— Я потерял тебя, не так ли? — спросил Генри.

— Нет, вроде того, я просто думала о том, как ты целуешь меня после того, как ублажал меня.

— Знаешь, что во всем этом самое главное?

— Что?

— Это был твой первый оргазм? — спросил он, почти отчаявшись услышать ответ.

— Первый, — призналась я.

— И, ты наслаждалась им?

Окинув его оценивающим взглядом, я ответила:

— Ты чертовски хорошо знаешь меня, я наслаждалась, учитывая непристойное бульканье, которое я издавала. Боже, могла ли я звучать еще менее привлекательно?

— Мне понравилось, — улыбнулся он. — Как ты себя там ощущаешь?

— Влажно.

— Хорошо, как думаешь, готова к большему? — спросил он, смотря на свой член. Я посмотрела на его эрекцию и ахнула. Господи, он был готов.

Была ли я готова к этому? Я имею в виду, на самом деле, я хотела этого больше всего на свете, но черт, я нервничала. В книгах говорилось, это похоже на легкий щипок, но девушкам нравилось после того, как барьер был разрушен, так что не может быть так плохо, верно?

Желая наконец узнать, я кивнула и притянула голову Генри к своей, желая поцеловать его красивые губы и погрузиться в его объятия.

Его тело растянулось над моим, позволяя мне снова почувствовать его пенис у моего бедра, к чему я начала привязываться... и быстро. Странная вещь для наслаждения, пенис у бедра. Рози Блум любит писать, ненавидит кошек, наслаждается китайской едой и пенисом у бедра.

Его руки блуждали по моему телу, играли с грудью и неумолимо дразнили меня, пока мои руки блуждали также по его телу, но не касаясь его пениса. В эту игру могут играть двое.

— Не дразни меня, — пробормотал он в мою шею, покрывая ее поцелуями.

— Почему нет? Ты делаешь то же самое, — ответила я, задыхаясь, когда он ущипнул мой сосок. — Боже, мои соски любят тебя.

— Приятно знать, — усмехнулся он, когда его рот накрыл одну мою грудь и сильно всосал ее. Моя спина выгнулась, пальцы поджались и мозг опустел, когда я прижала его голову ближе к своей груди. Это было жалко, но когда я обнаружила, что мои соски контролировали от начала и до конца мое удовольствие, я хотела, чтобы с ними играли постоянно.

Как профессионал, Генри сосал, кусал, облизывал и щипал их, не отпуская, не уделяя слишком много внимания лишь одному соску. За пять минут он заставил Вирджинию выскочить из своей темницы и умолять поиграть с ней.

— Не знаю, сколько смогу продержаться, наблюдая, как ты извиваешься подо мной, — пробормотал Генри в мою грудь.

— Тогда не делай этого, — выдохнула я.

Он отстранился, вопросительно смотря на меня, будто спрашивая, ты правда хочешь, чтобы я это сделал? Кратко кивнув, я позволила ему двигаться дальше.

Получив зеленый свет, он наклонился к тумбочке и схватил презерватив. Если бы я не была такой пресыщенной, я бы предложила самой надеть его, попрактиковаться со своими навыками с презервативом, но я предоставила это ему.

Закончив, он снова устроился надо мной и поднял мои ноги, чтобы они свисали с его плеч.

— Чт-что ты делаешь? — спросила я, чувствуя себя невероятно нервной.

— Стараюсь облегчить все для тебя настолько, насколько это возможно. Ты доверяешь мне?

— Больше, чем кому-либо, — призналась я честно.

— Хорошо, тогда я буду честен. Все будет не так хорошо, возможно, будет очень больно, так как я довольно большой, а ты очень узкая.

— Высокого мнения о себе, не так ли? — спросила я, пытаясь ослабить напряжение.

— Ты знаешь, это правда, — улыбнулся он коварно. Он был прав; он был оснащен настоящим стволом. — Готова? Я буду двигаться медленно.

Я кивнула и настроилась. Его руки поднялись к моей груди, когда он произнес:

— Расслабься, Лав. Чем сильнее ты расслабишься, тем легче будет. Будь со мной в этот момент.

Расслабляясь, я пыталась делать глубокие вдохи, пока одна его рука вернулась к правому соску. Другая рука держала член, который терся о мою плоть. Удивительно, я была невероятно влажной, так что когда он терся членом об меня, это очень нравилось Вирджинии.

— Ох, сделай так еще, — сказала я, закидывая руки за голову.

Ухмыляясь, он сделал, как я просила, и я упивалась ощущением гладкой головки его члена, поглаживающей мой чувствительный бутон. Это были невероятные ощущения, настолько невероятные, что я забыла о том, что Генри вошел головкой в мою вагину.

— О, — произнесла я, когда приспособилась, но с каждым движением, он медленно продвигался глубже.

— Не двигайся, Лав, — сказал Генри, и выглядел он так, будто ему больно.

— Ты в порядке? — спросила я, пытаясь выровнять дыхание.

— Ты так божественно, чертовски узкая, Лав.

— Извини. Должны ли мы остановиться?

— Нет! Не извиняйся. Это потрясающие ощущения. Если ты в порядке, я продвинусь немного глубже. Ты согласна?

— Полагаю, — ответила я осторожно, задержав дыхание.

— Полагаешь? — спросил он с улыбкой.

— Ну, полагаю, раз ты уже прошел порог, ты должен дойти до конца, верно? Полагаю, я должна тебе сказать, побеждай или уходи.

Усмехаясь, он покачал головой, смотря на меня.

— Напомни мне позже обсудить с тобой постельные разговоры; мы прошли уже все спальные приличия.

— Например? — спросила я, мне было любопытно, что я такого сказала.

— Не сейчас, Рози, — ответил он, немного болезненно. — Я тут испытываю трудности с тем, чтобы чпокнуть тебя.

— Ха, это вообще настоящий термин?

— Не сейчас, Лав.

Я собиралась извиниться, когда его губы снова нашли мои, но в этот раз, вместо того чтобы быть мягким, он был требовательным. Он прикусил мою губу зубами, ворвался в мой рот языком и снова ласкал мою грудь. Атака на мое тело заставила меня забыть о том, что он делал там внизу, и прежде, чем я поняла, сквозь Вирджинию пронеслась резкая боль, заставляя мое тело выгнуться над кроватью. Изо рта вылетел стон.

— Ты в порядке? — спросил Генри, он замер надо мной. Его дыхание было отрывистым, и я знала, ему тяжело.

Мои глаза были зажмурены от боли, которая прорезала мое тело, но после того как прошел первоначальный шок, я расслабила тело и открыла глаза. На его лице было написано беспокойство, он изучал меня на любые признаки того, что должен остановиться.

Странно, но мне было не так больно, как я думала, кроме первого «щипка», о котором говорилось. Я просто ощущала себя заполненной, в хорошем смысле. Чувствовала себя растянутой и удовлетворенной, будто Генри было предназначено толкнуться в меня своим членом. Боже, я не должна думать о таких вещах.

Возвращаясь в настоящее, я кивнула головой и сказала:

— Я ощущаю себя заполненной, но в хорошем смысле.

— Хорошо.

Сначала мягко, Генри начал двигать бедрами, создавая в Вирджинии трение, которое я не ощущала раньше, даже когда у меня там застрял вибратор. Его губы нежно ласкали мою челюсть, превращая неловкий момент в интимный.

Его руки блуждали вверх и вниз по моему телу, посылая мурашки по коже. Пальцами он проследил очертание моих ребер, и черепашьим шагом они поднялись к моей груди, и я почувствовала, как моя грудь прижалась к его руке, как только он обхватил ее. Теперь я была бесстыдной.

Движения его губ и пальцев, объединенные с мягкими толчками во мне, заставили мое тело желать большего, нуждаться в большем, жаждать большего. Я чувствовала, что бы он ни делал, это не удовлетворяло давление, которое начало расти в Вирджинии, пока одна из его рук не опустилась вниз и не зависла прямо над лобковой костью.

В отчаянии я ждала его следующего движения, желая увидеть, что еще у него есть в наличии, потому что до сих пор я проклинала себя за то, что так долго не вкушала прелесть полового акта. Скользнув пальцем, он прижал его к клитору, добавляя правильно количество давления, чтобы заставить мир вокруг меня ускользнуть во тьму и оставить в поле зрения лишь Генри и меня.

— Я кончаю, Лав, — прорычал Генри сквозь сжатые зубы.

Я хотела ответить, хотела сказать ему, что все нормально, но меня охватило эпическое оргазмическое чувство, бегущее по моим венам, лишив меня слов. Еще два толчка, щипок соска и давление на клитор заставили меня выкрикивать его имя, потянуть его за волосы, и сжимать ноги вокруг его талии, толкая свои бедра к нему как озабоченная собака.

— Генри! — прокричала я, когда почувствовала, что он замер надо мной, озвучивая собственный стон.

— Боже, — пробормотал он, пока его бедра врезались в мои, поглощая каждый кусочек удовольствия, которое мы испытывали.

После того как мы больше не могли извлечь удовольствия из нашей связи, мы замерли и просто смотрели друг на друга. Генри так идеально накрывал меня, демонстрируя мне свою сексуальную улыбку, и прямо здесь и сейчас я была счастлива, по-настоящему счастлива.

— Волосатые соски антилопы гну, это лучшее, что я когда-либо испытывала, — призналась я, подняла руку и пригладила мягкие волосы Генри.

От моего прикосновения Генри опустился на локти, чтобы быть всего с нескольких сантиметрах от меня. Его руки тоже поднялась к моему лицу, поглаживая мои щеки. Я наслаждалась тем, как он ощущался надо мной, как ласкал меня, мы стали близки совершенно по-другому. Таким было состояние после секса? Вероятно, не у всех, некоторые просто делали дело и шли дальше по жизни, но я слишком сильно наслаждалась этим. Наслаждалась тем, как глаза Генри впитывали меня, любили; это был момент, который я никогда не забуду.

Мой телефон пикнул, давая понять, что я получила сообщение, и тогда я вспомнила, что посреди страстного момента мне звонили.

Я думала о том, чтобы ответить, так смогу избежать неловкости момента, но забыла об этом, когда Генри спросил:

— Все было хорошо?

— Все было идеально, Генри. Сначала было немного больно, но ты помог мне забыть. Ты хорош в поцелуях.

— Должен сказать то же самое о тебе. Ты делаешь такие вещи своим языком, от чего я теряю весь свой самоконтроль.