

– Кейси?

Она встряхнулась и быстро ответила:

– Я просто думала, как аппетитно выглядят кексы. Ты сам их готовил?

Он усмехнулся:

– Две дюжины? Никогда. И я вообще не умею готовить. Думаю, мама избаловала меня.

Кейси кивнула. Конечно, ему нужна жена, которая содержала бы дом в идеальном порядке, готовила обеды к его возвращению… Она незаметно покосилась на обычный разгром, царящий в гостиной. Ну, тут ничего не поделаешь. Потом Кейси вспомнила карикатуру, которая попалась ей на глаза в офисе Гейба: жена в костюме зайчика… Вот с такой ролью она, пожалуй, справилась бы.

Неожиданно Гейб прервал молчание вопросом:

– Расскажи мне о себе, Кейси. Ты ни разу не обмолвилась о своей семье.

– У меня нет семьи. – Стандартный ответ, произнесенный стандартно-холодным голосом, намекающим на нежелательность дальнейших расспросов.

Он понял, но был разочарован. Он хотел знать о ней все. И никак не мог пробиться сквозь невидимую стену ее защиты. Наклонившись, Гейб осторожно снял крошку, притаившуюся в уголке ее рта. Нежно провел пальцем по губам. Губы дрожали.

– Мама, почитай! – Генри приземлился на одеяло с охапкой книжек.

– Сейчас, зайчик. Маме надо доесть кекс.

– Ну-ка, что там у тебя? – Гейб разглядывал книги. – Хо-хо, «Маленький, но храбрый паровозик» – я тоже любил эту историю. А тут что? – Он с интересом разглядывал яркую обложку.

– Мама написала мне!

– Ты?

Кейси вспыхнула:

– Что тут такого? Всего-то кулинарная книга для детей.

Гейб листал книгу и вдруг нахмурился:

– Рисунки делал Брик Дазлтон?

– Да, – улыбнулась Кейси. – Он прекрасный иллюстратор. Сейчас мы вместе работаем над новой книгой.

– Понятно, – пробормотал Гейб, не поднимая глаз.

Кейси продолжала объяснять:

– Это своего рода азбука. Здесь есть рецепт на каждую букву алфавита – все очень простые, чтобы дети могли приготовить самостоятельно.

Гейб продолжал молча листать книгу, а Кейси мучительно ждала, что он скажет. Может, он считает ее глупой? Конечно, за такую работу не дают Пулитцеровскую премию, но она действительно получила награду как один из лучших авторов книг для детей.

– Сейчас я веду что-то вроде семинара для учителей и родителей: рассказываю, как можно использовать книгу в классе для развития навыков математики, языка. А новая книга будет…

– Знаешь, я поражен, – сказал Гейб. – У тебя получилась действительно очень хорошая книга. Забавная и обучающая одновременно. Просто блестящая работа.

Он говорил искренне, и на душе Кейси стало тепло, но она не удержалась:

– Ах, значит, я больше не безмозглая?

– Нет. Мне правда стыдно за ту статью.

– Я знаю. – Она улыбнулась. – И не думай, я прекрасно понимаю, что ты хороший журналист и делаешь важную работу. Но… скажи, тебе приходилось отказываться от статьи, потому что она могла обидеть человека? Нанести вред?

– Я стараюсь писать правду, – уклончиво ответил он.

– Мама, читай! – Генри выбрал книжку и шлепнул ее Кейси на колени.

– А волшебное слово?

– Пожалуйста!

– Давай я, – неожиданно предложил Гейб. – К тому же я здорово умею изображать паровоз.

Малыш забрался к нему на колени, и Гейб начал читать сказку. Кейси чуть не расплакалась от умиления. Они так здорово смотрелись вместе. Что она скажет мальчику, когда он спросит, почему папа не приходит к нему? Как объяснить, что папе нужен не он сам, а его деньги? Ни один ребенок не заслужил такого… Вот из Гейба получится хороший отец. Но не для ее малыша. О, конечно, их тянет друг к другу и глупо отрицать очевидное. Даже в их прошлом нашлось нечто общее – Кейси тоже любила именно сказку про паровозик. Когда она убежала из дому, то взяла с собой старую, зачитанную книжку. И потом, уже став слишком взрослой для сказок, она вновь и вновь, как ежевечернюю молитву, повторяла слова из книжки: «Я знаю, что смогу, я знаю, что смогу…» Она и детские книги начала писать, надеясь, что они помогут какому-нибудь ребенку найти такое заклинание, такую мысль, которая даст ему необходимую твердость или веру в себя… или хоть несколько светлых минут.

– Он засыпает, – прошептал Гейб.

– Немудрено. Он столько всего сегодня переделал. Я уложу его. – Кейси потянулась к мальчику, но Гейб неожиданно поднялся на ноги.

– Покажи мне, где его комната.

Генри ровно посапывал, прижавшись к широкой груди. Кейси подумала, что они выглядят очень органично и естественно – такой маленький и невесомый малыш и такой большой и сильный мужчина. Любящий и готовый защитить…

Она поспешила вперед и быстро разобрала кроватку.

– Он спит на обычной кровати? – удивился Гейб.

– Да. Сначала я купила детскую, но он все время норовил перелезть через загородку. Я боялась, что он упадет и ушибется. Однажды ночью я чуть не наступила на него: он спал на полу в ванной.

Гейб хихикнул:

– Настоящий сорванец, да?

– Не то слово, – кивнула Кейси. Она осторожно укрыла малыша, поцеловала его, и они на цыпочках вышли из комнаты.

Теперь надо быстренько распрощаться с Гейбом и проводить его домой, думала она. Все было слишком хорошо: кофе, посиделки у камина, сказка на ночь. Теперь она не просто хотела любить его, теперь она мечтала, чтобы он стал частью их с Генри семьи. Глупые, несбыточные мечты. Но бороться с ними лучше в одиночестве. Она вздохнула поглубже, повернулась к Гейбу и сказала:

– Спасибо тебе за все…

Но он прервал Кейси самым простым способом – поцеловал ее. Язык его нежно скользил по губам. Кейси проглотила свои возражения, и губы ее открылись навстречу сладкому вторжению. Страсть волнами поднималась внутри, и девушка дерзко ответила на поцелуй, послав свой язычок исследовать его рот – ласкающий, жаждущий разведчик.

Кейси обняла Гейба, прижалась возбужденными сосками к его голой груди, и у него вырвался стон. Его руки заскользили по ее плечам, спине, и вот он уже крепко обхватил ее бедра, привлекая девушку ближе, чтобы она почувствовала его возбуждение. Его губы заскользили по нежной шейке, и каждый поцелуй вызывал у Кейси радостную дрожь удовольствия и желание большего. Руки Гейба ласкали ее тело, бедра, грудь, которая была словно создана именно для его ладони. Наклонившись, он осторожно сжал сосок губами, и Кейси застонала, выгнулась в его руках, чувствуя, как слабеют ноги. Она никогда прежде не испытывала ничего подобного. Мысли покидали ее голову, оставались только чувства и ощущения, прекрасные, захватывающие все ее существо.

И тут в ее сознание проник негромкий, но настойчивый звук. Гейб ничего не замечал, но Кейси вдруг застыла. Тело ее перестало дрожать от прикосновений, и Гейб очнулся. Гудок повторился.

– Чтоб тебя… – пробормотал он.

– Что это? – Кейси искала, откуда этот звук.

– Мой пейджер.

– Ты должен ответить?

Он кивнул.

– Телефон на кухне.