— Иногда.

— А поджигать дома с помощью надежной бензиновой зажигалки «Зиппо» приходилось?

— Подождите, не торопитесь, — быстро проговорил адвокат, привставая, как если бы дело происходило в суде. — Майкл, не отвечайте на это оскорбительное замечание!

— Почему же, — сказал Майкл Флорио. — Нет, домов с помощью зажигалки «Зиппо» поджигать мне не приходилось. Но я видел, как это делали другие. Итак, детектив Рейган, каким будет ваш следующий вопрос? Хотите знать, способен ли я совершить поджог, который бы не оставил следов?

Глаза Рейгана сузились.

— Да, мне бы хотелось это знать. Ответьте, если не трудно.

— Ну что ж, конечно. Совершить поджог не трудно. С одной только оговоркой.

— Какой?

— Если это просто какое-то строение — одно дело. Другое, если в нем заживо сгорают люди. Тут надо иметь особые способности.

— Мистер Флорио, а вы убивали во Вьетнаме?

— Так же как и десятки тысяч других молодых американцев. — Флорио забарабанил по столу напряженными тонкими пальцами. Руки у него тоже были красивые — сильные и ладные. — Моей военной специальностью, детектив Рейган, было обеспечение безопасности зданий и помещений. В какой-то степени моя гражданская работа является продолжением военного опыта. Я нанимаю на работу людей, обученных и вооруженных, чтобы противостоять людям, которые обучены и вооружены.

— Детективы, — высокопарно произнес Филиппи, — я вынужден выразить свой решительный протест относительно содержания ваших последних нескольких вопросов, и топ, которым они были заданы, меня также в восторг не приводит. Сейчас мне хотелось бы только одного: чтобы вы закруглялись.

— Еще один вопрос, — сказал Рейган. — Мистер Флорио, вы уже разговаривали с прессой?

— Нет.

— Давали интервью?

— Никому.

— Делали какие-либо заявления?

— Нет, — решительно произнес Флорио.

— А таблоиды просматривали? Вчера или сегодня, — пророкотал Рейган.

— Таблоиды я никогда не читаю.

— Но хотя бы о том, что они там написали о вас, вы в курсе?

Лицо Флорио отвердело, и он медленно кивнул.

Карла Бианчи посмотрела на часы. Было ясно, что больше Рейгану добиться ничего не удастся. Пора адвокату Филиппи уводить отсюда своего богатого клиента.

— Мистер Флорио, — отрывисто проговорила она, — мы бы хотели поблагодарить вас за то, что вы нашли время прийти сюда и встретиться с нами. Еще один маленький вопросик. Как поговорить с вашими дочерьми? В вашем присутствии, разумеется, и в присутствии любого профессионала, которого вы захотите пригласить.

Глаза Флорио встретились с ее глазами. Она ощутила их взгляд почти физически. Да, это личность непостижимая, почти как инопланетянин, но детективу Карле Бианчи было ясно одно: для достижения своей цели этот человек способен на многое.

— С этим не получится, — резко произнес он.

Она сделала вид, что совершенно не разочарована.

— Это ваше право. Но в таком случае мы бы хотели предложить обеим девочкам встретиться с психиатром, доктором Хелен Брансепет. Она профессор медицинской психологии в университете, имеет опыт работы с подростками и является нашим советником, а также советником пожарного управления. Девочки травмированы происшедшим и нуждаются в беседе с профессионалом. А у доктора Брансепет есть возможность им помочь.

Адвокат вытянул руку.

— Не торопитесь, Майкл. Детективы, мне нужно несколько минут для приватного разговора с моим клиентом.

— Конечно.

Карла Бианчи выключила лежащий на столе диктофон. Они вышли из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь, и направились по коридору к крытому портику. В руке у Бианчи был портфель. Ее напарник тут же подошел к автомату воды со льдом.

— Ну и что ты обо всем этом думаешь? — спросил Рейган, поднося к губам холодный бумажный стаканчик.

— Когда появилась куколка, он зашатался.

— Ты так думаешь? А мне кажется, он притворялся.

— Не знаю. Ты видел, как он стискивал руки, когда ты спросил о психическом состоянии Терезы?

— Притворство все это. Он и Филиппи все это заранее отрепетировали. И намного нас обогнали.

— Ну а каково твое мнение об этом? — осторожно спросила Карла Бианчи.

— Все деньги были у Барбары. Всегда. Он прекрасно знал, что, если они разведутся, ему придется туго. Без ее финансовой поддержки с бизнесом придется распрощаться. Есть все основания предполагать, что она собиралась оставить его ни с чем. А что дети остались бы с ней, так в этом просто нет никаких сомнений. Так вот, теперь, когда ее нет, у него как раз есть все — и дети, и деньги. Не так уж плохо для одного щелчка зажигалкой «Зиппо», ты не считаешь?

— Но как он все это провернул?

— Думаю, установил там у нее в спальне что-то хитрое, — ответил Рейган, — зная, что мы начнем подозревать дочерей. А таблоиды вчера этими историями он накормил специально.

Детектив Бианчи порылась в своем портфеле и извлекла две яркие газеты. В обеих на первой полосе крупные фотографии Терезы.

— Ты действительно думаешь, что он позволит, чтобы его тринадцатилетняя приемная дочь отправилась за решетку?

— А почему нет? Во-первых, он считает, что мы даже не будем начинать против Терезы расследование. Мне кажется, он уверен, что мы закроем дело и не станем обвинять в правонарушении ребенка. А во-вторых, если даже ее упекут за решетку, и ей придется провести всю жизнь в психушке, так ведь она же все равно не родная, а приемная.

— Знаешь, Флорио производит на меня впечатление крутого, но не монстра.

— Карла, разве мало мы с тобой видели монстров, которые выглядели как совершенно обычные люди? — Рейган взял у нее газеты и внимательно просмотрел заголовки, которые представляли собой различные вариации на тему «Тереза Флорио заживо сожгла свою приемную мать», а затем вытер рот носовым платком. — Неужели ты допускаешь, что эта тринадцатилетняя девочка намеренно сожгла свою маму?

— Нет, — неохотно отозвалась Бианчи. — Но я смогла бы поверить в случайность, в несчастный случай, дикую выходку, которая вышла из-под контроля. Может быть, она не знала, что ее мать так нагрузилась. Ведь у нее уже была пара заходов. Весьма похожих. Не говоря уже о поджоге новенького «мерса».

— Точно. — Рейган вытащил пачку «Кэмела» и предложил ей сигарету, но она отрицательно покачала головой. — Что может быть для него лучшей дымовой завесой? — спросил он, затягиваясь. — Смотри: у него две дочери. Одна в полном порядке, другая чокнутая. Он убивает жену и подставляет чокнутую. Карла, разве это не логично? Я так не считаю, и ты тоже.

— Флорио не живет с женой почти три года.

— Оу-Джей Симпсон[4] тоже не жил с Николь два года. А потом ее нашли убитой.

— Но Симпсона оправдали.

Эл Рейган вскинул глаза.

— Лучше не напоминай.

Они оба знали, что бригада криминалистов из лаборатории работала очень интенсивно, но никакой особенной надежды найти какие-то свидетельства, которые можно было бы представить в суде, больше не было. И даже если эти свидетельства найдутся, недавняя история с Оу-Джей Симпсоном наглядно показала, как легко команда адвокатов-краснобаев может развалить дело.

— Он говорит, что любил жену.

— Ага, выплакал по ней все глаза. Разве не заметно?

— Он и в самом деле слишком уж спокоен.

— Вот именно. Только как оценивать это спокойствие. А вдруг он просто бессердечный негодяй?

— Может быть, у него что-то не в порядке с психикой? Все-таки воевал во Вьетнаме, — размышляла она, пытаясь подобраться к этой непроницаемой личности. — Представляешь, самостоятельно бросить наркотики. Это же какую надо иметь силу воли.

— А может быть, он не переставал их принимать, откуда тебе это известно? Может быть, он и сейчас под балдой, потому и напялил темные очки.

— Кончай ты со своей сигаретой, — поторопила она.

Крытый портик был единственным местом в здании, где разрешалось курить. Рейган сделал несколько жадных затяжек и загасил окурок в пепельнице. Они прошли назад по коридору и задержались у двери комнаты дознаний. Наконец дверь отворилась, и адвокат Филиппи пригласил их войти.

Детектив Бианчи сразу заметила перемены в облике Флорио. Под глазами залегли тени, резче обозначились линии вокруг рта. Может быть, действительно от усталости? Он то и дело прикасался к красному ожогу на скуле — видно, весьма болезненному.

Она устроилась за столом напротив Флорио и снова включила диктофон.

— Мистер Флорио, я предлагаю нам еще раз. Позвольте вашим дочерям побеседовать с доктором Хелен Брансепет. Вы уже приняли решение?

Детектив Бианчи была настолько уверена в отказе, что оторопела, когда он кивнул.

— Да. Я согласен.

— Спасибо, — сказала она, не выказывая торжества. — Когда они могли бы с ней встретиться? Четверг после полудня не слишком рано?

— В четверг после полудня? Приемлемо.

— Только беседа должна будет происходить в доме мистера Флорио, — поспешно вмешался Филиппи. — Он настаивает на своем и моем присутствии. Мы бы также хотели пригласить своего психиатра.

Бианчи откинулась на спинку стула.

— Но это уже будет не беседа, а симпозиум. При всем уважении к вашим желаниям я бы хотела, чтобы доктору Брансепет было позволено поговорить с вашими дочерьми наедине, лично, в течение не более сорока минут с каждой. Беседы будут проходить в вашем доме, и вы можете находиться в это время там, но не в той же комнате. Я уверяю вас, мистер Флорио, что для ваших дочерей это будет гораздо менее болезненно, чем групповая встреча.

Флорио задумался. Филиппи явно испытывал зуд высказаться, но Майкл не стал консультироваться со своим адвокатом. В конце концов он кивнул:

— Прекрасно. Я скажу девочкам, чтобы они готовились.